VII.

 

Кошмарное дело об ограблении у офицера казенных денег.– Поимка и казнь грабителей. – Самоубийство ограбленного офицера. – Обнаружение истины и невинности казненных.

 

Не могу не рассказать про одно ужасное дело, глубоко взволно­вавшее в свое время весь край и причинившее Кауфману много забот, тяжелых дум и огорчений.

Во вновь присоединенной (года не помню) принадлежавшей раньше Китаю Кульджинской провинции, на востоке от Семиреченской области расположены были два или три батальона, а так как никаких русских правительственных учреждений в этой провинции не было (Кульджа впоследствии возвращена Китаю за несколько миллионов), то ежемесячно батальонные казначеи ездили в об­ластной город Верный за получением из казначейства всевозможных казенных сумм.

Читать далее →

VI.

 

Общественная жизнь в Ташкенте в начале семидесятых годов. – Публичная библиотека – Хлопководство, шелководство, виноделие. – Иммиграция.

 

Общественная жизнь Ташкента в первые годы была в самом зародыше. Отсутствие дамского элемента придавало Ташкенту вид какого-то лагеря. Денег у всех было много, а расходовать их было не на что, последствием чего появились крупная азартная игра и безобразные кутежи. В карты выигрывались и проигрывались целые состояния. Я знаю хорошо, что один архитектор, страстный игрок, несколько раз проигрывал свою дачу и вновь выигрывал ее. Но игра велась честно, и за все время я помню только один случай, когда одно лицо было уличено в нечистой игре. Особенно счастливо играл один артиллерист капитан  Пл–ий, который, по слухам, увез из Ташкента до сорока тысяч. Кауфман принимал строгие меры к прекращению азарта, но это не привело ни к чему, и игра продолжалась до тех пор, пока не начался прилив в Ташкенте семейств служащих. Многие дамы приехали из Петербурга. Это были очень милые, образованные особы и не­вольно они повлияли на облагорожение общественной жизни. Азарт стал падать, кутежи начали принимать более приличный характер; образовался кружок любителей драматического искусства, который стал давать спектакли. Несколько лет я состоял суфлером в этом кружке, и могу засвидетельствовать, что среди любителей были настоящие крупные таланты, как, например, Н. Ф. Ульянов – чудесный комик, жена архитектора Леханова – драматическая артистка, госпожа Пироговская, игравшая неподра­жаемо старух, что оказалось ей не трудным потому, что ей и вне сцены было больше шестидесяти лет. [39]

Читать далее →