Татьяна Комиссарова.
Наталье Громовой, автору книги «Все в чужое глядят окно»
Ташкент, эвакуация, зима — О, этот сон, который длится, длится, И в небе неприкаянная птица, Как я, как я, сошедшая с ума. И эти разговоры ни о чем, А может быть, как раз о самом важном, О том, что были счастливы однажды, О хлебе и дровах наперечет. Чердачная каморка – кабинет, Табачный дым над новыми стихами, Чужая ночь с холодными глазами И город нашей памяти — Ташкент.
В Москве. Фотографировал знакомый, который просил не указывать его имя. Ташкентец. Поэтому публикуем. И потому еще, что фото уникальные.
Пишет zuzlishka.
Анна Ивановна была худая сосредоточенная старушка из бывших — поливала свои бесчисленные цветы на подоконниках, драила коммунальную плиту, подметала подъезд.
Батыр Закиров — Седая любовь (А. Бабаев — Ю. Энтин) — увы подзабытая, но одна из самых проникновенных баллад незабвенного узбекского певца, вспомним.
Пишет zuzlishka.
Эстер была первая красавица Киева.
В 1910 году у нее было все: дети, дом, богатый муж и любовник Иосиф, офицер царской армии.
Муж ревновал: Иосиф был хорош собой, приходил регулярно, любезничал с женой и оставался холостяком.