В честь 9 мая в Гидрометцентре был дан плов для сотрудников и жителей близлежащей махалли. Великолепный Плов готовил Ошпаз Акбар-ака, — «сам там был и плов там ел».
Пока готовился плов, слушал невероятные истории Ошпаза.
Во-первых, Ошпаз говорил о плове, как о диетическом блюде, вкусном и доступном для любого возраста. Подчеркивал превосходство ташкентского приготовления, основанного не на жарке, а на пару.
Фотографировал Антон Коваленко (его ЖЖ)
25-летней давности, уже история… Разместил на юФоруме Ибрагим Ерматов.
На просьбу присылать фотографии, связанные с землетрясением откликнулся ОлегНик (так он подписался)
Вы обратились с пожеланием опубликовать у себя на сайте фотографии о событиях в Ташкенте 1966 года… посмотрите на три фотографии:
1. Это, так сказать, «поле после битвы» — в центре пустырь Кашгарки, где позже будет установлена скульптурная группа и гранитный камень, «расколотый» 26 апреля. Это место как бы символизирует эпицентр землетрясения… чуть левее эпицентра виден 3-х этажный дом.
О медресе Абулкасым я писал в заметке о выставке прикладного искусства. Здесь хотел бы продолжить, вернее, заглянуть в историю медресе, расположенного на Бешагаче, одном из четырех даха старого Ташкента. До начала ХХ века Ташкент делился на 4 даха (Бешагач, Кукча, Себзар, Шейхантаур).
Фасад и южная сторона медресе 2008 г.
Раньше названия медресе давали по имени инициатора его строительства, каковыми выступали владыки, богатые люди, сход махалли или гузара. Личность Абулкасыма известна по книге В. П. Наливкина «История Кокандского ханства», где он упоминается как высокообразованный, известный в Ташкенте человек. Там описана история чумного бунта, когда разгневанный генерал-губернатор отдал приказ об артиллерийском обстреле старого города. Абулкасым-эшон, узнав об этом, прибыл к генерал-губернатору с прошением и убедил его, что в бунте нет вины простого народа, тем самым сумел остудить генерала и отменить роковой приказ. (Говорят, что впоследствии Абулкасым умер от чумной эпидемии.)
Абулкасым-эшон упоминается также в книге Н.П. Остроумова «Сарты. Этнографические материалы» (Ташкент, 1908) в связи со встречей и беседой в его доме на Янги махалле.
Получил письмо:
Я пишу вам по поводу материала о ташкентском городском голове Н.Г.Маллицком. Статья о нем опубликована на вашем сайте. Это мой прапрадед, и в семейном архиве есть более полный текст воспоминаний его дочери о нем. Если вам будет интересно, то оцифрованная версия с фотографиями находится здесь:
http://ritm-x.com/vospominaniya_o_n.g.mallitzkom.pdf
Можно сделать просто как ссылку, дополняющую тот материал, который размещен у вас (он тоже взят с одного моего достаточно старенького сайта).
Спасибо! Скачал, читаю, слов нет от восторга! Какие люди формировали историю Ташкента! Хочется, чтобы все прочли и помнили.
Прошел год, как переименовали улицу Пушкина. Это было самое плохое из всего, что случалось с городом… Напомню, что в 1899 году в честь 100-летия со дня рождения поэта его именем назвали бывший Лагерный проспект.
Мясо варится в котле, Значит знатной быть шурпе. Эй, чайханщик, не зевай! Пенку чаще убирай. Лук, картошка, помидоры, Не забудь про дори-вори. Перца красного стручок, Зелени порежь пучок. Все в котле теперь томится, Жир на солнышке искрится. Разноцветная палитра, Так и просится поллитра. Вот бульон в касы налит, Аромат вокруг стоит… Мясо, овощи в ляган, Сверху кинзу и реган. И графинчик тут как тут, Здесь последнего не ждут. Ах, чайханщик, молодец! Жаль, шурпе пришел конец.
Наполняется чаша до края, скрипит патефон – Это прошлое, где оно, где? Старых песен не слышу Их задорный и милый напев с каждым годом все тише А певец слишком стар, чтобы что-нибудь новое петь. И хотелось бы, о, как хотелось бы только успеть На последний «почтовый» - черкнуть пару строк на конверте Нет, бумаги экран не заменит, поверье - проверьте И твой голос живой не заменит мне друг-телефон. Распускается роза, но горек ее аромат – Это прошлое, где оно, где? Лепестки облетели Их кружит теперь вальс седовласой усталой метели Покружит – и умолкнет на век, и погрузится в сны… Да, проснись же, Ташкент, город той бесконечной весны О которой мечтали поэты и плакали старцы! Дети Каина, вы прощены, моих песен скитальцы. В утешенье дарю я вам алый – рассвет и закат. Соберу как на нитку обрывки, осколочки сна И надену на шею простое свое украшенье О, я, кажется, слышу уже этот шепот весенний! Он от каждого дерева льется, о милый напев! Он фиалковым нежным дыханьем мне руки согрев Разлетается, пляшет, все улицы, все переулки Наполняя красою беспечной и легкой прогулки Рука об руку с другом любимым. Ну, здравствуй, весна!