Каналы город наш питают. Часть вторая Разное Фото

Часть первая (начало), и третья (окончание).

Мы продолжаем нашу экскурсию по каналам города. И наш путь – от Северного вокзала по берегам того самого Салара.

Чем же примечателен сей канал? Как я уже рассказывал – он – один из самых древних в нашей столице, и хотя бы поэтому заслуживает особого почтения. Во-вторых – именно вдоль течения этого канала расположены несколько исторических памятников – такие, как Минг-Урюк, Ногай – Курган, Каунчи-тепа и другие. И в третьих – по рассказам моей двоюродной бабушки, в пятидесятых годах прошлого века по части канала в центре Ташкента ходили прогулочные катера.

А, стало быть, он был более широким и глубоким. Это факт является историческим — даже обычные горожане, а не только ученые прошлых лет, утверждали, что тому, кто решался переплыть на противоположный берег реки – канала, приходилось здорово помахать руками. Его глубина на отдельных участках достигала трех метров, и был он более многоводным, нежели его основной конкурент – Бозсу.

В районе же приснопамятной Тезиковки имелось даже несколько небольших островков – любимых прибежищ местных мальчишек, и, бывало, лиц, имевших проблемы с законом.

А еще – если взглянуть на карту города, то мы заметим, что его современное русло в некоторых местах поменяло свое местоположение. Например, около музея «паровозов». В том месте канал имел небольшую глубину, и в нем даже добывали песок.

Смена местоположения русла была вызвана ростом нашего города и произведена заботливыми руками гидротехников.

Калькауз близ комплекса Хаст-Имам

И еще один примечательный факт – на правом берегу Салара, напротив Старого ТашМИ, находится всем известный парк культуры и отдыха, ныне получившим название «Центральный». Так вот, во время войны именно в этом парке была отрыта землянка, и были оборудованы «боевые позиции», на которых велись съемки кинофильма «Два бойца». Одну из главных ролей в этом фильме сыграл Марк Бернес, прекрасно исполнивший в нем песню «Темная ночь». Так что не каждый водный поток города может похвастаться такими подробностями.

Ныне канал обмелел, и его легко может перейти даже ребенок. В нем долгое время невозможно было поймать даже пескарика. Но совсем недавно, около вокзала, на берегу канала я встретил рыбака, который удачно поймал нескольких небольших судачков, а рядом с тем местом, где он рыбачил, несколько раз пробежали ондатры. Это вам не нутрия, хотя ее мех тоже ценится. Уж откуда они здесь взялись – не знаю, но сей зверек любит именно чистую воду. А это значит, что сбросов стало меньше, и вода в Саларе стала чище.

Единственный минус в том, что «промыть» русло канала не представляется возможным – если пустить приличный напор воды, то она подтопит практически все жилые постройки на его берегах. А так называемый «земснаряд» — дноуглубитель в канал не поставишь из-за предельно малой его глубины. Он попросту работать не сможет. Но, будем надеяться, что гидротехники что-нибудь придумают, экологи, наконец, вообще запретят сбросы в канал, и он будет служить, как и раньше – радовать нас своими чистыми водами…

Практически рядом с заводом «Электроаппарат» протекает достаточно бурный поток, уходящий в сторону международного аэропорта имени Ислама Каримова. Здесь я ни разу не видел рыбаков, только не потому, что в канале нет рыбы. Место для рыбалки тут неудобное – и машин много, и забор местного завода к воде не пропускает.

Карасу (Правобережный)

Имя этого, тоже достаточно немолодого канала – Карасу – Черная вода. Я так и не нашел упоминания причин подобного наименования, но, видимо, было некогда в этом канале нечто темное. Хотя, например, Черное море тоже не везде черное. У берегов Болгарии, в районе города Варна, оно имеет темно-синий цвет. Так что цветовая гамма нашего канала тоже может быть разной.

Этот водный поток также является одним из отводов древнего Бозсу, и орошает на протяжении всего своего течения достаточно большое количество земель – свыше трех тысяч гектаров. До сих пор к некоторым садовым участкам протянуты желоба, воду в которые подают осовремененные, но все-таки древние устройства – чигири. Это колесо, вращаемое потоком воды, и подающее эту же воду на поле или в сад.

В некоторых местах, на берегах канала, местные мальчишки «оборудовали» места для купания, перекрыв поток своеобразными плотинами. Совсем недавно так было и в районе старинного православного кладбища Шортепе, где протекал так называемый Кичкина Карасу – маленький Карасу. Окрестные жители называли это «пляжное место» — Светляк.

Карасу

Отчего так – не ведаю. Но вода в нем была действительно светлая. Мелковато там было, но, тем не менее, в жаркий день окунуться в стремительный поток – да что говорить, сами знаете – просто наслаждение. Сегодня этот маленький Карасу забран в гидротехнические трубы, а местным любителям купаний пришлось найти другую зону отдыха.

Когда-то, протекая по территориям пригородным, Карасу орошал и фактически охотничьи угодья. Здесь водились утки, фазаны, голуби, зайцы, волки, лисицы, и даже кабаны, бывшие, в свою очередь, лакомым блюдом тигров. Но с расширением территории города дичь поменяла места обитания, и любителям охоты приходится уезжать далеко за город.

Сам канал имеет достаточно небольшую протяженность. Его трасса заканчивается в районе аэропорта, где он сливается с каналом Таларык и дает жизнь другому каналу – Урус. Судя по карте города, Карасу вроде бы исчезает. То есть вообще. Но я думаю, что конечный его участок просто «забрали в трубы», и он все-таки, как и ранее, доходит до Салара, но уже под землей…

Следующий объект нашего пристального внимания – пограничный между двумя районами столицы. Это канал Бурджар, отделяющий Чиланзарский район города от Яккасарайского. Он примечателен тем, что на многих участках протекает буквально в глубоком каньоне – к воде спуститься очень трудно – склоны крутые, того и гляди, кубарем скатишься вниз.

Бурджар

Еще в конце XIX – го, начале XX-го веков на его берегах можно было поохотиться на волков, лисиц, другую полезную, и не очень, живность, особенно водоплавающую. Бывало, поселялись здесь и владыки камышовых зарослей – туранские тигры, на которых местные жители устраивали, самую что ни на есть, загонную охоту. Им требовалось не столько убить, сколько выгнать тигров подальше от города, чтобы не было у них соблазна зайти в жилые кварталы.

Самих тигров давно уже нет, а название – Волчий овраг – так и осталось на карте Ташкента.

За современным Южным вокзалом Бурджар сливается с древним Саларом, давая жизнь еще одному водному потоку – Джун. И хотя новый поток уходит за город, знаменит он не менее, чем те, о которых мы рассказали ранее.

Бурджар (ниже Бурджарской_ГЭС)

На его берегах неоднократно возникали поселения древних земледельцев и скотоводов. Их стоянки были найдены и обследованы археологами Г.В.Григорьевым, М.Э.Воронцом и другими, еще в конце тридцатых годов прошлого столетия. Джунская культура, как ее назвали, стала как бы разновидностью так называемой каунчинской (о ней я как-нибудь расскажу), и особо не выделялась.

Но, практически рядом с берегами канала, в далеком прошлом возник один из прародителей нашего города. Это городище Шаштепа, (о нем мы уже рассказывали) развалины которого можно посетить совершенно свободно, не пользуясь услугами «гидов от истории». Памятник находится в достаточно плачевном состоянии, и может исчезнуть с лица земли достаточно скоро.

Я надеюсь, что этот выпуск попадет в руки руководства «Узбектуризма», и может быть, над старинным городищем, будет, наконец, возведен стеклянный купол, давно предлагаемый энтузиастами и ценителями «старины глубокой»…

В древней части нашей столицы протекает совсем небольшой, порой незаметный глазу канал, о котором, точнее, о его имени, говорил великий Фирдоуси. Калькауз (иногда — Кейковус), герой одной из поэм знаменитого мастера поэзии, якобы является одним из основателей нашего города, и именно ему также приписывается сооружение ныне действующего, когда – то магистрального, канала.

Сей водоток был создан еще в VI-VII веках, когда он питал водой еще одного предка нашей столицы – город Бинкет. Канал протекал по всей так называемой «старогородской» части Ташкента, и был буквально незаменимым для его территории.

От него отходили практически полсотни арыков, как заполнявших хаузы, так и орошавшие сады местных жителей. Выходит так, что принудительное перекрытие канала со стороны любого врага могло привести к плачевным последствиям, а потому в неспокойные времена, этот водный поток, скорее всего, тщательно охранялся.

Течение его было настолько быстрым, что еще в середине прошлого века считалось – Калькауз в очистке не нуждается, унося все ненужное самостоятельно. К сожалению, когда город стал расширяться, инженеры не прислушались к советам местных жителей, а потому многие арыки, отходившие от канала, попросту пересохли, а само основное русло на многих участках «забрали в трубы».

Правда, рядом с комплексом Хазрати Имам канал течет открыто, а его вода используется для поливки цветников. Он перестал служить поильцем города, но на его берегах, там, где оборудованы набережные, можно прогуляться, помечтать о прекрасном, да и просто полюбоваться протекающими водами древнего потока…

Окончание следует.

Святослав Морской.