Из книги «Туркестанский край в 1866 году: Путевые заметки П. И. Пашино» История Старые фото

Ольга Ливинская публикует в Фейсбуке:

Но вот мы стали подъезжать к цитадели. Тут деятельность уличная оживилась; пошли лавки и чай-хане, в которых солдаты гурьбами уписывали здоровые пельмени, приготовленные сартами, пили брагу, продаваемую сартами весьма сходно, и лакомились собственною водочкою, принесенной с собой из слободки.

Цитадель от города отделяется рвом. Место от рва до лавок занимали возы с клевером и ячменем. Казаки, гордо выступая, торговали у сартов необходимый для их лошадей клевер и ячмень. Много верблюдов лежало на этой площади, важно поднимавших голову и озиравшихся кругом своими любопытными глазами. Направо от цитадели с шумом падала вода, а налево тянулись лавки и построенные между ними бани, которых здесь довольно много.

Замечательно, что здесь преобладал русский элемент: одну треть составляли продавцы сарты, а две трети — русские: солдаты линейные и артиллерийские и казаки. Они не столько покупали, сколько бродили по площади или сидели в чай-хане за пельменями и пирожками. Интересно было бы услышать разговоры их с сартами, но мне не удалось; воображаю, какую они дьявольщину гнули.

На цитадели на барбете стоял часовой, любуясь этой картиной. Я въехал на мост, который соединял цитадель с городом; вероятно, мост этот был построен русскими, настолько он опрятен. Ямщик ударил лошадей, и мы скрылись в цитадели. Направо была гауптвахта; солдаты все выбежали и отдали мне честь. Мне показалось странным, что они не могли отличить меня от военного; но здесь уж был обычай делать честь и штатским полковникам. Мы повернули направо и поехали вдоль лавок, занятых сартами, тянувшихся с левой стороны. Лавки были полны солдат; видно было, что пасхальное дело требовало кутежки. направо тянулись казармы стрелкового батальона. Тут один солдат играл на гармошке, другой стоял с бубном, третий прихлопывал в ладоши, а остальные смотрели, как двое перед ними отделывали трепака. Хохот и крик оглашал воздух….

А улица пустынно тянулась, изгибаясь и вправо, и влево. Везде можно было проехать. По временам встречались сарты, сидевшие у ворот своего домика, старые и молодые. Вот мы въехали на такое место, где улица шире, так что встретившиеся два экипажа могут разъехаться. Немного дальше находится медресе с огромнейшим садом, в котором собираются по вечерам ташкентцы убивать время, и днем этот сад служит местом прогулки для туземных жителей. Часть окон была заставлена соломой, должно быть затем, чтобы пыль не попадала в них. Здание это имеет почтенный вид.

Оно начинается башнею, потом тянется вдоль улицы стеною в два этажа и на углу на повороте в другую улицу имеет опять башню. Построено оно из нежженого кирпича, фундамент положен из бута; кругом обведено небольшим возвышением, должно быть, старинной постройки. На возвышении сидели дети и пожилые люди; из среды их вдруг вывернулся один юродивый и побежал за телегой, протянув руку и прося милостыни. Я ему подал мелкую серебряную монету. У дорожного человека всегда бывает мелочь, и я был снабжен ею от Оренбурга. Юродивый этот мычал, прыгая за телегою и желая еще подачки; он был косноязычен. Мы ехали дальше, не встречая никого на улице, только женщины выглядывали из щелей домов своих с ребятишками, кричавшими всякий вздор. Встречались, впрочем, нам женщины и на улице, но они всегда отворачивались к стенке, чтобы не быть замеченными.