Когда мы были молодыми, или культура в Таше. Часть третья. Окончание История

Пишет Татьяна Перцева.

Начало, продолжение.

Прочитав очерк про театры, Женя Томпаков ужасно удивился и объяснил, что в те далекие годы ничего подобного знать не знал, и, мол, где я всего такого нахваталась. На что я резонно ответила, что пока он в школе штаны протирал, я самообразованием занималась, по библиотекам да музеям  бегала…

Вообще у меня было несколько мест, куда смыться с уроков.  Первое — зоопарк. Там по утрам тааак хорошо! Тихо, прохладно, безлюдно, звери…Но это на теплую погоду. А когда похолоднее? Куды бедному прогульщику податься? Конечно, «Тридцатка», публичка, где выдавали такие интересные книги, каких ни в одной библиотеке не найдешь, и, вестимо, музей искусств. Ну или музей истории. Но музей истории, он маленький. Перед ним еще пушки стояли… Зато какие там халаты висели! Сплошь расшитые серебром или золотом по бархату, это шедевры, недаром, говорят, золотошвейки рано слепли, слишком тонкая работа. До сих пор помню один халат: серебро по темному бархату…красота неописуемая!

А Музей искусств… ах, музей искусств!
Нижайший поклон великому князю, за его собрание. Видно у тогдашних людей в крови было — завещать все собранное людям, на радость и счастье. В Лондоне есть огромный музей Виктории и Альберта, где выставлены  коллекции королевы и принца-консорта. Так я трижды в нем была, и всего не посмотрела. Очень огромен. А за час до закрытия там целая толпа, потому что пускают бесплатно…

В наш музей тогда пускали за сущие гроши …по-моему.. много времени прошло, могу забыть. А вот девочку с веером помню. И платье ее помню. Мраморные кружева. И Канову помню: «Амур и Психея». И Фанни Лир в позе Полины Боргезе тоже помню. В отличие от многих, я не слишком впечатлялась «Купальщицей». Странно для шестнадцати-семнадцатилетней девочки, но я столько простаивала перед «Зинданом» Верещагина…

Какая страшная и какая обнаженно-правдивая картина! Говорят, сейчас ее не увидишь, говорят, сейчас весь Верещагин в запасниках,
А тогда…

Да, и Рокотов с Левицким там тоже были, мною безмерно почитаемые портретисты, и Репин, портрет дочери, по-моему, повтор «Осеннего букета», и Венецианов, и Крамской, и Брюллов, а позже и Урал Тансыкбаев, и мой любимый Чингиз Ахмаров, и Бенуа… и мебель, какая мебель! Темная, по-моему, из черного дерева, с инкрустациями из перламутра, камней, с бронзовыми накладками…
Помните нашего дорогого атланта из розоватого камня? Где он сейчас, что с ним, я бы так хотела дотронуться….

А напоследок я скажу… о ташкентских писателях и поэтах. Нет. Не о самых известных и прославленных, не о Файнберге, не об Ильине, не о Красильникове, не о Янышеве, не об Абдуллаеве. О них писали, пишут и напишут еще много. Я о тех, кого знаю. Их всего трое, и пусть они не самые-самые-самые, просто они мои друзья

ВЛАДИМИР ФЕРЛЕГЕР
МЕДЛЕННЫЙ ТАНЕЦ

Петербургские холода.
До стеклянного звона
промерзшие ели.
Белое стылое горло метели.
Время и место. Эпоха дуэлей.
Тусклая в небе звезда.

Медленный танец гавот.
Звезды на лентах.
Владимир с мечами.
Медленно дамы плывут
под свечами,
Чуть припудренными плечами
Ослепительными – вперед.

Пуля в живот.
Красная клякса
размером с монету.
Время менять кавалеров.
Но это –
Медленный, как паром через Лету,
Медленный танец гавот.

Гангренозный
горячечный зной
На абиссинских губах
на спесивых.
Медленно высохли
глаз черносливы.
Медленно так
умирал некрасивый
Первый муж
генеральши Ланской.

Ташкент, 1995

Я искренне считаю, что это гениальное стихотворение. Никто так не писал на смерть  поэта. Сердце заходится. И тут же я читаю нечто, вроде «Формирование зарядовых и возбуждающих состояний атомных частиц средних энергий, отражающихся от поверхности металла»: читаю и абсолютно не вникаю в смысл, и никак, ну никак, не в состоянии понять, что и это чеканное, поразительное по образности стихотворение, и эту научную, видимо, очень серьезную работу написал/в соавторстве/ один и тот же человек, доктор наук, физик и поэт, ташкентец Володя Ферлегер, повергший в прах идиотскую дискуссию о физиках и лириках/помните, была такая/?

Володя учился на физфаке ТашГУ. Я — на ромгерме. В одно время. Как же мы не встретились тогда?

Зато встретились сейчас. Через океан. Володя живет в Америке. На Лонг-Айленде. И мы, наконец, подружились. И я зачитываюсь его стихами: он прислал мне свой сборник «Часы»

Я приведу еще одно стихотворение, хотя над каждым можно думать и думать, и находить все новые пласты.

Обернись. Потом взгляни направо.
Налево. Вверх — на купол голубой.
Плечами дрогни, - что со мной, право?
А это Я беседую с тобой.

Ты отгулял средь морока и хмари.
Познал любви и вдохновенья ложь.
Как щель и грош
Мы встретимся в Самарре...
Хоть ты в другую сторону идешь.

Большой, добрый, умный…спасибо, Володя, за стихи и автограф….

Второго моего друга поэта нет в живых. Он не справился с жизнью в 2001. Она его сломала? Или он ее победил, кто сейчас поймет?

Саша, я тебя люблю. Я много лет любила тебя, как человека, пришедшего на помощь мне, шестнадцатилетней дурочке, когда было очень плохо. Тогда ты меня утешал, как мог. Как мог поддерживал. Я помню и буду помнить это, пока живу.

Все проходит, я уехала, я, вроде бы забыла, а потом приехала в Ташкент снова, как приезжала каждый год. И услышала от жившей по соседству приятельницы строки твоих стихов. Не знаю, почему она не захотела, чтобы мы снова встретились. Но я тебя искала. Много лет. Пока не узнала, что ты уже не здесь. Хороший, порядочный человек, хороший поэт…вот только не знаю, каким ты был геологом. Наверное, тоже хорошим. Я с большим трудом нашла три твоих стихотворения. Они совсем короткие. Но очень хочется, чтобы их прочитали… даже если кому-то они не понравятся.

БЕЗУМЕЦ

И он сказал им:
- Знаю, как.
И крикнул он:
- В дерьме и гное!
 И прошептал:
Алеет мак...
Задумался, вздохнул:
- От крови.
Умолк.
И голосом чужим
Чу...
Слышу звоны с колоколен.
Был — до-мммм...
Был — бой-йййй...
Расхохотался:
- Жжет до боли....
На краткий миг связалась речь:
Настанет время!
На рассвете
Любить,
лелеять, и беречь
Уйдут со мною ваши дети!
И брань, бессмысленна и зла
В безумца полетела рьяно,
Как припоздавшая стрела
В уже святого Себастьяна....

Кружится падающий снег
И время замедляет бег
Все тиши ход.
Остановилось.
Привычно повернуло вспять
И все,
что в прошлом не случилось,
Уже не сбудется опять.

ВО ТЬМЕ
Иудея, тридцатые

Все будет напрасно.
Они не постигнут креста
Помилуй Иуду
От зависти,
злобы,
измены...
Позволь удалиться!
Позволь, Вседержитель,
я сам,
Еще до утра
Отворю изможденные вены.
Все было напрасно:
Витийство, любовь, чудеса
Воистину, Отче!
Не страх перед казнью -
досада
Терзает мне душу,
 Отчаяньем полнит уста
И мысли мешает
Во тьме Гефсиманского сада....

Александр Березовский. Саша. Прости, если что было не так. Надеюсь ТАМ ты обрел покой. А ЗДЕСЬ ты был настоящим поэтом.

Третий поэт решительно отказывается считать себя поэтом. Но мне ее стихи нравятся. Они неуловимо легкие, какие-то кружащиеся, как сентябрьские листья. Как пушинки снега. Как та самая романтика, при упоминании о которой нынче предпочитают презрительно усмехаться.

Эта жизнерадостная женщина несет на себе бремя, именуемое культурой. Невероятная работоспособность. Талант общения. Лучезарная улыбка. 

Я уже писала, как благодарна сайту «Мой Ташкент», на котором я познакомилась с людьми, которых гордо именую своими друзьями. Не знаю, гордятся ли они. Я горжусь. Вот «послушайте»..

Сентябрь… За горизонт уходит лето,
Короче дни, но солнышком согреты
Теплы тропинки, зелены кусты,
И блещут поздней красотой цветы.

Не так ли ты встречаешь свой закат?
В лучах последних, серебрясь, летят
Воспоминанья или паутинки —  
Всей жизни нашей пёстрые картинки.
В тысячелетья льётся свет небесный —
Что ждёт за горизонтом? Неизвестно…
А здесь — тропинки, солнце, я и ты,
И блещут поздней красотой цветы.

Под музыку Баха
Тамара Санаева

Под музыку Баха,
звучащую в польском костеле,
смотрела на образ Иисуса.
Восточное небо над храмом
Рассыпало редкие звезды.
И музыка к ним устремлялась,
И ангелы пели под сводом,
Его освещая крылами.
И голос мятущейся плоти
Затих в том божественном хоре
Как мало в душе моей веры!..
Как много любви...

Когда слетает снег с небес
Тамара Санаева

Снег в ноябре…
Слетает  снег с небес,
Как пух лебяжий, 
Легкий, белый пух.
Скрывает горизонт 
Сквозной завесой
Снег в ноябре…

Вот выпала проруха
На осень! 
И она, 
Забыв, предав,
Замятовав сроки,
И обещанья верности нарушив,
Кисейным пологом прикрыла все пороги.

Платок узорный,
Белоснежно-чистый,
Набросила на зябнущие плечи…
В осенний, стылый,
Одинокий вечер,
Всё озарила светом серебристым — 
Ноябрьским снегом, что слетел с небес.

27 ноября 2011
Ташкент

Эта стойкая, энергичная, светлая женщина умеет отрешиться от земного, и как фокусник из рукава, вытащить и протянуть мне белую розу зимнего стихотворения. И предложить слова поддержки и утешения.
Удачи тебе, Том. Счастья.

А еще я помню одного бывшего ташкентца, любовь которого к Ташкенту и Узбекистану была безгранична. Виктор Виткович и его «Длинные письма». Помните Витковича? Того, что «Катя и крокодил» А еще лучше — того, что «Волшебная лампа Аладдина». Помните? В Багдаде все спокойно, спокойно, спокойно… Муборак, э, Муборак… а сон про не сон….  «Письма»  издавала «Молодая гвардия» в шестидесятых.  Недавно, говорят, переиздали. Письма можно читать бесконечно, и видимо, писатель, уехав из Ташкента, всю жизнь тосковал по родному городу. Как все мы.

К сожалению про этого писателя я очень мало знаю.

Владимир Липкин, псевдоним Владимир Липко. Он жил в Ташкенте, умер в восьмидесятом, много писал, поэт, переводчик, драматург, автор, по-моему единственного романа «Твоя победа», выпущенного издательством Гафура Гуляма, случайно купленного в букинистическом отделе книжного на улице Кирова, теперь Мясницкая. Книга стала настольной вместе с книгой Леонида Тримасова «Ночь без тишины». Кстати, сейчас она библиографическая редкость. Речь идет о становлении советской власти в Узбекистане, а точнее в Ташкенте, о расстреле Ташсовета, об осиповском мятеже, приводятся поразительно интересные подробности. До сих пор тихо радуюсь, что купила тогда. Все память о родном городе.

На заставке компьютера у меня поле маков. Тех самых. Красных с черными сердцевинками — колечками. Красно до самого горизонта, а на горизонте — горы…. Точно такие маки когда-то цвели на глиняных крышах и дувалах старого Ташкента… Маки моего детства. Нашего детства. Красные лепестки устилают сухую землю, и сразу все вспоминается так ясно…. Спасибо Юлдуз, дочери моей дорогой подруги Зухры Ашрабовой за маки.
Очень хочется закончить очерк отрывком из стихов Александра Колмогорова о Ташкенте, так точно отражающий все, что на душе у нас, старых ташкентцев:

«И Ташкент был — необъятным,
И его любила осень.
И тепло в нем было людям,
И такой в нем жил народ....»

Когда-то, меня упрекнули за то, что один из очерков я озаглавила «Ташкент. Город которого нет». Мол, город есть, живет. И т. д. Не спорю. Но знаю точно: города, про который я пишу, нет. И, как ни горько, больше никогда не будет… всем старым ташкентцам — привет и поклон. Одесса Средней Азии исчезла вместе с украинской…

14 комментариев

  • Фото аватара Николай Красильников:

    Татьяна! Прочитал все три очерка взахлёб, как алкоголик. К сердцу подкатила огромная тоска по любимому городу, которого нет и не будет, по людям, которых Вы с такой душевной теплотой вспомнили. Я очень хорошо знал многих. Дружил тесно. Саша Березовский… Сколько с ним было переговорено о стихах, сколько выпито — Баян-ширея, Хасилота и других более крепких напитков, в которых так и плескалось наше Азиатское солнце!Стихотворение Саши, где он говорит о порезанных венах, (предупреждали же мудрецы — не делать этого!) в итоге оказалось пророческим. Виктор Станиславович Виткович. Мы с ним долго переписывались. Он присылал мне свои книги в Ташкент из Москвы с оригинальными автографами. Так нынешние писатели не подписывают свои книги. А когда я попал в беду (в автокатастрофу) он прилетел в Ташкент и навестил меня в больнице. Замечательный человек! Он был истинным туркестанцем и, окажись живым, зная его вкусы, смею думать,В. С. Виткович, тоже порадовался бы Вашей прозе о Ташкенте, в котором ему, как и нам с Вами, посчастливилось жить. Чувства захлёстывают… Спасибо! Николай Красильников.

      [Цитировать]

  • Фото аватара tanita:

    И вам спасибо, Николай, за стихи,и добрые словаи поскольку мы и теперь земляки, надеюсь на встречу.

      [Цитировать]

  • Фото аватара Т. Вавилова:

    Танечка, спасибо, прочла залпом, но, конечно, вернусь еще. Сколько общих воспоминаний! Здоровья тебе, публикуй еще. Спасибо!!!!

      [Цитировать]

  • Фото аватара Yultash:

    Спасибо за всё… Особенно за Сашу. Я знал его со школьных лет. Обидно, здесь на сайте не открывается тег — А.Березовский, а там его пророческое — «По улице Пушкина Пушкин не ходит…»

      [Цитировать]

    • Фото аватара tanita:

      Yultash, знаете, Саша моя боль. И еще один человек, мой лучший друг , которого уже тоже нет. Леня Миронов, его многие физики знали. Какая -то вина перед ними, словно могла чем-то помочь и не помогла. Саша был настоящим поэтом, и, знаете, я всегда считала его очень сильным человеком. Но, наверное, чтобы вот так уйти, тоже нужно мужество.

        [Цитировать]

      • Фото аватара tanita:

        Значитс я, так. Я полезла в тэги и обнаружила, что не открывается вся Лейла Шахназарова — это ее статья Причем не открывается даже в гугле, я на всякий случа1 и туда… остальные теги, те, что я методом тыка, открылись все.

          [Цитировать]

  • Фото аватара Пиллигрим:

    Странно… Для того, чтобы полюбить свой родной город, необходимо из него обязательно уехать. Почему, зачем? Он есть и все также молод, красив и самобытен! Нет не самого города, нет вас в этом городе и никогда не будет…

      [Цитировать]

  • Фото аватара ну вот:

    Пилигрим, я родился, вырос и поныне живу в Ташкенте и могу сказать тоже самое. Город потерял свое лицо. А нового не приобрел. Жалкое месиво из безликого новостроя и остатков былого. Жалкое и грустное зрелище.

      [Цитировать]

    • Фото аватара Пиллигрим:

      Грустно, очень грустно, никого не осталось видимо… Да нет, не может быть, мне всегда там хорошо!

        [Цитировать]

    • Фото аватара Светлана:

      Cкажите пожалуйста, что такое «остатки былого»? Я родилась и выросала около Южного вокзала. Там раньше была а.с «Самарканд». Её давно нет (очень хорошо, что нет) сейчас там Южный вокзал и прекрасный мост. А весь мой микрорайон, ограниченный Фархадской, Ш.Руставели, Волгоградской, вплоть до 16-больницы — без изменений. Какой был там дух — такой и остался. Лицо то же. Сергели старые. какие были — такие и остались. Юнус-абад — микрорайоны. Какие были дома, такие и остались. Карасу, Высоковольтный, Тракторный…Лицо всё то же. Изменился центр. Неужеди по-Вашему город — это только Сквер и всё, что к нему прилегает??? Город не может быть статичным. Когда я училась в Универе, приходилось чёрт знает сколько до него добираться. А потом пустили туда метро!!!!! Как я радовалась, как мы все радовались!!!. Потом, на моих глазах, там изменился весь перекрёсток. Как приятно было ходить на учёбу а потом и на работу по такому преображённому месту. Мне это нравилось. Снесли навоийскою ярмарку. И правильно сделали. Строят там дома. Я, конечно, понимаю, что скорее всего их неизвестно когда до ума доведут. Но это тоже хорошо. В детстве я не любила Ташкент, он мне казался скучным, пыльным и унылым. Я с истерикой приезжала в конце августа домой с каникул. Сейчас я люблю свой Город (увы, теперь только на расстоянии)- сравнительно чистый, с широкими улицами, с архитектурнобезалаберным Центром. У него есть лицо, всё то же, что и было.

        [Цитировать]

  • Фото аватара АГ:

    У каждого свое мнение. На мой взгляд, те, кому был дорог Ташкент, он будет дорог в любом виде!!! Любите же Вы своих постаревших родителей, любите своих облысевших мужей, любите своих детей, которые в пику анахронизмам обвешиваются пирсингом или обстригаются попугаями. Или, каждый раз обращаясь к ним, вы жалобно причитаете «Ах, бедная мама, как ты поседела… Ах, бедный папочка, где твои зубы… Ах, мои, бедные родители, Вы так изменились, Вы уже не мои… Я любил Вас тех, а не нынешних. Ах, моё неразумное дитя, ты зачем влез в джинсы и проколол язык, ходи консервативно и, желательно, каким Я(!) хочу тебя любить… Я любил тебя, маленьким, моим пупсом. А теперь ты другой — не мой…

      [Цитировать]

  • Фото аватара зухра:

    Танюшенька, только сейчас разом прочитала все три части. На меня нахлынули и воспоминания, и горечь, и восторг. И огромная БЛАГОДАРНОСТЬ. Благодаря таким как ты пишется истинная новейшая история Ташкента. Чего-то я не знала, что-то вспомнила и умилилась, чему-то прослезилась,о чем-то слышала, но не знала в таких деталях, как описано тобой. Столько всякого перевспоминала и ДОвспоминала. Короче, вся в смятении. Есть о чем думать несколько дней и что рекомендовать читать друзьям, и что распечатать и сунуть особо ленивым.
    А еще я вспомнила ветхий и страшный кинотеатр Узбекистан, что находился напротив церкви рядом с Госпиталкой, напротив старинной аптеки. В этом кинотеатре я никогда не была, но в той аптеке мне раз купили гематоген, а когда я попросила купить мне его опять, мама мне сказала, что это шоколад с кровью! Больше я его в рот не брала. А этикетку его, бежевую, с кудрявым и румяным ребенком вроде Ильича с октябрятской звездочки, помню. Прости, не могу унять просыпающиеся воспоминания, мысленно иду дальше и дальше, обшариваю окрестности Госпиталки….
    Танечка, какая ты умница! Знаю, как у тебя много работы и всяких обязанностей, но ты, как истинная дочь Ташкента, делаешь для него все, что в твоих силах. И он, тот Ташкент, не исчезает, а оживает опять и опять в нашей памяти… А еще ты замечательный друг, верный и честный, твои исчезнувшие друзья опять ожили на час.

      [Цитировать]

    • Фото аватара tanita:

      Спасибо, родненькая моя Зухра, я тоже носом захлюпала… Я тебе написала, зайди на почту, ответь мне, я все приготовила. А насчет Ташкента… было счастье, и все мы, о ком я пишу, и все мое поколение жило при этом счастье. Небогатые, не одетые по последней моде, мы жили совсем другими приоритетами, и совсем другими идеалами. Счастье и сейчас в том, что у меня столько друзей-единомышленников, которые вместе со мной помнят старый Ташкент. И все мы вместе…

        [Цитировать]

  • Фото аватара акулина:

    Все возвращаюсь и возвращаюсь в Ташкент своей молодости (да и не только молодости, ведь я в Ташкенте провела почти 50 лет). И всплывают новые подробности, мелочи, от которых щемит сердце… Некоторые очень личные, хранимые вечно в молчании, а некоторые рвутся на … раньше сказала бы » бумагу», а теперь, наверное, просто на волю. Вот и «тридцатка».. Конечно, продвинутые туда убегали с уроков, но не только приютом лентяев и прогульщиков она была. Время от времени в ней устраивались специальные сеансы для школьников по произведениям школьной программы, например «Горе от ума». У нас в 47-й школе была классная руководительница по прозвищу Аляфа (в миру Алевтина Васильевна Чинчевая). Так вот она по-моему, больше всего в жизни любила кино. Частенько, придя в класс, говорила:»Гоните монету, пойдем в кино».Отряжала кого-то за билетами, а после уроков… Кажется, она и сама была бы не прочь прогулять уроки в пользу кино

      [Цитировать]

Не отправляйте один и тот же комментарий более одного раза, даже если вы его не видите на сайте сразу после отправки. Комментарии автоматически (не в ручном режиме!) проверяются на антиспам. Множественные одинаковые комментарии могут быть приняты за спам-атаку, что сильно затрудняет модерацию.

Комментарии, содержащие ссылки и вложения, автоматически помещаются в очередь на модерацию.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Разрешенные HTML-тэги: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>

Я, пожалуй, приложу к комменту картинку.