Иван Дионисиевич Ягелло История Старые фото Ташкентцы

Прислала В. Лаврова

Военный востоковед Педагог Иван Дионисиевич Ягелло (21.6.1865 – 31.8.1942)

Русский и советский военный инженер Археолог Преподаватель и переводчик восточных языков, полковник
1895 — командирован в Туркестанский ВО в распоряжение командующего войсками.
1899 – прикомандирован к штабу 2 Туркестанского АК.
Командирован в распоряжение штаба Туркестанского ВО для преподавания на Курсах языка хинди.

Ашхабадские курсы соединили с Ташкентскими из-за присоединения Закаспийской области к Туркестанскому ВО.
Преподаватель хинди и персидского языка, а также заведующий этими Курсами.
Член Общества востоковедения и секретарь его ташкентского отделения (с 1900).
1903 – назначен в распоряжение Командующего войсками Туркестанского ВО. Подполковник (ст. 26.2.1904). Полковник (ст. 15.3.1908, за отличие).
1908 – младший штаб-офицер для поручений при Туркестанском генерал-губернаторе.
1911 – вышел первый выпуск журнала под названием «Вестник Ташкентской офицерской школы восточных языков при штабе Туркестанского военного округа». Всего вышло 4 выпуска и 2 приложения. Был редактором и основным автором журнала. Член наблюдательного комитета при Туркестанской публичной библиотеке и музее (1911).

Преподавал в ташкентской офицерской школе таджико-персидский язык и хинди.
10 июня 1920 года. И.Д. Ягелло был вызван в распоряжение Туркестанского фронта. В.М. Фрунзе поручил ему организовать курсы востоковедов в Ташкенте.

Из характеристики генерал-квартирмейстера штаба Туркестанского ВО генерал-майора Федяя от 7.11.1913 г: «Усердный и весьма полезный деятель по преподаванию восточных языков, которые любит и знает хорошо. Умственных способностей хороших. Нравственных правил твердых. Характера ровного, спокойного; тактичен и скромен. По складу характера и деятельности способен более к деятельности ученой и педагогической. К строевому делу склонности не имеет и от него несколько отстал, но к административной деятельности по военно-народному управлению вполне пригоден и своими знаниями быта мусульман и знаниями местных наречий мог бы принести пользу и на этом роде деятельности. По службе аккуратен и исполнителен. Имеет печатные труды по языкам «индустани» и «персидскому». Характера очень мягкого, поэтому желательно в отношениях к подчиненным более требовательности и настойчивости. Нахожу, в общем, очень полезным работником, особенно для целей насаждения знаний и практического изучения местных восточных языков и наречий. Хорошо поставлено в школе изучение языков».

ВОСТОКОВЕДЧЕСКАЯ И ЯЗЫКОВАЯ ПОДГОТОВКА ОФИЦЕРОВ РУССКОЙ АРМИИ В ТУРКЕСТАНСКОМ ВОЕННОМ ОКРУГЕ (КОНЕЦ XIX – НАЧАЛО XX ВВ.).

Многовековой и многообразный процесс изучения Востока в России не мог проходить успешно без овладения главным его «инструментарием» — восточными языками. Посольский Приказ, Министерство иностранных дел, военное ведомство (Военное министерство, позже — Министерство обороны) России в разные годы готовили переводчиков, а также способствовали освоению восточных языков своими сотрудниками различных чинов, званий и рангов. Первоначально этот процесс выглядел скорее как подбор людей «в восточных языках сведущих» из числа купцов, казачества, находящегося в постоянном контакте с представителями восточных народов на пограничных линиях; бывших пленных, вернувшихся на родину и т.д. Типичным примером можно считать принятие в Государственную Коллегию иностранных дел на должность переводчика персидского, «бухарского» (узбекского) и «других восточных языков» Филиппа Ефремова — бывшего унтер-офицера русской армии, вернувшегося в Россию в 1782 г. после девятилетнего пребывания в плену в Бухаре. В 1784 г. им было издано «Девятилетнее странствие унтер-офицера Филиппа Ефремова», снабженное словарем «Перевод бухарских слов», содержащим 625 слов и выражений, в основном – таджикских.

Известны многочисленные примеры принятия бухарцев, кокандцев, и представителей других среднеазиатских народов на должности переводчиков с восточных языков Оренбургской пограничной комиссии (ОПК). Сравнительно небольшой ее штат состоял из дипломатов низких рангов, военных и «толмачей» — переводчиков с восточных языков, первое место среди которых занимали «толмачи» с татарского и фарси, на котором велась деловая переписка. Необходимо уточнить, что под первым из них понимались едва ли не все языки тюркской группы, используемые народами, живущими от Казани до Кундуза и Яркенда: башкирский, татарский, казахский, каракиргизский, узбекский, туркменский, уйгурский. Именно поэтому в штате дипломатов и переводчиков преобладали люди этими языками владевшие и очень часто для них один из перечисленных языков был родным. Показательным в этом отношении является датированный 14 мая 1815 г. рапорт, адресованный генерал-губернатору Оренбургского края, князю Г.С. Волконскому: «Вследствие предписания Вашего Сиятельства от 29 числа апреля за №779-м, жительствующий в Оренбурге покойного из бухарцев титулярного советника Дост-Мухаммеда Байкшиева сын Мухамед Якуп принят в число толмачей при Комиссии состоящим сверх комплекта, которого и поручено переводчикам обучать русскому и татарскому разговору и грамоте. На верность же служения его Императорскому Величеству, приведен он, Мухамед Якуп, к присяге. О чем Пограничная комиссия имеет честь к сведению донести Вашему Сиятельству».

Примерно в середине XVIII века в России появляются специализированные курсы, а затем и учреждения, где изучаются языки народов Востока. Особое место среди них занимает Лазаревский институт восточных языков, открытый в 1815 г. и внесший огромный вклад в подготовку практических переводчиков с арабского, персидского, тюркских языков, в том числе и для вооруженных сил.

Потребность в знании восточных языков для русских военных выражалась первоначально в освоении турецкого и персидского, а с середины XVII века — китайского и калмыцкого языков. Однако, с середины XIX века, с началом масштабного присоединения Средней Азии к России, настоятельной необходимостью, как для строевых военных, так и для служащих военной администрации Туркестанского генерал-губернаторства становится изучение языков местного населения.

Сейчас, когда вышли десятки книг о «Большой игре» в Центральной Азии, рассказывающих о почти вековой борьбе России и Великобритании за геополитическое господство в этом регионе планеты, становится ясно, что две великие державы вели здесь цивилизационную «холодную войну», подобную той, что происходила между СССР и Западом во главе с США во второй половине XX века.

После установки на Зоркуле 27 августа 1895 года русско-англо-афганской комиссией пограничного столба №12, южная граница нашей некогда общей Родины – России-СССР, приобрела знакомые нам по географической карте очертания. Для обеих великих держав наступило время «переваривания» приобретенных территорий и подготовки к новому движению вперед. Для командования русской армии, накопившего огромный опыт не только ведения боевых действий, но и гражданского административного управления гигантской территорией Средней Азии, одним из важных вопросов стала подготовка переводчиков с языков народов Туркестана и сопредельных стран Востока.

Как указывается в первом выпуске «Вестника Ташкентской офицерской школы восточных языков при штабе Туркестанского военного округа», — «Мысль о необходимости изучения у нас языка индустани (урду) офицерами армии принадлежит Государю Императору. Так как ни в России, ни за границей, не нашлось лица, которое могло бы взяться за организацию этого дела в стране, в 1895 году было решено командировать двух офицеров за границу для изучения означенного языка. Выбор военного министра пал на штабс-капитана Ягелло и поручика Выгорницкого. Первый был с означенной целью командирован на два года в Париж в Специальную школу живых восточных языков, а второй — на год в Бухару и на год в Индию.

По возвращении этих офицеров из командировок были учреждены два курса обучения офицеров языку индустани (урду): один — в Ташкенте 1 октября 1897 года и другой – в Асхабаде 16 декабря того же года. Преподавателем Ташкентского курса был назначен поручик Выгорницкий, преподавателем Асхабадского — штабс-капитан, ныне полковник, Ягелло».

Просуществовав самостоятельно три года, курсы эти были 11 сентября 1900 года объединены в Ташкенте, причем преподавателем и заведующим объединенного курса был назначен штабс-капитан Иван Дионисьевич Ягелло, остававшийся на этом посту вплоть до лета 1914 года, когда он, в звании подполковника, принял командование Хорогским пограничным отрядом на Памире.

Однако уже в первые годы существования курсов стало ясно, что одного урду для нужд русских «туркестанцев» явно недостаточно — существовала острая необходимость в знании местных языков среднеазиатских народов. Однако попытки изменить профиль уже действующих курсов, предпринятые в декабре 1898 года генерал-губернатором Туркестанского края генералом Духовским к успеху не привели: только в 1902 году Главный Штаб русской армии запросил из округа проект преобразования курсов. Он без промедления был разработан и в середине того же года представлен на рассмотрение петербургского начальства.

Среди прочего в проекте намечалось:

«а) принимать ежегодно на курсы по 10-15 офицеров;
б) требовать от поступающих на курс офицеров сдать предварительный экзамен по географии Азии, законоведению, топографии, русскому языку, политической истории и французскому языку;
в) проходить на курсе, как главные предметы: языки арабский, сартовский (киргизкий, туркменский, азербайджанский), индустанский (урду), мусульманское право, и, как второстепенные предметы — историю Востока, законоведение и французский язык;
г) удерживать на летние месяцы офицеров — слушателей младшего курса — для практических работ по языковедению, мусульманскому праву и археологии Востока, а офицеров среднего курса прикомандировывать по предварительному соглашению с областными начальствами к областным и уездным управлениям для службы;
д) установить офицерам, окончившим курс, ношение нагрудного знака, предоставить преимущественное право по занятию должностей по военному и военно-народному управлению, выдавать не в зачет годовой оклад жалования, производить добавочное к жалованию содержание по 15 рублей в месяц и представить к производству из капитанов в подполковники через три года;
е) обязать офицеров, окончивших курс, прослужить на окраине не менее 4 лет».

Однако, специальная комиссия, занятая рассмотрением данного проекта, не успела завершить свою работу из-за начавшейся русско-японской войны, и, «проект этот осуществления не получил и все было оставлено в прежнем, официально признанном неудовлетворительном положении».

Летом 1906 года в Ташкент для изучения вопроса о преобразовании курсов был командирован полковник Генерального штаба Л.Г. Корнилов. Тот самый Лавр Георгиевич Корнилов (1870-1918гг.) — один из будущих лидеров «белого движения» в России, едва не повернувший вспять историю страны попыткой мятежа в 1917 году, возглавивший «Ледовый поход» Белой Армии на Екатеринодар в 1918 году и погибший при его завершении. Этот человек был связан с Туркестаном уже своим происхождением из семьи семиреченского казака и киргизки. В 1899-1901гг. он, будучи командирован Генеральным Штабом русской армии в Кашгарию (нынешний китайский Синцзян), требовал присоединения к Туркестанскому краю Сарыкола — части Восточного Памира, принадлежавшего некогда Кокандскому ханству, но по «недоразумению разграничения» 1895 года вошедшему в состав Китая.

Благодаря усилим полковника Л.Г. Корнилова изучение восточных языков русскими офицерами в Туркестане было поднято на новый уровень. Было введено преподавание ряда новых предметов, в частности военной топографии, мусульманского права и курса разведки. Об образовательном и интеллектуальном уровне отбираемых на курсы офицеров может дать представление «тематика для сочинений, предлагавшаяся офицерам при вступительном экзамене в 1909г.:

1. Значение железнодорожного пути от Туркестана через Афганистан в Индию в военно-политическом отношении;
2. Значение Среднеазиатской и Ташкентской железных дорог в военном и экономическом отношениях;
3. Возможно ли политическое объединение мусульман Турции, Египта, Афганистана, Персии и Индии?
4. Татары, как просветители русских мусульман в Средней Азии;
5. Степень защищенности границ Персии (или Афганистана);
6. Очерк границ Туркестана с сопредельными странами;
7. Современное значение Афганистана для России и Англии;
8. Пути сообщения Афганистана с Индией». В итоге к 1911 году, программа курсов восточных языков приобрела завершенный характер, не менявшийся вплоть до 1917 года.

Ввиду большого количества преподаваемых в на курсах языков, в зависимости от обязательности изучения того или другого из них для каждого из слушателей, были созданы группы: а) персидско-индустанская (урду), б) персидско-сартовская; в) персидско-афганская (пушту); г) китайская.

Из-за огромного объема и разнообразия предметов, преподававшихся в Ташкентской офицерской школе восточных языков, к работе здесь привлекались не только офицеры, но и гражданские специалисты. Прежде всего, это были известные ученые-востоковеды, работавшие в администрации Туркестанского генерал-губернаторства, а также в немногочисленных тогда здесь учебных заведениях. Так, мусульманское право в школе преподавал выпускник Казанской духовной Академии Николай Петрович Остроумов, уже в то время заслуживший от своих коллег- востоковедов лестное прозвище «патриарха туркестановедения». Предмет «истории Средней Азии и сопредельных стран» с 1910г. вел известный историк и языковед, в будущем создатель и первый директор Института истории, археологии и этнографии им. А. Дониша АН Республики Таджикистан Александр Александрович Семенов.

Преподавателем сартовского языка был Таирбек Киязбеков, служащий администрации генерал-губернатора. Преподаватели школы в погонах были представлены целым созвездием языковедов, среди которых особое место занимает начальник школы Иван Дионисьевич Ягелло. Сейчас его имя знакомо любому российскому дипломированному переводчику-«персу» и «пакистанцу», а для непосвященных назовем лишь несколько работ этого человека: «Краткий индустани-русский словарь» (8000 слов); «Практическая грамматика языка индустани (урду)»; «Пособие для военного перевода с персидского языка» «Полный персидско-русский словарь» (10000 слов). Подчеркну, что все эти книги были изданы И.Д.Ягелло еще до 1917 года, в то время, как он продолжал заниматься восточным языкознанием и преподаванием и в советское время. Однако учебники и монографии по восточным языкам издавали не только преподаватели школы, но и ее питомцы, такие как выпускник еще не объединенных Асхабадских курсов, Закаспийского саперного батальона поручик Ефимов. Почти сразу после окончания обучения он издает «Краткий «переводчик» персидского языка» и «Краткий «переводчик» пушту». Следующей его изданной работой стал «Спутник русского врача по средней Азии на персидском, сартовском и текинском языках». В 1907 году, будучи уже капитаном, он издает «Практическую грамматику языка фарси (персидского)» в двух частях. Младший офицер русской армии, создавший для своих товарищей несколько учебников иностранных языков, за которые много бы дали их внуки, воевавшие в Афганистане в 1979-1989 гг., забыт советским востоковедением…

Такая же судьба постигла и «Сартовскую грамматику и собеседник» выпускника школы 1909 года штабс-капитана 2-го Ходжентского разведывательного батальона Будзинского, и «Грамматику афганского языка (пушту)» штабс-капитана В.В. Лосева, и работы многих других авторов скромно и незаметно несших свою нелегкую службу на далеких южных рубежах России.

В предисловии к первому (и единственному) выпуску «Вестника Ташкентской офицерской школы восточных языков при штабе Туркестанского военного округа», редакция вкратце так оценила недолгую его историю: «За эти 13 лет кончили курсы 66 офицеров; постепенно совершенствовалась и развивалась система преподавания; увеличились достигаемые результаты; издавались преподавателями и питомцами курсов различные специальные руководства; составлялись отчеты по командировкам; открывались офицерами, окончившими курсы, гарнизонные курсы местного языка; исполнялись специальные поручения по устному и письменному переводу; привлекались офицеры в качестве переводчиков и пр. Говоря короче, жизнь школы развивалась, и прикосновенные к ней лица переживали всевозможные волнения, надежды и подчас разочарования в связи с организацией и узакониванием положения дела. К сожалению, жизнь школы прошла незамеченной не только для большой публики, но также и для лиц, интересующихся школой и изучением восточных языков».

Наш долг сейчас, по прошествии почти ста двадцати лет, вспомнить этих людей поименно и вернуть нашим современникам интеллектуальное богатство и бесценный опыт, наработанные ими в те далекие годы.

Дубовицкий Виктор Васильевич, д.и.н. (г. Душанбе, Таджикистан).

Александр Иванович Выгорницкий (1 июня 1868—1941) — русский военный востоковед и педагог, переводчик, генерал-майор.
Первый человек в русской армии, выучивший язык хинди и занимавшийся переводами.
(Нет фото)В 1892—1895 годах учился на офицерских курсах восточных языков при учебном отделении Азиатского департамента Министерства Иностранных дел. Выгорницким была создана «Грамматика языка индустани или урду, составленная по английским источникам Плята и Форбесса», в 1897 году изданная в Петербурге.

В 1897 году был назначен преподавателем на двухлетних курсах языка хиндустани (урду), открытых в Ташкенте для офицеров Туркестанского военного округа (аналогичные курсы были учреждены и в Ашхабаде — центре Закаспийской области). В 1898 году был произведён в штабс-капитаны. Тогда же в Ташкенте был издан второй лингвистический труд Выгорницкого: «Пособие для изучения языка индустани (урду) и военный словарь русско-индустани». В 1899 году, выпустив первый набор учеников, снова отправился в Индию — теперь уже в качестве внештатного переводчика генерального консульства в Бомбее, после чего курсы в Ташкенте и Ашхабаде были объединены.

Участвовал в Первой мировой войне, дослужился до генерал-майора. После революции эмигрировал, жил и умер в Иране. Похоронен в Тегеране на православном кладбище.

https://vkimo.com/author/admin/page/12/