Ошанины. Часть первая История Ташкентцы

Владимир Фетисов

Предисловие

Читая биографическую книгу Дмитрия Сухарева (автора “Золотой Бричмуллы”) “Голошение волн”, одна из частей которой посвящена Ташкенту, наткнулся на фразу: “По рассказам, ближайшими друзьями Володи были его одноклассники Лев Васильевич Ошанин и Глеб Никанорович Черданцев — соучастники традиционных «мальчишников»”.

Володя, этот дед Сухарева – Владимир Алексеевич Павлов, о Глебе Никаноровиче Черданцеве я не так давно писал (http://nuz.uz/moi-uzbekistancy/10474-cherdancevy.html), а вот кто такой Лев Васильевич Ошанин? Сначала подумал, что это известный поэт-песенник, автор многих замечательных произведений, в том числе “Эх, дороги”. Читаю дальше:
“В отличие от влюбившегося Володи (все трое учились в Петербурге, но Володя по причине любви недоучился прим. В.Ф.), приятели столичных занятий не бросили и недоучками в Ташкент не вернулись. Вернулись уже с дипломами, и с каждым годом пропасть расширялась: Лев Васильевич реализовался как антрополог, Глеб Никанорович как экономист, оба стали профессорами, основателями научных школ, Черданцев даже поработал ректором новоиспечённого ташкентского университета, его имя было присвоено одному из главных городских проспектов. Володя, полагаю, держал дистанцию, дорожа своим правом на участие в мальчишниках и не навязывая успешным сверстникам свою нестандартную половину”. Значит, не поэт понял я, а учёный о котором, к своему стыду, я ничего не знал. Пришлось восполнять пробел.

Лев Васильевич Ошанин, основатель школы антропологии в Средней Азии родился в Ташкенте, в семье выдающегося учёного, энтомолога, географа и путешественника Василия Фёдоровича Ошанина. И отец, и сын оставили ярчайший след в истории науки нашей республики. О них и пойдёт речь в этом повествовании.

Глава первая. Василий Фёдорович

Ошанины — один из самых древних российских дворянских родов, ведущий свое происхождение от некоего Стефано, неизвестно каким ветром занесённого в Москву в XIV веке из “Венецийской земли”. Здесь он принял православие, и при крещении был наречён Фёдором. Его потомок в 5-ом колене Даниил Ильич имел прозвище Ошаня, то ли от глагола ошанить (слегка прикасаться), то ли от искажённого имени Иосиф. Он то и стал в конце XV века родоначальником рода Ошаниных.

А спустя три века, 21 декабря 1844 года, в семье прапорщика Фёдора Дмитриевича Ошанина родился мальчик, при крещении получивший имя Василий. Случилось это в селе Политовка Рязанской губернии.

Будущий покоритель Памира, окончив в 1861 году Рязанскую гимназию, уезжает в Москву и поступает на естественно — историческое отделение физико-математического факультета Московского университета и через четыре года блестяще окончив его, получает степень доктора. Огромное влияние на мировоззрение Василия Фёдоровича оказал его преподаватель, а впоследствии друг, один из основателей антропологии в России, Анатолий Петрович Богданов. Здесь же в университете Ошанин подружился с Алексеем Федченко, будущим первооткрывателем Заалайского хребта. Вместе с Богдановым друзья основали “Общество любителей естествознания, антропологии и этнографии”.

После окончания учёбы Василий остаётся работать на кафедре биологии в родной alma mater, и одновременно преподаёт в одной из гимназий Москвы. Все силы и пыл молодого ума он отдаёт энтомологии – науке о насекомых. Сачок и микроскоп вот главные орудия труда учёного. Результатом стала первая печатная работа Василия Фёдоровича, вышедшая под заглавием “Список полужесткокрылых Московского учебного округа”.

Однако ищущая натура молодого учёного не позволила ему долго сидеть на одном месте. Вероятно, ему попросту стало скучно в патриархальной Москве и в 1868 году он уезжает за границу, в самые передовые в научном отношении страны Европы.

В Германии Ошанин работает в лабораториях крупнейшего учёного-зоолога того времени Рудольфа Лейкарта, в Гессенском и Лейпцигском университетах. На родине своего пращура, в Италии участвует в создании первой биологической станции в Неаполе. Во Франции изучает крупнейшие рыбопитомники и устройство аквариумов. Результатом этой поездки стал фундаментальный труд по систематике и географическому распространению полужесткокрылых. Труд этот не утратил своего значения и в наши дни.

А в 1872 году в жизни учёного произошло событие, круто изменившее его судьбу. По рекомендации друга и наставника профессора Богданова, Ошанину предложили место заведующего шелкомотальной фабрикой в Ташкенте, которая одновременно являлась и школой шелководства. Василий Фёдорович соглашается не раздумывая, прекрасно понимая, что жизнь в далеком и незнакомом краю будет нелегка. Было ему в ту пору 28 лет, но это был уже вполне сложившийся учёный, готовый к испытаниям во имя науки и интересов родного отечества.

Для приобретения необходимых знаний в области шелководства он, по поручению Министерства государственных имуществ, едет во Францию и Италию. Осенью 1872 года возвращается в Россию, и тотчас же выезжает в Ташкент.

Это сейчас путь от Москвы или Петербурга до Ташкента занимает несколько часов в самолёте или на худой конец 3-4 суток на поезде. В то время путешествие в столицу Туркестана занимало не меньше месяца. Трясясь в тарантасах от одной почтовой станции до другой, качаясь, преодолевая зыбучие пески на верблюдах, Василий Федорович, вероятно, мечтал о том, что когда-нибудь будет построена железная дорога, которая свяжет Россию и её далёкую восточную окраину. В Ташкент Василий Ошанин прибыл в конце 1872 года.

Здесь ему уже было приготовлено жилище – домик, состоящий из трёх комнат на улице, которая называлась Шелковичной. Более 10 лет он проработает директором шелкомотальной фабрики и заведующим школой шелководства. В Ташкенте, он встретит любовь всей своей жизни, учительницу гимназии Елизавету Ивановну Маевскую, которая станет его женой, и проживёт с ней до конца жизни.

По приезде в Ташкент, Василий Фёдорович поставил для себя первоочередную задачу выучить местный язык, поскольку считал это необходимым условием для плодотворной научной и общественной деятельности. Задачу эту Ошанин решил успешно и уже через короткое время в совершенстве овладел узбекским, а затем и таджикским языками. Не забывал он и о своей любимой энтомологии. С ранней весны 1873 года ученый начинает походы в окрестности Ташкента. Местные жители с удивлением наблюдали за человеком с сачком, гоняющимся за насекомыми и, вероятно, приходили к выводу, что он конечно «дивона» — «блаженный», но мирный и опасности не представляет. “Я хорошо помню его походное снаряжение, – вспоминал сын Василия Фёдоровича, Лев — Легкие каламянковые брюки навыпуск, белая блуза-толстовка, мягкая фетровая шляпа с довольно большими полями, широкий ремень, с одной стороны которого висел большой жестяной ящик с пробковым дном для накалывания насекомых, с другой — дорожная сумка с баночкой цианистого калия. На черном шнурке в карманчик на груди спускалась лупа, рядом с ней — порядочных размеров, сантиметров пять шесть в диаметре, подушка с воткнутыми в нее булавками различных калибров. У него была большая, раздвоенная, как тогда носили, борода и неизменные очки. В руках он держал сачок, которым «косил» по траве и кустам, напевая мелодию из «Прекрасной Елены». Наберет сачком насекомых, остановится, начнет их выбирать, одних сразу же накалывает на булавки и внимательно рассматривает в лупу, других кладет в банку с цианистым калием».

На заседаниях Туркестанского отдела Общества любителей естествознания Ошанин делает доклады о своих изысканиях: «Характер фауны полужесткокрылых Туркестана», «Пебрина (болезнь шелкопряда) по наблюдениям, произведенным в Туркестане, и способы ее предупреждения» и другие.

Школа на Шелковичной просуществовала немногим более 10 лет, а затем прекратила своё существование. Закрылась и шелкопрядная фабрика — быстрое развитие машинного ткачества в России и экспорт хороших и добротных тканей попросту разорили её. А Василий Фёдорович Ошанин занялся своим любимым делом – путешествиями.

В 1876 году в пределы Памира вступила Алайская военная экспедиция генерала Скобелева.
Целей у этого военного похода было несколько. Во-первых, усмирить непокорных каракиргизов, и защитить Ферганскую долину от их набегов. Во-вторых, показать Эмиру Бухарскому, что власть России распространяется до самых отдаленных окраин. И, в-третьих, в составе экспедиции находились учёные, призванные исследовать неведомые Заалайские земли и составить карту отдалённых районов Памира. В качестве энтомолога участвовал в этом походе и Василий Ошанин

Все задачи военная экспедиция выполнила, а Василий Фёдорович навсегда влюбившись в этот горный край, через два года вновь отправляется на Памир. Экспедиция под его руководством была организована Туркестанским отделом Общества любителей естествознания. Кроме Ошанина туда входили военный топограф штабс-капитан Родионов и ботаник М. Невесский.

25 июля 1878 года исследователи, покинув Самарканд, отправилась в малодоступные горные районы Памира. Итогом этой экспедиции стало картографирование горного Бадахшана, открытие хребтов Петра Первого, Каратегинского, Дарвазского и огромного горного массива, названного хребтом Академии наук. В верховьях долины Сельсу был обнаружен гигантский ледник, простирающийся почти на 80 километров. По предложению Ошанина ледник был назван именем его друга, трагически погибшего в горах Франции Алексея Федченко. «Я желал этим выразить, — писал Ошанин, — хотя в слабой степени, мое глубокое уважение к замечательным ученым трудам моего незабвенного товарища, которому мы обязаны разъяснением стольких темных вопросов в географии и естественной истории Средней Азии… Пусть федченковский ледник и в далеком будущем напоминает путешественникам имя одного из даровитейших и усерднейших исследователей Средней Азии!»

За эту экспедицию Василий Фёдорович получил Малую золотую медаль Российского Географического Общества. В свою очередь, в 1949 году именем Василия Ошанина были названы — один из ледников Гиссарского хребта, а также один из высочайших пиков Памира.

Возвратившись в Ташкент, Ошанин получает новую должность – директора Ташкентской женской гимназии.

Источник.