Гинзбург Евгений Александрович (1945-2012) Ташкентцы

Порой сложно удержаться в строго заданных рамках — объеме и стиле — типичной биографической статьи для сборника «Кто есть кто в современной России», выпускающегося нашим издательством в числе прочих книг. Приходится чем-то жертвовать. В этом случае — деталями биографии отца Евгения Гинзбурга,  известного многим ташкентцам  театрального режиссера. Но, к счастью, эти детали хорошо представлены в сети. А я попыталась передать живую речь, чудесные подробности, лукавство и обаяние — наш долгий разговор с Евгением Гинзбургом незадолго до его смерти… 
Мария Якубович.

Лауреат Премии Правительства Москвы, лауреат Премии «ТЭФИ»
Режиссер театра, кино и телевидения
Сценарист
Академик Академии Российского телевидения
Академик Академии Киноискусства России
член Евразийской Академии телевидения

Родился 28 февраля 1945 года в Челябинске. Отец – Гинзбург Александр Осипович (1917—1973), мать – Гутманович Софья Михайловна (1916—1999). Три дочери от предыдущих браков. В браке с Нарой Ширалиевой (1974 г. рожд.) сын Александр (1999 г. рожд.)

Феерические действа, выглядевшие на телеэкране ослепительной и непринужденной импровизацией, имели автора. Им был Евгений Гинзбург. Его дар по-настоящему проявился в музыкальном кино, и оно же принесло ему всенародную любовь и известность. Гинзбург был не просто «нашим ответом американским мюзиклам», – он вдохнул в жанр несвойственные ему дотоле интеллектуальность и чуткость. А его фильмы и спектакли до сих пор собирают преданную зрительскую аудиторию.

Его родители, учившиеся в ГИТИСе вместе с Георгием Товстоноговым, Евгением Лазаревым и Зоей Федоровой, успели поработать с 1939 года в Тбилиси: отец – в русском ТЮЗе режиссером (театром руководил Николай Яковлевич Маршак, брат знаменитого поэта), мама – актрисой. В 1943 году они при эвакуации попали в Челябинск, в Театр драмы имени Самуила Цвиллинга. Родился сын. Евгений Александрович шутил: «Как мама мне рассказывала – я долгое время пребывал в картонной коробке в гримерке, и, естественно, карьера моя предполагалась сразу».

После войны решили переезжать в Москву, но удалось – в Ташкент. Там был благодарнейший зритель, жизнь кипела, и Александр Осипович режиссировал в лучших театрах, преподавал в театральном институте, приобрел учеников и последователей. Софья Михайловна преподавала и работала на радио.

Мальчик – творческая натура – рисовал и писал стихи. Но у отца имелся двоюродный брат, именитый оператор Валерий Гинзбург. «В Москве еще малышом меня познакомили с дядей Валей, который потряс меня своим видом: кожаная куртка, фотоаппарат, модный чемоданчик, в котором всякие операторские причиндалы. И я понял, что мне надо в кино», – улыбался Евгений Александрович.

Когда отец понял, что сын «немыслимо увлечен», – то купил кинокамеру. Женя пошел в «Кружок юного киномеханика» Дома пионеров и собрался поступать на операторский факультет ВГИКа, для чего в 15 лет перешел в школу рабочей молодежи и стал работать на телевидении. Объехал всю Среднюю Азию, снимал сюжеты для новостей на кинопленку. Но в 16 лет, сдавая экзамены во ВГИК, при всех остальных пятерках получил три с минусом по истории КПСС. Женя не был комсомольцем и имел неудобную тогда национальность. К счастью, в Ташкентский театрально-художественный институт имени Островского в 1963 году ему удалось легко пройти сразу на второй курс, сдав экстерном экзамены. Он рассказывал: «Я увлекся театром и решил, что отомщу кинематографу и стану театральным режиссером».

В 18 лет юноша женился, и большая семья собралась перебираться в Ленинград, к Товстоногову. Но из-за перегибов в «национальном вопросе», особенно явных в тогдашнем Ленинграде, переехали в Тбилиси. Отец в 1965 году возглавил Государственный академический драматический театр имени А.С. Грибоедова и вместе с женой начал преподавать в театральном институте, сын продолжил учебу на третьем курсе у Михаила Туманишвили, одного из лучших учеников Товстоногова. А в 1966 году отца пригласили во МХАТ, и родители уехали. В Тбилиси остались Евгений с молодой женой, новорожденной дочерью и бабушкой.

Курсовую работу дали сделать в литературно-драматической редакции грузинского ТВ. Студент Гинзбург написал телевизионную пьесу о «грузинском Чапаеве», – «Киквидзе». В постановке сыграл Котэ Махарадзе («первый настоящий артист в моей жизни»), и она весьма удалась. Для дипломного фильма Евгений придумал сценарий на основе повести из журнала «Журналист» («я ее огрузинил»), весьма по тем временам провокационной: убийство совершал сын полковника милиции. Поэтому снятая лента получила самый негативный резонанс, и это достигло высокого руководства. Гинзбурга перестали пускать на телевидение, порвали пропуск, картину перемонтировали без его участия и в таком виде выпустили в эфир. В свои юные лета он получил микроинсульт – от вполне понятного страха и ожидания оглушительного провала фильма. Который, напротив, возымел огромный успех, как из-за остроты интриги (как ни старались ее сгладить), так и снявшихся там грузинских кинозвезд Гоги Кавтарадзе, Рамаза Гиоргобиани, Котэ Махарадзе. Режиссер был прощен и получил пятерку за диплом (режиссера театра и телевидения).

Евгений Александрович как-то сказал в интервью: «Я не собирался становиться музыкальным режиссером. Наоборот. Я позиционировал себя как режиссер серьезного драматического театра. Но когда я оканчивал институт, меня в Грузии никуда не брали. И на телевидении появилось окно в музыкальной редакции. С этого начались мои приключения в области шоу-бизнеса, так на всю жизнь на мне и осталось клеймо режиссера-развлекателя».

Ему поручили делать эстрадную программу для «Интервидения». Забавно, что именно с этой программы началась телекарьера и у Вахтанга Кикабидзе, впервые выступившего в качестве ведущего. Программа получилась яркой, успешной и, по выражению автора, «достаточно нахальной». Евгения Гинзбурга заметили в Москве и в 1968 году перевели туда.

Началась работа в Главной редакции музыкальных программ, в развлекательных программах I канала – праздничных «Огоньках», чаще новогодних. Аркадий Арканов придумал тогда программу «Арт-лото», где зрители угадывали шесть из сорока девяти актеров (как в модном тогда «Спортлото»), а угаданные выступали. Передачу стал снимать Гинзбург, и она стала немыслимо популярна. «Всей семьей, конечно, не иначе, посреди недели занятой мы смотрели вместе передачу под таким названьем: «Арт-лото». Все в ней дружно пели и плясали, словно час нагрянул торжества. Были очень крупные детали, были очень легкие слова», – пел в песне «Первый снег» журналист и бард Юрий Визбор.

«Я к тому времени уже себя похоронил как серьезного режиссера. Я понял, что, к сожалению, жить надо, семью кормить надо, вообще как-то удерживать статус профессионального телевизионного режиссера, и смирился», – иронизировал Евгений Александрович.

Хотя художественный руководитель объединения «Экран» Марлен Мартынович Хуциев советовал уходить в кино. Но от главного редактора «Экрана» С.И. Ждановой, к которой Гинзбург пошел по рекомендации Хуциева, он получил лишь предложение делать фильмы «Песня о партии» и «Песня о космосе», не усмотрел здравого смысла в такой смене деятельности и отказался.

Соратник по «Арт-лото» Борис Пургалин предложил снять вместе только что разрешенную ему в качестве эксперимента программу «Бенефис». «И он впервые, видимо, на центральном телевидении произнес слово «шоу». Которое было сложно перевести, потому что никто из нас не знал, что это такое», – смеялся Гинзбург.

Планировались номера из спектаклей и фильмов, объединенные нехитрым сюжетом, где главный герой, популярный артист, собирает друзей. Для Гинзбурга проект стал событием, потому что официальные певцы, неизменно переходящие из одного «Огонька» в другой, успели ему порядком надоесть. «А тут – Артисты! – вспоминает он, и это слово звучит у него явно с заглавной буквы, – Мы стали искать героя нашего выхода. И все отказывались. Потому что тогда боялись этих экспериментов: было как-то все по полочкам разложено, а тут что-то такое непонятное».

Но Савелий Крамаров сразу согласился, и его «Бенефис» получился прекрасно. Хотя председатель Гостелерадио СССР С.Г. Лапин (известный тем, что запретил КВН), назвал фильм «задами Голливуда» и был весьма недоволен. Спас программу случай. У Крамарова там прозвучал монолог, который он использовал в концертах: он-де некрасивый, косой, девушки не любят… А после выхода передачи в эфир – ночного, необъявленного – ему прислали полтора миллиона писем, где объяснялись в любви «и просили на них жениться. Но никто же не вдавался в смысл, важно было количество откликов, как сейчас говорят, – рейтинг!», – шутил Евгений Александрович.

Тут уже они нашли концептуальную составляющую – решили снимать бенефициантов, кинокарьера которых выглядела одинаково: бурное начало, затем затишье. Выбрали Веру Васильеву, именно с таким началом в кино, а потом, как говаривал о ней Александр Ширвиндт, – «народную артистку Театра Сатиры». Следующим героем стал Сергей Мартинсон, великий артист, жизнь которого в кинематографе измерялась буквально метрами пленки. В его «Бенефисе» появилась Людмила Гурченко, тем самым реабилитированная для телевидения – до этого ее долго не снимали. Следом – «Бенефис» Ларисы Голубкиной (та же киносудьба). Евгений Александрович рассказывал: «Мы взяли для нее за основу «Пигмалиона» Бернарда Шоу… Адаптировали его в сегодняшний день, использовали различную музыку, включая «битлов», что было совершенно противозаконно по всем параметрам». Пришел первый международный успех. Неделя советского телевидения на BBC с показом «Бенефиса», и главный приз в Сопоте «Янтарная антенна» – в конкурсе на лучшую развлекательную передачу.

Тут ситуация диаметрально изменилась: поступило что-то вроде госзаказа. По слухам, С.Г Лапин назвал «Бенефис» Голубкиной «эта гадость». Но неудачи советских телепрограмм на международных конкурсах (отнюдь не только из-за качества пленок «Свема» и «Тасма») вынудили его обязать авторов «Бенефисов» создать фильм, способный конкурировать на одном из самых значимых международных фестивалей развлекательного телевидения, «Золотая роза Монтрё» (Rose d’Or Light Entertainment Festival de Montreux). Это случилось в декабре, а в марте уже надо было отправлять туда готовый фильм, так что пришлось срочно придумывать концепт. «В области балета мы впереди планеты всей», – пел Юрий Визбор. К тому же отмечалось столетие кинематографа.

Гинзбург и Пургалин предложили звездному балетному дуэту – Владимиру Васильеву и Екатерине Максимовой – сыграть в ленте, названной «Волшебный фонарь» в честь старинного проекционного аппарата и пародийно иллюстрирующей историю кино. Но Максимова получила травму, пришлось приглашать актеров – Спартака Мишулина, Евгения Моргунова, Любовь Полищук… Гинзбург вместе со звукорежиссером Владимиром Виноградовым и оператором Сергеем Журавлевым придумали технологию записи изображения на готовый звук прямым монтажом во время съемки. Так удалось избежать чудовищной потери качества при перезаписи и достичь технического соответствия прежде недосягаемому международному стандарту. Получилась яркая радостная картина, наполненная прекрасной недозволенной музыкой. Реакция главы Гостелерадио была крайне негативной. А по условиям конкурса заявленные ленты обязаны были иметь хотя бы один «эфир» в своей стране. И «Волшебный Фонарь» был показан ночью, без анонса в программе. «Это было похоже на взрыв атомной бомбы. Пошли слухи, что заработал американский канал. От полной катастрофы нас спасла реакция детей Брежнева… сказали отцу, что это чудо, так здорово! И нас вдруг не стали увольнять», – вспоминал Евгений Александрович.

В итоге он получил выговор за хулиганство, а «Волшебный Фонарь» – «Серебряную Розу Монтрё». Гинзбург был «невыездным» из-за близкого родства с Александром Галичем, и приз вручали главному редактору музыкальной редакции А.В. Шалашову.

Потом появились «Бенефисы» Людмилы Гурченко и Татьяны Дорониной. Последний и прекратил триумф авторов тем, что длился около трех часов, и начальство ограничило их впредь съемками программ без сюжета. А уже существовали договоренности с Андреем Мироновым – «Доктор Ватсон и Шерлок Холмс», с Олегом Борисовым – «Трехгрошовая опера», с Евгением Леоновым – «Бравый солдат Швейк». «Все это было нам совершенно точно и аккуратно запрещено».

Возникла задача сохранить съемочную группу, на многие годы вперед определившую профессионализм телевидения. Евгений Гинзбург предложил Игорю Кио создать музыкально-цирковую телепрограмму «Новогодний аттракцион», с ним и Аллой Пугачевой – впервые – в качестве соведущей. Но их сделали лишь три, несмотря на большой успех. Группе давали на съемку всего пять рабочих дней, и это было неоправданно тяжело.

Людмила Гурченко, став уже весьма популярной на правительственном уровне, получила карт-бланш для дальнейшей работы и пригласила режиссером Гинзбурга. И они сняли «Песни войны», а затем – «Любимые песни» послевоенных лет. А для кинокартины с нею в главной роли Гинзбург выбрал «Средство Макропулоса» Карела Чапека («Рецепт ее молодости»). Это был очень успешный уход в большое кино: на «Мосфильме» за присвоение ленте высшей категории из 37 голосов отдано было 36. Голосовали «за» Григорий Чухрай, Эльдар Рязанов, Иосиф Хейфиц. Но в Госкино СССР фильм не вызвал восторгов. С него сняли высшую категорию и дали вторую; даже высказали вслух, что «Мосфильм» ошибся в выборе режиссера. И, несмотря на то, что картина стала лидером проката того года и принесла огромные сборы, кинокарьера Евгения Гинзбурга прекратилась, и он собрался возвращаться на телевидение.

Но, по счастью, на студии музыкальных программ киностудии «Экран» возник проект по спектаклю группы «Иверия», созданному композитором Александром Басилая с поэтом Михаилом Таничем по сказке грузинского классика Важи Пшавела. «Свадьба соек» снималась в Грузии с невероятными приключениями. Случился полет в горы «на натуру» и таинственное исчезновение вертолета, в результате чего съемочная группа два часа провела по пояс в снегу на вершине Кавказского хребта. Затем Гинзбург сломал обе ноги, прыгнув вместо каскадера, после чего заканчивал съемку и монтировал ленту на костылях. Невзирая на попытки вырезать застольные сцены (был разгар антиалкогольной кампании), картина удалась и получила приз «Золотой Орфей». Далее была «Веселая хроника опасного путешествия», тоже на основе спектакля «Иверии» – «Аргонавты».

«Остров погибших кораблей» на «Ленфильме» запускался пять раз. Гинзбургу предложили реанимировать проект с помощью жанра, которым он владел в совершенстве, и любимых им актеров (Юрий Сенкевич сыграл самого себя – «камео»). Гинзбург сделал сокращенный вариант для Монтрё. И опять получил «Серебряную розу», но на этот раз лично, так как всех уже выпускали за границу.

В Ленинграде поэт-песенник и драматург Ким Рыжов показал ему свою пьесу по рассказам Ги де Мопассана. По ней Евгений Александрович снял «Руанскую деву по прозвищу Пышка» с блистательным актерским составом, и получил третью «Серебряную розу» (впоследствии, опираясь на приобретенные международные связи, в 1992 году инициировал «Пост-Монтрё» – Фестиваль телевизионного развлекательного кино, и стал его президентом).

В конце 1990 года ликвидировалась киностудия «Экран», и Гинзбург перешел в АТВ руководителем международного отдела. Затем Ролан Антонович Быков предложил ему создать под крышей «Фонда Ролана Быкова» частную студию «Волшебный фонарь», успешно просуществовавшую свыше десяти лет. «Там делались интересные вещи, – вспоминал Евгений Александрович, – документальные и художественные картины, музыкальные программы, новогодние шоу большого масштаба. Но потом пришел капитализм… работать частным образом стало невозможно». Студия закрылась.

Началась работа на РТР, затем на канале «Культура», режиссером музыкальных трансляций, что категорически не устраивало Гинзбурга, и он ушел «в свободное плавание». Придумал сериал с замечательным актером Мамукой Кикалейшвили, внезапно умершим в процессе работы над сценарием. Стоя у гроба, Гинзбург и автор сценария Александр Миндадзе решили в память о нем эту картину все же сделать. И сняли на РТР сериал «Мамука» (сокращенный вариант единожды прошел, но отношения с Грузией вскоре осложнились, и картина в полном авторском варианте до сих пор лежит на полке). А одна из любимейших работ – по заказу канала «Культура», – документальная 10-серийная картина об Игоре Александровиче Моисееве, «Я вспоминаю…».

Авторы фильма «Свадьба соек» собрались вместе двадцать лет спустя и совместно с худруком Большого московского цирка Леонидом Костюком воплотили пьесу в жанре «музыкально-циркового ревю». Вместе работали цирковая, балетная и вокальная труппы, подключилась вся легендарная машинерия Большого цирка. За этот спектакль Евгений Гинзбург отмечен премией Правительства Москвы.

В кинокартине «Анна» снялась оперная дива Любовь Казарновская. Фильм получил целых три приза на фестивале «Литература и кино» в Гатчине, в том числе Гран-при «Гранатовый браслет» с забавной формулировкой: «За невероятную до изумления трактовку великой пьесы А.Н. Островского «Без вины виноватые».

Следом созданы музыкальная сказка для взрослых «Бедная крошка» и «Голоса рыб», по заказу Правительства Москвы, – молодежная мелодрама, грустная и светлая история, с хорошим актерским составом.

«Крайняя» (как говорил сам Гинзбург) его работа – спектакль «Мона» в театре Армена Джигарханяна. Пьеса Михаила Себастиана «Безымянная звезда» у широкого зрителя накрепко связана с фильмом Михаила Козакова. Но театральная постановка создана Евгением Александровичем с азартом и расчетом. «Мона» – это сказка сердца, и Гинзбург рассказывает ее мастерски», пишет по-английски в большой статье о премьере Джон Фридман (John Freedman) 24 сентября 2009 года в газете Moscow Times.

Евгений Гинзбург до последнего дня был деятелен, и полон планов, и ошеломляюще много сделал в своей профессии. Он – режиссер телепрограмм: «Бенефис» (1970—1980), «Новогодний аттракцион» (1980—1985), «Бессонница» (1996), «Грустная пластинка» (1997), «Вальс-Бостон» и «Звезды мира – детям» (обе – 1998) и других. Режиссер и автор сценариев телефильмов: «Свадьба соек» (сцен. совм. с Д. Багашвили, СССР, 1984), «Веселая хроника опасного путешествия» (сцен. совм. с Д. Багашвили, СССР, 1986), «Остров погибших кораблей» (реж. совм. с Р. Мамедовым, сцен. совм. с А. Кленовым, СССР, 1987), «Игра в любовь» (совм. с А. Миндадзе, Россия, ТВЦ, 2000). Режиссер телефильмов: «Волшебный фонарь» (СССР, 1976), «Бенефис Людмилы Гурченко» (СССР, 1978), «Автограф Лореданы» (СССР, 1983), «В субботу в Риге» (СССР, 1983), «Волшебная белая ночь» (СССР, 1984), «Руанская дева по прозвищу Пышка» (совм. с Р. Мамедовым, СССР, 1989), «Бенефис «Сатирикона» (Россия, 1993), «Елка для взрослых, или бенефис Ролана Быкова» и «Соло для Басилая с друзьями» (обе – Россия, 1994), «Бенефис Людмилы Гурченко-2» и «Волшебный фонарь-2» (обе – Россия, 1996), «Карнавальная ночь-2» (Россия, РТР, 1996), «Бенефис Зиновия Гердта» (Россия, 1997), «Ангел с окурком» (Россия, Шифрин-театр, 1998), «Мамука» (Россия, РТР, 2001). Режиссер и сценарист кинофильмов: «Простодушный» (сцен. совм. с К. Рыжовым, Россия / США / Франция, Роскомкино / Фонд Ролана Быкова / Киностудия «12А» / Stargaze Productions Inc. / AL Productions, 1994) и «Бедная крошка» (Россия, РИТМ, 2006). Режиссер кинофильмов: «Рецепт ее молодости» (СССР, «Мосфильм», 1983), «Анна» (Россия, РИТМ, 2005), «Голоса рыб» (Россия, «Ментор-синема», 2008). Автор и режиссер документального телефильма «Я вспоминаю…» (Россия, «Культура», 2000). Режиссер спектаклей: «Свадьба соек» (совм. с Л. Костюком, Большой Московский цирк, 2003) и «Мона» (Театр Армена Джигарханяна, 2009).

Он стал трижды лауреатом приза «Серебряная роза» Международного телевизионного фестиваля в Монтрё, Швейцария, за фильмы: «Волшебный фонарь» (1976), «Остров погибших кораблей» (1988), «Руанская дева по прозвищу Пышка» (1989). Лауреат приза «Золотой Орфей» («За лучший музыкальный фильм», «Свадьба соек», 1988), национальной российской музыкальной премии в области зрелищ и популярной музыки «Овация» («Лучшему музыкальному режиссеру», 1995), премии ТЭФИ («За личный вклад в развитие отечественного телевидения», 2003), премии Правительства Москвы (спектакль «Свадьба соек», 2004), Гран-при «Гранатовый браслет» и «Приз зрительских симпатий» кинофестиваля «Литература и кино» в Гатчине («Анна», 2005).

Режиссура почти не оставляла возможностей для иных увлечений. Но Евгений Александрович поделился с нами: «Странно в моем возрасте сознаваться, но люблю компьютер и вообще электронику… автомобиль, который я тоже понимаю… читаю, музыка: джаз, классика. Не люблю телевидение…»

Его фраза о современном телевидении сразу после его смерти обошла весь интернет: «Мне страшен уровень сегодняшнего телевидения, – высказался он. – Не его безграмотность, управляемость, а чудовищная провинциальная пошлость, чванство, псевдопатриотизм, хамство и прочее в том же роде… В этом году пятьдесят лет исполнилось со дня моей службы на ТВ. Больно, мерзко быть причастным к тому, что царствует сегодня…».

Мы готовили эту статью к изданию и находились под сильным впечатлением от полного жизни и юмора его рассказа о себе, когда получили известие о его смерти. Евгений Александрович не дожил полутора месяца до 67 лет и умер от инсульта головного мозга 15 января 2012 года. Похоронен он на Троекуровском кладбище в Москве.

Евгений Гинзбург был женат трижды, и от этих браков у него три дочери – солистка Венской Оперы Алена, живущая в Германии Александра, москвичка Мария. Последний брак – с успешной яркой журналисткой, ведущей канала «Культура» Нарой Ширалиевой. Сын Александр тоже хотел бы стать режиссером. Евгений Александрович прокомментировал: «Хочу ли я ему этой судьбы? Конечно, нет. Но мешать не буду. Я не хочу, потому что это профессия трагическая. Режиссер все время наступает на горло собственной песне. Это профессия, где компромисс становится образом жизни. Я ее не люблю, но жить без нее не могу».

Мария Якубович, 2012
(Фото из Интернета. ЕС)