Бах Ахмедов. Письма из пустыни Искусство Ташкентцы

Журнал «Книголюб» в пятом номере за этот год опубликовал стихи Баха Ахмедова.

1.

Мне хочется запомнить этот день: 
Пустыня, пыльный ветер, ожиданье.
И где-то рядом будущего тень,
Что каждый миг меняет очертанья.
И кажется, что в этой тишине,
Лишь время, ощущая беспредельность,
Поет о бесконечном нашем сне,
Где ищем мы утраченную цельность. 
И это одиночество сродни
Былинке, что склоняется под ветром,
Пока текут сквозь пальцы наши дни,
Надеждой на бессмертие согреты.

2.

Остынет кофе, свет померкнет,
и ветер выронит тоску.
Здесь каждый куст почти что смертник
с присягой верности песку.
Здесь бесконечное движенье
как зов безликой пустоты,
где время растворяет тени
и заметает все следы.
А если ветер вдруг затихнет,
придет такая тишина…
И небо звездное возникнет
из маленькой песчинки сна.

3.

Человек в пустыне растворим,
как крупинка соли в океане.
Может быть, и мы когда-то станем
океаном неба голубым. 
Что такое время? Это след
на песке, меняющем пространство.
Не ищи в пустыне постоянства,
но и в человеке его нет.
Зыбко все: барханы и кусты,
юрты, миражи, надежды, люди.
Все исчезнет, только ветер будет
измерять границы пустоты.

4.

По зыбкому следу бессмертия
На молчаливом верблюде одиночества
Медленно едешь в пустыне отстраненности 
К ускользающему горизонту просветления.
Человек толпы
(по мотивам  одноименного  рассказа Эдгара По)
Он вышел из прошлого в легком пальто.
Он знал, что за ним увязалось Ничто,
как пес, одинокий и старый,
отставший от стаи.
По улицам шумным весь вечер бродя,
он видел на лицах наброски дождя.
В толпе растворялся, как капля,
статист незаметный в спектакле...
А время читало судьбу по слогам,
вплетая свое борматание в гам
весною отравленных улиц,
где мы навсегда разминулись.
И в зеркале темном витрины пустой
старик разглядел, как Ничто за спиной
смотрело в глаза по-собачьи:
казалось, вот-вот, и заплачет.

* * * * *

Женщина, которая вперед,
Говорит мне тихо: «Все пройдет.
Спать ложись, не думай ни о чем,
Прислонись к забвению плечом».
Женщина, которая назад,
Говорит мне: «Время – это взгляд
На себя с обратной стороны.
Лишь часы отчаянья точны». 
Женщина, которая прости,
Тихо говорит мне: «Отпусти
Разума железные тиски 
И не будет боли и тоски».
Каждая из них права, права…
Но еще не умерли слова.
Звуки, обретающие жизнь
В женщине, которая вернись.

* * * * *

Вчера я пригласил на ужин счастье.
Я выбрал самый лучший ресторан!
Мы заказали два бифштекса с кровью,
Салат зеленый, красное вино.
Нам было хорошо и мы болтали
О прошлом и о молодости нашей.
И счастье улыбалось и смеялось. 
Мне было так легко,  и  я забыл,
Что скоро мне придется заплатить
За эти два часа с моей свободой.
Когда же принесли нам счет, я понял,
Что все пропало, что не хватит денег,
И дней печальных тоже мне не хватит,
И всех стихов, и всех моих рассказов,
И всех моих внезапных озарений...
И всех моих  прозрений мне не хватит,
Чтоб  заплатить за этот светлый ужин
С прекрасным и таким коротким  счастьем!..
......................   
А счастье вопросительно смотрело,
И рядом терпеливо ожидала
Бесстрастная судьба-официантка.

* * * * *

Отверженным трудно смеяться.
Поверженным больно любить.
Но, словно улыбка пространства,
Сверкнет золотистая нить.
И снова поднимешься, чтобы
Морозной надеждой дышать. 
Прозрачное пламя озноба
Пройдет по душе не спеша.
Густой обжигающий воздух
Струится по зеркалу лет.
Над нами соленые звезды,
За нами – усталости след.
Но в этом ознобе, в томленье
Уже предначертан  итог:
Высокое преодоленье – 
Последней свободы  залог.
И жизнь принимая смиренно,
Подставишь ладони весне...
О хрупкое сердце Вселенной,
Когда ты забьешся во мне?

* * * * *

Как бесприютно струится время!..
Снег на ветвях обживает старость.
Строчку ломает «младое племя» 
И получает, как нож, усталость.
Чем оправдаться и кто виновен
в том, что зима нам в затылок дышет?
И не поможет глухой Бетховен,
с неба сорвавший судьбы афишу.
Нам бы решимость его и волю...
Как он себе подчинял пространство!.
Как превращал он рисунок боли 
в мир, где у боли не будет шансов. 
Нам бы безумной его надежды,
чтобы дожить до небесной сини...
И превратить этот город снежный
в чистое зеркало нотных линий.

* * * * *

Какой-то Босх на сердце пишет
Свои причудливые сны.
Какой-то дождь стучит по крыше,
Его удары так точны....
Какой-то мир творится рядом.
Почти пугающий, чужой.
Какой-то ветер бродит садом,
И словно смотрит за тобой.
Ах, этот шепот мокрых листьев!..
Как неразборчив их рассказ...
А Босх откладывает кисти:
Живи, дружок...
На этот раз.

* * * * *

Каждое зеркало –  знак умножения
между душою и телом.
Степень старения и сумма взросления
хрупким написаны мелом. 
Смотришь и думаешь: завтра родится
в теле моем кто-то новый.
А это всего лишь еще одна птица,
убитая словом.
Притча
Он мог бы просто  превратиться
в им нарисованную птицу,
но он боялся не вернуться
в привычный мир своих конструкций.
И птица с белыми крылами
навек осталась в черной раме,
как свет утраченной свободы,
еще летящий через годы. 
И жизнь бродила где-то рядом,
а со стены стеклянным взглядом
смотрела версия другая,
свой плен устало постигая.
............... 
Он мог бы просто превратиться
в им нарисованную птицу.
Она была почти живая...
А был ли он живым?  
Не знаю.

* * * * * 

Внутренний мир – это внутренний миг,
тающий, неуловимый.
Свет на воде, исчезающий блик,
вечное встречное «мимо».
Камни и ветер, вода и песок – 
что-то сильнее навеки.
Как беззащитен и как одинок
внутренний Бог в человеке... 

* * * * *

Приучаю расстояние
превращаться в ожидание,
поднимаясь над заманчивым
постижением обманчивым.
Приучаю размышление
обретать иное зрение,
ибо только в многомерности
научиться можно верности.
Приучаю сердце гулкое
находить язык с разлукою,
приходя к согласью зыбкому 
с ироничною улыбкою.
Бесполезны все старания!..
Сердце нежностью изранено,
расстоянием, сомнением,
и пустым стихотворением...
Приучаю расстояние
сокращаться до молчания...

* * * * * 

Случай

В магазине «Тысяча мелочей»
он внезапно понял, что жизнь смешна
как шкатулка старая для ключей,
у которой Вечность на месте дна. 
Машинально нащупал в кармане ключ... 
Но простые связи не так просты.
И возможно, разум – лишь слабый луч,
что скользит по зеркалу пустоты.
А вокруг творился все тот же сон:
хоровод надежд и страстей слепых.
Жизнь текла рекою со всех сторон
и несла песчинки мелочей своих.

* * * * *

Его папирусные сны 
не обещали просветленья.
Но у разрушенной стены
всегда менялось освещенье.
И тени вновь играли с ним:
рождались, пели, умирали.
И все непрожитые дни              
себя постичь могли едва ли.
Ведь пониманье – только миг,
укол болезненный и сладкий.
.................  
Как трудно просыпаться в мир,
Непостижимый, нежный, шаткий!..

* * * * *

...Он пришел домой и сказал «Пипец!».
На ковре слепой верещал птенец.
По пустой квартире гулял сквозняк.
Он закрыл все окна, добавил: «Fuck!»
А птенец чирикал и есть просил.
Золотой комочек, почти без сил...
Человек вдруг понял, что жизнь права.
Даже если роняешь во тьму слова.
Даже если смыслы совсем ушли
и надежды снова лежат в пыли...
А комочек жизни в руке пищал,
возвращая привычный размер вещам,
превращая время в свой жалкий писк,
ибо жизнь – всего лишь бессмертный риск.

* * * * *

Больше не спасут попытки творчества...
И душа меж сном и явью мечется.
Только в беспредельном одиночестве
можно стать чуть ближе к человечеству. 
Трудно изменить свое сознание,
но еще труднее жить обманчивым
иррациональным ожиданием,
временем заранее оплаченным.
Может, только внутренняя музыка...
Может, в ней пока еще спасение.
Ибо память – это просто узница
вечного, по Ницше, возвращения.
И тогда другое одиночество
сможет дать свободное дыхание.
Что нам человеческое творчество,
если под ногами мироздание.
Попытка синхронизации 
в девяти эпизодах 

1.
Она гуляет по своему пыльному городку, глядя в безоблачное небо.
Он сидит за рулем, едет через город, увязая в горячем воздухе, 
и думает о ней.
2.
Она пишет статью для журнала и ест садовые сливы.
Он варит утренний кофе и думает о ней.
3.
Она бредет вдоль своего обнаженного прошлого и думает  про сентябрь.
Он читает драмы Ибсена и вспоминает ее слова.
4.
Она читает сборник стихов Йетса и размышляет о них.
Он смотрит в безоблачное небо и проливает кофе на открытую книгу.
5.
Она принимает душ и поет песню из старого фильма.
Он рисует ассиметричные фигуры и думает о том, что скоро осень.
6.
Она прячет свои надежды между строчек стихов и забывает расставить точки.
Он думает о своих призрачных ожиданиях и чистит персик.
7.
Он возвращает ей в смс-ке ее пропущенные точки и добавляет смайлик.
Она улыбается в ответ на виртуальную улыбку, и думает о нем.
8.    
Она говорит  «Привет!» своим снам и смотрит на полную луну.
Он прощает еще один прожитый день за его пустоту и смотрит на пустую дорогу.
9.
Она скользит под серебряным светом в свое будущее, и ночь – ее лучший союзник.
Он ждет ее где-то на странице ненаписанного романа,
и, спрятав лицо под старой маской,
смотрит в безоблачное небо
над ее пыльным городком.