Ташкентская весна 42-го Искусство Ташкентцы

Тифозный вокзал и восточный базар. Фаина Раневская меняет чай на хлеб. Анна Ахматова в старорежимном, до пят, концертном платье среди гимнастерок советских писателей под ропот скандализированной публики читает » Сероглазого короля «- и кажется вечность летит строка…

А в палисадниках серебрится сирень, и мы, мальчики, девочки — » поэты круглого стола » ловим дальние отзвуки Серебряного века, долетевшие непонятным образом через фронты, революции, репрессии и соблазны социалистического реализма.

Уходят маршевые роты, пьют чай невозмутимые узбеки и «отоваривают» свои карточки уцелевшие основатели акмеизма: Ахматова, неправдоподобный Сергей Городецкий. И рядом с Анной Андревной всегда «Мандельштама «- Надежда Яковлевна Мандельштам.
Отсветы их рассвета на наших лицах….

…Есть в сердце Средней Азии чертог.
Кто видел, тот забыть его не смог.

Нет, он не стар — как новолунье юн.
В нем воздух полон вечной думой струн,

дыханьем песен, ропотом стихов,
сверканьем в пляске взвихренных шелков,

и если кто не знал, то знай, что он
из легких кружев каменных сплетен.

Таким явился он тебе и мне,
театр в Ташкенте, в золотой стране….

Источник.