Тысяча и одна ночь нового века Фото

Рустам Шагаев, фото автора.

Хивинский дневник

…Самолет натужно взревел, весь затрясся и, разогнавшись на взлетной полосе, плавно поднялся в воздух. Это был славный труженик – турбовинтовой «Ил-114», собранный на нашем ТАПОиЧе. Я смотрел в иллюминатор и думал о тех днях, которые провел в Хорезме — одном из удивительных уголков нашей страны, расположенном на одной параллели с Ташкентом, о людях этого края, на первый взгляд молчаливых и хмурых, но в душе бесконечно добрых и щедрых.

С улыбкой вспоминал Хиву. Перед глазами стояли чудные, так не похожие друг на друга, древние памятники этого музея под открытым небом. И сейчас вижу его главные ворота – Ата-дарваза.

Уже сам их триумфальный облик отражает достоинство и величие города – в средневековье одного из главных форпостов на Великом шелковом пути. Здесь пересекались все дороги самого большого континента мира.

«Их арка тонет в сумраке высот,
Дуга той арки – как небесный свод.
Создание чародейства – не руки,
Врата на диво мощны и крепки!»

Эти четверостишье о них сложил сам великий Навои.

И сегодня, словно много веков назад, как войдешь в эти ворота — начинаются торговые ряды. А с правой стороны возвышается величественный минарет Мухаммеда Аминхана. Этот изумрудно-голубой исполин  еще называют Калта-минор – короткий минарет.  
Хивинский хан задумал построить небывалую по тем временам башню высотой 70 метров. Он решил затмить даже всемирную славу минарета Калян в Бухаре. Честолюбивый Мухаммед Аминхан мечтал, что его восхитительное творение вечно будет стоять на радость потомкам.

Из-за смерти хана в войне с туркменами в 1885 году, строительство башни было приостановлено. Но мастера нашли такой потрясающий мотив орнамента, что недостроенный 26-метровый исполин выглядит вполне законченным. На его фронтоне арабской вязью они начертали бессмертные строки Агахи.

А в пяти минутах ходьбы от Калта-минора еще один удивительный  памятник – соборная Джума-мечеть. Его кровлю с тремя световыми колодцами поддерживают 213 устунов. Тончайшая орнаментальная резьба этих колонн — геометрическая, растительная, эпиграфическая — не повторяют одна другую.

Есть среди них устуны, возраст которых – 1000 лет!
Красотой мечети можно любоваться часами, долго наслаждаться чарующей аурой этих колонн — бесценных шедевров древних резчиков. Даже в самый пик саратона здесь царят таинственный полумрак и прохлада. И будто слышатся голоса далеких предков: в дни мусульманских торжеств тут собиралось пять тысяч человек.
Джума-мечеть — настоящее чудо деревянной архитектуры!

Но больше всего поразила своей красой и воздушностью самая высокая и стройная башня Хивы – 45-ти метровый минарет Ислама-Ходжи.
Мой гид — директор Государственного историко-архитектурного музея-заповедника Ичан-кала Батыр Давлетов показал то место, с которого в 1994 году Франсуа Миттеран любовался комплексом Пахлавана Махмуда. Тогда глава Франции сказал: «Я бывал во многих странах мира, но нигде не видал такой красоты!»
И я не удержался — сделал снимок с этой точки. Получился потрясающий вид, где главная доминанта – минарет Ислама-Ходжи. Впрочем, в Хиве всё поражает, буквально на каждом шагу здесь можно делать уникальные кадры. 
Этим видом Хивы любовался Франсуа Миттеран.

Хива – это, действительно, сказка ХХI века!
В древнем городище, окруженном высокой крепостной стеной, на площади в 26 гектаров стоят более пятидесяти редкой красоты древних строений. Это единственный в Средней Азии город-памятник, в котором живут люди: в 350 домах – около трех тысяч человек.
Парадоксально то, что этот истинно райский уголок посреди палящей пустыни, раскинулся в сейсмически активной зоне. И памятники Хивы веками стоят без единой трещины на… песчаной подушке.
Вот гениальное открытие хорезмийских зодчих: сам песок Кызылкумов противостоит разрушительным толчкам!
Предание гласит, что древние архитекторы, выбирая место для города, насыпали небольшую горку песка, а вокруг выкладывали саманные стенки с кровлей от ветра. Через год-другой открывали, и если горка не рассыпалась — смело строили город.

Государственный историко-архитектурный  музей-заповедник Ичан-кала ежегодно посещают более 700 тысяч человек. И если узбекский турист платит за просмотр каждой из 14 экспозиций символические 500 сумов, то зарубежный паломник – уже две тысячи.  И эти средства идут на реставрационные  работы.
Также значительный доход в нашу казну приносят изделия народных мастеров. Сегодня их торговые ряды расположены не только у Ата-дарваза, а во всех уголках заповедника. И это удобно для туристов: есть время присмотреться, есть возможность выбора.
Именно недорогие женские ювелирные украшения, тюбетейки и шали, музыкальные инструменты и изделия из дерева и керамики, кожи и национальных тканей, пользуются неизменным спросом.
В народе даже ходит курьезный анекдот: Афанди объездил всех дурадгоров — резчиков по дереву и подешевке выкупил два худжуна залежалых сумаков – интимных мальчишеских атрибутов бешика. Привез в Хиву и в тридорого загнал их туристам под видом  курительных трубок.
Бытует в Хиве и другой анекдот. Один любопытный гость однажды спросил Афанди: «Как строят такие высокие минареты?»
— Очень просто, — не раздумывая, сказал бессмертный шутник всех эпох и народов. — Копают колодец, а потом выворачивают его наружу!
А если серьезно, то полюбоваться красотой Хивы, ощутить восточную экзотику сюда едут туристы со всего света.
Для них в заповеднике сегодня созданы все условия. Открыта сеть маленьких и уютных кафе с прохладительными напитками и мороженым, есть небольшие гостиницы, смотровые площадки и туристическое бюро с экскурсоводами.

Сегодня тут — настоящий туристический рай!
Уже после поездки в Хиву я встретился с министром по делам культуры и спорта Узбекистана Турсунали Кузиевым, вот что он рассказал:
— В нашем государстве уделяется постоянное внимание этому шедевру мировой цивилизации. Хива сыграла огромную роль не только в формировании архитектурного вкуса во всем мире, она также была центром мировой науки. Эти стены помнят голоса Авиценны, Бируни, аль-Хорезми и многих других выдающихся ученых, мыслителей и поэтов. 
В годы независимости особое значение обрела объективная оценка исторического наследия и вклада нашей страны в развитие цивилизации. По инициативе Президента Ислама Каримова свое второе рождение получила Хорезмская Академия Маъмуна. Уже в ХХI веке было торжественно отмечено ее тысячелетие. Сегодня  Академия стала уникальным исследовательским центром, здесь созданы все условия для ученых. И в работе над проектами они основываются на решении важных для оазиса задач.

Вспомним, что древние хорезмийские селекционеры научились прививать к верблюжьей колючке семена дыни. И дикое растение, имеющее  многометровые корни до подземных рек, дает бахчевые. Я пробовал эти дыни: они не такие уж сладкие на вкус, но в знойных песках Каракумов отменно утоляют жажду.

Хорезм издавна славился мудростью и расчетом своих умельцев. Так, тандыр, изготовленный из глины, в которую добавлена овечья шерсть, выдерживает любое землетрясение. А возводя головокружительные минареты, они первыми стали замешивать гипс на верблюжьем молоке, и эта древняя кирпичная кладка на поверку покрепче современного железобетона! 

На этой благодатной земле всегда рождались таланты. Все были свидетелями, как на праздновании нашего самого большого  торжества – 20-летия Независимости страны все долго рукоплескали искрометному выступлению фольклорного ансамбля «Сайхал» семьи Шерметовых из Хивы!

…А вечером мы с Батыром поднялись на дозорный бастион Акшик-Бобо. Отсюда  открывался чудный вид: вся Хива — как на ладони. С наступлением сумерек включили всю разноцветную иллюминацию.
Это была дивная красота!

Потом дома, когда жена увидела мою съемку, сразу сказала: «Да Вы побывали в сказке. В тысяче и одной ночи!»