Шукур Бурханов. Актёр – редчайший самородок Искусство Ташкентцы

Автор Мастура Исхакова.

«Герой сцены» – так назвал Шукура Бурханова известный узбекский поэт, драматург и ученый Максуд Шейхзаде. И действительно, свой выдающийся талант, всю свою энергию, страсть артиста Бурханов отдавал, прежде всего, художественному раскрытию личности героя современности. Масштаб дарования актера позволял ему также создавать образы мировой классики. Шукур Бурханов был – одним из лучших узбекских трагедийных актеров двадцатого века.

В двадцатые годы прошлого столетия Маннон Уйгур руководитель первой театральной труппы ездил по городам Туркестана и знакомился с работой самодеятельных коллективов. Как-то в ташкентском парке, где выступали артисты из театрального кружка, которым руководил учитель словесности Мурад Шамси, режиссер впервые увидел молодого Шукура. Юноша поразил своим великолепным голосом, эмоциональным и проникновенным чтением стихов, а также хорошим атлетическим сложением.

Марафон в физкультурных тапочках.

Ранним июньским утром 1928 года Шукур разминал глину для постройки дувала родительского дома. Вдруг над соседской стеной появился сначала дутар, а потом разгоряченное лицо его закадычного друга Карима Закирова. Волнуясь, Карим сообщил, что в Ташкент на гастроли приехал лучший драматический театр из Самарканда, и там объявили конкурс для желающих стать актерами. Уже через минуту Шукур как марафонец в физкультурных тапочках и майке мчался по улицам Ташкента.

Шукур, услышав свою фамилию, осторожно открыл дверь и вошел в приемную. В кабинете сидела комиссия из десяти человек: режиссеры и актеры. Вдоль стола, не спеша, ходил высокий мужчина. Это был Маннон Уйгур, главный режиссер труппы. Ободряюще посмотрев на вошедшего парня из-под нависших густых бровей, он спросил: – Молодой человек, что вы нам расскажете?

В голове Шукура один за другим промелькнули роли, которые он играл в драмкружке. Набрав полные легкие воздуха, он неожиданно выкрикнул первую фразу из пьесы «Арслан»: – Бай, отдай мне в жены эту девушку!

Все присутствующие рассмеялись. Их подкупила наивность и серьезность, воображение и темперамент Бурханова. С этого дня будущий сельхоз работник был зачислен в труппу самаркандского драматического театра. Шукур вынужден был тайно покинуть родительский дом. Воспользовавшись отсутствием отца и уговорив мать уехать к сестре, он собрал так много одеял, что едва протиснулся, в отбывающий Самарканд поезд… Выбор был сделан!

Родня.

Отец семьи Бурхан-ходжа Салиходжаев владел десятками гектаров земель, которые засадил фруктовыми деревьями. Он с любовью и глубоким знанием дела ухаживал за каждым деревом. Благодаря этому в тяжелые годы гражданской и второй мировой войны, годы репрессий многочисленная семья Бурхановых выжила. Бурхан-ходжа, знавший в совершенстве русский и многие другие языки, любитель классической восточной поэзии – свято чтил литературное наследие и исполнительские традиции ушедших веков. Однако он с предубеждением относился к таким новшествам как театр и кино. Он не понимал брата своей жены Хамидуллу Салихова, игравшего в европейском духовом оркестре на трубе. Впрочем, вся махалля потешалась над трубой музыканта. Только юному племяннику Шукуру нравился чистый и мощный звук инструмента, мелодии которого слышались далеко за соседскими дворами. Через много лет Хамидулла Салихов стал профессиональным музыкантом. Его назначили сначала директором консерватории, а затем – Ташкентского музыкально-драматического театра им. Мукими. Дружба с дядей придавала Шукуру уверенности в увлечении театром. Позже не раз Бурхан-ходжа гневно говорил Хамидулле: – Ты украл моего сына!

Работа в театре, первые роли.

Первый театральный сезон Шукура в самаркандском театре был чрезвычайно напряженным. В кругу достаточно опытных актеров, многие из которых прошли московскую школу, в атмосфере напряженной работы, он впервые серьезно столкнулся с понятием актерского мастерства. Этим мастерством актера ему пришлось овладевать на ходу.

«В Самарканде я долгое время жил в доме Ятыма Бабаджанова – яркого актера и режиссера, знатока национального быта, – вспоминал Бурханов. – Не потому, что мне негде было жить. К тому времени родители уже смирились с тем, что я работаю в театре, хотя их это очень огорчало. Бабаджанов и Уйгур принадлежали к тому типу художников сцены, для которых работа над спектаклем не кончалась в театре. Она продолжалась и дома и везде, где они бывали».

В конце 1928 года восемнадцатилетний Шукур с успехом играл центральные роли сразу в нескольких спектаклях труппы «Халима», «Кузнец Кава» и других. Участие коллектива театра в 1930 году на 1- ой Всесоюзной олимпиаде театрального искусства в Москве произвела на Бурханова огромное впечатление. Узбекские актеры показали свои и просмотрели лучшие спектакли русского, грузинского, украинского и других национальных театров. Если до Олимпиады свой приход в театр Шукур осознавал еще не до конца, то после нее он убедился в правильном выборе профессии, что повлияло на его окончательное решение остаться в театре. Он понял, и смирился с тем, что работа актера в театре это тяжелый, но радостный труд.

В 1931 году самаркандский театр обосновался в новой столице республики – Ташкенте. В начале тридцатых годов театральная жизнь в стране кипела. Время требовало новых героев современности. В театрах проводились диспуты, на которых обсуждались вопросы драматургии. В этих спорах участвовали актеры и режиссеры. Молодой актер Бурханов оказался как бы в «эпицентре» борьбы за новый творческий подход к игре актера и постановке спектаклей. Репертуар тетра пополнился новыми пьесами современных национальных авторов, русских и зарубежных классиков. Одержимый работой Бурханов был занят почти во всех спектаклях. Его жизнь проходила в поиске новых ролей и воплощения их на сцене, ставшего для него родным театре. «Шадман», «Мятеж», «Принцесса Турандот», «Мой друг», «Разгром», «Интервенция» – вот неполный перечень пьес, в которых играл актер. В каждой роли Бурханов использовал разнообразные средства, сценические приемы в процессе перевоплощения. В те годы театровед Хамидулла Сулейманов так писал об актере Шукуре Бурханове: «Этот молодой человек своей тяжелой, солидной походкой, крепким сильным телом и звучным красивым голосом, прекрасно проявил себя в героических и положительных ролях… Свойства, присущие Шукуру Бурханову, – это громкая речь, резкие шаги, широкий жизнерадостный смех в радостные минуты – все это вполне уместно в создании положительных героев».

Поединок.

В 1934 году в театре им. Хамзы был поставлен спектакль современного узбекского автора Умарджана Исмаилова «Рустам», где Абрар Хидоятов и Шукур Бурханов сыграли главную роль Рустама. Режиссеры театра любили поэкспериментировать. Иногда в одном представлении были заняты сразу А. Хидоятов и Ш. Бурханов. Шукур играл первый акт, а А. Хидоятов – все последующие. Для молодого актера Бурханова была большая честь играть вместе в одном спектакле с легендарным актером А. Хидоятовым. Пьеса была написана в стихах по традициям поэзии Востока. Бурханов проделал огромную работу, чтобы в длинных монологах каждую поэтическую строчку наполнить действием и эмоционально раскрыть образ непокорного борца Рустама. Эту пьесу зрители настолько полюбили, что текст из спектакля многие знали наизусть. Люди приходили на спектакль «Рустам» посмотреть и насладиться игрой любимых актеров. Как-то в конце первого представления А. Хидоятов обнял Бурханова за плечи, улыбнулся и сказал: «Спасибо, брат, молодец!» Теплые слова из уст прославленного артиста были для молодого актера лучше всяких похвал и наград. Постепенно эта роль полностью перешла Шукуру Бурханову.

Цветочный роман.

На своих спектаклях актер стал замечать красивую женщину, сидевшую на первом ряду. Она следила за каждым его шагом, прислушивалась к его голосу, а иногда даже посылала воздушные поцелуи. Однажды после окончания очередного спектакля Шукур попрощавшись с коллегами, вышел на улицу. При свете ночных фонарей он заметил хрупкую женскую фигурку с большим букетом цветов. Не придав этому значения, он прошел мимо. Вдруг кто-то сзади тронул Шукура за плечо. Он оглянулся и увидел красавицу с первого ряда. Она смотрела на него широко распахнутыми влюбленными глазами. Протянув актеру букет, она сказала: «Я давно мечтала познакомиться с вами. Меня зовут Ханифа… Я знаю наизусть все ваши роли. Примите в знак огромной любви и благодарности эти цветы…»

Параллельно с фильмом в 1945 году режиссер М. Уйгур поставил в театре спектакль «Алишер Навои» по пьесе драматургов Р. Уйгуна и И. Султана, в котором Ш. Бурханов создал образ Хусейна Баркары. Потомок Тимура – Хусейн Баркара правил в Герате в середине XV века. Его первым визирем, был великий поэт Алишер Навои. Они были связаны многолетней дружбой: вместе провели школьные годы, вместе служили в Мехшеде у легендарного Бабура. Так же султана и Навои связывала любовь к поэзии. А все остальные поступки Хусейна – это цепь беспринципных компромиссов. Бурханов тонко, как подлинный актер школы переживания нашел эмоциональное единство, внутреннюю логику противоречивых терзающих Хусейна чувств. Всего год наслаждался этой ролью Ш. Бурханов. Вскоре она перешла к другому актеру.

В 50-ые годы был самый пик творческого подъема актера Шукура Бурханова. Он работал в театре почти во всех спектаклях. Перед зрителями представали все новые и новые работы артиста в пьесах Шекспира, Шиллера, Гоголя, Тренева, и узбекских авторов. Одно за другим сыпались предложения артисту с ролями в кино, от многих он отказывался. В 1956 году Бурханова заинтересовал необычный сказочный образ Калин-царя в фильме-сказке «Илья-Муромец» режиссера А. Птушко. Актер загорелся ролью и дал свое согласие сняться в фильме. Но администрация театра категорически запретила ему поехать на съемки, грозя исключением из рядов членов партии. В смятении пришел Бурханов домой и рассказал о своих проблемах сестре Ходжия-хон, которая была для него близким другом. Она успокоила брата, усадила за чай, а сама разбросала фасоль. Некоторое время женщина всматривалась в рисунок рассыпанной фасоли, а затем сказала: «Дорогой брат, ждет тебя большая удача далеко от дома… Так что езжай и работай!»

… Трудно далась актеру роль Калин-царя. На съемках и озвучании фильма Бурханову пришлось говорить по-русски. Правда, его естественный акцент совпадал с характером речи героя. Визгливым голосом Калин-царь, повелитель орд тугаров, сеявший на своем пути смерть, отрывисто угрожающе произносил слова. Художник фильма придумал причудливый костюм зловещего Калин-царя: на голове шлем, украшенный крыльями коршуна, на плечах накидка их шкуры дикого кабана, под шлемом – маленькое скуластое лицо, хитрые глаза, большой кривой рот. Как настоящий мастер сцены актер не боялся появляться в самых нелепых костюмах, гриме, чтобы ярче выявить образ того или иного героя.

Фильм, фильм, фильм…

Еще вначале творческого пути в кино с Шукуром произошла забавная история, когда ему захотелось на экране выглядеть поэффектнее. В годы войны режиссер Леонид Лукин снимал знаменитых «Двух бойцов». Съемки проходили в парке им. Тельмана в «блиндаже». А Камиль Ярматов параллельно в этих же декорациях снимал киноконцерт «Подарок Родины». Тогда он впервые пригласил в свой фильм молодого артиста театра Шукура Бурханова. Отсняв в первый день эпизод с Бурхановым, К. Ярматов с оператором отметили точки, где стояли камера, осветительная аппаратура. На следующий день оператор Я. Кулиш колдовал с камерой, чтобы поточнее смонтировать новый кадр со вчерашним материалом. И вдруг режиссер заметил, что Бурханов как-то странно выглядит. Вроде глаза у него опухли.

— Шукур, что с Вами? Вы нездоровы – спросил он?
— Нет, – вполне здоров.
— Яша, – обратился Ярматов к оператору, – ты что, изменил свет? Или гример не так сделал грим?

Тут подбежал гример Арсен Гаспарян, и тихонько шепотом в ухо попросил режиссера на секунду выйти за декорацию.

— Бурханов попросил, чтобы я приклеил ему ресницы, как это делают в театре…

Ярматов вернулся в блиндаж, подошел ближе к Шукуру, пригляделся – все точно. Он отклеил ресницы. Актер даже не стал оправдываться. Дружба К. Ярматова с Ш. Бурхановым продолжалась долгие годы. В нескольких ярматовских фильмах «Дорога без сна», «Буря над Азией» и «Всадники революции» он сыграл главные роли. А ведь режиссеру пришлось выдержать борьбу за то, чтобы Бурханова утвердили на роль Ялантуша. При написании сценария Ярматов представлял именно Шукура в этой роли. Но один из руководителей студии запретил снимать Бурханова, мотивируя это жалобами некоторых режиссеров на капризы актера, порекомендовав заменить его другим актером.

— А я, представьте, без Шукура Бурханова снимать картину не могу! Не знаю, у кого там он капризничает и срывает работу. У нас с ним такого никогда не было и не будет. Гарантирую!

«…Шукур – и человек и актер оригинального склада, – писал Ярматов о нем в своей книге «Возвращение». – «Специфическая натура», как выражаются у нас на студии. Он не читает сценарии на кирилице, потому что владеет арабской вязью. Жена с сыном читают вслух или просто пересказывают ему содержание. На репетициях Шукур кажется вялым, работает небрежно, несобранно, путает реплики. Но стоит ему услышать чудодейственное слово, команду «Мотор!», он преображается на глазах. Мгновенно. Быстро входит в образ и играет так, что мурашки по спине иной раз бегут. Даже не путает ни одного слова из своего монолога, который он долго до того ну никак не мог правильно произнести! Я лично вижу в этом некую хитрость истинного профессионала, который намеренно бережет свою энергию, талант, мастерство, чтобы «выдать на всю железку», когда начнется съемка. И выдает! ».

Овеянный мужественной романтикой, фильм «Буря над Азией» понравился зрителям и был тепло встречен прессой. Режиссер был убежден, что удачей своей картины он был обязан, прежде всего, исполнителю роли Ялантуша актеру редкого дарования, мощного поистине шекспировского темперамента – Шукуру Бурханову. Исполнение Бурхановым этой роли стало крупным достоянием кинематографии Средней Азии. В русском варианте «Бури над Азией» Ялантуша дублировал актер Григорий Гай. На художественном совете «Ленфильма» кто-то сказал:

— Мы видели фильм на узбекском, незнакомом нам языке, а теперь – на русском. И знаете, хотя вы сделали все, что возможно, но все-таки некоторые бурхановские нюансы вам передать не удалось…

— Так я же обыкновенный актер, – возразил Гай, – разве можно сравнивать меня с Шукуром Бурхановым, он же безразмерный талант!

Бурханов никогда не смотрел отснятый материал и даже годами не видел фильмы со своим участием. Но стоило ему услышать как какой-нибудь сторонний, не «киношный» и уважаемый им человек похвалит картину и особенно игру Бурханова, только тогда он считал своим долгом посмотреть фильм.

Великие трагедии.

Пьеса М. Шейхзаде, посвященная последним годам жизни великого узбекского астронома Мирзо Улугбека была поставлена в театре в 1961 году. Через пять лет на студии «Узбекфильм» режиссер Латиф Файзиев снял большое эпическое полотно «Звезда Улугбека», где Бурханов также сыграл главную роль. На экране подлинный сын века тимуридов, могучий, порой страшный в своем гневе султан. Как внешний вид, так и характер Улугбека – Бурханова был суров. Правда, Бурханову иногда не хватало импозантности восточных владык – он грузен, широк в плечах, грубоват в движениях. Но кто сказал, что Улугбек должен быть традиционным красавцем, одетым в парчу и шелка? В личности Улугбека, в его неутомимом стремлении проникнуть в тайны бытия была черта, которая Бурханову, как художнику, особенно дорога. Это – мужество ученого, честность поисков при ясном понимании, что истина может оказаться гибельной для него. В образе Улугбека Бурханов подчеркнул подвиг ученого и человека, вступившего в борьбу с самим собой, с целым светом.

Большой успех актеру принесла роль царя Эдипа, сыгранная на сцене театра в 1969 году. Древнегреческий герой царь Эдип – укротитель Сфинкса, вознесенный обществом к славе, падает в бездну неслыханного горя. Он стал несчастнейшим из смертных и вновь обрел величие, теперь уже духовное, нравственное, ценой того, что, не таясь от всех, мужественно расследовал истину. Чем дальше вел расследование Эдип, чем яснее становилась страшная картина преступления – его женитьба на собственной матери – тем мужественнее и сдержаннее проявлялось его горе. Ценой невероятных мук Эдип Бурханова нашел правду своей жизни. В финальной сцене, потрясенный Эдип замолкал. Расслабив тело и закрыв глаза, он едва слышно произносил: «Конец всему. Проклятье моей жизни!». Но во всех уголках зала зрители, замерев, слушали этот таинственный шепот!

Комедия – дело серьезное.

Еще на заре артистической деятельности в 30-е годы Бурханов смело вносил в драматические и героические образы оттенки веселого юмора, и озорной неуемности. В спектакле «Ревизор», поставленном в 1962 году, его городничий Сквозник-Дмухановский пребывал прямо-таки в лихорадке чувств: страх он выражал воплями, радость – умилением, отчаяние, обиду – слезами. Не прибегая к карикатуре и шаржу, а лишь резко выявляя истинные страсти героя, Бурханов создал сатирический образ гоголевского городничего так правдоподобно, что зрительный зал взрывался хохотом и аплодисментами, бросая колкие реплики в адрес трусливого чиновника.

Огромное наслаждение испытал Ш. Бурханов, играя в фильме Л. Файзиева «Птичка-невеличка» по повести Абдуллы Каххара. Актер любил этого писателя его живое, острое перо, тонкое знание народной жизни. Роль председателя колхоза Каландарова словно была написана для Бурханова. Его герой честолюбив, у него необузданный нрав. И в тоже время он знающий, опытный хозяин, сделавший немало для родного колхоза. Эту противоречивую сложность характера актер тонко подметил и точно с большим юмором показал на экране.

Каждая сыгранная роль, будь то положительная или отрицательная, но идущая от сердца, от души забирает энергию, силу актера. В молодости это восполняется хорошим крепким здоровьем. Бурханова сломило самое страшное горе – безвременный уход детей. Эту боль он пронес в себе до конца. Он перенес инсульт, и последние годы играл только в спектакле У. Умарбекова «Священный долг». В 1982-м году близкие, родные, правительство республики и вся театральная общественность торжественно в родном театре им. Хамзы, в котором прошла вся его жизнь, отметили семидесятилетие истинно народного любимого артиста Шукура Бурханова. Он был удостоен самой высокой правительственной награды.

Последние годы пошатнувшееся здоровье сделало Бурханова затворником. Сидя на просторной веранде недавно построенного дома, он наслаждался разговорами с Шакархон, общением с дочерью и внуками. Рядом осталась Шадия, со своими двумя дочерьми Маликой и Камилой. Дедушка Шукур и бабуля Шакархон взяли полностью на себя заботу о девочках и детях сына Шавката – Шахрухе и Шахзоде, которые рано остались без отца. Первые уроки добра, уважения к старшим, трудолюбия жизнестойкости внуки получили от знаменитых своих предков – Шукура и Шакархон Бурхановых. Внуки стали смыслом жизни для Бурхановых старших. Всю нерастраченную любовь они отдали им, и это придавало силы выстоять после утраты двух собственных детей. Шукур Бурханов познал не только тайны высокого актерского мастерства, но и оказался талантливым, непревзойденным мужем, отцом и дедушкой.

Дочь Севиль давно уехала с сыном Батыром Бурхановым в США. Он работает в одном из симфонических оркестров. Сын Сунмас был танцором театра оперы и балета им. Навои, затем стал балетмейстером, удостоен звания «Заслуженный артист Узбекистана».

Во дворе дома Бурхановых небольшой сад. Шукур Бурханов, как когда-то его отец, профессиональный садовник, руководил посадкой растений, и с любовью относился к каждому новому ростку… Он радовался каждому солнечному дню.

15 августа 1987 года Шукура Бурханова не стало. Его актерская звезда, взошла на небосклоне высокого искусства тридцатых годов прошлого столетия. За свою творческую жизнь артист сыграл около ста ролей в театре и кино. Многие из них остались в памяти поклонников, почитателей самобытного таланта Шукура Бурханова – одного из величайших актеров современности.

Мастура Исхакова.
Автор использовала фрагменты воспоминаний и статей о Ш. Бурханове М. Рахманова, Т.Сильмильштейн, Д. Тешабаева, К. Ярматова,