Ренессанс Анны Герман Искусство История

Автор Ольгана.

Когда лет 20 тому назад я говорила, что моя любимая певица – Анна Герман, мои сверстники с недоумением пожимали плечами: «Не знаем такую…», и лишь люди старшего поколения мечтательно улыбались: «Да, была такая известная польская певица с изумительным по красоте голосом», и тут же вспоминали песни в её исполнении: «Надежда», «Когда цвели сады», «А он мне нравится», «Эхо любви», «Гори, гори, моя звезда» и многие другие.

Сегодня имя Анны Герман на слуху даже у молодёжи, во многом благодаря неутомимой работе Международного Клуба Поклонников (МКП) Анны Герман в Москве, основателем  которого является Иван Ильичёв – официальный биограф и страстный поклонник таланта великой певицы. Удивительно, сколько энергии в этом молодом мужчине, родившемся в год смерти Анны Герман и с детских лет полюбившем её творчество. Он не только собрал все мыслимые и немыслимые записи и фотографии Анны, создал её официальный сайт, написал о ней пять книг (я уж не говорю о публикациях в СМИ),  – он сумел заставить вспомнить об Анне и вновь восхищаться её голосом  миллионы людей. Не без преувеличения скажу, что именно Иван последние десять лет выступал в качестве организатора и идейного вдохновителя творческих концертов и вечеров памяти Анны Герман, напоминал о приближении  даты её рождения телевидению и печатным СМИ,  кропотливо записывал воспоминания людей, кто близко знал и работал с Анной. Иван стал практически единственным человеком, которому семья Анны доверилась полностью, разрешив разобрать архивы певицы, организовывать официальные концерты и встречи с её поклонниками, писать о ней мемуары.  Именно Ивану посчастливилось найти кассету с псалмами в исполнении Анны, когда в очередной свой приезд в дом певицы он разбирал старые записи, сделанные незадолго до её смерти, а ведь эту кассету родные Анны безуспешно пытались найти в течение 20-ти лет…

В Польше сегодня также «огромный спрос на Анну Герман», хотя ещё при жизни Анны многие считали её русской певицей, а после смерти  почему-то все польские СМИ старательно обходили стороной всё, что было связано с её именем, практически невозможно было услышать её голос по радио. Буквально в последние годы всё изменилось.  «Такого не было никогда, – говорит варшавский биограф Анны Герман, писатель Мариола Призван, — о певице, которую Польша долгие годы не вспоминала, вдруг заговорили все газеты и журналы. Герман на обложках крупнейших польских изданий, а рейтинг сериала «Анна Герман» бьёт все мыслимые рекорды. На польском радио вновь звучит её божественный голос».

Голос действительно божественный –  мощное лирико-колоратурное сопрано необычного, прозрачного, высокого тембра.  И уникальная манера исполнения…

С Иваном Ильичёвым я познакомилась на официальном сайте певицы ещё в начале 2000-х, а затем встретилась в Москве. Тогда я везла ему один скромный, но такой долгожданный подарок – фотографии Ургенча – родного города Анны Герман, в котором она родилась, и в котором прошли её первые годы жизни.

Сейчас Иван приступает к работе над шестой книгой об Анне Герман – книгой, в которой будет собрана вся информация касательно Средней Азии в жизни певицы, ведь Анна не только родилась в нашем узбекском Ургенче,  но и несколько лет жила в Ташкенте, затем в Джамбуле…  А уже будучи знаменитой певицей гастролировала по многим городам Узбекистана, Казахстана и Киргизии и Туркменистана.

Семья  матери Анны – обрусевшие немцы-меннониты –  волею судьбы была заброшена в Узбекистан, где молодая учительница Ирма Мартенс встретила свою любовь – Ойгена Германа (тоже обрусевшего немца), который работал бухгалтером на хлебозаводе в Ургенче. Впоследствии, во избежание проблем, Ирма тщательно скрывала немецкие корни Анны, хотя дома всегда звучала немецкая речь.

Анна Герман родилась 14 февраля 1936 года. Отца она не помнила – ей было всего полтора года, когда его арестовали вместе в братом Ирмы Вильмаром, обвинив в шпионаже, и выслали в сибирский лагерь. Ирма в это время была в Ташкенте – рожала сына. Убитая горем, уже с двумя детьми, Ирма с матерью поехала в далёкую Сибирь, чтобы хоть что-то разузнать о муже и брате. Всё напрасно, удалось передать лишь несколько посылок Вильмару, об Ойгене же не было никаких известий. Только через много лет  Ирма и Анна узнали, что Ойген  Герман был расстрелян ещё в 1938 году, в Ташкенте…

Отправив мать с детьми обратно в Узбекистан, Ирма осталась поработать в маленьком сибирском городке, но пришла телеграмма: «Дети заболели. Срочно приезжай». Когда Ирма добралась до Ташкента, маленьких Фридрих уже умер… Скарлатина в прошлом веке была практически неизлечимой болезнью.

Опасаясь ареста, Ирма буквально скиталась по городам Средней Азии. Попала в трудармию, разлучившись на несколько месяцев с дочерью и мамой, голодала… В небольшом посёлке Орловка в Киргизии (ныне посёлок Ак-Дёбё)  Ирма встретила поляка Германа Бернера, который очень помог ей в это непростое время. Она вышла за него замуж, но вскоре Герман был призван в армию и попал без вести.

Понимая всю суть своего положения в Советском Союзе, Ирма решилась на выезд в Польшу, где надеялась разыскать если не самого Германа (вдруг чудом спасся и вернулся на родину!), то хотя бы его родных. Так сразу после войны поезд увёз маленькую Аню в далёкую Польшу, но, как выяснилось, на родину её отца Ойгена, в метриках которого местом рождения значился город Лодзь.

Когда Анну впоследствии спрашивали, откуда она так прекрасно знает русский язык, она улыбалась: «Как же, я ведь родилась в Советском Союзе…» Она помнила свою родину, и в середине семидесятых несколько раз приезжала в Ташкент и Самарканд в рамках гастрольного турне по Средней Азии. Говорят, она вспомнила Ташкентский сквер, в то время ещё усаженный деревьями вековой давности, несколько узбекских слов…

В Польше Ирма устроилась учительницей в начальную школу, туда же в первый класс пошла Анна. Быстро освоив польский, она принялась за английский язык. В итоге Анна Герман отлично говорила на немецком, на нижненемецком (пляттдойче, близкому к голландскому диалекту – на нём говорили немцы-меннониты), русском, польском, английском и итальянском (его она изучила несколько позже) языках.

Петь Анна начала не сразу… Пела, конечно, дома, для себя, а на людях стеснялась. И поступила на совсем далёкий от искусства факультет – геологический. «Аня, тебе нужна профессия, которая сможет тебя прокормить»,  –  говорила ей мама. Уже будучи студенткой Вроцлавского университета, Анна поступила в студенческий театр «Каламбур», где начались её первые выступления. Высокая, видная, с необыкновенным тембром голоса – она сразу привлекала внимание зрителей. Но ужасно стеснялась, когда её спрашивали: «А какого вы роста?»

184 см без каблука – нелегко с таким ростом найти себе подходящую пару. Но судьба столкнула их – Збигнева и Анну – на Вроцлавском пляже в 1960 г. Анна Герман и Збигнев Тухольский поженились лишь в  1972 г., прожив вместе больше 10-ти лет и «съев, — как говорят русские, — пуд соли».

Будучи зачисленной в штат Жешувской эстрады, в августе 1964 г. Анна поехала на знаменитый фестиваль в Сопот, где за песню «Танцующие эвридики» получила сразу две премии.

«Успех был поистине ошеломительным, — вспоминал Збигнев Тухольский, — Аня поехала с гастролями в Советский Союз, дала более 60-ти концертов. В Москве она познакомилась с Анной Николаевной Качалиной,  музыкальным редактором студии грамзаписи «Мелодия»; там же, благодаря новой подруге, вышла первая в её жизни пластинка».

Осенью 1966 г. Анна Герман заключила трёхлетний контракт с итальянской звукозаписывающей фирмой и как только приехала в Рим, её закружил вихрь шоу-бизнеса. Концерты, фотосессии, интервью, показы мод, банкеты – из польской красавицы предприимчивые итальянцы «выжимали» всё, что могли. А Анна… она согласна была работать день и ночь, лишь бы насобирать деньги на свою, отдельную квартиру, ведь у неё до сих пор не было своего угла…

В августе 1967 г. красный «фиат» мчал Анну и её импресарио Ренато по скоростной трассе. Ехали с концерта, торопились в гостиницу. Торопились… Уставшая Анна безмятежно спала, Ренато тоже задремал… за рулём…

Нашли их рано утром, вернее, не их – бесчувственного Ренато, на котором практически не было ни царапины. Очнувшись в больнице, он первым делом спросил: «Где Анна?» И только тогда поехали за Анной, которую выбросило из машины настолько далеко, что сразу её никто и не заметил. Ирония судьбы: Ренато отделался лёгкими ушибами, на Анне же не было живого места: множественные переломы рук, ног, травмы головы. Врачи не знали, что и сказать приехавшим Ирме и Збигневу, просто залили искалеченное тело гипсом и стали ждать возвращения её в сознание.

Когда она пришла в себя, не могла не то что плакать – дышать от боли и душащего её гипса. Начались дни кошмара. Анна умоляла снять гипс, но врачи были непреклонны, ведь другого варианта на тот момент и в той ситуации не существовало. А спустя несколько месяцев, когда врачи дали понять матери и жениху певицы, что все официальные ресурсы на лечение Анны исчерпаны, родные приняли решение везти Анну в Польшу. Когда через положенное время сняли гипс, Анна не могла пошевелить ни руками, ни ногами, плохо работала память,  Анна не могла вспомнить ни одной песни из своего репертуара…

То, через что прошла эта мужественная женщина, можно было бы назвать адом, потому что Анна совершила невозможное даже с точки зрения врачей: со стальными штырями в ноге и руке, с искалеченным позвоночником, она снова научилась ходить, пользоваться ложкой и вилкой, писать ручкой (в тот период родилась её книга «Вернись в Сорренто?») и снова петь… Сами собой рождались мелодии, новые песни.

И всё это время рядом с Анной был её верный, любящий Збышек. Сколько раз, в порыве отчаяния, Анна говорила ему: «Тебе нужна красивая, здоровая женщина, посмотри, сколько таких ходит по улице, зачем тебе я?» Но Збигневу нужна была только Анна. И он делал всё, чтобы она стала прежней: мастерил специальное оборудование для упражнений, затискивал в свою крохотную квартирку пианино, ночами возил Анну на берег Вислы, где учил ходить…

Анна Герман вернулась на сцену в 1970 г. с песней «Человеческая судьба»  –  её авторским сочинением на слова польской поэтессы Алины Новак. «Когда Аня вышла на сцену, — рассказывал Збигнев, — все зрители в едином порыве встали и 15 минут аплодировали. Только потом вступил оркестр и Аня запела…»

И снова гастроли, концерты, записи… Анна собирала всю волю в кулак и работала, работала, чтобы не думать о вечной боли, чтобы стать хозяйкой пусть маленького, но собственного жилья, потому что скромной зарплаты мужа-инженера хватало разве что на пропитание…

Ранней весной 1975 г. во время выступления Анне внезапно стало плохо. Сначала подумала, что это связано с последствиями автокатастрофы, но недомогание оказалось большим счастьем – Анна забеременела. На сороковом году в ней зародилась новая жизнь и она, не скрывай счастья, твёрдо сказала испуганным  врачам, что будет рожать. В ноябре того же года появился «воробышек» – Збышек-младший. Анна была безмерно счастлива. Её главная песня, её мечта!

Но снова нужны деньги, и, оставляя сына маме и няне, Анна ездила с гастролями. И вот наконец-то сбылась и другая её мечта: Анна и Збигнев выкупили небольшой домик в центре Варшавы, сами сделали ремонт,  собрали мебель. Свой дом! Анна называла его «Дворцом Солнца и Счастья».

Всё началось внезапно, когда на очередных гастролях в Советском Союзе в 1980 г. у Анны началось обострение тромбофлебита, и сразу после концерта её увезли в больницу, где предположили страшный диагноз неизлечимой болезни. Анна отказывалась верить, но, увы, польские врачи всё подтвердили. Что это? Последствия итальянской автокатастрофы? Напряжение последних лет? Поздние роды? Наверное, сказывалось всё, и надорванный организм уже не в силах был справляться  с той нагрузкой, какую давала ему его неутомимая хозяйка…

Тем не менее, Анна полетела на гастроли в Австралию, но турне пришлось прервать, болезнь обострилась. И снова больничная палата, операция за операцией… Невыносимая боль…

«Аничка, я страшно устала от боли, даже не плачу, а хочется очень лежать и спокойствия. Даже песен не жалко… потому что больно. Все стало неважным. Но, как только приходит день, когда мне чуть легче, хочется петь», — писала Анна своей подруге Анне Качалиной.

В мае 1982 г. Анна принимает веру адвентистов седьмого дня – веру её бабушки. Крайность? Нет, знак. Последние месяцы Анна писала музыку к псалмам, напевая её на магнитофон, и вера дала ей спокойно перейти страшный рубеж. Збигнев говорил, что когда видел Анну в последний раз, она сказала: «Мне не трудно уйти». Поздно вечером 25 августа 1982 г. (опять август!) её не стало…

Пани Ирма скончалась в 2007 г., пережив свою единственную любимую дочь на 25 лет. Она вырастила Збышека, заменив ему мать, и все годы бережно хранила память об Анне, активно переписываясь с её поклонниками, участвуя в различных концертах и вечерах памяти Анны Герман. Збышек-младший окончил университет и работает в Польской академии наук, выпустил две книги о польских железных дорогах, готовится защитить докторскую диссертацию. А Збигнев Тухольский… в его глазах по-прежнему блестят слёзы, когда он говорит о горячо любимой жене, и он надеется, что она ждёт его там, в лучшем мире, такая же прекрасная и молодая, какой он сохранил её в своём любящем сердце.

Ольгана