Из цикла «Поэма прошлогоднего ветра» Искусство Ташкентцы

Вадим МУРАТХАНОВ

Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 4, 2000.

Муратханов Вадим Ахмадхонович родился в 1974 году в г. Фрунзе (ныне Бишкек). Окончил филологический факультет Ташкентского госуниверситета в 1996 году. Первая публикация стихов в 1995 году — журнал “Звезда Востока”. Печатался в журналах “Литературный Киргизстан” (Бишкек) и “Вавилон” (Москва). Вышла первая книжка стихов “Седьмое небо” (Ташкент, 1999). Живет и работает в Ташкенте (журналист). Один из представителей литературной группы молодых “Ташкентская поэтическая школа”.

* * *
Давно успели окна и деревья
забыть о прошлогоднем ветре.
Но вывеску,
лежащую на крыше,
еще читают облака…

* * *
Дремлет кошка
на пятнистом от света асфальте.
Заведенная птичка
не умолкает в листве.
Когда этот день
станет невыносимо странным,
рассмеюсь —
и все изумленно исчезнет.

* * *
Боюсь тишины.
Любимую книгу читаю.
И долго уснуть не дают
ее голоса…

* * *
Поблекла игрушка на крыше.
Только дождь касался ее
время от времени…

* * *
Приблизишь лицо —
и вещи почтительно
теряют очертания
на время твоей улыбки…

* * *
Видишь:
давно рассвело.
Пластинка,
неуверенно круглая,
крутится молча…

* * *
Ты невольно изменишься,
когда я уйду.
Может быть,
слегка заострятся скулы,
а может, немного увеличится рост.
Волосы потеряют какой-то оттенок.
В общем-то дело не в нас,
а в освещении.

* * *
Долго еще
стою на перроне
с далеким от твоей улыбки
отражением на губах…

* * *
Сломанная вещь в твоих руках
любимицей давней
в неведенье улыбается…

* * *
Мой первый приступ
на твоих глазах.
Ты гладила мне грудь —
и сердце сильней болело…

* * *
Скоро увижу тебя.
Даже во сне
сердце минуты считало…

* * *
Касаюсь твоего лица.
Под шум дождя
переживу и эту радость.

* * *
В почтовом ящике
от долгого молчания
завелся паучок.
Не трогаю: примета.
Тобой надписанный конверт
один нарушит паутину…

Дорога

Лежит дорога на восток.
А вдоль нее торопится
по проводам волнистым ток
со скоростью автобуса.

Застыл последний разговор
на вязком полуслове.
Надолго прячется мотор
в дремотное безмолвие.

Горит бессмертная звезда.
Под гнетом постоянства
давно окончилась езда,
но движется пространство.

Навстречу движется восток.
И вместе с ним торопится
по проводам электроток
со скоростью автобуса.

Осеннее

Метла в глухих аллеях парка
Листву гоняет по земле.
И плачет дом смешно и жалко,
И мутны слезы на стекле.

Средь увяданья и разора
На глади мутного стекла
Для зимних будущих узоров
Природа краски развела.

Рыбы

Удивляются рыбы в аквариуме,
что поверхность гладко лоснится,
что нигде, даже брачными парами,
не дано им уединиться.

Не ответить разумом рыбы
на загадку прозрачных оков.
Лишь за стеклами бледные глыбы
выдают себя за богов.

* * *
Мой дом стоял под дождем
и ставней от ветра повизгивал.
И гостья вошла в мой дом,
промокшая и неблизкая.
И, стоя на голом полу,
ни книг не нашла почтенных,
ни сложных приборов в углу,
ни редких трофеев на стенах.
И скрылась в дождливую мглу,
обиды не в силах вынести.
И вытащил я метлу —
чтоб сырость за нею вымести.

Под вечер

Когда под вечер не дают
смотреть вокруг дома прямые,
покажется на пять минут,
что солнца нет в реальном мире.

И не было во все века,
и небеса светились сами.
А были только облака
с подкрашенными парусами.