Что искали русские солдаты на Афросиабе История
Летом 1874 года солдаты из батальона Борзенкова получили приказ генерал-майора А. Абрамова, командовавшего Зеравшанским округом, выдвинуться в городище Афросиаб под Самаркандом.
Дело в том, что гуляя по городу, Абрамов обратил внимание на местных мальчишек, промышлявших продажей древних восточных монет и разнообразных предметов домашнего обихода. Старинные раритеты за бесценок продавались на городском рынке и пользовались неизменным спросом в среде русского офицерства и чиновничества.
Заинтересовавшись этим, генерал поручил своему чиновнику по особым поручениям М. Ростиславову, выпускнику восточного факультета Петербургского университета, свободно владевшему персидским и тюркским языками, во всем разобраться.
Михаил Николаевич без труда установил, что мальчишки археологический материал добывали весной на городище Афрасиаб после таянья снега и окончания сезона дождей. Именно тогда древнее поселение и обнажало свои «кладовые».
Генерал Абрамов принял решение начать раскопки на древнем городище. Таким образом первые археологические раскопки в Центральной Азии и были произведены летом 1874 года на холмах Афрасиаба под Самаркандом. За неимением в Туркестанском генерал-губернаторстве археологов-профессионалов отобрали нескольких офицеров гарнизона, имевших дилетантские познания в истории и востоковедении. Велись же эти раскопки солдатами самаркандских военных частей под руководством майора Борзенкова…
Уже через год имя Ростиславова гремело на весь Туркестан. Причем заслуги Михаила Николаевича не ограничивались собирательством: он тесно общался с местными жителями, изучал народные обычаи и традиции, записывал образцы фольклора узбеков и таджиков…
Естественно, что никто из участников этих работ не имел никакого профессионального опыта, и потому раскопки производились не особенно тщательно, без всякого заранее обдуманного плана. Однако, едва успев вырыть крест-накрест две траншеи, солдаты обнаружили следы древних, довольно богатых построек.
Так, хорошо сохранилась и часть пола из разноцветных глазурованных кирпичей с яркой и прекрасно выглядевшей краской. Были найдены также кухонные помещения и лестница, сложенная из больших кусков дикого камня, а также монеты, перстни, серьги и посуда.
Ростиславов высказал предположение, что здесь в давние времена располагался воинский сторожевой пост, служивший одновременно и наблюдательным пунктом. Дальнейшие раскопки стали производить затем ближе к городу, в стороне от реки Сиаб, в районе нового почтового тракта Ташкент – Самарканд.
Эти работы, выполненные осенью того же года, открыли существование на Афрасиабе древнейшего гончарного производства, доказательством чему были обнаруженные в громадном количестве великолепно сохранившиеся кувшины, корчаги, трубы и другие изделия из глины.
Тут же были расположены жилые помещения, а также кухня и печи для обжига продукции. Но едва ли не самым главным результатом раскопок следует считать открытие существовавшего здесь когда-то стеклянного производства.
Найденные в окрестностях Самарканда предметы из этого материала — осколки чашек, блюдец, различных трубочек и склянок – были сделаны с большим вкусом и искусством. Судя по своему огромному количеству, они не могли быть товаром ввозной торговли, а явно производились на месте. По наложенным на стекло краскам и рисункам (узорам и цветам), а также по другим признакам специалисты определили, что производством этим занимались китайские мастера, которые либо были здесь когда-то оседлыми жителями, либо военнопленными, пощаженными за свое искусство – доказательства чего рассыпаны по всей истории Средней Азии.
Начавшиеся на Афрасиабе изыскания были продолжены и принесли вскоре блестящие результаты. М. Ростиславов, вдохновленный результатами раскопок, писал в одной из своих статей: «Зеравшанский округ, как бывший всегда центром политической, гражданской и религиозной жизни Средней Азии, и потому служивший во все времена и театром, на котором разыгрывались все великие и страшные исторические драмы ее, представляет собой наиболее плодотворное поле для археологических и исторических изысканий».
Раскопки тем временем продолжались, количество обнаруженных древних предметов все увеличивалось, интерес к ним проявляли теперь не только российские, но и западноевропейские ученые. Естественно возникла проблема хранения и научного изучения всего найденного. И тогда, самостоятельно собрав значительную коллекцию, Михаил Ростиславов, не обращаясь к властям за разрешением и помощью, на собственные средства сумел создать при окружной канцелярии правления Самарканда уникальное хранилище древностей.
Конечно же, это нельзя было тогда назвать музеем, но именно оно стало его зародышем. И хотя в основу экспозиции легли собрания самого Михаила Николаевича, имя его, к сожалению, было совершенно забыто в позднейшей летописи ныне Государственного музея-заповедника истории Узбекистана.
Первоначально музей размещался в одной комнате рядом с Георгиевской церковью. В 1911 году музей по инициативе известного ученого В.Л.Вяткина был переведена в специально построенное здание. Большевики отдали под него мечеть Медресе Мирзо Улугбека на Регистане. В 1934 году музей переехал в бывший особняк купца Абрама Калантарова (ныне улица Абдурахмона Джами, 51). С 1978 года до 2009 года музей размещается в здании, специально построенном для него в исторической части Самарканда на площади Регистан, а с 2010 года в здании по улице Мирзо Улугбека дом 148.
Сегодня тут более двухсот десяти тысяч экспонатов – рукописи, посуда, орудия производства, ткани, одежда, украшения, монеты. В лучшие годы тут бывало до миллиона туристов, экспозиции музея побывали практически на всех континентах…
Сам же Ростиславов в одной из своих газетных публикаций (12 июня 1875 года) писал, что «все это (уже собранные в Самарканде коллекции) вместе взятое может служить хорошим основанием не только для археологического, но для богатого этнографического музеума, образование которого в Туркестанском крае не только полезно, но даже необходимо».
К сожалению, многие страницы биографии страстного собирателя, влюбленного в Восток, остаются неизвестными. Увы, единственный достоверный документ об этом человеке — некролог, опубликованный в газете «Туркестанский вестник» (1880, №34). Он умер совсем молодым…
С. Адамян
Vesti.Uz.
Интересно, что имперская и далее советская Россия не тащила все найденное к себе в Санкт-Петербург с Зимним дворцом, как например англии и проч. Все осталось на месте находок!
Шуудан[Цитировать]
Как сказать, все не все, а экспонаты в обоих этнографических музеях, рукописи в институте востоковедения, коран в музее истории религии, восточный отдел Эрмитажа, те же 12 ключей от ворот Ташкента, например
Aida[Цитировать]
Экспонаты этнографические, рукописи восточные российскими исследователями, администраторами приобретались легально, законным образом у их местных владельцев. Это спасло эти артефакты, так как местные люди охотно продавали такие предметы иностранцам — англичанам, немцам, туркам. Мусульманские служители Гур-эмира даже продали фриз с надписью с его портала — турецким купцам, а те продали немцам. Надпись оказалась в Берлинском музее. Российское правительство на уровне Министерства иностранных дел было вынуждено вмешаться по просьбе русских научных кругов. После интенсивной переписки, соответствующего дипломатического демарша и уплаты очень значительной суммы денег, надпись была возвращена. Англичане имели для скупки местных рукописей в Туркестане несколько своих агентов из числа мусульманского населения. 12 ключей были преподнесены властям Империи (я не касаюсь тут известной полемики о происхождении этих ключей, это вопрос другой). Восточный отдел Эрмитажа? В Эрмитаже несколько восточных отделов. Очевидно подразумевается центральноазиатский? Он относительно небольшой и не отличается богатством экспонатов. Часть из них была подарена среднеазиатскими республиками в конце 40-х годов в связи с юбилеем Эрмитажа. Другие поступили законным образом в результате археологических раскопок, организованных российскими научными институциями. Многочисленные коллекции русских туркестановедов Н.Петровского, И.Пославского, В.Вяткина, М. Ростиславова и многих других, коллекция Туркестанского Кружка любителей археологии дарились местным музеям и обществам. К сожалению, большинство из них до наших дней не сохранились, были утрачены в результате всяких трансформаций, слияний, разделений, переездов и прочих обстоятельств.
Ю.Ф.[Цитировать]
12 ключей в Ташкентском музее истории народов Узбекистан лежат.
Усман[Цитировать]
Фото как говорится, в студию, Усман-джан ;-)
Asrail[Цитировать]