Подводная лодка для генерала Кауфмана. Продолжение История Ташкентцы

В. Фетисов
Рассказ-быль. Начало.

 Подводная лодка для генерала Кауфмана. Продолжение

Дальше по жизни они шли разными дорогами, которые иногда пересекались, и тогда эти двое людей непременно встречались, получая от общения друг с другом истинное удовольствие.

Выйдя в отставку от военной службы, Аркадий Васильевич занялся журналистикой и литературным трудом, не забывая при этом о своей основной специальности инженера. Пробовать перо Эвальд начал ещё в армии опубликовав в 1854 году в газете «Санкт-Петербургские ведомости» очерк «Союзники у Ревеля» о попытке английской эскадры подойти к Санкт-Петербургу. Несомненно, в основу очерка лёг личный опыт автора. В 1861 году Эвальд отправляется в Италию внештатным корреспондентом всё той же газеты «Санкт-Петербургские ведомости». Результатом поездки стала серия репортажей о Гарибальдийском движении. После возвращения из Италии в Санкт-Петербург, Аркадий Васильевич сотрудничает с целым рядом отечественных журналов и газет, пробует себя в издательской деятельности, пишет исторические романы и, конечно же, занимается изобретательством. Так, в 1863 году в статье «О воздухоплавании» напечатанной в столичной газете «Голос» Эвальд первым в России предложил идею летательного аппарата тяжелее воздуха. Его он назвал «самолёт» — термин, который используется нами и по сей день. В статье, один из пионеров русской авиации, упомянул также свои опыты с моделью такого аппарата, которые он проводил в 1861 году в итальянском городе Флоренция. В 1886 году Аркадий Васильевич построил модель самолёта с ракетным (реактивным) двигателем, явившимся первым в России образцом самолёта такого типа.

Живо интересовался развитием науки и Константин Петрович. И встречаясь, два товарища непременно обсуждали прогресс, достигнутый учёными и инженерами в этой области. Однажды речь зашла о том, какой громадный переворот совершили в человеческой жизни железные дороги и пароходы.

— А что будет, Константин Петрович, увлечённо говорил Эвальд, — когда изобретут подводные суда и летательные аппараты? Ведь тогда вся наша жизнь совершенно переменится, и намного сильнее, чем её изменили стальные рельсы и паровые двигатели.
— А знаете, — живо откликнулся Кауфман, — ведь это время совсем недалеко.
— Вы думаете?
— Да, я уже плавал на подводной лодке.
— Может ли быть?
— Уверяю вас. Вы может быть слышали о подводном аппарате, изобретённом Александровским?
— Как же. Я даже знаком с Иваном Фёдоровичем.
— Ну так вот, когда на средства морского министерства была построена эта лодка, и надо было её испытать, то я имел возможность плавать в ней.
— Ну, право же Константин Петрович, я не поверил бы этому, если бы вы сами мне не рассказали.

Здесь, дорогой читатель, давайте покинем на время кабинет, где происходит эта увлекательная беседа двух выдающихся инженеров, чтобы немного рассказать об удивительном человеке, стоящим у истоков появления в России подводного флота – Иване Фёдоровиче Александровском.

 Подводная лодка для генерала Кауфмана. Продолжение
И. Ф. Александровский. Фотопортрет неизвестного мастера
 

Будущий конструктор подводной лодки и торпедного оружия, появился на свет в 1817 году в городе Митава Курляндской губернии. Окончив петербургскую Императорскую академию художеств, где рисованию обучался у самого Карла Брюллова, Иван Федорович отправился на Кавказскую войну в качестве армейского художника – предтечи современного военного фотографа. В задачу Александровского входило зарисовывать для военного командования особенности местности, фактически совмещая функции военного топографа и разведчика. А как только появилась фотография Иван Фёдорович стал с увлечением заниматься этим новым искусством. Здесь он добивается огромных успехов Одним из сенсационных снимков Александровского стала фотография имама Шамиля, сделанная сразу после его сдачи в плен.

Талант фотохудожника быстро принёс Ивану Фёдоровичу имя и финансовую обеспеченность: он открывает, — сразу ставший модным, — салон «Заведение фотографических портретов» на Невском проспекте в Петербурге и становится официальным фотографом Императорской семьи. Была, однако, у модного петербургского фотохудожника ещё одна страсть – тяга к изобретательству. В 1852 году Александровский сконструировал первый в мире аппарат для получения стереофотографий. И вот однажды, изучая пневматический затвор фотоаппарата, в голову ему пришла идея как использовать силу сжатого воздуха для создания двигателя. А будучи к тому же русским патриотом, он решил противопоставить “владычице морей” Британии, новое, невидимое для кораблей противника оружие – подводную лодку с механическим приводом, оснащённую самодвижущимися снарядами (торпедами). Пять лет ушло у изобретателя, на то чтобы создать первый пневматический двигатель, который он назвал “духовой самокат”.

В мае 1862 года, Александровский попытался привлечь внимание к своему подводному аппарату Морское министерство, однако, там изобретателя проигнорировали. Прошёл ещё один год и, о, удача, проектом заинтересовался лично император Александр II. Тут уже министерству деваться было некуда и в июле 1863 года начались работы по производству опытного образца. Только вот производить было негде, поскольку в России того времени… не было ни одного завода способного выполнить эту задачу. И производство было перенесено в … Англию, в самое логово предполагаемого противника. Самое смешное, что проект был строго секретный. К июню 1865 года первая русская подводная лодка была построена. Она получилась весьма большой – 33 метра в длину. Аналогов её в мире на тот момент не было. Экипаж состоял из 23 человек, а командиром первой отечественной субмарины назначается внук прославленного мореплавателя лейтенант Павел Павлович Крузенштерн.

 Подводная лодка для генерала Кауфмана. Продолжение
Командир первой отечественной подводной лодки П. П. Крузенштерн. Рисунок из книги Норденшельда. “Путешествие вокруг Европы и Азии на пароходе “Вега” в 1878—1880 гг.” Ч. 1. Спб, Валлениус, 1881
 

Пока шла подготовка к испытаниям наступила ненастная балтийская осень и мероприятие перенесли на следующий год. Опытное погружение лодки произошло в июне 1866 года на юго-западном берегу Васильевского острова, практически в самом центре Петербурга. Вероятнее всего, именно тогда в этих испытаниях принял участие Константин Петрович. Всё прошло удачно, и Александровский за свои заслуги награждается орденом св. Владимира 3-й степени и денежной премией в пятьдесят тысяч рублей. То, что изобретатель потратил на создание лодки много-много больше своих собственных денег министерство не волновало. Более того морские чиновники, вдохновлённые первоначальным успехом, заставили Ивана Фёдоровича произвести недопустимо глубокое погружение, и лодка затонула. Обошлось без жертв, но денег на подъём субмарины выделять никто не хотел, предоставив это самому Александровскому. Отказалось министерство финансировать и работу над никому тогда неведомым оружием – торпедами, также изобретённым русским самородком. Как говорится, нет пророка в своём отечестве, и пока русский изобретатель тратил время и собственные средства чтобы поднять своё детище со дна морского, на сцене появился англичанин Роберт Уайтхед и предложил свой вариант торпеды.

 Подводная лодка для генерала Кауфмана. Продолжение
Роберт Уайтхед на испытании своего самоходного снаряда, 1875 г. Фото неизвестного мастера
 

Во второй половине 70-х годов XIX века Россия готовилась к войне с Турцией, и поскольку кроме сухопутных военных операций предполагались речные и морские сражения, то Морское министерство решило использовать в них новое оружие – подводные морские снаряды. Нужно было решить кому, в этом вопросе, отдать предпочтение: выделить деньги на проект Александровского, либо купить «самодвижущиеся мины» у англичан. Отечественного конструктора поддержал лично управляющий министерством Николай Карлович Краббе. “Господа, — cказал он на совещании, посвящённому этому вопросу, — я всегда старался поддерживать русский труд и русские изобретения, а вы? За какую-нибудь трубку, придуманную иностранцем, готовы дать сотни тысяч… Обратите внимание, что Александровский не имеет в своем распоряжении никаких механических предприятий, устройте механическую мастерскую для изготовления торпеды, и я уверен, что Александровский построит торпедо не хуже Уайтхеда». Но, к сожалению для Ивана Фёдоровича, Краббе вскоре оставил свой пост по болезни, а новый министр – С. С. Лесовский, — отдал предпочтение британцу.

Снаряды Уайтхеда были закуплены и уже в январе 1878 года, русские катера «Синоп» и «Чесма» с их помощью пустили ко дну турецкую канонерку «Интибах». Это было первое в мировой истории применение торпедного оружия, а командовал столь успешной операцией, прославленный впоследствии адмирал Степан Осипович Макаров.

Но, вернёмся, дорогой читатель, в кабинет Константина Петровича фон Кауфмана, где мы оставили двух инженеров за любопытнейшей беседой о научно-техническом прогрессе.

Продолжение следует

На заставке: Подводный аппарат И. Ф. Александровского во время испытаний. Фото неизвестного мастера, июнь1866 г.

В. ФЕТИСОВ
Отсюда.

Комментариев пока нет, вы можете стать первым комментатором.

Не отправляйте один и тот же комментарий более одного раза, даже если вы его не видите на сайте сразу после отправки. Комментарии автоматически (не в ручном режиме!) проверяются на антиспам. Множественные одинаковые комментарии могут быть приняты за спам-атаку, что сильно затрудняет модерацию.

Комментарии, содержащие ссылки и вложения, автоматически помещаются в очередь на модерацию.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Разрешенные HTML-тэги: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>

Я, пожалуй, приложу к комменту картинку.