Царский изгой. Роковая женщина, или крутой вираж судьбы История Ташкентцы

Семейство Романовых к 1917 году кроме самого императора, его жены и детей насчитывало более 60 человек. Были среди них люди вполне достойные, были и не очень. Но об одном в семье Романовых старались даже не упоминать, потому что на нем висел грех из тех, что не прощаются…
Изгой — это внук Николая I, видный ученый, меценат, успешный предприниматель, коллекционер, военный-орденоносец, а также вор, сумасшедший-клептоман и изгнанник — великий князь Романов Николай Константинович.

В семье Романовых его называли Николой. Отец Николы, великий князь Константин Николаевич, был вторым сыном Николая I и младшим братом Александра II. Так что Никола стоял в романовской табели о рангах лишь ступенькой ниже царствующего императора.

Николай считался самым красивым из всех великих князей. Прекрасный танцор, он был украшением всех балов. Со временем ему предстояло наследовать одно из самых огромных состояний в империи. Его родителям принадлежал Мраморный дворец в Петербурге, уступавший в роскоши только Зимнему, умопомрачительной красоты Павловск и имение Стрельна у Финского залива, которое Петр I хотел превратить в Версаль.

Не обидел бог юношу ни умом, ни характером. По собственной инициативе он в 1868 году поступил в Академию Генерального штаба. Учился на общих основаниях, никаких поблажек члену императорской фамилии не давали, а Николай окончил академию в числе лучших с серебряной медалью.

Поступил на военную службу и в 21 год стал командиром эскадрона лейб-гвардии конного полка. Он должен был стать гордостью рода Романовых, но…
Женщины погубили не одну блестящую офицерскую карьеру.

Уже в юности у него проявились черты яркого сноба и прожигателя жизни.
Беспокоясь за судьбу сына, Александра Иосифовна решает отправить Николу в путешествие за границу и подыскать ему подходящую невесту. Выбор пал на юную принцессу Фредерику Ганноверскую, но она отказалась от замужества, сославшись на то, что вообще не собирается никогда выходить замуж.

На одном из балов великий князь познакомился с американской танцовщицей Фанни Лир. Поначалу эта связь в семье Романовых не вызывала опасений — очередное амурное приключение блестящего офицера. Но скоро стали доходить слухи, что отношения великого князя и фривольной артистки выходят далеко за рамки любовной интрижки.

Фанни Лир, чьё настоящее имя было Харетт Блэкфорд уже успела побывать замужем, родить дочь и развестись с мужем.
Возникли опасения, что все может окончиться скандальным браком.

Обеспокоенные родители Николая, уже давно жившие раздельно, встретились, чтобы обсудить, как спасать сына. Отец высказался, что лучшее средство вылечить офицера от любовной холеры — отправить его на войну…
И молодой 23-летний полковник Генерального штаба в 1873 году вместе с русским экспедиционным корпусом отправился походом на Хиву покорять Среднюю Азию.

Вернулся Николай воякой, побывавшим под огнем и с орденом Владимира III степени. Первым делом поехал к ненаглядной Фанни и в компании со своей возлюбленной отправился в путешествие по Европе. Роман продолжался.

Путешествуя со своей роковой красавицей по Европе, он заказал мэтру Томмазо Солари скульптуру любимой в виде Венеры с яблоком в руке.

Скульптуру доставили в Петербург и там, спустя годы, гуляя по парку, на нее наткнулась мать князя Александра Иосифовна и, видимо из сентиментальных чувств, послала ее в Ташкент изгнаннику-сыну.

Интересно, что чувствовал Николай, глядя на скульптурный портрет женщины, уничтожившей его репутацию?

Роман Николая Константиновича с танцовщицей, хоть и был скандальный и большой радости у семейства не вызывал, чем-то особенным вовсе не являлся.
Более того, «крутить любовь» с танцовщицами — старинная традиция дома Романовых. Сам отец Николая Константиновича имел подобную многолетнюю связь, на что сын ему и попенял в свое время.
Николай осыпал любовницу дорогими подарками. Денег на ее содержание требовалось все больше и больше, и средств стало не хватать.

14 апреля 1874 года в Мраморном дворце обнаружили кражу. Это была не просто кража, это было святотатство. С оклада одной из семейных икон исчезли бриллианты. Икона была очень дорога супружеской чете, ею Николай I благословил своего сына Константина и его невесту Александру Саксен-Альтенбургскую на брак. Великая княгиня от расстройства слегла, разъяренный супруг вызвал полицию. Расследование взял под контроль лично шеф корпуса жандармов граф Шувалов.

Расследование застопорилось. Доступ к иконе имел строго ограниченный круг людей: врач, камеристка, два лакея, придворная дама. Все—люди проверенные многолетней службой, в честности их никто не сомневался. Оставались еще члены императорской фамилии, но они априори были вне подозрений.
Сыщики даром хлеб не ели. Они начали с другого конца и скоро нашли бриллианты в одном из петербургских ломбардов. Сдал камни офицер из свиты великого князя Николая Константиновича, некто Варнаховский. Офицера задержали и начали допрашивать.
И тут перо полицейского писаря, заполнявшего протокол, повисло в воздухе: по словам Варнаховского, бриллианты он получил от самого Николая Константиновича! А вырученные деньги якобы предполагалось потратить на подарки для Фанни Лир. Граф Шувалов поехал во дворец, чтобы лично сообщить великому князю Константину Николаевичу страшное известие: его сын — вор!

Вызванный для объяснений Никола сперва все отрицал, но потом сознался.
При этом, к ужасу своего отца, не выказал ни сожаления о содеянном, ни раскаяния.
Сохранилась запись в дневнике: Никакого раскаяния, никакого сознания, кроме, когда уже отрицание невозможно, и то пришлось вытаскивать жилу за жилой. Ожесточение и ни одной слезы. Заклинали всем, что у него осталось святым, облегчить предстоящую ему участь чистосердечным раскаянием и сознанием! Ничего не помогло!
Члены дома Романовых отнюдь не были свободными от обычных человеческих слабостей, но до кражи никто из них никогда не опускался.

В Мрамором дворце собрались члены романовской фамилии решать судьбу Николы.
О том, чтобы отдать его под суд, речь, разумеется не шла: престиж царской семьи необходимо было беречь. Но опозоривший всех Романовых Николай должен быть наказан — с этим согласились все.

Николаю объявили, что он как вор изгоняется из семьи. Отныне в бумагах, касающихся императорского дома, его имя никогда не будет упомянуто. Николай лишается имущества — оно передается младшим братьям. Лишается всех званий, наград, военных и придворных чинов, его имя вычеркивается из списков полка, ношение военной формы запрещено. Он высылается из Петербурга навечно и отныне будет жить там, где ему будет указано.
Для общества он будет объявлен душевнобольным, находящимся на принудительном лечении.

Фанни Лир высылается из России без права когда-либо вернуться. Единственно Николаю сохранили титул великого князя и до последних дней к нему обращались «Ваше Императорское Высочество». Осенью 1874 года Николай Константинович навсегда покинул Петербург.

Началась жизнь изгнанника. Умань, Оренбург, Самара, Крым, Владимирская губерния, городок Тиврово под Винницей — за 7 лет ему более 10 раз меняли место ссылки, не давая нигде пустить корни.
В 1877 году, находясь в Оренбурге, Николай обвенчался с дочерью местного полицмейстера Надеждой Александровной Дрейер. Стараниями Романовых Священный синод специальным указом признал брак недействительным. Надежда осталась при князе в неясном статусе жены-сожительницы.

Когда в 1881 году бомбой террористов был убит Император Александр II, Николай Константинович решил ехать в Петербург и проститься со своим дядей, но новый Государь, Император Александр III, ответил резким отказом, написав своему двоюродному брату:
«Вы недостойны того, чтобы склоняться перед прахом моего отца, которого так жестоко обманули. Не забывайте, что вы обесчестили всех нас. Пока я жив, вам не видать Петербурга!», но разрешил узаконить брак с Дрейер и отправил супругов на вечное поселение в Ташкент.

Там они стали жить под эффектной фамилией Искандер, позже ставшей их официальной фамилией. У Надежды Александровны и Николая Константиновича родились два сына — Артемий и Александр Искандер. Младший погиб во время гражданской войны, а старший умер в эмиграции.

В далеком Туркестане опальный князь стал предпринимателем.
В Петербург одно за другим шли донесения: великий князь является владельцем мыловаренного завода, бильярдных, организует продажу кваса и риса, выращивает хлопок, строит хлопкоочистительные заводы и вырабатывает мануфактуру, открыл первый в Ташкенте синематограф «Хива». Доходы от предпринимательской деятельности князя превышали сумму в 1,5 миллиона рублей в год.

Посетивший в Ташкенте опального брата Великий Князь Константин Константинович писал в дневнике:Скоро ли кончится мучительное положение, из которого бедному Николе не дают никакого выхода? Самого кроткого человека можно было таким образом из терпения вывести, у Николы есть ещё довольно силы выносить своё заключение и нравственную тюрьму.

На заработанные средства Николай Константинович построил себе дворец (сегодня узбекский МИД проводит в нем официальные приемы иностранных гостей), провел в городе водопровод, построил театр, а затем решил заняться развитием края.

Дворец великого князя Николая Константиновича. Сооружен в 1890 г. B. C. Гейнцельманом. Флигели достраивал А. Н. Бенуа.

Опальный князь затеял масштабные оросительные работы.
Во время строительных работ по прокладке канала Николай Константинович произвёл археологическое исследование расположенного у русла канала древнего тюркского кургана, из которого извлекли оружие и предметы быта, ставшие бесценными экспонатами в его личной коллекции.
В 1886 году он приступил к своему самому грандиозному проекту в Средней Азии — прокладке канала из реки Сырдарья, для орошения части Голодной степи между Ташкентом и Джизаком, где требовались масштабные мелиоративные работы, чтобы сделать иссохшие соленые земли Голодной степи пригодными для земледелия.
Строительство канала, обошлось Николаю Константиновичу свыше миллиона рублей, но увенчалось огромным успехом.

В 1898 году была проложена Средне-Азиатская железная дорога Самарканд–Андижан.
Станция называлась «Голодная степь» – «Мирзачуль» по-узбекски.

В книге В. Ф. Караваева написано: На средства Великого князя Николая Константиновича и при его участии были сооружены: Бухар-арык, Искандер-канал, Урумбай-канал и в 1913 году магистральный канал «Николай I «(Романовский), оросивший в 1917 году 34,5 тыс. десятин земли, который нес воды реки Сырдарьи в безводную пустыню.

Вдоль 100-километрового канала, на орошенных землях появились 119 поселений.
Как писали газеты, «одно высокопоставленное лицо сделало для Средней Азии больше, чем вся государственная администрация».
Дехкане буквально молились на него, поселенцы обращались «князь-батюшка», мещане за глаза именовали «ташкентским князем».

Февральскую революцию в Петрограде «ташкентский князь» встретил восторженно, надеясь, что она положит конец его 43-летней ссылке. Он незамедлительно поднял над своим дворцом красный флаг и отправил приветственную телеграмму Временному правительству.
Но вкусить воздуха свободы Николай Константинович Романов не успел.
Осенью «революционного» 1917 года Николай Константинович неожиданно простудился и опасно заболел. Он составил завещание, по которому всё имущество должно отойти его жене Надежде Александровне, а после её смерти Ташкентскому университету.

Дворец Великого князя — Дом приёмов МИД Узбекистана.

В первые дни февраля 1918 года на 68-м году жизни князь скончался в Ташкенте.
Его не расстреляли чекисты и не зарубили пьяные матросы, как писали в некоторых газетах в начале 1990-х. Великий князь умер от воспаления легких.

Думал ли он в последние минуты о той, ради которой когда-то вынул из оклада иконы те злосчастные бриллианты и стал царским изгоем? Кто знает.

Фанни Лир больше никогда не виделась с «любимым Николой». В Европе она смогла выпустить мемуары, в которых описала свою любовную связь с представителем Российской Императорской Фамилии, но даже столь откровенные воспоминания не смогли принести ей большого успеха.
Фанни Лир умерла в полной нищете в 1886 году в Ницце, сгорев от чахотки.

Николая Константиновича похоронили у ограды Иосифо-Георгиевского собора, находившегося у входа в его дворец.

Уже в апреле 1918 года всё его имущество было национализировано.
Во дворце Николая Константиновича открыли художественный музей, в котором его вдова Надежда Александровна работала смотрителем, но затем её уволили, обвинив в сокрытии ценностей.

Она влачила полунищенское существование и умерла в 1929 году.

Их сыновья — князья Искандер:
Искандер Артемий Николаевич (1878-1919), ротмистр Кирасирского полка, участник Белого движения, по одной версии погиб во время Гражданской войны, по другой — умер от тифа в Ташкенте.

Искандер Александр Николаевич (1887-1957), боевой офицер, участвовал в антибольшевистском восстании в Ташкенте в январе 1919 года, сражался в Русской армии Врангеля, потом из Турции эвакуировался во Францию, где жил и умер в городе Грассе.

Похоронен на русском кладбище в Ницце.

Могила Великого Князя Николая Константиновича до наших дней не сохранилась.
В советские годы Иосифо-Георгиевский собор был закрыт, использовался не по назначению и постепенно разрушался.
При независимом Узбекистане, в 1995 году, вконец обветшавшее здание снесли до основания и могила затерялась бесследно.

Такова история «железной маски» Дома Романовых — Великого Князя Николая Константиновича, самого загадочного и противоречивого представителя монаршей фамилии.

P.S. В заметке использованы фотоматериалы из открытых источников Интернета.
Отсюда.