Мореманы Туркестана (окончание) Разное Старые фото

Эти парни под своим особенным, небольшим по размеру, флагом долгие годы выходили, (да и сегодня несут вахту), на просторы морей, рек и озер, охраняя покой границ нашей страны. Этот флаг – зеленый, имеющий в крыже военно-морской, бело-голубой, небольшого размера, гордо реял на кормовых флагштоках их кораблей и катеров. В любую погоду – в жару и холод, шторм и дождь, они выходили на линию границы, выполняя свой долг, помня при этом шутливую, простую, и в то же время серьезную заповедь – «граница на замке, а ключ – в нашем кармане!

Несмотря на то, что многие из них служили именно на реках, все равно они наши – моряки.

Вернемся в 1885-й год. Полным ходом идет строительство Закаспийской железной дороги. Ее трасса уже на подходе к небольшому городку Чарджуй. Еще недавно он назывался Чарджоу, сменив свое имя на Туркменабад.

Именно этот махонький городок, ставший в будущем речным портом, оказался первой, скажем так, «базой», нового военного формирования – Амударьинской военной флотилии. Первыми ее кораблями, доставленными сюда в виде «судокомплектов», и собранными в этом городишке в 1888-м году, явились два небольших по нашим меркам парохода и две несамоходные баржи.

Над ними развевался военно-морской флаг, воинские звания тоже были военно-морскими, а вот подчинялись моряки сухопутному начальству, которое само пока еще не понимало, как использовать это подразделение в своих целях.

К тому условия службы были, мягко скажем, не совсем привычными для офицеров и матросов, прибывших в наш край с берегов Балтики и Черного моря. На море — все ясно, а вот как вести себя практически посреди пустыни – тайна для них сия великая была…

Самую большую сложность представляла сама Амударья, которая, не признавая никаких правил, могла в течение нескольких часов намыть перекат там, где еще недавно была глубина в три-четыре метра.

А там, где футшток ранее натыкался на мель, пароход мог пройти без труда, вот только команде могло быть об этом неизвестно. А потому скорость передвижения редко превышала восемь – десять километров в час, и, как правило, передвигались корабли только в дневное время.

Военные, точнее, вооруженные, корабли были несколько тяжелее, их осадка была больше, а потому часты были и аварии, и посадки на мель. Это приводило к излишнему расходованию не только финансов, но и самых различных материалов, уже бывших в наличии, и предназначенных не только для ремонта судов.

И это несмотря на то, что первые, новейшие, корабли флотилии были колесными, то есть вместо подводных кормовых винтов имели по бортам так называемые колеса с лопастями. Они имели меньшую осадку, были плоскодонными, и это давало возможность передвигаться там, где обычный винтовой пароход сразу бы нашел свою любимую «мель».

К тому же буйный нрав реки не давал возможности строить постоянные причалы, а потому погрузка и выгрузка производились древним способом «как придется», подходя к берегу в наиболее удобных местах. К тому же современных технологий по укреплению берегов в те времена попросту не знали.

Несмотря на не особо удачный опыт плаваний военных моряков, местные воротилы бизнеса решили рискнуть, и организовали, хоть и небольшое, но все-таки пароходство, получившее название «Хива».

В его составе были именно колесные пароходики небольшого размера, имевшие в осадке скромные семьдесят шесть сантиметров. Именно они, можно сказать, сновали по своенравной реке, перевозя грузы даже до тех мест, где ныне находится афганский портовый пункт Хайратон.

Кстати, дело оказалось достаточно прибыльным – все-таки верблюжий караван перевозит груза намного меньше, и намного медленнее, чем даже небольшой пароходик тех времен.

Флотилии пришлось участвовать во всех боевых действиях, которые происходили на территории Туркестанского края в первой четверти прошлого столетия. Ну, случилось так, а потому интересующихся подробностями отсылаю в Интернет, где есть по этому поводу исчерпывающая информация.

Скажу просто – в 1923-м году военная часть была расформирована, а ее корабли были переданы в распоряжение Среднеазиатского речного пароходства. Знаете, что меня позабавило больше всего?

Забегая немного вперед…

Как удалось выяснить, в начале семидесятых годов прошлого века пароходство насчитывало целых шестьдесят шесть кораблей различного класса, а жители Термеза прямо-таки гордились тем фактом, что через их порт «переваливается» ежегодно столько грузов, что иной морской порт лопнет от зависти. И это было чистой правдой!

И самое примечательное: если практически во всех речных пароходствах к уже началу восьмидесятых годов прошлого века колесных пароходов практически не осталось, то в нашем, Среднеазиатском, пароходстве, они «бегали» до начала девяностых. Вот техника была!

Все было хорошо. На древней земле Турана воцарился мир, корабли стали перевозить только мирные грузы. Так было почти двадцать лет. На речной границе периодически, правда, все-таки появлялись небольшие катера, которых было всего четыре.

И лишь с началом Великой Отечественной войны гражданские корабли снова «надевают» военную форму. На них вновь появляются орудия и пулеметы, присылают военных моряков, а сами суда начинают назначать в дозоры.

Это было необходимо, ведь гитлеровская агентура действовала не только в Иране, где готовилось покушение на «Большую Тройку». Военная разведка нацистской Германии – абвер, добралась и до Афганистана, где пыталась создать свою очередную агентурную сеть, с целью заброски шпионов на территорию нашей страны.

Потому и пришлось морякам – речникам находиться в огромном напряжении все четыре военных года.

По окончании войны практически все возвращается на свои места, и морская охрана границы передает свои функции охране береговой – обычным береговым пограничным нарядам.

Конец 1979-го года…

Наши войска входят на территорию Афганистана, выполняя просьбу правительства соседней страны.

Ситуация на границе становится очень серьезная, а потому распоряжением вышестоящего командования в 1981-м году создается «термезская флотилия», точнее, пограничный дивизион сторожевых катеров, которому была поставлена четкая задача – обеспечить непрерывную охрану государственной границы на всем ее судоходном протяжении.

Поначалу в составе дивизиона числились лишь легкие, практически невооруженные катера типа «Аист», частенько называемые «Малыш». Этим почти беззащитным суденышкам категорически запрещалось выходить на линию границы в одиночку – только парой, и на удалении зрительной связи друг с другом.

Примечательный факт – по технической документации, малые катера типа «Аист» имели скорость хода всего – то двадцать узлов – чуть менее сорока километров в час. Но, благодаря наличию местных «Кулибиных», на всех из них были произведены необходимые доработки, и скорость «Малышей» стала достигать тридцати узлов – около шестидесяти километров в час.

Эти юркие катера также использовались для выполнения самых разнообразных заданий командования.

В составе дивизиона также числились ПСК – пограничные сторожевые катера, вооруженные достаточно серьезно, что позволяло им, в случае необходимости, пресекать нарушения границы, применяя все силы и средства, имевшиеся на борту.

Несколько позже, по приказу руководства страны, из состава амурской пограничной флотилии на Амударью были переброшены артиллерийские катера типа «Шмель». Их стали выставлять на наиболее просматриваемый участок реки, либо отправлять в подвижной дозор, курсируя по заранее назначенному участку границы в том или ином направлении.

Часто бывало, что сторожевые и артиллерийские катера направлялись на приток Амударьи – реку Пяндж, с целью несения службы по охране границы на судоходных участках реки, находящейся в соседней республике.

Корабельный состав применялся не только для охраны границы, но и для сопровождения караванов барж, следовавших с грузами по изменчивому фарватеру Амударьи до нужного порта, либо перевозящих грузы в интересах группы войск на южном берегу реки.

Примерно с 1985-го года были отмечены попытки незаконного пересечения государственной границы с южного берега реки вооруженными людьми. Практически все эти поползновения были пресечены совместными действиями моряков – катерников при содействии береговых пограничных дозоров и постов.

Тогда же были замечены попытки вывода из строя сухогрузных и других барж минами – «липучками» — магнитными. К счастью, все обошлось благополучно, так как сведения о потерях гражданских судов Среднеазиатского пароходства отсутствуют.

Прошло несколько лет, и, как мне удалось недавно узнать, в Ташкенте, на базе бывшей морской школы было организовано воинское подразделение, задачей которого была подготовка специалистов для той самой «термезской» флотилии. Правда, в нашем городе эта воинская часть «прожила» недолго, и была куда-то переведена. Пусть так…

Мне точно известно другое – та самая, единственная в своем роде, пограничная часть существует и поныне. Скорее всего, подразделение получило новую корабельную технику. По крайней мере, есть такие сведения в открытых интернет — источниках.

Она также занимается серьезной, сложной и почетной службой – охраной государственной границы нашей Республики. Это единственная в своем роде воинская часть, личный состав которой можно с уверенностью можно назвать морскими пограничниками.

Святослав Морской