Мирону Пенсону 90 лет Ташкентцы

Вчера, 15 марта, Мирону Максимовичу Пенсону исполнилось 90 лет. Пишет Али Хамраев:

Замечательный кинооператор документального и художественного кино, великий путешественник, автор книги воспоминаний «На волне памяти», ученик великого Малика Каюмова, любимец Шарафа Рашидова, остроумный и добрый Мирон сегодня стал абсолютно совершеннолетним… ПОЗДРАВЛЯЮ ДРУГА И КОЛЛЕГУ!..

На фотографиях маленький Мирон с мамой и сестрой, а также с коллегами Маликом Каюмовым и Исаем Гибалевичем…

Помню, это было 27 августа 1981 года.
Наманган. В этот областной центр 27 августа на празднование Дня Кино приехала группа кинематографистов из Ташкента. Самый большой кинотеатр заполнен наманганцами, все хотят увидеть своих любимых артистов и известных деятелей кино. Дети расселись на полу и на сцене вокруг президиума, в партере мужчины, в амфитеатре женщины, над экраном растянут транспарант «Из всех искусств важнейшим является кино! Ленин В.И.»

Председатель горисполкома, толстый потный бритоголовый человек, с жутким акцентом громко читает на русском языке шпаргалку:
— Народный артист эсэсэрр… Наби Рахимов!..
Зал ревет от восторга.
— Народный артист Узбекской эсэрр… Саиб Ходжаев!..
Публика восторженно встречает любимого комика.
Бритоголовый натужно произносит, заглядывая в бумажку:
— Мастер документального кино, Заслуженный работник культуры Узбекской эсэрр… Мирон Пен-н-исон!..
Мой друг Мирон Пенсон, с кинокамерой исколесивший всю республику и половину мира, густо покраснел, встал и поклонился аплодирующему залу…
После того, как всех представили, были длинные речи и был длинный концерт. Потом народ смотрел новое кино, а желанные гости в саду обкомовской дачи пили армянский коньяк, объедались шурпой, лагманом, пловом, мантами, шашлыком и котлетами по-киевски. Говорили тосты, пели с местными артистами народные песни, на плечи мужчин накидывали дорогие халаты и вручали наручные часы «Полет», а женщинам дарили отрез атласной ткани и фарфоровый югославский сервиз «Мадонна».
К двум часам ночи за столом остались самые стойкие, среди них был и хроникер Мирон Пенсон. Он все время громко повторял:
— Я не Пен-н-исон, я – Пен-сон!.. За что обозвали?!.. Как можно?!..
Другой матерый волк документалистики Исай Гибалевич, бывший разведчик, участник парада Победы на Красной площади, уже принявший на грудь пару граненых стаканов водки, но не потерявший человеческого облика, кричал:
— Да кто здесь знает, что твой еврейский член по латыни называется «пенис»?!.. Кто?!.. Выпьем за кино и за любовь!..
На них не обращали внимания, пили зеленый чай, рассказывали киношные байки, с гор тянуло прохладой. Когда я через некоторое время оглянулся на Мирона и Исая, они уже спали сидя рядом и прислонившись головами друг к другу. На их лицах блуждала улыбка. В саду кто-то начал перебирать струны дутара и чистый женский голос запел:
— В Намангане яблоки зреют ароматные…

Праздник «День кино» продолжался…

Сегодня уже нет с нами разведчика Исая Гибалевича, а Мирон Максимович Пенсон со своей спутницей жизни любимой Маргаритой живет в Нью-Йорке. Мирону исполнилось 90 лет, он перенес две операции, лишился ноги, почти ослеп, написал потрясающую книгу воспоминаний о своей жизни в кино. Эту книгу украсили фотографии великих мастеров Максима Пенсона-отца и Максима Пенсона-сына.
Недавно Мирон мне признался по скайпу из Нью-Йорка:
— Ты знаешь, Алик, я бы уже давно умер… Такие сложные операции мне сделали американские врачи… И совершенно бесплатно!.. Но я все равно хочу в Ташкент… Там моя родина… Были бы силы и здоровье, завтра бы полетел!..
Я знаю, что Мирон плохо видит, передвигается по квартире в коляске. Но еще я знаю, что сегодня он сделает плов и выпьет рюмку за друзей, за коллег, за великую заразу, которая называется «кино». А потом начнет звонить в Узбекистан. Там у него остались сестра Дина, могилы родных и друзей, там журчит вода в арыках, а по утрам поют перепелки. И доносится с улицы протяжный женский голос:
— Кислое молокооо!.. Кому кислое молоко?!..
Голос родины.