Искровые радиостанции Российской империи История

Виктор Пестриков, д.т.н., профессор СПбГУСЭ

История практического использования искровых радиостанций не только в России, но и во всем мире берет свое начало с «Гогландской эпопеи». С этого момента новые технологии в передаче информации без проводов с использованием искровой радиотелеграфии начинают завоевывать мир.

Предыстория

В ночь с 24 на 25 ноября 1899 года броненосец «Генерал-адмирал Апраксин» в условиях плохой видимости налетел на прибрежные камни у острова Гогланд в Финском заливе. Попытки снять броненосец с камней не принесли успеха: наступившие морозы сковали корабль льдами, и Морское ведомство бросило все силы на организацию спасательных работ. Ответственным за их проведение назначили контр-адмирала Зиновия Петровича Рожественского (1848–1909). Спасательной экспедиции была крайне необходима связь со штабом флота. Ближайший от острова населенный пункт — г. Котка, имевший проводную телеграфную связь с Петербургом, находился на расстоянии 25? мили (около 47 км). Прокладку дорогостоящего подводного телеграфного кабеля можно было осуществить только через три-четыре месяца. Оставлять судно в сложившейся ситуации было опасно, так как еще большее повреждение ему могли нанести весенние льды. Было решено спасать броненосец немедленно.

Схема расположения искровых  радиостанций во время спасения броненосца «Генерал-адмирал Апраксин». Взята из отчета капитана II ранга И. И. Залевского. 1899 год

10 декабря 1899 года вице-адмирал И. М. Диков и контр-адмирал К. С. Остелецкий предложили использовать для обеспечения связи между островом Гогланд и ма- териком (г. Котка) «телеграф без проводов», для чего привлечь профессора А. С. Попова с его системой искровой беспроволочной телеграфии (до этого изобретателю удавалось устанавливать радиосвязь лишь на расстоянии не более 30 км).
На место работ срочно выехали А. С. Попов, его ассистент П. Н. Рыбкин, капитан 2-го ранга И. И. Залевский и лейтенант А. А. Реммерт. На борту ледокола «Ермак» П. Н. Рыбкин доставил на остров Гогланд радиоаппаратуру и мачту для антенны. Другая радиостанция была привезена и установлена под руководством А. С. Попова на острове Кутсала, недалеко от Котки. 24 января 1900 года радиосвязь между островами Гогланд и Кутсала была установлена. Первая же радиограмма, отправленная Поповым и принятая Рыбкиным, помогла спасти рыбаков, унесенных на оторвавшейся льдине в открытое море.

Антенны искровых  передатчиков  на островах Гогланд (а) и Кутсала (б). 1900 год

Система искровой радиосвязи А. С. Попова бесперебойно работала в течение всей спасательной операции броненосца «Генерал-адмирал Апраксин». В апреле 1900 года броненосец был снят с камней и своим ходом отправлен в ремонт.
После успешного практического использования радиотелеграфии без проводов началось оснащение кораблей русского флота искровыми радиостанциями. В сентябре 1900 года в Кронштадте при участии А. С. Попова была открыта радиомастерская, первое отечественное предприятие по изготовлению и ремонту радиостанций. С 1901 по 1904 год здесь были изготовлены 54 новые корабельные радиостанции системы Попова. Ученый организовал курсы для подготовки радиотелеграфистов и разработал для них программы лекционных и практических занятий.
Акционерное общество русских электротехнических заводов «Сименс и Гальске» инициировало подписание 21 мая 1904 года совместного пятилетнего договора по внедрению беспроводных технологий в России с фирмой «Телефункен» и изобретателем радиосвязи А. С. Поповым. После этого завод АО «Сименс и Гальске» приступил к серийному изготовлению радиостанций системы Попова.
Приближающаяся война на Дальнем Востоке немало способствовала развитию радиосвязи в этом регионе России. Особенно помогло назначение вице-адмирала С. О. Макарова командующим 1-й Тихоокеанской эскадрой: после его вступления в должность (24 февраля 1904 года) были предприняты энергичные шаги по внедрению радиосвязи в управление флотом — уже к марту почти все корабли оснастили радиостанциями. Тогда же началось сооружение предложенной Макаровым цепи радиостанций на побережье Тихого океана. В апреле 1905 года в Петербурге были сформированы 1-я и 2-я Восточно-Сибирские искровые (радиотелеграфные) роты, ставшие первыми полевыми радиочастями русской армии. Рота имела на вооружении восемь искровых радиостанций системы «Маркони». Первая такая рота во время боевых действий обеспечила радиосвязь штаба главнокомандующего со штабами всех трех маньчжурских армий. Однако во время русско-японской войны, невзирая на предпринятые шаги по оснащению флота отечественными радиостанциями, корабли 2-й Тихоокеанской эскадры под командованием вице-адмирала З. П. Рожественского пришли к Цусимскому сражению (27–28 мая 1905 года) большей частью с немецкими радиотелеграфными станциями системы «Слаби-Арко» фирмы «Телефункен» и несколькими французскими радиостанциями фирмы «Дюкрете».
Интересно отметить, что научные изыскания по истории радиосвязи на русском флоте, проведенные отечественным историком Д. Л. Трибельским в конце ХХ века, показали, что установку иностранной аппаратуры на кораблях Тихоокеанского флота пролоббировал сам З. П. Рожественский. Ему удалось убедить в этом даже адмирала Макарова, несмотря на то что необходимое количество отечественной радиоаппаратуры для этого имелось и она не уступала по своим характеристикам зарубежным образцам.
В Цусимском сражении, как известно, русский флот был полностью разгромлен.

Крейсер «Аврора». 1903 год

Командир крейсера «Аврора» капитан 1-го ранга Е. Р. Егорьев

Эскиз радиорубки крейсера «Аврора» с собственноручной подписью  А. С. Попова.

Участвовал в этом сражении и крейсер 1-го ранга «Аврора» под командованием капитана 1-го ранга Е. Р. Егорьева. Крейсер был построен на стапелях Нового Адмиралтейства в Санкт-Петербурге в течение 1897—1903 годов по программе усиления морских сил России на Дальнем Востоке. В разработке радиорубки корабля принимал непосредственное участие А. С. Попов. На эскизе радиорубки он написал: «Выбор места, размещение и размеры рубки считаю вполне удовлетворительными. А. Попов, 17 апреля 1903 г.»
Искровая радиостанция системы Попова была установлена в специальной надстройке на корме крейсера. В разные периоды жизни корабля его радиорубка модернизировалась. Так, перед русско-японской войной отечественную систему беспроволочного телеграфа заменили немецкой системой радиосвязи «Слаби-Арко». Накануне Первой мировой войны стало ясно, что немецкая радиостанция морально устарела, и было решено заменить ее более современной радиостанцией системы французской компании «T.S.F.» (Telegraphie Sans Fil), которая и произвела все работы по установке. На крейсере «Аврора» были смонтированы: искровой радиопередатчик мощностью 2 кВт для передачи на волнах 825, 900 и 1000 м и дальностью действия 300 миль; два радиоприемника; три детектора; «марация» (малая рейдовая радиостанция мощностью 0,2 кВт) образца 1913 года и волномер на длину волн до 15000 м.
Во время боевых действий на Дальнем Востоке радиосвязь при управлении войсками показала свои преимущества в сравнении с проводными средствами: главное из них заключалось в быстроте установления связи (тогда для этого требовалось до 40 минут), а также возможности установления связи через недоступные пространства и территорию, занятую противником.

Отечественные научные разработки после 1905 года

До 1906 года научные разработки искровых радиостанций в основном велись в Кронштадте в Минном офицерском классе под руководством А. С. Попова, а их из готовление производилось в радиомастерской Кронштадтского морского порта. После 1905 года в России были созданы и другие научно-производственные центры, которые занимались разработкой искровых радиостанций. Одним из заметных отечественных связных устройств беспроводной телеграфии стала искровая радиостанция, разработанная в 1911 году преподавателем Учебно-минного отряда Балтийского флота лейтенантом И. И. Ренгартеном (1883–1920). Радиостанция получила название «Звучащая радиостанция типа Учебно-минного отряда» (УМО), так как имела в своем составе искровой передатчик с разрядником Вина. Завод, выпускавший радиостанцию, впоследствии почти ежегодно модернизировал эту аппаратуру, присваивая ей новые индексы

Лейтенант И. И. Ренгартен

Общий вид радиорубки крейсера «Аврора». Фото 1988 года

Принципиальная схема  искрового передатчика крейсера «Аврора». 1917 год

В справке от 26 мая 1911 года, подготовленной начальником минного отдела Главного управления кораблестроения А. А. Ремметом, о работе радиотелеграфи рования в русском флоте за 1904–1911 гг. говорилось, что радиостанции типа УМО имеют дальность телеграфирования до 40 миль, а на Черном море при чистой воде прием на телефонный приемник составляет до 300 миль. Что интересно, эти радиостанции позволяли осуществлять связь ночью кораблей в Севастополе с судами Балтийского флота в Финском заливе. Стоили радиостанции 35000 рублей. Радиостанция типа УМО производства «Радиотелеграфного завода» в феврале–марте 1917 года была установлена на крейсере «Аврора» при очередной модернизации его радиорубки. После проведенных работ место расположения радиорубки не изменилось: она осталась там же, под броневой палубой, куда была перенесена еще во время Цусимского сражения по инициативе личного состава корабля (это позволило уберечь радиостанцию от поражения вражеским огнем и тем самым обеспечить надежную связь в бою).
Радиостанция крейсера «Аврора» образца 1917 года состояла из искрового передатчика типа Р2 с удлинительной катушкой, умформером и телеграфным ключом, а также приемника типа ПМ (приемник морской) с детектором и «одноухим» телефоном. В комплект, помимо прочего, входили «марация» типа Р-0,2К, волномер типа ВГ и силовой щит. Источником питания передатчика радиостанции служил агрегат, состоящий из электродвигателя постоянного тока (с питанием от бортовой сети напряжением 110 В) и генератора мощностью 2 кВт (с выходным напряжением от 20 до 200 В и частотой тока 1000 Гц). Передача телеграфного кода производилась телеграфным ключом, включенным в первичную цепь питания выходного колебательного контура. Контакты ключа для уменьшения искрообразования изготовили из платины. С целью снижения бросков тока при замыкании ключа в первичную цепь повышающего трансформатора был включен дроссель. На вторичной обмотке трансформатора развивалось напряжение 4500–5000 В, которое обеспечивало нормальную работу разрядника конструкции немецкого физика Макса Вина (1866–1938). Сам разрядник представлял собой жесткий блок из одиннадцати медных дисков, разделенных слюдяными прокладками толщиной 0,1 мм. Разряд происходил при сравнительно невысоком напряжении пробоя (около 900 В); благодаря быстрой деионизации разрядного промежутка контур оказывался защищенным от повторных паразитных разрядов. Для ускорения деионизации и охлаждения дисков разрядник обдувался потоком воздуха от вентилятора.
Радиостанции типа УМО с использованием «звучащей» искры обладали большей дальностью связи, чем устройства с обычным искровым разрядником. Работа станции прослушивалась в телефонах в виде непрерывного звука, а не в виде тресков, как это было раньше. Частота звука в наушниках определялась частотой питающей сети. С помощью несложной регулировки можно было получить в телефонах «музыкальный» тон определенной высоты. Именно тональность сигналов и обусловила повышенную дальность и надежность работы радиостанции. Во время первой мировой войны «звучащие» отечественные радиостанции нашли широкое применение в русском военно-морском флоте.
В 1912 году на кораблях русского флота начали устанавливать новые модификации радиостанции типа УМО, особенностью которых было наличие телефонного радиоприемника с усилителем звука системы А. К. Никифорова (начальник радиомастерской Радиотелеграфного депо Петербургского порта). Звуковой усилитель, построенный на реле, вдвое-втрое повышал силу звука в сравнении с телефонными наушниками, непосредственно подключенными к радиоприемнику. Прослушивание радиотелеграфного сигнала производилось через специальный громкоговоритель.

Магистр физики  Д. А. Рожанский. 1911 год

Весомый вклад в развитие науки об искровых радиостанциях внесли выпускники Петербургского императорского электротехнического института им. Александра III Дмитрий Аполлинариевич Рожанский (1882–1936), в ту пору начальник учебной радиотелеграфной станции, впоследствии профессор, и помощник делопроизводителя Междуведомственного радиотелеграфного комитета (МРК), впоследствии известный ученый-радиотехник Имант Георгиевич Фрейман (1890–1929).
Д. А. Рожанский занимался исследованием физических процессов в искровом передатчике и влиянием параметров искры на генечто электрическая искра при разряде конденсатора представляет собой вольтову дугу переменного тока между металлическими электродами. Кроме того, ученый выяснил характер «сопротивления» искры, которую, как оказалось, в противоположность многочисленным исследованиям других авторов, нельзя отождествлять с проводником постоянного сопротивления, так как изменения напряжения в искре подчиняются определенным закономерностям и связаны с силой тока довольно сложной зависимостью. Результаты проведенных исследований вошли в его магистерскую диссертацию «Влияние искры на колебательный разряд конденсатора», которую Дмитрий Аполлинариевич блестяще защитил 23 октября 1911 года. В этой классической по тематике и методам работе детально исследованы процессы, происходящие в искре при высокочастотном колебательном разряде и определяющие эффективность искровых передатчиков. На свежесть идей автора диссертации обратили внимание многие радиоспециалисты. За эту работу ему в 1910 году была присуждена премия А. С. Попова.
В 1912 году Д. А. Рожанский разработал теорию способа «ударного возбуждения колебаний», открытого М. Вином в 1906 году. В первых искровых радиоустройствах качество сигналов было низким, станции при работе мешали друг другу. Для улучшения работы искровых передатчиков, как известно, Вин предложил конструкцию специального «быстрогасящего» разрядника вместо обыкновенного разрядника. Д. А. Рожанский построил теорию влияния искры на колебания связанных цепей и вывел соответствующие уравнения. Выводы теории были подтверждены для электромагнитных колебаний с длиной волны около 140 м.

Студент ЭТИ Имант Фрейман. 1911 год

Другой ученый этого института — И. Г. Фрейман оставил свой след в совершенствовании искровых радиостанций. В 1911 году, еще будучи студентом, он принял участие в строительстве мощных искровых радиостанций Почтово-телеграфного ведомства в Риге и на острове Руно в Рижском заливе. На радиостанциях были установлены передатчики немецкой фирмы Telefunken. Мощность Рижской радиостанции составляла 1 кВт с дальностью вещания днем 300 км, а ночью — 600 км. Радиостанция на острове Руно имела мощность 0,5 кВт, а дальность передачи радиосообщений составляла днем 200 км, ночью — 400 км.
В конце декабря 1911 года Почтово-телеграфное ведомство выделило подряд на общую сумму 112,3 тыс. рублей Русскому обществу беспроволочных телеграфов и телефонов (РОБТиТ) на строительство радиотелеграфных станций на побережье Северного Ледовитого океана. В течение 1912–1913 гг. были построены радиостанции в Исакогорке (район на юге Архангельска), у северо-восточного входа в Югорский Шар, на северном берегу о-ва Вайгач (остров на границе Баренцева и Карского морей) и в устье реки Маре. Радиостанции работали в диапазоне волн 600–2000 м; в их строительстве принимал участие и И. Г. Фрейман.
Дипломный проект И. Г. Фреймана был посвящен разработке радиотелеграфной линии Москва — Баку и экспериментальному исследованию вращающегося разрядника Маркони. К этому времени относится создание первой в России научно-исследовательской промышленной лаборатории в Морском ведомстве, к работе которой он был привлечен. После окончания института в 1913 году молодой инженер стал работать в Междуведомственном радиотехническом комитете, который зани мался вопросами регламентации работы радиостанций, экспертизой проектов таких станций, исследованиями в области распространения радиоволн и разработкой терминологии в новой тогда области науки и техники — радиосвязи. Через два года И. Г. Фрейман становится сотрудником Минного отдела Главного управления кораблестроения, где занимается проектированием мощной радиотелеграфной станции для Владивостока, а с 1915 по 1917 год он уже помощник профессора Н. А. Скрицкого, главного строителя мощных радиостанций на Дальнем Востоке.

Радиотелеграфная лаборатория Морского ведомства

В 1915 году на вооружение флота принимается двухконтурный приемник для корабельных и береговых радиостанций, разработанный И. Г. Фрейманом и М. В. Шулейкиным в Радиотелеграфном депо Морского ведомства. Совместная работа этих ученых затронула и вопросы по усовершенствованию искровых передатчиков, в результате чего была написана статья «On the multisection quenched gap», опубликованная затем в журнале Proc. IRE (Vol. 7, 4, 1919) и получившая известность не только в России, но и за рубежом.

Армейские и флотские искровые радиостанции

Для оснащения радиоаппаратурой армии и восстанавливаемого корабельного состава флота России мощностей отечественных радиотехнических производств не хватало, в связи с чем правительство было вынуждено привлечь иностранные компании. Так, в 1906 году петербургский завод «Сименс и Гальске» изготовил 30 радиотелеграфных станций для миноносцев, а также установил аппаратуру на ряде строящихся кораблей, в том числе «Таймыр» и «Вайгач» — ледоколах Главного гидрографического управления. После 1910 года завод освоил выпуск передатчиков с разрядниками Вина и в 1910–1912 гг. установил их в ряде населенных пунктов Дальнего Востока. Радиоаппаратура завода была также смонтирована на строившихся в те годы боевых кораблях российского флота: линкорах «Андрей Первозванный», «Император Павел I» и крейсерах «Адмирал Макаров», «Баян», «Паллада».

Радиорубка ледокола «Вайгач»

Для нужд армейской радиосвязи в русской армии компанией «Сименс и Гальске» была выпущена типовая военно-полевая радиостанция образца 1910 года с дальностью связи до 250 км. Детекторный приемник К-II, входивший в состав радиостанции, позднее послужил основой для первой в России гражданской сети приемных станций серии «Всем-всем-всем». В канун первой мировой войны компания наладила выпуск легких переносных ранцевых радиостанций. В 1915 году началось произ водство автомобильных полевых искровых радиостанций. Тогда же организован выпуск аэропланных радиостанций и осуществлены поставки приемной аппаратуры для Царскосельской и Тверской радиостанций.
За 10 лет, с 1903 по 1913 год, акционерным обществом «Сименс и Гальске» изготовлено и установлено в России 325 радиостанций, из них 178 — судовых, 59 — береговых для флота и гражданского ведомства и 88 — для армии. Компания вошла в число ведущих радиотехнических фирм мира, а петербургский завод на 6-й линии с 1911 года стал специализироваться на изготовлении электрических аппаратов слабого тока.

Армейская полевая радиостанция (а)  и зонтичная антенна (б) РОБТиТ. 1910 год

Начиная с 1910 года заметную конкуренцию иностранным радиотехническим компаниям составляет Русское общество беспроволочных телеграфов и телефонов. Эта отечественная компания была образована после реорганизации «Общества беспроволочных телеграфов и телефонов системы С. М. Айзенштейна» (Санкт-Петербург). Семен Моисеевич Айзенштейн (1884–1962) с 1910 года был членом правления РОБТиТ и бессменным директором своего завода. В 1910 году здесь была создана полевая искровая радиостанция, разместившаяся на четырех двуколках и обеспечивавшая связь на расстоянии 160,5 км. Диапазон волн передатчика составлял 400–2300 м, приемника — 320–2500 м. Антенна — зонтичного типа. Высота телескопической башни — 25 м. Время развертывания станции — 30 минут. Аналогичная аппаратура компании Маркони умещалась на 14 двуколках.
В 1912 году РОБТиТ была разработана и испытана легкая портативная искровая радиостанция для русской кавалерии — КСТ. Она существовала в двух вариантах: вьючном и двуколочном. Ее характеристики: дальность действия — 60 км (вьючная) и до 80 км (двуколочная), диапазон волн приемника — 200–1500 м, антенна зонтичного типа, четырехлучевая с противовесом, высота телескопической мачты — 12 м (вьючная) и 15 м (двуколочная). В следующем году компания начала разра ботку автомобильных станций АВ-1, АВ-3.
Перед началом Первой мировой войны в русской армии имелось уже семь отдельных искровых (радиотелеграфных) рот, оснащенных станциями РОБТиТ. Вплоть до 1914 года завод действовал в условиях жесткой конкуренции с фирмой «Сименс и Гальске», которая тоже поставляла радиотелеграфные аппараты для сухопутных войск русской армии.
В таблице отражены поставки радиоаппаратуры различными фирмами для всех ведомств России в период с 1895 по 1913 год. Приведенные данные не подтверждают миф об отсталости России в данной области: как видим, искровых радиостанций в России накануне Первой мировой войны было не так уж мало, учитывая тот факт, что, пользуясь современной терминологией, по тем временам это были новые технологии.

Динамика роста количества искровых радиостанций всех типов  во всех ведомствах России с 1895 по 1913 год

Портативная искровая радиостанция РОБТиТ  образца 1914 года

В период 1910–1914 гг. Главному инженерному ведомству России удалось должным образом оснастить армию средствами радиосвязи. К началу Первой мировой
войны русская армия отличалась довольно высокой степенью насыщенности радио-установками: 17 стационарны х, около 100 полевых и свыше 30 легких кавалерийских радиостанций. Однако в период военных действий армия столкнулась с острым недостатком в средствах радио связи, и в 1917 году в Москве создается «Электротехнический завод Военного ведомства». Но мощностей последнего хватало только для частичного решения проблемы, и начиная с 1915 года недостаток связной радиотехники восполнялся поставками из Англии и Франции.

Стационарные искровые радиостанции

В июле 1904 года Морское министерство России принимает решение о строительстве на Дальнем Востоке трех мощных береговых радиостанций. Первая из них была построена во Владивостоке и уже в апреле 1905 года вступила в строй.
Учитывая ошибки русско-японской войны, Военное ведомство в 1905 году начинает на Дальнем Востоке строительство стационарных радиостанций военного образца: первой вступает в строй военная радиостанция в г. Имане, а в 1906-м заработали станции во Владивостоке и Харбине.
Через искровую радиостанцию Владивостока в сентябре 1913 года в Петербург было передано сообщение об успехе экспедиции Бориса Вилькицкого на судах «Таймыр» и «Вайгач» в Северном Ледовитом океане — обнаружении неизвестного материка, размерами превосходящего Бельгию и Нидерланды и названного первооткрывателем Землей Николая II. Мировые информационные агентства тотчас же распространили сенсационное сообщение об этом событии, назвав его крупнейшим географическим открытием ХХ века. (11 января 1926 года Президиум ЦИК СССР своим постановлением переименовал Землю Николая II в Северную Землю.)
В 1907 году радиостанции начинают функционировать в Хабаровске, Николаевске и в селе Нижне-Тамбовском. Радиостанция в Николаевске официально подчинялась штабу крепости и носила название «Станция искрового телеграфа Николаевской-на-Амуре крепости». На ее территории были воздвигнуты две 35-метровые решетчатые деревянные мачты. Мощность передатчика составляла 2 кВт. Станция поддерживала связь с береговыми, военными и гражданскими радиостанциями в Хабаровске, Нижне-Тамбовском, Имане, Керби, Охотске и ряде других населенных пунктов, а также с теми военными кораблями Тихоокеанского флота, на которых были установлены корабельные радиостанции. Руководил станцией искрового телеграфа штабс-капитан М. В. Десницкий.

Вид Николаевска-на-Амуре.  Торговый дом «Кунст  и Альберст». 1908 год

Русско-японская война показала всю уязвимость российских дальневосточных владений. Если Верхний, Средний, Нижний Амур, Приморье и даже Сахалин были связаны между собой «Амурским телеграфом» и военными радиостанциями, то Охотоморье, Камчатка, Крайний Северо-Восток не имели никакой современной связи и перед лицом общего врага или природного катаклизма были совершенно беззащитны. Ситуация становилась настолько тревожной, что в 1908 году этим вопросом вынужден был заинтересоваться не только сам царь, но и Совет Министров. Ознакомившись с положением дел на Охотском побережье и Камчатке, подробно описанным в записке председателя Совета Министров Столыпина, Николай II накладывает резолюцию: «На Восточную Сибирь, и на Охотско-Камчатский край в осо бенности, следует обратить самое серьезное внимание и приступить к живой деятельности там немедленно». Имея царскую поддержку, Совет Министров издает распоряжение: «Незамедлительное установление связи с городом Петропавловском-Камчатским есть дело настоящей важности. Необходимо прибегнуть к помощи беспроволочного телеграфа и соорудить телеграфные станции в городах Николаевск-на-Амуре и Петропавловск-на-Камчатке»

Н. А. Скрицкий  1910 год

Разработка проекта радиотелефонной связи между устьем реки Амур и югом полуострова Камчатка, между которыми лежит одно из самых неспокойных морей на земном шаре — Охотское, а потом и осуществление этого проекта на практике явились первым крупномасштабным опытом Главного управления почт и телеграфа в радиотелеграфном строительстве. Одним из главных организаторов создания станций и их разработчиков был талантливый инженер Николай Александрович Скрицкий,
много сделавший для пропаганды нового вида связи в России.
22 апреля 1909 года Скрицкий выступает с главным докладом на 14-й общероссийской конференции Телефонно-телеграфного технического общества, где ставит вопрос ребром: станцию в устье Амура и на Камчатке надо строить в самое ближайшее время. За основу предложено принять радиооборудование системы «Телефункен» с использованием «звучащей искры». В отличие от обычного искрового метода здесь применялись разрядники с малым искровым промежутком и источники тока — альтернаторы (электромашинные генераторы) с большой частотой вращения, что позволяло посылать в эфир музыкальный тон большей или меньшей продолжительности — как точки и тире, в зависимости от длительности нажатия на телеграфный ключ. Такой сигнал радистам было гораздо легче выделять на фоне атмосферных помех. В своем докладе Н. А. Скрицкий предложил установить мачты высотой не менее 75 метров; альтернатор мощностью 8 кВт должен был приводиться во вращение бензиновым двигателем. Все это, согласно теоретическим расчетам ученого, должно было позволить установить регуляр ную связь на расстоянии не менее 1650 верст (1760 км). Доклад Скрицкого с проектом радиосвязи Николаевска-на-Амуре с Петропавловском-Камчатским получил одобрение научной общественности и высокую оценку в печатных изданиях. Уже 11 мая специальная комиссия Главного управления почт и телеграфов под председательством полковника А. Л. Эйлера подписывает контракт с обществом «Сименс и Гальске» на поставку и устройство радиотелеграфного сообщения по системе «Телефункен» между Николаевском-на-Амуре и Камчаткой.
3 февраля следующего года Н. А. Скрицкий отправляется в командировку в Берлин для оформления контракта на поставку радиоаппаратуры для Петропавловска-Камчатского и Николаевска-на-Амуре. В соответствии с контрактом общество обязывалось «изготовить, испытать, доставить в Николаевск и Петропавловский порт с открытием навигации 1910 г. все необходимые приборы двух радиотелеграфных станций, устроить затем таковые и установить радиотелеграфное между ними сообщение». И в том, что аппаратура была тщательно выверена, без малейшего брака, отлично упакована и вовремя отправлена на Восток, несомненная заслуга Николая Александровича Скрицкого. Последняя радиостанция, которую он проектировал и строил уже в 1917 году, располагалась в районе Владивостока, на острове Русском, и намного превосходила Николаевскую и Петропавловскую станции. Одних мачт было установлено десять штук высотой по 110 метров. Достроена радиостанция была уже в советское время.
В конце июля 1910 года на германском пароходе вместе с заказанной аппаратурой в Николаевск прибыли два инженера-наладчика. Строительство двух зданий для нужд радиостанции было закончено осенью того же года, после чего в одном из них, служебном, начался монтаж аппаратуры. Снаружи на территории станции летом того же года были установлены две металлические башни решетчатой конструкции на трех независимых бетонных фундаментах каждая. Высота башен — 75 метров, база основания (разнос между фундаментами) — 24 метра по каждой грани. Такие пропорции гарантировали устойчивость высотных сооружений.

75-метровые антенные металлические мачты, установленные на Николаевской и Петропавловской радиостанциях

В октябре 1910 года монтаж обеих радиостанций был завершен. Их испытания начались 23 октября и закончились 9 ноября подписанием документа по окончательной приемке, после которой правительство России выплатило обществу «Сименс и Гальске» 107254 рубля. Радиопередатчики, установленные фирмой «Телефункен», работали по принципу «звучащей искры» и имели мощность по 5 кВт. Источником питания служили керосиновые двухцилиндровые двигатели Гарднера мощностью в 20 лошадиных сил. Обе станции работали в диапазоне длинных волн на волне 2000 метров; дальность действия составляла днем 1200 км, а ночью — 2400 км. Каждая станция имела аппаратуру по приему радиограмм на слух (при скорости 15 слов в минуту) и на ленту телеграфного аппарата Морзе (5 слов в минуту), а также аппараты для автоматического приема сигнала вызова.
Расстояние между антенными мачтами составляло 175 метров. Антенная сеть состояла из 12 бронзовых проводников диаметром 3 миллиметра. Общая протяженность всех проводов, образующих антенную систему, достигала почти трех километров. Для связи с морскими судами, находящимися в радиусе действия станций, все береговые станции (в том числе и Николаевская) были оснащены дополнительными радиопередатчиками мощностью 1 кВт, дальность действия которого
не превышала 450 верст (480 км).

План расположения телеграфной станции  около Николаевска-на-Амуре.

10 ноября 1910 года между Николаевском-на-Амуре и Петропавловском-Камчатским открылось радиотелеграфное сообщение общего пользования. Удаленный Северо-Восток стал намного ближе к Приамурью и Восточной Сибири.
Прошло буквально несколько лет, и в строй действующих дальневосточных станций общего пользования вошла еще целая группа радиостанций: 21 октября 1912 года — Охотская, Наяханская (недалеко от Гижиги) и Анадырская; 7 декабря того же года — Кербинская и 20 февраля 1916 года — Сахалинская. Все они производили свой обмен в основном с радиостанцией Николаевска, которая размещалась на территории военного укрепления «Николаевская крепость» недалеко от самого города. Начиная с 1912 года Николаевская радиостанция по интенсивности радиообмена выходит на первое место в Российской империи: имея выход в телеграфную сеть страны, она отправляет почти всю радиотелеграфную корреспонденцию Дальнего Востока. В 1913 году радиотелеграфный обмен станции превысил 1 млн слов в год,
хотя штат ее сотрудников увеличился незначительно. Например, в 1914 году на станции работало всего 11 человек: заведующий (он же старший механик) отставной штабс-капитан С. А Максимович-Григоренко; трое почтово-телеграфных чиновников 3-го разряда и по одному 5-го и 6-го разрядов; трое машинистов (надсмотрщиков) высшего разряда и два сторожа.
До осени 1918 года Николаевская радиостанция стабильно снабжала информацией и представителей всех существующих в тот период правительств, и местное население: 1910 — март 1917 года — царское правительство, март 1917 — январь 1918 года — представителей Временного правительства, январь — начало сентября 1918 года — областной Совет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов.
9 октября станция была захвачена японским десантом и взята под контроль оккупационным командованием. Некоторые из ее сотрудников, симпатизировавшие советской власти (например, Дубицкий), были арестованы. Во время штурма партизанами японских позиций в районе крепости и прилегающей к ней территории оккупанты, не выдержав натиска, бросились отступать в Николаевск, по дороге успев взорвать военную радиостанцию («искровой телеграф»). Восстановленная через некоторое время, она, однако, вскоре вновь пострадала — в период гражданской войны от пожара — и больше уже не восстанавливалась.
К 1910 году, помимо сети дальневосточных радиостанций, была создана сеть стратегической радиосвязи в западно-европейской части Российской империи, связавшая Бобруйск с побережьем Балтики, Черного моря и группой радиостанций вдоль западной границы. Радиостанция в Бобруйске была модернизирована французской компанией «T.S.F.», что позволило ей поддерживать радиотелеграфную связь с радиостанцией «Эйфелева башня» в Париже. Компания «T.S.F.» построила также мощную искровую радиостанцию в Севастополе — она обеспечивала связь русского флота с французской военно-морской базой в Бизерте (Тунис). К слову, в конце 1920 года при эвакуации белогвардейских войск под командованием генерал-лейтенанта барона П. Н. Врангеля сохранившиеся корабли и суда Черноморского флота (общим числом 150) были уведены в Бизерту.
Строительство группы искровых радиостанций велось и вдоль северного побережья России. Предусматривалось также создание радиостанций в Москве для связи с Баку, Ташкентом и Бобруйском. В свою очередь через Ташкент Москва связывалась с Кушкой на границе Афганистана, а через Баку — с Ашхабадом и Карсом (бывший русский город на северовостоке Турции, который по Сан-Стефанскому мирному договору 1878 года вошел в состав России, однако по Брестскому договору 1918 года отошел к Турции вместе с округами Батуми и Ардаган). Нужно отметить, что активное строительство мощных искровых радиостанций, начатое еще до 1914 года, имело целью создание единой стратегической системы связи, соединяющей европейскую и азиатскую части России. Предполагалось, что эта система будет готова к предстоящей войне. В планах ее строительства была транссибирская линия радиосвязи Москва — Хабаровск с установкой ретрансляционных станций в Уржумке, Красноярске и Чите. Так, радиостанция в районе железнодорожной станции Уржумка начала строиться в 1908 году по указанию Военного министерства и вошла в строй в 1912 году. Располагалась она в восьми километрах от Златоуста (самый высокогорный город Урала), на южном склоне Александровской сопки (названной так в честь Александра II, который побывал в этих местах по велению своего отца Николая I; в России Александровская сопка — единственная «царская» гора). По плану радиостанция должна была разместиться в черте Златоуста, на горе Косотуре или хребте Уреньга, но местные власти заупрямились: дождя, мол, тогда не будет, все тучи радио притянет к себе. Постройка обошлась в миллион с лишним рублей золотом.

Вид на Златоуст с Александровской сопки, на которой была построена искровая радиостанция «Уржумка». 1909 год. Фото из коллекции С. М. Прокудина-Горского

От станции Уржумка до радиостанции была проложена дорога, вымощенная булыжником. Вокруг здания радиостанции на каменно-цементных основаниях установили три мачты для размещения антенного оборудования высотой 80 м. Каждая мачта представляла собой 60-метровую металлическую конструкцию с деревянной надставкой высотой 20 м. Детали мачт были изготовлены на Златоустовском заводе. Работа радиостанции «Уржумка» для военных нужд велась с апреля 1912 по декабрь 1914 года, затем передача военной информации прекратилась, поскольку сигналы стали перехватываться японской разведкой. В 1915–1916 гг. радиостанция уже нерегулярно использовалась для приема-передачи гражданской информации: оказалось, что приему сигналов мешает гора. А в конце 1916-го станция прекратила свою работу и в 1922-м была полностью ликвидирована. Часть оборудования отправили в Царское Село под Петроградом. Сегодня на месте радиостанции можно найти лишь остатки фундамента, стен да бетонные бункеры.
Радиостанция в Чите — ее мощность составляла 35 кВт — начала строиться еще в начале 1913 года под руководством инженера Р. Л. Каулена и была введена в действие в феврале 1917-го. Ташкентская радиостанция (строитель А. А. Савельев) такой же мощности и радиостанция в Кушке (строитель Ф. Ф. Перепечко) мощностью 15 кВт были заложены в 1913 году, а в строй вошли в апреле 1916-го и сентябре 1915-го соответственно. Заканчивало строительство этих радиостанций петербургское отделение фирмы «Сименс и Гальске». В результате была создана важная стратегическая линия радиосвязи Владивосток — Чита — Ташкент — Москва — Санкт-Петербург.
С 1905 по 1917 год Военным ведомством было сооружено и введено в строй 26 стационарных радиостанций различной мощности и назначения. Однако полностью воплотить в жизнь план по строительству серии радиостанций так и не удалось, часть их спешно достраивались уже во время войны 1914–1918 годов. Отличительной особенностью этого исторического периода было стремление западных государств организовать свои стратегические системы дальней радиосвязи.

Радиостанции международной связи

Система внутренней радиосвязи России до 1914 года не имела выхода в Западную Европу. Международная связь страны обслуживалась Северо-Датской и Индо-Европейской концессионными компаниями проволочного телеграфа, которые входили в сеть английской мировой кабельной связи. Отказаться от услуг иностранных
компаний Россия не могла, так как имела слабую научно-исследовательскую базу.
Между тем подготовка к мировой войне требовала организации собственной прямой международной радиосвязи с будущими союзниками. Однако акционерное общество «Телефункен», владелец контрольного пакета акций фирмы «Сименс и Гальске», всячески тормозило строительство передающих радиостанций, стремясь к тому, чтобы к началу войны с Германией Россия не имела мощных радиостанций. Когда в первые месяцы войны немцы перерезали в Балтийском море подводные телеграфные кабели, соединявшие Россию со странами Запада, было решено построить мощные искровые радиостанции для связи с Антантой. Представлением в Совет Министров от 14 августа 1914 года военный министр В. А. Сухомлинов (1848–1926) ходатайствовал о сооружении 300-киловаттных радиостанций в Москве на Ходынском поле и в Царском Селе под Санкт-Петербургом, а также отдельной большой приемной и маломощной передающей радиостанций в Твери. Установку станций предполагалось передать «Русскому обществу беспроволочных телеграфов и телефонов». Для реализации проекта Военного ведомства РОБТиТ получило от российского правительства 5 млн рублей.

Общий вид искровой стационарной радиостанции РОБТиТ

Выбор РОБТиТ обусловило то, что компания имела опыт строительства мощных искровых радиостанций: еще в 1913 году она разработала, а в 1914-м построила на территории своего завода опытный передатчик искрового типа мощностью 100 кВт, работавший на волне 9300 м. В том же году был заключен контракт с Российским военным ведомством на изготовление и установку 100-киловаттной искровой радиостанции в г. Николаеве Херсонской губернии. По сведениям межведомственного радиотехнического комитета, к 1913 году одно только Военное ведомство имело в своем распоряжении около 20 стационарных радиостанций, среди них около половины были изготовлены заводом РОБТиТ.
Заинтересованность правительства в создании мощных радиостанций международной радиосвязи была столь велика, что оно согласилось обеспечить первый платеж РОБТиТ в размере 1 млн 113 тыс. рублей в момент заключения контракта. Помимо собственных радиотехнических аппаратов, устройств и приборов, РОБТиТ обязан был построить целый городок для размещения в теплых зданиях приемной станции, машинного отделения, кочегарки, ремонтной мастерской, а также здание для передающей станции, агрегатное отделение и два аккумуляторных флигеля. В обязанности РОБТиТ входило устройство колодцев и линий водопровода длиною около двух верст, электроосвещения, градирни для охлаждения двигателей, обеспечение всех помещений противопожарным инвентарем. И наконец, вся территория должна была быть обнесена надежным ограждением, освещаться прожекторами, а в машинном отделении предписывалось соорудить склад топлива на 10 тыс. пудов нефти.
По условиям контракта допускалось строительство воздушной сети на временных деревянных мачтах. 120-метровые мачты строились по типу четырехбревенчатой сваи с несколькими ярусами растяжек и были возведены за две недели. В дальнейшем их заменили 120-метровыми стальными мачтами.
Вступление России в войну ускорило юридическое оформление работ. Уже в декабре 1914 года Московская радиостанция начала действовать. Радиостанции на Ходынском поле и в Царском Селе были построены всего за 100 дней: Ходынская вступила в строй 7 декабря 1914-го, Царскосельская — 28 января 1915-го, а Тверская — 11 ноября 1914 года.
Ходынская искровая радиостанция имела мощность около 100 кВт и передавала информацию на радиоволнах 7000, 9000 и 11000 метров. Передатчик Царскосельской радиостанции работал на волнах 5000, 7000 и 900 метров. Передатчики были приспособлены для работы как ключом, так и машинным автоматом (трансмиттер Уинстона). Автоматы и другие приборы допускали скорость передачи 70 слов в минуту. В радиостанциях использовались системы связи с вращающими-ся разрядниками. По своей конструкции они были однотипными и являлись на тот период самыми мощными в Европе.
Схема радиостанции содержала последовательный контур, который заряжался от источника питания через дроссель, а затем замыкался накоротко в момент пробоя вращающегося искрового разрядника. Индуктивность контура была связана с антенной катушкой, посредством которой затухающие колебания высокой частоты передавались в антенну. Искровой разрядник, выполненный в виде медного диска диаметром 0,7 м с массивными медными зубцами, весил 500 кг и вращался со скоростью 1200 об/мин. При передаче между зубцами разрядника проскакивали ослепляющие искры, появление которых сопровождалось хлопками, подобными выстрелам из винтовки: «стрельба» разрядника была слышна на расстоянии более 2 км.
Питание станции осуществлялось от 12 машин постоянного тока МП, соединенных последовательно и дававших суммарное напряжение около 12 000 В. Машины приводились в действие двумя дизелями мощностью по 294 кВт. Параллельно машинам были включены буферные аккумуляторы емкостью 54 А·ч каждый. Вся система электропитания была надежно изолирована от земли. Манипуляция передатчика производилась с помощью особого автоматического ключевого устройства, одновременно разрывавшего цепь высокого напряжения в четырех местах. Дуга, возникавшая на контактах в момент их разрыва, гасилась сжатым воздухом. Во время радиопередачи аккумуляторы разряжались через колебательную цепь и антенны, создавая в окружающем пространстве радиоволны.
Радиостанции этого типа позволяли российскому Генеральному штабу поддерживать связь с союзниками из состава Антанты, находившимися в Париже, Корнарвоне (Уэльс, Великобритания), а также Римом и Науэном (Nauen, город в Германии). Отметим, что помимо этих радиостанций с июля 1914 года начала регулярную работу по поддержанию связи с союзниками и заводская радиостанция РОБТиТ. Сюда для несения службы были направлены специалисты офицерской электротехнической школы. Специальная радиостанция в Твери в основном осуществляла прием сообщений заграничных радиоцентров, в связи с чем получила название «Тверская радиостанция международных сношений». Прием радиосообщений производился круглые сутки в течение всего года в диапазоне волн от 400 до 10000 метров. Удаление пунктов передачи и приема радиограмм друг от друга имело целью снизить влияние помех от работы мощных искровых передатчиков при приеме радиограмм. Прием дальних радиосигналов осуществлялся с помощью электронных усилителей на французских радиолампах типа «P» (лампа Пери) с прослушиванием через телефонные наушники. При необходимости радиосигналы могли быть зафиксированы на телеграфную ленту или записаны на фонограф. Принятые радиограммы затем с помощью аппаратов Морзе передавались в Москву и Царское Село
Помощником начальника Тверской приемной радиостанции был назначен М. А. Бонч-Бруевич (1888–1940), только что окончивший к тому времени Офицерскую электротехническую школу в Санкт-Петербурге. На новом поприще он получил известность благодаря тому, что организовал небольшую лабораторию по изготовлению радиоэлектронных ламп для замены дорогих французских радиоламп с малым сроком службы.
Ходынская и Царскосельская радиостанции воплотили в себе передовые радиотехнические идеи искрового способа передачи информации. Для своего времени они имели отличные технические характеристики, были надежны в работе и обладали солидным запасом прочности. Ходынская радиостанция (как искровая) просуществовала до 1922 года, после чего на ней установили другие типы передатчиков.
В признание заслуг С. М. Айзенштейна в 1915 году русское правительство произвело его в чин действительного статского советника.
25 ноября 1915 года Главное управление кораблестроения заключает с РОБТиТ в лице С. М. Айзенштейна контракт на постройку 25-киловаттной радиостанции Морского штаба в Петрограде, получившей название «Новая Голландия».

Аппаратный зал искровой радиостанции «Новая Голландия». 1915 год

Приближалась Февральская революция. Радиоэфир империи был заполнен экстренными сообщениями, в основном от искровых радиостанций. Вечером 3 марта 1917 года по беспроволочному искровому телеграфу был передан Манифест императора Николая II об отречении от престола, которое состоялось в Пскове 2 марта в 15 часов. До этого все главнокомандующие армиями фронтов телеграфировали государю о необходимости отказаться от престола. В России в тот период нашлись только два защитника династии Романовых: один из них — командир кавалерийского корпуса генерал Федор Артурович (Августович) Келлер (1857–1918). Он, после оглашения манифеста Николая II об отречении, используя искровую радиостанцию Румынского фронта, послал царю телеграмму: «Третий конный корпус не верит, что Ты, Государь, добровольно отрекся от престола. Прикажи, мы придем и защитим Тебя». Спустя несколько часов пришел ответ. Правда, не от Николая II. Командующий Румынским фронтом приказывал Келлеру сдать кавалерийский корпус, иначе его объявят бунтовщиком.
Через шесть месяцев после свержения императора Николай II, когда у власти уже находилось Временное правительство, 21 сентября закончилось строительство искровой радиостанции «Новая Голландия». Временное правительство понимало важную роль радиостанции. Во время Октябрьского переворота «Новая Голландия» была захвачена большевиками. В тот же день радиостанция передала сообщение о падении Временного правительства и приходе к власти большевиков. Через несколько дней были захвачены и другие мощные искровые радиостанции, в том числе Царскосельская и Ходынская в Москве.
«Новая Голландия» стала радиостанцией не только революционного флота, но и Со-ветского правительства. В ночь на 9 ноября 1917 года сюда приехал вождь большевиков В. И. Ленин с членами правительства, и отсюда было передано написанное им воззвание «Радио всем» с призывом к армейским и другим комитетам, солдатам и матросам взять в свои руки дело заключения мира с Германией.
В 1924 году «Новую Голландию» закрыли, а ее постройки превратили в склады. Это событие, по существу, ознаменовало собой закат эры искровых радиостанций в России. Наступал новый этап в развитии не только радиопередающих устройств, но и всей страны.

Литература и источники

1. РГА ВМФ, ф. 950, оп 1, д. 1016: О броненосце береговой обороны «Генерал-адмирал Апраксин».
2. РГА ВМФ, ф. 417, оп. 1, д. 2158: О работах по снятию с мели броненосца «Генерал-адмирал Апраксин» под руководством контр-адмирала З. П. Рожественского.
3. Марченков В. К. Александр Степанович Попов — изобретатель, ученый педагог//Электросвязь. 1995. № 1. С. 3–5.
4. http://shipmodeling.uw.hu/avrora/index.htm — Крейсер «Аврора». Чертежи.
5. http://navsource.narod.ru/photos/02/019/index.html — Бронепалубный крейсер «Аврора».
6. www.agentura.ru/press/about/jointprojects/insidezi/russjapan/ — Начало войны в эфире.
7. Бычков О. Б., Трибельский Д. Л. Радиостанция крейсера «Аврора»//Радиотехника. № 11. 1985. С. 95–96.
8. www.nikol.ru/birthday/birthday.htm — Летопись Нижне-Амурской электросвязи (1860–1940 гг.).
9. Рожанский И. Д., Рожанская М. М., Филонович С. Р. Дмитрий Аполлинариевич Рожанский (1882– 1936). — М.: Наука, 2003. 159 с.
10. Скрицкий Н. В. Один из первых радиоинженеров Николай Александрович Скрицкий. Биографический очерк. Москва, 1998. 29 с.
11. Бычков О., Трибельский Д. Историческая радиостанция//Радио. № 11. 1986. С. 4–6.
12. www.rt.mipt.ru/misc/radio/index8.html — Радиосвязь в военном деле.
13. 3олотинкина Л. И., Шошков Е. Н. Имант Георгиевич Фрейман. Л.: Наука, 1989. 144 с.
14. Глущенко А. А. Место и роль радиосвязи в модернизации России (1900–1917 гг.) .СПб. : ВМИРЭ, 2005. 709 с.
15. Михайлов В. А. Научно-исследовательский институт «Вектор» — старейшее радиотехническое предприятие России. 1908–1998 гг. Санкт- Петербург, 2000. 290 с.
16. Терентьев Б. И. Старейшая русская радиостанция// Вестник связи. 1945. № 5, с. 95–96.

Автор выражает сердечную благодарность Владимиру Борисовичу Гончарову, помощнику директора НИИ «Вектор» (Санкт-Петербург), за участие в обсуждении некоторых аспектов истории радиотехники России, а также сделанные при этом ценные замечания, нашедшие отражение в данной статье. Автор также очень признателен Ларисе Игоревне Золотинкиной, директору мемориального музея А. С. Попова в СПбГЭТУ (ЛЭТИ), предоставившей фотодокументы.

Источник.