Александр и Дама Ташкентцы

София Вишневская пишет в Фейсбуке

Сейчас, когда о Файнберге столько пишут, не могу промолчать, нахально полагая, что моя история самая лучшая.
И она, слава Богу, – не о стихах.

У меня есть подруга-балерина, умница, красавица. И нее была мечта познакомиться со знаменитым поэтом, которого знал весь Ташкент, а она, увы, не была ему представлена.

И я ее мечту осуществила. Договорилась с Сашей, что мы придем. И мы явились втроем – балерина, я и мой муж… Балерина, как это у них водится, одета с иголочки, глазки подведены, губы тронуты розовой помадой, тон лица нежный, деликатный, ногти перламутровые, каблучки, гвоздики, юбка коротенькая, ножки стройны и привлекательны.

Но главная деталь — волосы (по моде тех лет) начесаны, залакированы, призывно блестят. Она, конечно, сильно выигрывала на нашем фоне, каких-то будто бы стильных, но запущенных и небрежных оборванцев (хиппи). Но такими мы и были: по образу жизни и представлениям о главном и второстепенном. Файнберг, как всегда, в своем свитере английской вязки с растянутой резинкой и висящими петлями.

Это легенда, что поэты говорят только о стихах и стихами. Саша показывал фотографии своей мамы – к вопросу о женской красоте, принесенный нами «Ок Мусалас» наливал в граненные стаканы, по телевизору показывали футбол, возникла тема – победы, но не в игре, а в жизни.

Все курили много: Файнберг — свой «Памир», мой муж — «Приму», а мы – «БТ» .

Зажигалок не было, только спички. Деревянные ломкие палочки с серными головками. Не помню, кто чиркнул, но горящий кусочек влетел прямо в прекрасную прическу, щедро политую лаком. Волосы мгновенно вспыхнули. Ореол огня. Сухой треск.

Сашка мгновенно перелетел через журнальный столик, схватил балерину за голову, и можно сказать, воткнул эту голову себе в живот, и голыми руками стал сбивать пламя. Я думала, что загорится свитер. Но он его оттянул и набросил на голову гостье, испуганной и обалдевшей от происходящего, но вот в этом шерстяном мешке — пожар головы, и был потушен.

Он спокойно вернулся на свое место, всем налил слабенького винца, хотя повод требовал водки, и сказал: человек может победить все, кроме себя!

Потом все вместе, горячо обсуждая событие, мыли пострадавшей голову и лицо. Все было на месте, только рыже обгорели верхушки волос, с мокрыми прядями, естественно спадавшими вдоль порозовевших щек, балерина становилась чистым ангелом.

Когда говорят: Файнберг, стихи, талант, все это так (и хорошо известно), новизны и открытия в этом нет, поэт милостью божьей, трудяга, мастер, любимец, друг, наставник…

А вот то, что он Рыцарь без страха и упрека, благородный Александр – апофеоз и тайна: Что тебе мой путь заговоренный? Что тебе мой путь? (А. Ф.)