Энциклопедия забытого. Бельё История

София Вишневская:

Что больше всего унижает человека? Уродство. Спустя целую жизнь, могу с точностью воспроизвести это изделие, которое, как все в те годы, было дефицитом. Сиреневые рейтузы – нет, они не были цвета сирени или ирисов, сливы или турецкой смоквы, в природе такого цвета вообще не существовало и не существует – смесь грязно-розового с тускло-сиреневым в равной пропорции. Внутри байка, имеющая особенность после стирки скатываться и линять, снаружи пористая ткань, все после той же стирки, увеличивалась в размере. Плюс резинка, которая почему-то садилась, и впивалась в тело. Чуть повыше пупка оставался не проходящий, как шрам, красноватый след. Все это называлось нижним бельем, и было сезонным – зимним и осенне-весенним. Последнее было цвета чахлой травки.

Рейтузы предательски выглядывали из-под школьного платья. Мужские кальсоны и женские рейтузы, иногда еще называемые панталоны – кошмары юности. И дело даже не в том, что они были некрасивы и не эстетичны, бог с этим, не привыкать. Послевоенное поколение было воспитано в гордости – мы победили фашизм, мы строим коммунизм. Нижнее белье, в конце концов, породило массу комплексов — в самом процессе раздевания был ужас. Поход к врачу – унижение. Общественное переодевание в такие же кошмарные шаровары из сатина на уроках физкультуры – вечно красные щеки от неловкости и пылающие уши. И в то же время – тайная оценка – у всех ли так. Одинаковость не приносила покоя. Правда, были еще хуже, с заплатками, но преимуществ это знание не давало, наоборот, погружало еще в больший стыд, объяснить который было очень трудно. Секс представлялся чем-то стыдным именно из-за боязни предстать перед кем-то в сиреневых панталонах. Пусть на мгновение, в мечтах, пусть в абсолютной темноте перед стыдливой спиной в семейных сатиновых трусах до колена. Такие страшные картинки рисовало девственное воображение.

Эротика зависит от антуража. Свобода – от одежды. Интеллект в 16 лет не заменит белоснежного кружевного воротничка и шуршащей юбки из черной тафты. А под юбкой – батистовых трусиков.

В конце 50-х в Москву из Парижа (!) приехал Ив Монтан. Как известно, именно в эти годы наш Никита Сергеевич объявил оттепель, от которой стал таять ледяной железный занавес. Конечно, допуск в советскую культуру определялся политическим имиджем музыканта: он должен был, по крайней мере, бороться за мир.Парижский гамэн в тонкой водолазке (см. фильм “Сладкая жизнь” Феллини, после которого в моду вошли обтягивающие свитера, называемые Dolce Vita последние 55 лет).

Знаменитый актер, шансонье и муж великой актрисы Симоне Синьоре, покорил Москву своими песнями, которые потом были записаны на пластинках в 78 оборотов. Корундовые иголки продавались в специальных коробочках. И все было так хорошо. Мы пели «Большие бульвары», «C’est si bon», любили Францию, а Ив Монтан – СССР. Но тут случилась история анекдотическая. Она хорошо известна, но от этого пикантность ситуации не устаревает. Кто-то сводил именитых гостей в ГУМ, где именно в этот момент и « выкинули» злополучные сиреневые рейтузы с начесом. Потрясенные до эстетического шока французские друзья — Ив Монтан и Синьора Синьоре — будто бы спросили у переводчика: «Как у вас происходит зачатие?», не получив внятного ответа, купили изделие, как сувенир на память о легкой российской промышленности – и привезли в Париж, видимо, для куражу и смеха. А может быть и для предметного размышления о строе, который претендовал быть «впереди планеты всей».Вышел скандал. Кремль обиделся. Имя Ива Монтана вымарывалось из пантеона французских шансонье, в многочисленных неделях французско-советской дружбы ему уже не было места. Тем более, к тому времени он имел самое прямое отношение к передаче «L’Apostrophe», столь радушно принявшей Солженицына.А мы стали слушать «монтановский репертуар» в исполнение Глеба Романова. Политические страсти разгорелись из-за нижнего белья. И лучшая половина человечества, которая носит сегодня нечто воздушно-кружевное-обнаженно-страстное, возбуждающее чувства и мысли, постичь этого не может. Трусики какие-то…