Бескорыстное величие Янниса Целепидиса Искусство Ташкентцы

Александр КОСТЮНИН

Умер Яннис Целепидис — в Греции, в Афинах, на родине, о которой он не забывал в годы своего пребывания в Ташкенте, будучи политэмигрантом. Такую же любовь и безмерную благодарность к Узбекистану навсегда сохранил он по возвращении в Грецию.

Имя Янниса Целипидиса — понтийца, политэмигранта — гремело в свое время по всему бывшему Союзу. Замечательный оперный певец, создатель и руководитель знаменитого ансамбля «Бузуки», который не только познакомил с греческой музыкой и песней, но и пропагандировал одновременно греческую культуру. Не надо забывать, что создание ансамбля пришлось на те мрачные годы греческой истории, когда в стране хозяйничала хунта Черных полковников. Возвратившись в 1980 году в Грецию, Яннис Целепидис долгое время работал в оперном театре в Афинах. Выйдя на пенсию, он возглавил хоровой кружок при муниципалитете Неа Ионии. Причем возглавил безвозмездно.

Вот, что он рассказывал о себе в одном из интервью, о том, как оказался в Ташкенте.

— Мои родители, покинув Кавказ, оказались в Греции в 1922 году. Я родился в Греции, в деревушке Лангадья, недалеко от Пеллы, в Македонии. Деревня наша находилась всего в полутора километрах от границы с бывшей Югославией.
В семье нас было четверо детей, и все мы оказались за границей. Утром того рокового дня у деревни происходила битва — партизаны бились с армией. Авиация бомбит, кругом стреляют.
А теперь представьте себе семилетнего мальчишку, который, проснувшись утром, оказался посреди этого хаоса. Вижу женщин и детей, бегущих к границе и хватаю за руку моего младшего брата. Моя мать беременная моей младшей сестрой, бежит за мной и кричит: «На кого ты меня оставляешь?» Я ведь был старшим сыном в семье. Этого мне не забыть никогда.
Я, естественно, ничего не слышал и не понимал, бежал за теми, кто устремился к границе. С моей мамой я встретился только через 10 лет, уже в Ташкенте. Первые уроки фортепиано я начал брать в Чехословакии, участвовал в детском хоре, с которым мы объездили всю Восточную Европу.
В 17 лет я через Красный Крест встретился со своими родителями. Все мои братья также собрались а Ташкенте, все из разных стран. Мать и после десятилетней разлуки остается матерью. Я чувствовал так, как будто расстался только вчера. По-иному было с отцом. Мне надо было привыкнуть к нему заново. Как, впрочем, и к моим братьям. В день моего приезда со мной на железнодорожном вокзале высадились 800 греческих детей. Представляете, что тут началось? Плач, рыдания, вперемешку, со счастливым смехом. Для народа нет момента трагичнее, чем Гражданская Война. И эвакуация детей была единственным выходом спасения нации. О нас позаботился Красный Крест, нас разместили по детским садам, кормили, одевали лучше, чем собственных детей, а ведь и эти страны только что вышли из страшной войны! В Чехословакии я оставался не так долго. Наш хор оказался в результате в Румынии, и ребят из Греции разместили не где-нибудь, а в королевском дворце! Там жили тысячи греческих детей. Так с 1947 года я жил в Югославии, Чехословакии, Польше, Венгрии, и уже в 1951 году, когда закончилась Гражданская война в Греции, наш хор распался, и я перебрался в Узбекистан.
В Ташкенте я окончил Консерваторию, а затем два года проучился в Москве в Музыкальной академии. Короче, учился всю жизнь. И все-таки все эти годы я не переставал думать о родине, о Греции. Да и наши учителя — и поляки, и венгры, и русские — все время напоминали нам о том, что мы должны выучиться, чтобы вернуться на родину и принести ей пользу.
Между прочим, и стипендию греческие студенты-отличники получали вдвое большую, нежели местные ребята. 500 рублей в то время были большие деньги!
Знаете, я всю жизнь привык жить в коллективе. И не только в коллективе своей греческой общины. И поэтому я думаю, что являюсь единственным иностранным артистом, которому был присужден высший титул заслуженного артиста Узбекистана и Российской Федерации. Чтобы получить это звание, надо внести большой вклад в своей области. И, прежде всего, социальный вклад. Где я только не пел! На заводах, в совхозах. После 1967 года, когда к власти в Греции пришла хунта, я считал своим долгом рассказывать о том, что творилось на моей родине. Многие греческие культурные деятели находились в Греции в тюрьмах. И тогда я предложил Совету греческих политэмигрантов создать греческий ансамбль, который помимо всего прочего, информировал бы зрителей о современном положении в Греции. То есть, мы вели, помимо культурной, также и просветительно-пропагандистскую работу. Кроме этого, на нас была возложена задача сбора средств: мы принесли в кассу Совета греческих политэмигрантов 30 миллионов драхм! В то время доллар стоил 30 драхм, так что считайте сами.
— В «Бузуки» участвовали студенты, дети греческих политэмигрантов. Кроме вокально-инструментального ансамбля в самом начале у нас был и танцевальный коллектив, но затем стало трудно возить за собой столько народа. Наш ансамбль стал настолько знаменит, что мы давали более 200 концертов в год. На конкурсах я всегда представлял только Грецию. В 1982 году, уже живя в Греции, я выиграл в Австрии конкурс Шуберта. В Австрию я поехал по собственной инициативе и на собственные средства.
В 2005 году мне была оказана высокая честь, правительство Москвы пригласило меня выступать на торжествах, посвященных 60-летию Победы над фашизмом. Я пел для ветеранов на Поклонной горе, в концерте, где участвовали все большие артисты, такие, как Иосиф Кобзон, а также многие молодые артисты. Затем я пел в Колонном зале, и в Концертном зале Советской Армии.
Причем, на Поклонной горе я исполнил по-гречески песни Маноса Хадзидакиса, Микиса Теодоракиса, ну и, конечно, «Журавли» Френкеля. Знаете, в России был создан обо мне документальный фильм, где я пою песни военного времени. Это было где-то в 1977-78 годах.
Кроме того, я участвую в жюри Международного фестиваля песни в Самарканде и езжу в Узбекистан раз в два года. Недавно мне сообщили, что узбекские кинематографисты собираются снять уже новый фильм обо мне.

Яннис Целипидис и политэмигранты, приехавшие в Ташкент, были настоящими героями Греции. Это они организовали героическое сопротивление итальянским и фашистским оккупантам в Греции (1940-1945 гг.).
Основная часть греческих патриотов приехала в Узбекистан. Они и здесь, в Узбекистане, стали героями — героями Труда. До сих пор хорошо помнят их трудовую деятельность на заводах Ташкента и Чирчика : «Ташсельмаш», «Узбексельмаш», Авиационный завод, «Чирчиксельмаш» и т.д. Почти каждый труженик-грек был на доске Почета, имел грамоты, награды за самоотверженный героический труд. В Узбекистане они жили счастливо. Женились, рожали, учились в институтах, учили родной греческий язык в школах.
Как мы счастливо жили все вместе с узбекским народом!
Это великодушный узбекский народ, — вспоминает один из них, — отличительной чертой которого было гостеприимство… если постучать в калитку неизвестной узбекской семьи и попросить воду, тебе принесут в пиалушке чай, и пока ты его пьешь, для тебя готовят плов.
Уехав в Грецию, греки, проживавшие в Ташкенте, говорят всем там, что для них это было самое счастливое время в их жизни.

Все у нас было…
Только песня могла перенести человека в Грецию: к матери, в родные места, туда, где впервые ты увидел солнце, в те места, где впервые в жизни босиком пробежал по родной траве…
Когда на сцену выходил заслуженный артист Узбекской ССР Яннис Целепидис, зал плакал…
Яннис Целепидис — это легенда. Этот божественный голос жил в каждой семье, в каждом сердце политэмигранта. Это был всенародно любимый певец и кумир ташкентской греческой публики. Песни в исполнении Янниса Целепидиса имели волшебную силу -он нес силу, терпение, счастье. В Узбекистане он пропагандировал греческую песню, приехав в Грецию, он стал пропагандировать узбекские народные песни. Он был большим другом основателя и классика узбекской эстрадной песни — великого Батыра Закирова. Каждые два года участвовал в Международном фестивале песни в Самарканде и являлся членом жюри.
Он никогда не забывал свои истоки, где получил знания и мастерство. Часто приезжал в Ташкент, безвозмездно помогал Ташкентскому городскому обществу греческой культуры, опекал мастер-класс певцов клуба, всегда интересовался жизнью коллектива и радовался его успехами больше, чем своими. Это был один из самых известных и любимых личностей — греков, которых воспитала узбекская земля.

Яннис Целепидис ушел из жизни безвременно, безвозвратно и внезапно, будто песню оборвал на полуслове. Теперь, увы, уже не прозвучит в его исполнении столь близкие нашему сердцу старинные романсы, народные песни, военные баллады о подвиге и мужестве. Не услышать нам и его проникновенного предисловия, которым он предворял каждую мелодию — тонкий, глубокий и искренний комментарий мастера, глубоко чувствовавшего музыку и слово.
Яннис умер в солнечный день. Таким человеком он сам был всегда — светлым, щедрым на улыбку, готовым всегда помочь, подсказать, поддержать.
Он никогда не жалел себя, безвозмездно даря людям свой несомненный талант, свою огромную любовь, свое горячее сердце. Его знали и любили многие: те, кто помнили по ярким выступлениям ансамбля «Бузуки» в лучших концертных залах, кто слышал его на сцене афинской «Лирики скини», кто отдавал своих детей в его музыкальный класс. Больше всех повезло, однако, тем, кто делил с ним дружескую компанию — там его песни, шутки и советы дарили радость жизни, учили мудрости, доброте и искренности.

Прекрасная, светлая и грустная песня «Журавли» — «Летит, летит по небу клин усталый» — была одной из самых любимых у Янниса. Теперь, после его смерти, она звучит словно пророчество…

Настанет день и с журавлиной стаей
Я поплыву в такой же сизой мгле,
Из-под небес по-птичьи окликая
Всех вас, кого оставил на земле...