Как братья Яушевы мавзолей ремонтировали История Ташкентцы

Ссылку на статью и фото мавзолея прислал Анвар Камальдинов.

Благотворительность в сохранении памятников культуры прошлого имеет вековые традиции. Как и сегодня, так и несколько столетия назад находились желающие на собственные средства провести их реставрацию. Еще одно свидетельство тому — обращение в 1897 году члена Ташкентского торгового дома татарина Мухаммед-Шарифа Ахмеджанова Яушева к Чимкентскому уездному начальнику с прошением «разрешить ремонт мечети Ахмета Ясави в Туркестане на средства фирмы, произведя работы хозяйственным способом и в размере суммы, какая на то потребуется». Этот факт остался в истории благодаря сохранившимся архивным документам и служит примером того, с какой тщательностью государство подходило к проведению реставрационных работ. Шымкентские архивариусы обнаружили в фондах Государственного архива Узбекистана переписку, связанную с прошением на проведение ремонта мавзолея Ходжи Ахмеда Ясави.

Величественный памятник зодчества, воздвигнутый в начале ХV века по велению Тамерлана, всегда привлекал к себе внимание. Капитально построенное здание требовало постоянного ухода и ремонта. В разные эпохи этот вопрос решался по-разному. Те же архивные документы донесли до наших дней историю о том, на какие средства проводилась реставрация мавзолея в Туркестане в конце девятнадцатого века.

В 1883 году Бухарский эмир, будучи наследным принцем, специально посещал Россию, чтобы принять участие в торжественной церемонии по случаю коронации императора Александра III. В числе прочих подарков эмир преподнес государю 20 тысяч золотых тилей для использования их на благотворительные учреждения. Император повелел направить половину этой суммы на поддержание мусульманских духовных учреждений Туркестанского края по усмотрению генерал-губернатора. Руководивший в то время краем генерал-губернатор Черняев распорядился передать пятнадцать тысяч рублей для производства ремонтных работ Военно-инженерным ведомством. На эти средства три года — с 1884 по 1886 — велись ремонтные работы памятника средневекового зодчества. На момент окончания реставрации неиспользованными оказались 1 435 рублей 57 копеек. Эту сумму начальник инженеров передал в распоряжение административно-полицейского управления, в ведении которого по закону находилась мечеть. Остаток суммы также был использован на поддержание мавзолея в хорошей архитектурной форме.

Как видим, обращение Торгового дома братьев Яушевых с просьбой разрешить проведение реставрационных и ремонтных работ на мавзолее Хаджи Ахмеда Ясави не было событием из ряда вон выходящим.

Генерал-лейтенант Корольков после необходимых согласований с канцелярией счел необходимым удовлетворить ходатайство торгового дома братьев Яушевых, оговорив при этом одно непременное условие. Все ремонтные и реставрационные работы должны проводиться «не иначе, как под присмотром и непосредственном руководительстве сведущего техника, дабы неумелою реставрацией не испортить архитектурных деталей здания». Генерал-лейтенант Корольков не рискнул поручить наблюдение чиновникам строительного отделения, учитывая их занятость на масштабных строительных работах на территории области. Решение этого вопроса он вынес на усмотрение Его Высокопревосходительства. Но и на этом все организационные моменты по проведению ремонта не завершились.

Наблюдение за ходом реставрации поручено было чиновнику особых поручений по строительной части господину Гейнцельману, но тогда встал вопрос его путевого довольствия. Отнести эти расходы на интендантские суммы руководство края не сочло возможным, о чем и уведомило братьев Яушевых.

Мулла Галлий Яушев, получив соответствующую бумагу из канцелярии военного губернатора Сыр-Дарьинской области, попросил предварительно определить сумму, «какая потребуется на разъезды этому чиновнику, после чего и будет на то дано надлежащее согласие».

Но и на этом не завершилась переписка ведомств. Его Высокопревосходительство Туркестанский генератор-губернатор предложил «доставить техническую опись предполагаемых работ по ремонту мечети Ахмета Ясави в городе Туркестане». Осенью 1899 года на его стол лег рапорт военного губернатора Сыр-Дарьинской области о том, что младшим инженером капитаном Габиным составлено описание мечети с указанием примерной стоимости ремонта и реставрации этого здания. Двадцатым января 1890 года датировано очередное послание, направленное из канцелярии Туркестанского генерал-губернатора военному губернатору Сыр-Дарьинской области. В нем содержалось указание «войти в непосредственное сношение по этому вопросу с Археологической комиссией». Проводить реставрацию памятника архитектуры после согласования с этим ведомством — было пожеланием капитана Габина.

Дело в том, что ремонт на средства, пожертвованные Бухарским эмиром, оказался, мягко говоря, далеким от идеала. Об этом седьмого ноября 1897 года информировал Туркестанского генерал-губернатора военный губернатор Сыр-Дарьинской области. «Произведенный инженерным ведомством ремонт не совсем удовлетворителен в том отношении, что контрфорсы, поставленные для поддержания стен главного здания, выведены из кирпича русской брусковидной формы, что невольно бросается в глаза своим полным несоответствием со стилем здания, выстроенного из кирпича средне-азитаской формы, густо украшенного изразцами», читаем в этом документе. В нем же содержатся рекомендации на случай, если будет дано согласие на проведение ремонтных работ братьями Яушевыми.

«Было бы желательно избежать подобного недостатка и поставить непременным условием, чтобы реставрация производилась в существующем стиле здания, причем изразцовый кирпич возможно заказать в селении Риштань Ферганской области, где и теперь, вероятно, имеются мастера, строившие Кокандский дворец Худояр-хана. Вообще, было бы желательно обставить ремонт Туркестанской мечети возможно лучше». В последней фразе содержится, на мой взгляд, ответ на вопрос, почему рассмотрение прошения братьев Яушевых растянулось на несколько лет.

Впрочем, такой тщательностью отличался не только подход к ремонту отдельно взятого мавзолея, власть к строительству и содержанию памятников архитектуры относилась очень серьезно. Это видно и по этой переписке, и по целому ряду документов тех лет. Например, Устав строительный царской России он (распространялся и на входящие в состав империи территории Казахстана) не просто регламентировал, что, где и как строить, но и содержал специальные указания относительно памятников архитектуры и истории. «Строжайшее воспрещается разрушать остатки древних замков, крепостей, памятников и других зданий древности, под ответственностью за нарушение сего губернаторов и местных полиций». Такую установку дает статья 181 Устава строительного. А в следующей читаем: «Из зданий сего рода исправляются и починяются только те, в коих есть какие-либо помещения; в прочих же починяются и поддерживаются только ворота. В случае необходимости сих исправлений делается представление Министерству внутренних дел, с описанием повреждений и ветхости и с разъяснением, для чего именно исправление нужно».

Судя по переписке, связанной с ремонтом мавзолея, чиновники строго следовали Уставу строительному. Составленная смета на ремонт датирована декабрем 1899 года. Торговому дому братьев Яушевых он обошелся в 82 тысячи рублей. Но это позволило привести здание в надлежащий вид «только в инженерном отношении, то есть в отношении прочности и долговечности постройки». Для полной реставрации комплекса на тот момент требовалось еще сто тысяч рублей. Капитан Габин, детально изучив вопрос, информировал губернатора Туркестанского края о готовности «наследника Хазрета Ясави собрать на ремонт здания, если это будет разрешено, всю сумму, потребную для возобновления сооружения в прежнем величии и блеске».

Любовь ДОБРОТА
г. Шымкент