Туган Режаметов История Ташкентцы

Автор Мастура Исхакова.

Последний взгляд

Ветер покачивал деревья, с которых, кружась в дивном танце, медленно слетали багряные листья. Продолжая полет, листья опускались, и, прыгая, как пугливые пташки, приземлялись на мокрый тротуар.  Движение потока автомобилей по улицам было намного медленнее, чем бывало в погожий день. К вечеру похолодало. Стояла поздняя осень 1982 года, какая обычно бывает в ноябре в Ташкенте.

В театре «Ёш гвардия» закончился спектакль по пьесе драматурга Шарафа Башбекова  «Такдир эшиги» («Врата судьбы»). За последние годы это был один из немногих спектаклей, в котором посчастливилось играть вместе Тугану Режаметову и Ширин Азизовой. Артисты вышли к проходной театра, где их уже ждали поклонники с цветами. Несмотря на ненастную погоду, народу собралось много. Здесь были люди разных поколений. Все горячо обсуждали судьбу героев только что виденного спектакля. При появлении артистов мгновенно наступила тишина. Толпа бросилась к ним, на перебой, задавая вопросы и протягивая шариковые ручки с предметами для автографа, попавшими под руки …

Туган завел стоявшие во дворе театра «Жигули», и они с Ширин медленно двинулись по переулку. Колючий мелкий дождь постепенно перешел в снег. Выехав из переулка на большую дорогу, Туган включил дворники, с облегчением вздохнул, и с улыбкой обратился к жене:

— Ширин, наверное, ради таких мгновений стоило быть артистом! А помнишь наш первый спектакль «Восемнадцатилетние»?

— Конечно, ведь это был один из первых спектаклей единственного тогда молодежного театра. И мы были молоды, красивы, энергичны… Разве можно забыть радость и волнение тех дней?  Тогда на сцене весь спектакль мы с тобой были практически вдвоем, как и сегодня…

Туган и Ширин с головой окунулись в то счастливое время их молодости. Быстро и легко пролетели студенческие годы, когда полная занятость студентов в спектаклях и на съемках отодвигала на задний план все остальные  бытовые проблемы. Но уже в эти годы в воздухе витала идея о создании молодежного драматического театра,  когда несколько энтузиастов театрального искусства режиссер Эргаш Мусафаев, актеры Фархад Аминов, Туган Режаметов, Ширин Азизова, Мурад Раджабов, Нелля Ташкенбаева, Юлчи Хакимов и другие провели много бессонных ночей, обсуждая с юношеским задором далеко идущие планы. Сколько пришлось им побегать по инстанциям, прежде чем осуществить свою мечту и получить разрешение на  открытие театра. Наконец, правительством республики было принято постановление, в связи со строительством нового здания Узбекского драматического театра им. Хамзы в 1968 году на улице Навои,  о передаче старого здания  Молодежному театру. Вскоре по традициям того времени ему дали комсомольское имя «Еш гвардия», что означало – «Молодая гвардия».

Труппу в основном набирали из молодых актеров ТЮЗа, киностудии и выпускников театрального института имени А. Островского. Несмотря на некоторые трудности,  весь творческий коллектив с большим энтузиазмом включился в работу. В результате стараний ко дню открытия театра 26 октября 1968 года были выпущены два премьерных спектакля по пьесе Максима Каримова «Дийдор» («Свидание»), и следом «Ун саккиз ешлигим» («Восемнадцатилетние»). Для общественной и культурной жизни столицы  открытие Молодежного драматического театра стало событием года… Теперь уже не счесть сколько за эти годы спектаклей  было поставлено на сцене театра, ставшим для Тугана и Ширин родным домом. Театр шел в ногу со временем. Афиши с репертуаром говорили сами за себя. Здесь были пьесы, как узбекских авторов Ульмаса Умарбекова «Отилмаган ок» («Не выстрелянная пуля»), («Окар сувлар») («Текущие воды»), Абдукаххора Ибрагимова «Биринчи буса» («Первый поцелуй»), Хамзы «Холисхон», Маар Байджиева киргизского драматурга «Бахс» («Дуэль») так и классиков русской и зарубежной драматургии – А. Пушкина, Ж. Мольера, В. Шекспира, Б. Брехта и многих других. С этими спектаклями артисты объездили сотни тысяч километров по городам не только Узбекистана и Средней Азии, но России, Украины. И после каждого спектакля зрители долго аплодировали артистам. Это были самые счастливые минуты трудной, но насыщенной, яркой жизни бескорыстных служителей Мельпомены…

  Дома на девятом этаже скромной чиланзарской трехкомнатной квартиры Тугана и Ширин ждали дети: двое близняшек Фатима с Хусаном, ученики шестого класса. Старший сын Зухриддин, студент 2-го курса актерского факультета мастерской Бориса Чиркова Всесоюзного института Кинематографии жил в Москве.  Зайдя в большую комнату, продрогшие родители увидели накрытый стол. Конечно, это было очень приятно. Сели ужинать.

— Ну, как прошел сегодняшний спектакль? – поинтересовалась у родителей Фатима.

— Хорошо! – накладывая манты, весело ответил отец. — На бис пришлось выходить несколько раз.

— А сколько цветов! – подхватила Ширин. – Кстати, Хусан, после ужина сходи за цветами, они остались в машине.

Еще долго сидела семья за столом, оживленно обсуждая новый спектакль. Дети, которые большую часть своей жизни провели за кулисами театра, в тесных гримерках, делая там уроки и засыпая на коленях других артистов, понимали, что значит для их родителей премьерный спектакль.

Перед сном Туган, усадил сына с дочерью на диван, пододвинул стул и позвал Ширин.

— Не успели мы оглянуться, как вы уже выросли… Да, с нашей работой мы  не могли уделять вам внимания. Но, все равно вы стали добрыми, отзывчивыми. И сегодняшний ужин тому   подтверждение. Ширин, я правильно говорю? – он посмотрел в глаза жене.

Она молча кивнула,  склонив голову на плечо мужа.

Накануне жена во время генеральной уборки квартиры сделала перестановку в их спальне. Она почему-то разделила кровати, расставив их по разные стороны стен. Возле постели мужа, расположила на журнальном столике уютную настольную лампу и, рядом новую пьесу, которую, нужно было, срочно прочитать…  Он посмотрел на большие стенные часы. Стрелки показывали половину первого ночи. Вдруг зазвонил телефон. Туган вздрогнул и быстро поднял трубку.

— Алло, я слушаю… А, сынок ты? Что-нибудь случилось?  Я еще не сплю, думаю… Спасибо, премьера прошла на ура! Мама? Вот она уже подошла… — Туган передал трубку жене.

— Спасибо, Зухриддин, сынок, у тебя все в порядке? – взволнованно спросила Ширин. — Как с деньгами? Сон?.. Ничего страшного… Завтра сделай плов и угости ребят по общежитию… Вот  на Новый год и приедешь. Целую… Передавай друзьям привет…

Туган вспомни, как  долгое время сопротивлялся тому, чтобы Зухриддин стал актером. Хотя большую часть жизни сын провел в театре, на гастролях, съемках, видел все плюсы, минусы походной и закулисной актерской жизни, но отец как-то сомневался в том, что Зухриддин сможет быть настоящим артистом.  Он часто повторял сыну:

— Если ты выберешь для себя профессию актера, то учти, надо так играть, чтобы никто не мог оторвать от тебя взгляда… А это очень трудно… Мне кажется, ты не потянешь…

Но когда летом 1982 года пятнадцать студентов 2-го курса ВГИКа приехали в Ташкент и показали на сцене театра-студии «Ильхом»   два спектакля, французский водевиль и «Братьев Карамазовых», где Зухриддин сыграл главные роли, отец зашел за кулисы театра, поздравил всех. Затем крепко, по-мужски обнял сына, улыбнулся, и сказал:

— Я был не прав… Ты на верном пути, сынок… Благословляю тебя…

Туган поставил будильник на 4 часа утра. Завтра, нет уже сегодня 18 ноября его друг, оператор киностудии «Узбекфильм» Абдурахим Исмаилов дает плов для махали, родственников и друзей в честь юбилея отца. Это событие начнется в пять утра в чайхане «Чархпалак» за киностудией «Узбекфильм». Есть у народов Средней Азии традиции, которые спокон века передаются и не зыблемо выполняются. Одна из них — это плов на большое количество мужчин. В большом зале, где под классическую народную музыку в исполнении популярных артистов соблюдая очередность, за столом  в тихой беседе мужчины едят золотистый ароматный плов, красиво уложенный на ляганы.

В семье Тугана все любили плов. Была какая-то загадка или секрет, что это блюдо отличалось от плова приготовленным Туганом, особенным неповторимым вкусом, чем сделанный руками жены, что вызывало неподдельную гордость в душе мужа.

— Вот сегодня вечером  я и сделаю плов своим домашним, — подумал он, и,  пройдя на кухню, отмерил стакан нохата,  залив теплой водой.

Туган долго не мог заснуть на новом месте. Накинув теплый халат, он несколько раз выходил на балкон, где много курил. С высоты девятого этажа ночной город, с разбросанными маленькими огоньками,  растворяясь, уходил за  горизонт. Он вспомнил, сколько было радости, когда после землетрясения 1966 года семья вселилась в эту квартиру. При распределении, Туган решил, что другие старшие коллеги поселятся на нижних этажах, о чем никогда не жалел. Тем более после скромной комсомольской свадьбы во дворе дома Тугана в 1961 году молодым несколько лет пришлось жить в комнатке киностудии «Узбекфильм» без всяких бытовых условий. И эта квартира  была просто райским местом…

Тяжелый маятник, отстукивая секунды, напоминал, что время идет. Туган откинулся на кровати, взял в руки пьесу, пролистав несколько страниц, отложил ее в сторону. Глядя в окно  на темное небо, затянутое тяжелыми тучами, он вспомнил время работы в фильме Учкуна Назарова «Сурайе». На съемочной площадке в кишлаке они с актрисой Светланой Норбаевой провели несколько часов под проливным дождем, прежде чем режиссер, снимая дубль за дублем, удовлетворенно крикнул:

— Снято!

Актеры страшно продрогли. Ассистент долго натирала их спиртом, затем, заботливо укрыв чапанами, напоила горячим крепким чаем.

Еще в 1957 году, будучи студентом первого курса, Туган Реджиметов обратил на себя внимание педагогов института и режиссеров киностудии «Узбекфильм». Правильные черты лица, смоляные густые волосы, пытливый взгляд горящих глаз были лучшим дополнением к его актерским способностям. Предложение работать в кино шло одно за другим. Только за годы учебы Туган снялся у режиссеров Латифа Файзиева в фильме «Второе цветение», Юлдаша Агзамова «Отвергнутая невеста», Равиля Батырова «Твои следы». Актерским курсом руководил главный режиссер театра им. Хамзы талантливый, не с простым характером человек Тошходжа Ходжаев. Каждое его занятие для студентов было как открытие новой страницы энциклопедии актерского и режиссерского мастерства. А также молодой актер набирался опыта, работая вместе на съемочной площадке с признанными артистами, театра и кино, такими как Наби Рахимов, Алим Ходжаев, Зикир Мужамеджанов. Конечно, Ширин девушке из бухарской глубинки очень польстило, когда этот «красавец» заговорил с ней, во время сбора хлопка на полях совхоза «Баяут», куда выехали студенты. И уже через несколько дней их знакомства, Туган уверенно сказал, что они обязательно поженятся.

В шестидесятые годы студенческая молодежь и интеллигенция  столицы собиралась в Доме «Знаний», где они проводили творческие и поэтические вечера, куда часто приходил Туган с однокурсниками и друзьями. Среди них был начинающие поэты Абдулла Арипов, Эркин Вахидов, дружба с которым связывала Тугана до конца жизни. Вообще круг знакомых, друзей детства, товарищей по цеху у актера был большим и разнообразным. С каждым из них Тугану было о чем поговорить, вспомнить историю  и пофилософствовать о бренности жизни и вечном.

Особая популярность пришла к Тугану Режаметову после выхода в 1966 году фильма Р. Батырова «В 26-го не стрелять!». В то время, когда еще и не слыхивали о знаменитом «Штирлице», в Узбекистане уже шла  картина о трагической судьбе и опасной работе  советского  разведчика  Саида Исламбека в Берлине в годы 11-ой Мировой войны. Образ узбекского разведчика в исполнении Тугана Режаметова покорил сердца миллионов зрителей. Его узнавали на улице, просили подписать автографы.

Как-то вечером, по телевизору он смотрел историческую картину Камиля Ярматова «Одна среди людей», об известной поэтессе Х1Х века Нодире. В этом фильме он сыграл небольшую роль Посла. Сюжет так захватил актера, что он смотрел кадр за кадром раскрывавший многогранную личность поэтессы, в исполнении актрисы Сайрам Исаевой. Глубоко в душу запали стихи, прочитанные  героиней, которые потом он часто вспоминал :

«Мне свыше терпенье дано
Золотыми устами пророка.
И знает лишь небо одно,
Как я на земле одинока»…

Тут в комнату вбежала пятилетняя Фатима,  увидев на экране отца, в чалме, в расшитом халате, с бородой и учами она радостно воскликнула:

— Папа, ой, какой красивый!.. А почему у вас такие грустные глаза?

— Я же не могу все время быть веселым… Иногда нужно и погрустить… – погладив по голове дочь, ответил отец…

Дверь их квартиры практически не закрывалась. Застолья, горячие споры с друзьями и актерами о проблемах литературы, театра и кино за рюмочкой холодной водочки иногда затягивались до утра.  Спустя годы настало время, когда актер уже не мог существовать без допинга, порции спиртного…

От нахлынувших воспоминаний Туган разволновался. Он тяжело вздохнул, посмотрел в сторону мирно спящей Ширин на другой кровати. Вот уже двадцать один год он жил с этой женщиной, которая стала для него незаменимым партнером по сцене и матерью прекрасных детей. Она стала самым близким дорогим человеком, и спасла его от страшного бича — алкогольного дурмана. Ширин настолько хорошо изучила характер мужа, что малейшие изменения в его настроении воспринимала как руководство к действию.  Сколько разных средств испробовали они как медицинских, так и народных, чтобы навсегда избавиться от этого тяжелого недуга. Последние два года прошедших в этом страшном угаре были вычеркнуты из жизни.  Туган  с благодарностью посмотрел на жену и прошептал:

— Прости за все!.. Дай бог тебе, здоровья и терпения…

Теперь ему стало на душе легче. Он выключил лампу, и удобно расположился в постели… Тугану снился сон… Лето было в самом разгаре. Очередная гастрольная поездка в один из городов Узбекистана. Он стоял в телефонной будке и с кем-то разговаривал.

— Ты говоришь двойня? Не может быть… Девочка и мальчик?..

Не дождавшись лифта, счастливый отец, задыхаясь, быстро бежал по лестнице. На последнем этаже, когда силы были уже на исходе, подъехал лифт. Туган подошел к лифту,  хотел нажать кнопку, но вдруг понял, что он уже на своем этаже. Он выскочил и побежал по галерее. Распахнув дверь в коридор, увидел на балконе жену, развешивающую пеленки. В окно било яркое солнце, и лицо Ширин было озарено светом.

— Ширин!.. Дорогая…

Они бросились навстречу, обнялись и так молча долго стояли. Из спальни послышался сначала один, следом второй голос новорожденных. Они заливались, словно соревнуясь в силе своего крика…

Неистово звонил будильник. Туган открыл глаза. Было 4 часа утра. Выключив звонок, он широко открыл оконную штору, и увидел запорошенную снегом дорогу. Надев теплый свитер из черного мохера, недавно связанный женой, он подошел к ее постели, наклонился и тихо сказал:

— Ширин, я ухожу, не вставай. Я закрою дверь своим ключом.

Затем, пройдя в комнату детей, внимательно посмотрел на каждого, улыбнулся, взял со стола карандаш и написал записку, которую оставил на кухонном столе. Хлопнула дверь, щелкнул дверной замок. Шаги стихли и только шум отъезжающего лифта, нарушил предутреннюю тишину.

Ширин подошла к окну, сквозь стекла которого с высоты 9-го этажа, она увидела быстро удалявшегося мужа в сторону гаража. Вдруг Туган оглянулся и, запрокинув голову, посмотрел на единственно освещенное окно кухни их квартиры, словно почувствовав взгляд жены. Он помахал ладонью и послал воздушный поцелуй. У нее защемило сердце.

— Первый раз в жизни я не встала и проводила его… — с грустью подумала она.

Туган ехал в темноте по скользкой дороге.   У чайханы уже собрались люди, родственники и друзья Абдурахима. Среди них были однокурсники Тугана Мэлис Абзалов, Арсен Исмаилов, актеры из разных театров и киностудии. Не смотря на ранний час, мужчины, а многие из них всю ночь провели здесь, участвуя в приготовлении плова, они выглядели бодрыми. Мужская дружба и солидарность в этом немаловажном мероприятии объединяла их в минуты радости и печали, что придавало значимость восточным традициям. Туган вышел из машины, поздоровался со всеми,  поздравив Абдурахима, вручил ему конверт. Они расцеловались. Первая партия мужчин вошла в зал. Несколько рядов столов покрытых белыми скатертями, были украшены восточными сладостями и ароматными лепешками. В углу расположились музыканты. Официанты, выстроившись в ряд, как по команде, четко передавали ляганы с пловом. Друзья по институту и Наби Рахимов сели за одним столом. С приходом гостей зазвучала народная мелодия «Тановар». Услышав ее, Туган встрепенулся. Ему стало тепло и покойно на душе. Эту старинную песню часто пела его мать.  А теперь, иногда, он просил ее спеть Ширин. Он вспомнил, что сегодня, оглянувшись, увидел в окне, как ему показалось, ее встревоженное лицо…

Утром, прежде чем разбудить детей, Ширин прошла на кухню, поставила чайник на газ и увидела записку.

«Ширин, у меня сегодня много дел, но я постараюсь на ужин приготовить плов. Так что отдохни от кухни. Нахот я уже замочил. Целую  Туган. Жди меня и я вернусь, только очень жди»…

К одиннадцати часам Туган приехал в театр «Еш гвардия», где была репетиция нового спектакля по роману Александра Фадеева «Молодая гвардия». Актеры на сцене, обсуждали с режиссером Наби Абдурахмановым очередную мизансцену. После репетиции в буфете друзья решили подкрепиться и взяли выпить. Но Туган наотрез отказался. Он сидел с ними за одним столом, а мысли витали где-то далеко. Эхом раздавались голоса актеров. Этот гул напомнил Тугану съемки фильма Захида Сабитова «Одержимый». Перед глазами Тугана как в кино прошла сцена последнего эпизода, где напряженную тишину, собравшейся толпы у мечети, нарушил выстрел. Подлая пуля, попавшая в сердце молодому Мулле Назиру, так нелепо оборвала его жизнь.  Выстрел, сделанный из-за угла религиозным фанатиком. Артист тонко и органично создал мятущийся образ Муллы Назира, борца за справедливость, не понятым в своей среде.

После репетиции Туган сел в машину, и не смог завести ее. Он открыл капот, внимательно посмотрел аккумулятор, радиатор и двигатель. Подошел сторож.

— Туганжон, что случилось?

— Да вот машина не заводится…

— Ну-ка, посмотрим, что здесь у нас… Так-так, нашел! Клемма отошла от аккумулятора. Дайте плоскогубцы. Теперь порядок! Но вообще машину уже пора показать мастеру.

— Большое вам, спасибо, Шухрат ака! Вы так выручили меня. Я в долгу не останусь… До завтра! А к мастеру заеду на днях. Все время не найду…

Выехав на дорогу, Туган решил, по совету Шухрат аки, не откладывая на потом, тут же поехать к мастеру. Надо было сориентироваться в направлении проезда в сторону Той-Тепы. В этом маленьком городке жил его дядя и работал лучший друг детства Тогай.  Он являлся директором станции техобслуживания. Когда бы Туган не приходил со своими проблемами, Тогай бросал все свои дела и переключался на друга. Посмотрев на часы, он подумал вслух:

— Обернусь часа за три на техобслуживании и на пол часа заеду поздороваться с дядей… Значит, часам к пяти я буду уже дома.

К полудню снег на дорогах подтаял, и поэтому была страшная слякоть. Грязные брызги от проезжающих машин разлетались в разные стороны.  Он представил, в каком состоянии его автомобиль. Сегодня нужно было еще попасть на киностудию, где он закончил съемки в фильме Захида Сабитова «Берегись, змеи!». Нужно было решить кое-какие финансовые дела. Но сейчас Туган понял, что навряд ли, это ему удастся. В данный момент техническое состояние машины, его любимого «Жигуленка» было на первом месте.  «Жигули» въехали в открытые ворота станции, где Туган сразу узнал друга, стоявшего с каким-то человеком возле белой «Волги». Он посигналил и Тогай повернул голову в сторону машины. Друзья крепко обнялись, расцеловались.

— Туган, сколько лет, сколько зим? Совсем заработался?

— Извини друг, это так и есть… То съемки, то гастроли. Дома дети обижаются, что меня практически не видят. Вот сегодня обещал, что для них плов приготовлю, а тут что-то машина забарахлила. Так что выручай!

Туган отогнал «Жигули» в яму, а Тогай пошел распорядиться. Через некоторое время он подошел и сказал:

— Туган, ты уже не торопись… В этот раз придется подождать, ребята говорят,  что приехал вовремя. Надо и ходовую часть и электрику посмотреть.

— А сколько это займет времени? – встревожился Туган.

— Не знаю, как получится…

Артист сидел и наблюдал за работой автослесарей, перепачканных в мазуте. Они принимали самые невероятные позы, для того чтобы подобраться к нужным деталям. Он улыбнулся и вспомнил съемки фильма Равиля Батырова «Твои следы» о газовиках, который снимался в Газли. Как приходилось актерам, для правды жизни, по настоящему возиться с мазутом, и как после они с задорным смехом, но   с величайшим трудом, отмывались под колонкой с холодной водой… Когда работа была закончена, часы показывали половину пятого.

— Туган, как у тебя с бензином? – спросил друг.

— Есть немного, до дома дотяну.

— Знаешь что, для уверенности я тебе дам канистру с бензином, а то сейчас нигде  не достанешь.

— Спасибо дружище! – искренне обрадовался Туган. Ты тоже как-нибудь приезжай к нам, Ширин будет рада.

На прощанье друзья обнялись и Тогай, закрывая машину, сказал:

— Туган, конечно хотелось бы видеться чаще, но так машину больше не запускай. Я тебя всегда рад видеть… Прощай!

«Жигули» легко тронулись с места. Туган глянул на часы и с сожалением отметил, что к дяде заехать он не успеет. Такое с ним в первый раз. Так как всегда, будучи в Той-Тепе, племянник обязательно навещал своего дядю. Теперь его внимание было на дороге. Он тропился домой. После хорошего ремонта чистая и благодарная машина неслась по дороге в сторону Ташкента.

— Не зря говорят в народе: «Не имей сто рублей, а имей сто друзей!» —

К вечеру похолодало. По земле стелился густой белый туман. Видимость на дорогах ухудшилась. Повернув за перекресток с Южного вокзала в сторону метро Чиланзар, машина вдруг чихнула и остановилась. Туган посмотрел на часы, они показывали половину шестого.

— Если задержусь, то плов придется делать позже… – подумал он, прежде чем выйти из машины. Но, увидев, на панели управления показатель уровня бензина, понял, что просто кончился бензин. Он вышел из машины, открыл багажник, вытащил канистру с бензином, и нагнулся к баку… Сзади проходивший мимо «Камаз» с прицепом,   проезжая перекресток, не учел дистанцию расстояния от стоявшего  «Жигули». Прицеп при повороте развернулся и ударил Тугана. В одно мгновение его тело оказалось под огромными колесами машины…

Дома все ждали отца, который обещал приготовить сегодня их любимый плов…

На пике творческого взлета в сорок три года 18 ноября 1982 года трагическая случайность оборвала жизнь Тугана Режаметова. За годы работы в Молодежном театре «Еш гвардия» им было сыграно несколько десятков ролей в лучших спектаклях тех лет. «Дийдор» («Встреча») Максима Каримова, «Освенцим жаллодлари» («Палачи Освенцима»), «Премия» («Мукофот») Гельмана, «Тунги кисса» («Ночная повесть») в постановке режиссера Убайдулло Бакаева. Он снялся в более чем шестидесяти фильмах. Являясь прекрасным тонким актером, он создал глубоко психологические и лирические образы  в картинах режиссеров Ходжи Ахмара «Ласточки прилетают весной», Альберта Хачатурова «Под палящем солнцем». Он работал на студии «Таджикфильм», где снялся у режиссера Бориса Кимъягарова в фильме «Подруги», «Свердловской киностудии» — «Кочующий фронт» в роли Сухе Батора.  Образы героев в талантливом исполнении Тугана Режаметова стали для нескольких поколений кинозрителей мерилом  искренности, мужества и добра.

© Мастура Исхакова.
Автор использовала архивные материалы Семьи Т. Режиметова.
25.03.05