Записки о былом. Воспоминания обрусевшего армянина. Часть 1 История

У меня есть уникальная книга, написанная и изданная дальним родственником. Отдельные главы представляют интерес для всех, интересующихся нашей историей. Начинаю публикацию. Спасибо за оцифровку сотрудникам Национальной библиотеки имени Навои. ЕС.

С. В. Арзуманов.
Записки о былом. Воспоминания обрусевшего армянина
Коломна — 2006

«Почти закончив путь земной,
Я жизнь мою обозреваю
И сам себя подозреваю,
Что это было не со мной».

«В прошлом у меня было большое будущее».

Посвящаю дочери Юлии и внучке Полине. По их настойчивым просьбам написаны эти записки.

Родился я 16 апреля 1926 года в далёкой Туркмении в городе Мерв. Основан город в 1884 году после завоевания Россией Средней Азии. Название своё получил от средневековой крепости Мерв, развалины которой находятся недалеко в пустыне. Город расположен в дельте реки Мургаб, берущей свое начало в горах Афганистана. Пожалуй, неправильно говорить «дельта». Ведь дельта — это низовья реки, впадающей в океан, море, озеро. На худой конец — в другую реку. Мургаб никуда не впадает. Он теряется в песках пустыни Каракум примерно в двадцати километрах от Мерва. Вода в Мургабе мутная, содержит много ила и грязи, пить её сразу нельзя, нужно фильтровать и обезвреживать от примесей. Но эта река, отвоевав у пустыни немалую территорию, даёт жизнь сотням тысяч людей, позволяет заниматься животноводством, садоводством, виноградарством, выращивать лучшие в мире бахчевые.

Молодой Мерв развивался быстро. Его население росло до революции в основном за счет ссыльных из России и беженцев с Кавказа. А при Советах, спасаясь от притеснений, раскулачивания и голода, хлынул народ из близлежащих Оренбургской и Самарской губерний и Украины. В 1937 году Мерв переименовали. Он стал Мары. И теперь прежнее его имя найдёшь разве что в старых энциклопедиях и картах.

В этот город в начале XX века в поисках счастья и нормальной жизни приехали с Кавказа мой дед Галуст Багдаполян и бабушка Маркарит (в девичестве Багдасарян) с детьми: старшей дочерью Каяной (Гаянэ), 1898 года рождения, и сыном Бегларом — он был на 2 года моложе своей сестры. Здесь у них родились сын Вагарш (Вагаршак) и дочь Епрасем (Ефросинья, Фрося).
Дед был очень трудолюбивый человек, хороший семьянин, заботливый и любящий отец. В Мерве стал работать каменщиком, штукатуром, плотником. Прекрасно владел строительными профессиями. За это деда уважительно звали Уста Галуст (Мастер Галуст). Вскоре он купил лошадей и арбы (арба — азиатская телега на двух больших колёсах). Став арбакешем, возил строительные материалы, однако не бросил работу по строительным специальностям. Бабушка (по-армянски мец мама — большая мама) всю жизнь была домохозяйкой. У неё была изумительная память. Мерв в то время был интернациональным городом. В нём жили в основном русские и армяне, а также персы, афганцы. А туркменов почти не было, они населяли аулы, расположенные недалеко от города, живя в глинобитных домах и войлочных кибитках. В город они приезжали на базар: ежедневно, чтобы продать фрукты, овощи и бахчевые, а по базарным дням — скотину: баранов, ишаков, лошадей и верблюдов.

На этой чудом сохранившейся фотографии, — мои дедушка Галуст и бабушка Маркарит с сыновьями Бегларом и Вагаршаком. Фото даёт представление о том, как одевались
в те далёкие времена (почти 90 лет назад) наши предки. Дед и бабушка в национальной армянской одежде.
Лоб бабушки украшает чикхи – ряд серебряных монет, подвешенных к ленте. Нижнюю часть лица замужней женщины полагалось скрывать за белым платком. Халат бабушки оторочен мехом. Беглар ? в шляпе и европейском костюме «тройке». В кармане жилетки угадываются часы, видна массивная цепдака и брелоки.
Так тогда одевались благополучные деловые люди, а Беглар – уже приказчик.

Базар был местом, куда стекались жители города и окрестных поселений и аулов, чтобы себя показать и на других посмотреть, а заодно «сделать базар», то есть, купить необходимые продукты и товары. Нужно было торговаться! Так принято: если не торгуешься, значит, не уважаешь продавца. Обидится и откажется продавать, может даже прогнать. Но торговаться надо на языке продавца, доказывая: «Мы с тобой одной крови».

Бабушка Маркарит: «Тогда тебя зауважают и продадут дёшево, даже за полцены».
Бабушка Маркарит, «делавшая базар», свободно изъяснялась на пяти языках, а переехав в Ташкент, овладела и узбекским. По-русски говорила плохо, хотя всё понимала. Русское слово «блюдечко», помню, она произносила «бюльдушкв».

В 16 лет моя мама вышла замуж за Асцатура Абрамова, доброго, порядочного человека. 16 февраля 1916 года у них родилась дочь, которую назвали по-армянски Аршалуйс — «Утренняя Заря». Но так её звали только в семье и родные, все же остальные — на русский лад — Люся, а когда стала взрослой — Людмила Григорьевна: такие имя и отчество «присвоили» русские, которым было трудно выговаривать Аршалуйс Асцатуровна, как в паспорте. Но, рано выйдя замуж, мама рано и овдовела: через три года Асцатур погиб в бою с калтаманами (так называли басмачей, боровшихся с советской властью на стороне белогвардейцев). Его похоронили с революционными почестями в братской могиле в центральном городском саду (парке). Помню, меня ребёнком туда несколько раз водили мама и сестра Люся.
Эти две фотографии хранились в доме моей сестры Лики как память об её отце. Слева: рядовой Асцатур Абрамов снят на фоне Андреевского флага флота России. К сожалению, где и кем он служил в 1 мировую войну, теперь уже не узнать. Справа: памятник над братской могилой революционеров, расстрелянных белогвардейцами в 1918 году. Под ним в городском саду Мерва покоились Полторацкий, Абрамов и ещё четыре жертвы революционных событий. Новые туркменские власти памятник уничтожили, землю над могилами сровняли и засадили деревьями. Наверно, чтобы и духу от этих «неверных» не осталось!

Об отце моей драгоценной сестры Люси, о его доброте и порядочности много раз я слышал от старших. Говорили, что он проявлял большую заботу о семье, нянчился с дочкой, любил по вечерам ходить в городской сад. Именно в тот, в котором его впоследствии похоронили. Уже взрослым я прочитал в газете, что Асцатур Абрамов в царское время был революционером-подпольщиком, участвовал в установлении и защите советской власти в Туркестане, являлся ближайшим соратником Павла Полторацкого. О последнем прочёл в энциклопедическом словаре: «…член КПСС с 1905 г., рабочий, видный деятель большевистской партии, в 1918 году — председатель СНХ Туркестанской АССР. Расстрелян белогвардейцами». Его имя носили школы, улицы, парки во многих городах Средней Азии, а в Ташкенте — и одна из центральных больниц. За эти заслуги семье Асцатура были назначены приличные пенсия и льготы, а когда Люся стала работать, революционное прошлое её отца помогало в её служебной карьере. Возможно, по этой причине, выйдя замуж, Люся оставила за собой фамилию своего отца.

Брат мамы Беглар был от природы умным, даровитым и энергичным человеком. Окончив всего-то церковно-приходскую школу, он на равных мог общаться с высокообразованными людьми. Дядя был весёлым, обаятельным и музыкально одарённым, выступал в любительских спектаклях, которые ставились тогда в городах, где были армянские землячества.