Юрий Никулин в Ташкенте: продолжение Искусство Ташкентцы

Пишет  lvt.

Ура! Нашла ответ на вопрос: кому же помог Юрий Никулин во время съёмок фильма «20 дней без войны» в Ташкенте. Это Константин Мусин! Мне кажется, рассказ Юрия Владимировича о клоунах старого Ташкентского  цирка очень интересен и достоин опубликования на страничке «Писем о Ташкенте».

«Я уж не говорю о клоуне Сергееве, который выступал под псевдонимом Серго, а среди нас его называли Мусля.
— Говорят, он умер где-то в Средней Азии в нищете и безвестности.
— Да, это так. Он умер в городе Ош. В последнее время был у одного силача, который по колхозным клубам халтурил, а Мусля у него за рюмку водки заполнял паузы, пока тот отдыхал. История, конечно, ужасная, он и ночевал где-то в сенях у этого силача.
— А Константин Мусин? Несмотря на популярность, жизнь его тоже не особенно баловала. Вы встречались с ним в последние годы?

— Да. Он был тяжело болен, ушел из цирка, жил в Ташкенте. Мы там снимали «20 дней без войны». Я прихожу в старый цирк, там было общежитие, и вдруг вижу – Мусин стоит. Я говорю: «Костя, как дела?» Он ведет меня к себе в общежитие, а оно совершенно ужасное, даже двери нет, висит какой-то матерчатый полог… Какой-то топчан стоит, какая-то плитка… «Мы так уже живем пять лет». – «А квартира?» — «Не дают». К счастью, мне удалось ему помочь. Через три месяца получаю я письмо от жены Мусина. Она пишет, что им дали однокомнатную квартиру, и когда Костя вошел на кухню, он опустился на колени перед газовой плитой и стал целовать ее. «Это моя плита! Это моя плита!» — говорил он. Почему-то именно плита его поразила. Может быть, потому что всю жизнь они жили в чужих квартирах, общежитиях, гостиницах, ничего своего у них не было… А через два года Костя Мусин умер…

В том же году, когда я встретился с Мусиным, увиделся и с Акрамом Юсуповым. Очень хороший был клоун. Мягкий. У него был юмор, присущий узбеку, такой чисто национальный и очень понятный всем остальным. Очень добрый клоун Акрам Юсупов. Он умирал уже. У него было больное сердце, он опух, тяжело дышал…
Вот такие две печальные встречи.

Да, и еще одна состоялась там же, в Ташкенте, с Боровиковым. Конечно, Боровиков был ниже Мусина и Юсупова по значимости, да и не очень смешной. Но мне нравилась его маска. И еще. У него не было ни одной чужой репризы, только свои. Правда, его репризы были довольно примитивные, но Боровиков делал их правильно, публика смеялась. У него были «свои» города, где его любили и очень хорошо принимали.
Помню, это был 49-й год, он выходил на манеж, садился на барьер, сидел такой печальный. Подходил инспектор манежа, спрашивал: «Павел Алексеевич, что такой печальный?» — Он трaгически отвечал: «Три дня ничего не ел». Жизнь тогда голодная была, понятно все. Инспектор спрашивает: «А почему, почему ничего не ешь?» — «Зубы почистил, вот жалко теперь есть, испачкаю». А потом он разыгрывал такую трагедию: «Нет, — восклицал, — хватит, пора с этим кончать, все!» На боку у него висела кобура, он делал движение, точно собирался расстегнуть ее. Инспектор манежа, подыгрывая, кричал: «Только не это, ты что, с ума сошел?! Не смей!» — «Не трогайте меня! — кричал Боровиков. — Я так решил!» Он вырывался из рук инспектора, доставал из кобуры батон, поспешно ел его на ходу и уходил за кулисы.»

(Главы из книги Александра Росина «Kлoун бeз гримa». Глава шестая.  Юрий Никулин.)

Нашел еще рассказ про клоуна Мусля. ЕС.