Остановка восьмого трамвая «Кукча»-конечная. Продолжение Разное

Прислал Фахим Ильясов.

Рассказывает Ефим Соломонович.

Свекровь.

Из Кукчи, без пересадок, можно было попасть в центр города на трамваях номер восемь и номер одиннадцать. Восьмой трамвай шёл до вокзала, а одиннадцатый маршрут пролегал по улицам Навои, Ленина, Сапёрная, Шота Руставели ,Мукими и до Актепе. И где — то в районе улицы Ленина, восьмой трамвай прощался идущим вслед за ним одиннадцатым трамваем, и не спеша, со скрежетом, но и с достоинством поворачивал в сторону трамвайных путей ведущих на ташкентский вокзал. Маршруты восьмого трамвая видоизменялись несколько раз, и этот описанный маршрут один из них. А было время, когда восьмой трамвай ходил через Красную Площадь. Но конечная остановка восьмого трамвая всегда была одна, это Северный Вокзал города Ташкента. После землетрясения, маршрут восьмого трамвая продлили от Кукчи до Беш Кайрагача, это название мало что говорит жителям «Янги шахара», то есть центральной части города, ну а для жителей Кукчи, этот новый жилой массив, был очень даже неплохим местом для строительства частных домов.
В тот промозглый, ноябрьский осенний день на Кукче скопилось много трамваев, был обеденный перерыв для вагоновожатых и кондукторов.

На одном из запасных путей трамвайного кольца одиноко стоял новый трамвай, вагоновожатым этого трамвая был житель Кукчи Эргаш ока, один из старейших и уважаемых вагоновожатых Ташкента. Самого Эргаш ока не было в вагоне, он ушёл обедать, а в вагоне сидел его друг Обид ока. У Обид ока было горе, его сын Шавкат вернулся из армии, Шавкат отслужил в стройбате,
в Подмосковье, и вернулся со службы из подмосковного Солнечногорска срусской женой Светланой. В доме Обида ока на Кукче, настроение у его обитателей было ниже ватерлинии. Один Шавкат ничего не замечал, ни косых взглядов брата и сестёр, ни иронично улыбающихся товарищей и соседей, ни сердитости родни, особенно своей дальней родственницы, скандалистки и интриганки Дильбар опы, ведь именно на её дочери, плоской и запуганной Зоурахон, родители Шавката мечтали и планировали женить сына после его возвращения из армии. Несостоявшийся тесть обещал устроить Шавката к себе в трест столовых, сперва резчиком лука, а потом, постепенно повысить его до заведующего самой прибыльной столовой в центре Ташкента.
Для справки:
Резчик лука( пом. повара) в столовой, при окладе в шестьдесят пять рублей в месяц, в семидесятые годы зарабатывал в день от пяти до десяти рублей, имел бесплатный харч, и несколько килограммов мяса в неделю, всё зависело от категории столовой и его месторасположения.
Обид ока изливал своё горе другу Эргашу. Он просил у друга совета, Обид ока хотел чтобы эта «Урус хотин» Светлана уехала к себе в Подмосковье. Эргаш — ока умудрённый опытом в вопросах общения с русскими женщинами, в основном с работницами «Таштрама», инженерами, диспетчерами, вагоновожатыми и кондукторами , советовал другу не торопиться с выводами, приводил в пример Наташа опу, медсестру, с которой вернулся из фронта Файзи — палван, и которую обожала вся махалля.
Напоминал другу о том, что всей семье Обид ока, включая его самого, во время болезней домочадцевделала уколы Наташа опа. Но Обид ока отвечал, что такой
женщины как Наташа опа, больше на этом свете нет, что это святая женщина, и с ней нельзя никого сравнивать.
Эргаш ока приводил в пример другого жителя махалли, который в позапрошлом году привёз жену из Белоруссии, и что все теперь привыкли к ней, и все её любят, а ведь тоже были скандалы и причитания женской части родни. Эргаш ока говорил о том, что и у вагоновожатой Татьяны муж узбек, и что они живут душа в душу.
Но его друг Обид — ока никак не мог успокоиться, тогда Эргаш ока, взяв Обид — ока под руку, привёл его в кабину вагоновожатого и поставил его рядом с собой, чтобы взять Обид — ока в рейс, и во время следования по маршруту успокоить его. К концу маршрута трамвая , то есть на его обратном пути в сторону Кукчи, Обид ока то ли успокоился, то ли устал, но больше ни на что уже не жаловался.
Прошло несколько лет.
Светлана, невестка Обид ока приняла Ислам, выучила узбекский язык, работала на государственном предприятии, дома она встав спозаранку поливала и подметала улицу и двор , научилась печь в тандыре лепёшки, выполняла всю работу по дому, Обид ока уже забыл то время, когда он сетовал на то, что его сын привёз русскую жену, и теперь не мог нарадоваться своей «Урус келинкой», Шавкат заканчивал учёбу в Политехническом институте, на вечернем факультете ПГС, у Светланы в багаже был московский техникум геодезии и картографии. Жизнь начинала налаживаться, Шавкат снял квартиру и начал жить отдельно, так как надо было уступить жильё младшему братишке, женившемуся на узбечке из знатного рода торговых работников, пару месяцев тому назад.
Света родила очаровательную дочь Гульнору. Шавкат уже должен был получить квартиру на Юнус — абаде.
Все вроде бы успокоились, кроме мамы Шавката. Она, при появлении Шавката, потихонечку начинала нудить о том, как она всю свою жизнь мечтала чтобы её Шавкат женился на узбечке, на дочери Дильбар опы. После очередной попытки матери развести его со Светланой, Шавкат никому не говоря ни слова, уволился с работы, забрал семью и уехал из Ташкента, через неделю он позвонил родителям и сообщил им, что он никогда не разведётся с женой, так как он её очень любит, и что он не хочет причинять горе родителям и поэтому уехал в другой город. Обид ока тогда сказал жене, что её змеиный характер лишил их обоих сына, и также предупредил жену, что если в их доме ещё хоть раз появится эта скандалистка Дильбар, то он выгонит их обеих из дома.
Шавкат начал работать в стройтресте города Пушкино, через три года они со Светланой получили квартиру в Пушкино. Света родила ещё одну дочь. А через некоторое время Шавкат стал руководителем управления, к ним приехал его отец Обид ока, понянчить внуков, Обид ока очень скучал по старшей внучке Гульноре, да младшую он хотел скорей увидеть.
А тем временем в Ташкенте, мать Шавката потеряла покой, младшая невестка ничего не хотела делать по дому, невестка помыкала своим мужем ( её младшим сыном, вай — вай, какой позор на их с Обид ока головы), и даже начинала повышать голос на саму свекровь. Родив двоих мальчиков невестка посчитала свою миссию на этом свете выполненной до конца, и что теперь отныне и навек все были обязаны подчиняться ей. На старости лет мама Шавката, ну никак не хотела иметь такую капризную и ленивую невестку. Обо всём этом отец Шавката рассказал сыну, Шавкат посоветовавшись с женой решил послать на всё лето в Ташкент Свету с дочерьми. Света уехав с детьми и гувернанткой на три месяца, застряла в Ташкенте более чем на год, заболел свекор, она выхаживала его, возила по врачам, а также ухаживала за свекровью, внезапно потерявшей всю свою важность и напыщенность. Шавкат в отсутствии жены решил закончить строительство коттеджа в Клязьме, в этом стародачном месте Подмосковья в окружении вековых сосен.
О собственном доме в Клязьме или Мамонтовке ( территория города Пушкино) они со Светланой мечтали с первого дня после переезда в Пушкино.

Дочери Светы и Шавката произвели настоящий фурор в махалле на Кукче разговаривая между собой по английски. И когда его внучки Гульнора и Дина начинали между собой обсуждать что — то по английски, у Обид ока наворачивались слёзы на глазах от гордости за своих внучек. Шавкат специально нанял гувернантку из Ирландии для своих дочек, его нынешний заработок и статус ( владелец крупной строительной компании, а уже наступили девяностые годы) позволяли ему это сделать. Осенью девочки и гувернантка улетели в Москву, а Света осталась ухаживать за внезапно постаревшими свекром и свекровью. Шавкат хотел забрать и братишку к себе на работу, но жена братишки была категорически против.
Света окунувшись в мир махалли поняла насколько она привязалась к Кукче , к Ташкенту, к соседям по улице, к ташкентским улицам и базарам, к неспешному ритму жизни на Кукче, в отличие от московской суеты. На следующий год Обид — окастало совсем плохо, сказывались фронтовые ранения, прилетел из Москвы Шавкат с девочками, и через несколько дней после его приезда умер Обид ока. Мать Шавката после проведения всех положенных по мусульманским обычаям поминок , вместе со Светой уехала жить в Пушкино к сыну, подальше от этой злыдни, младшей невестки. Свекровь Светы прожила в Пушкино более десяти лет, ежедневно прося у Аллаха прощения за то, что она не оценила свою русскую невестку Светлану, и причинила ей в своё время страдания.
Она завещала их с Обид ока дом на Кукче не сыну Шавкату, не младшему сыну жившему в этом доме с семьей, не двоим своим дочерям, а своей любимой «Урус — келин»,
Светлане — ханум, при этом обязав Шавката купить своему братишке квартиру в Ташкенте, и чтобы эта злыдня, её младшая невестка, ни одного дня не оставалась в её доме.

Поездки из Кукчи.

Графики и маршруты жителей Кукчи были очень разнообразными. По утрам весь рабочий люд устремлялся как в центр города, так и на его другие окраины, типа «Авиагородок», туда ехал народ работающий на авиационном заводе, к восьми выходила на остановку кукчинская интеллигенция, это преподаватели, журналисты, артисты, сотрудники Узбекского телевидения и «Узбекфильма», студенты и школьники.
В девять утра домохозяйки спешили на Чорсу — базар, а с десяти утра на Кукче скапливалась армада трамваев,
наступал обеденный перерыв у вагоновожатых и кондукторов, который длился до одиннадцати часов с копейками.
Также без пересадок из Кукчи можно было проехать в Назарбек, Минводы, Чиланзар и Актепе, на площадь Хадра , и далее в центр города и на вокзал . А вот для поездки например на Беш — агач, надо было делать пересадку на Хадре, а для поездки на Луначарское шоссе, надо было выходить у ЦУМа , пройти к театру Навои, и там сесть на автобус ( по моему номер 1) идущий в сторону Луначарского шоссе. Совсем неудобными для кукчинцев были поездки на Каракамыш или Чукурсай, да и в сторону ВУЗ городка не совсем удобно было добираться. Даже после строительства метро приходилось делать пересадки с одного вида транспорта на другой. После обеда народ начинал возвращаться обратно на Кукчу, первыми возвращались домой ученики из школ и домохозяйки с базаров, после четырёх часов дня приезжали учащиеся техникумов и ПТУ, а вечером, после шести вечера начинали оккупировать трамваи идущие в сторону Кукчи трудящиеся, студенты и творческие работники. У некоторых кукчинцев возвращение домой затягивалось до утра, но они, «Эти Некоторые», были настоящими джентльменами, и рано утром умывшись, почистив зубы и выпив кофе, они всё таки возвращались домой.
Самыми утомительными и долгими по времени были поездки из Кукчи на Куйлюк и Сергели, приходилось делать по две пересадки.
Поездка из Кукчи на Куйлюк занимала полтора часа в один конец.
На Куйлюк жители Кукчи ездили исключительно по совету кого либо из соседей, например , сосед говорил, что сегодня есть в продаже дешёвый рис у такой — то кореянки на куйлюкском базаре, и тогда кукчинцы устремлялись в сторону Куйлюка за дешёвым рисом. Ташкентцы, априори, вообще и всегда могли купить рис намного дешевле на Куйлюке, чем на Чорсу базаре. Это же касалось и фруктов с овощами.
Когда на Кукче открыли маршрут автобуса номер 27, то у многих жителей появилась надежда на то, что по всей Кукче будет курсировать свой автобус, ведь многие жители Кукчи добравшись до своих трамвайных остановок Кукча , Аклан и Дарбаза, вынуждены были пешком идти до своего дома по полтора — два километра. Особенно вздохнули с облегчением пожилые и больные люди. Ну а водители двадцать седьмого автобуса думали иначе, они работали по своему и очень сложному для понимания простых людей графику. Нет — нет, не подумайте плохого о водителях, они то как раз и работали не покладая рук, с утра и до самой ночи автобусы двадцать седьмого маршрута обслуживали свадьбы, поминки, девичьи пловы( киз оши), гапы ( сабантуи в складчину, или проводимые по очереди одним из участников или участниц гапа), занимались перевозкой негабаритных грузов ( вот ведь где, и в каких неимоверных муках зарождалась отечественная транспортная логистика). Автобусы маршрута номер 27 не появлялись на своём маршруте не то что по несколько часов, а по несколько дней. Народ начинал писать жалобы, но ничего не изменялось.
На Кукче терпели эти мытарства с автобусом ещё и потому, что уже были восьмидесятые годы, и у многих жителей Кукчи появились свои автомобили, заветные «Жигули 2106» с двигателем от «Жигулей 2103». И водители вожделенных «Жигулей», выезжая из дому и увидев стоящих на автобусной остановке пожилых или больных людей ( своих соседей), сами останавливали свои машины чтобы подвезти их до трамвайной остановки, или до места назначения.
Кукча всегда была сердобольна к больным и пожилым людям.
По воскресеньям на Кукче появлялись молодые парни и девицы с рюкзаками за спинами, более подходящие к туристическим лагерям, но совсем не
вписывающихся в патриархальный вид кукчинской мечети и местных жителей. Это были спортсмены — стрелки, они тоже прождав как минимум полчаса автобус номер 27, и естественно не дождавшись его, пешком отправлялись по улице Амангельды вниз к Джару( оврагу), где находилось стрельбище, а шагать им надо было чуть менее трёх километров.
На улице Улугбека, прозванной в народе Арча куча и ведущей от Кукчи до Чапан — ота, так как там росли сплошные ели, располагались несколько пионерских
лагерей, и осенью народ ходил в овраги вокруг стрельбища, а также в эти пионерские лагеря собирать орехи и боярку.
Небольшое , но подспорье в хозяйстве, а некоторые умельцы сбора орехов, приносили в дом по несколько мешков
покрытых зелёных кожурой орехов. Но к девяностым годам количество ореховых рощ резко сократилось из — за строительства частных домов, да и посаженные в пятидесятые годы ели на Арча куча( улица Улугбека) вырубили почему — то.

На всех Кукчинских улицах росли фруктовые деревья, а перед входом во многие дома рос виноградник.
На улице Гусева росли вишни и абрикосовые деревья, На улице Амангельды росли яблони вишни. На улице Шерозий росли урюк и джида, на улицах Рязанская и Айни росли урюк, тутовник, черешня и вишня. На Карпинского, Коробова, Жемчужная и Заварзина было много виноградника и яблонь. А какая чистая вода текла по арыкам, пацаны выносили из дома сухари бросали их в арык, а потом с удовольствием уминали набухшие в воде сухари.
Из — за забора почти всех домов свисали фрукты, и хотя такие же фрукты росли рядом, но для местных пацанов фрукты свисавшие из — за забора были во сто крат слаще и вкусней. Рискуя получить хорошего пинка под зад, тем не менее пацаны старались добыть яблоки, груши и урюк росшие за забором.
На Кукче не было никаких продуктовых магазинов в радиусе полутора километров от трамвайной остановки, и поэтому жители ходили за хлебом, сигаретами, мороженым и минеральной водой «Ташкентская» на остановку Кукча, и пацаны заполнив авоську десятью бутылками «ташкентской воды» , они в одной руке несли авоську с водой , а в другой несли пять — десять брикетов( зависело от к-ва семьи) мороженого упакованное в картонку из под коробки для мороженого. Мороженое было плохо упаковано и картонка норовила раскрыться, но пацаны виртуозно держа её в руке быстро несли этот лакомый десерт домой. Ассортимент мороженого в газбудке у дяди Миши на Кукче состоял из четырёх сортов. Газбудка, — это киоск для продажи газированной и минеральной воды, а также мороженого в летнее время, а зимой водки на разлив вкупе с томатным соусом.
1. Молочное — 10 коп.
2. Сливочное — 13 коп.
3. Пломбир — 19 коп.
4. Фруктовое — 7 коп.

Фруктовое мороженое было самым любимым, ведь на один рубль его можно было купить целых четырнадцать штук.

Продолжение следует.