История христианства в Средней Азии. Продолжение История

ПРОТОИЕРЕЙ АНДРЕЙ МАЛОВ

Выдающимся церковным деятелем этого периода явился протоиерей Андрей Малов. В Туркестан он пришел полковым священником, проявляя высокий личный героизм — на полях сражений под пулями утешал раненых и напутствовал умирающих воинов. Он занимался открытием первых приходов и церковно-приходских школ, а затем возглавил Ташкентское благочиние, объединявшее тогда большинство приходов края. Когда учреждалась Ташкентская и Туркестанская епархия, Священный Синод предложил протоиерею Андрею Малову (бывшему вдовцом) принять иноческий постриг и возглавить Ташкентскую кафедру в епископском сане — он по смирению отказался. Но в условиях, когда имперские власти препятствовали утверждению в Ташкенте архиерейской резиденции, пребывание здесь этого ревностного пастыря оказалось бесценным. Среди заслуг отца Андрея — организация сбора средств и строительство в Ташкенте величественных соборов: Иосифо-Георгиевского и Спасо-Преображенского (оба храма были уничтожены большевистским режимом). Протоиерей Андрей Малов прослужил Церкви в священном сане 60 лет, из них 37 лет было отдано туркестанской пастве.

ИМПЕРАТОРСКИЙ УКАЗ ОБ ОТКРЫТИИ ТАШКЕНТСКОЙ И ТУРКЕСТАНСКОЙ ЕПАРХИИ

Ходатайство об учреждении в Туркестане самостоятельной епархии было возбуждено духовенством края в 1869 году. И 4 мая 1871 года императорским указом утверждено решение об открытии Ташкентской и Туркестанской епархии. Однако местные имперские чиновники резко воспротивились размещению кафедры в Ташкенте, считая, что авторитет духовной власти может как-то ограничить их самовластие. Генерал-губернатор фон Кауфман заявил: “Я не потерплю в Ташкенте ни архиерея, ни жандармов”. по его настоянию местом епископской кафедры был назначен город Верный (возникший на месте построенного в 1854 году укрепления «Верное», современный Алма-Аты). Епископы, носившие титул “Ташкентский и Туркестанский”, фактически оказались на окраине своей епархии, откуда управлению ею делалось крайне затруднительным. В течение всего имперского периода Туркестанские архиереи боролись за утверждение своей кафедры в реальной столице края — Ташкенте. Это удалось только в конце 1916 года, в самый канун февральской революции, архиепископу Иннокентию (Пустынскому). Добившись соответствующего указа, он выехал в Ташкент не ожидая постройки архиерейского дома и первоначально жил на частной квартире.

Туркестанский край привлек внимание русских промышленников, создававших здесь мануфактуры и приглашавших для них рабочих из России. Вкупе с чиновничеством, интеллигенцией и купечеством они составили городскую паству епархии. Сельскую же паству составили переселенцы — безземельные крестьяне из густонаселенных районов России, преимущественно из Воронежской губернии. Поток переселенцев резко вырос в 1890-е годы, после засух и неурожаев во многих российских областях. К началу XX века в Туркестане было 120 русских сел с 70-тысячным православным населением. Поначалу крестьяне бедствовали, но как только они обживались в новом краю, первой их заботой становилось строительство храма и приглашение священника.

Строительство городских храмов осуществлялось частью на средства, отпускавшиеся из казны, но в основном — на пожертвования местного купечества и благодетелей из России. Организацией сбора средств на нужды туркестанских православных занимались такие выдающиеся деятели Русской Церкви, как протоиерей Иоанн Кронштадтский и архиепископ Никон (Рождественский) Вологодский, называвший Туркестанскую епархию “самой бедной и самой дальней» (каковой она на самом деле и являлась). Среди местных благотворителей выделялся купец 1-й гильдии Н.И.Иванов, построивший на свои деньги пять великолепных храмов — один в Ташкенте ( гимназический), один в Пишпеке (Бишкеке) и три сельских. Несколько сельских храмов были построены на пожертвования мусульманского духовенства.

ВЕРОТЕРПИМОСТЬ МУСУЛЬМАН И БЛАГОЖЕЛАТЕЛЬНОСТЬ ОБЩЕЙ ЖИЗНИ

Надо сказать, что между мусульманским населением Туркестана и православными христианами складывались отношения взаимной доброжелательности. Один из очевидцев того времени отмечает: «Местные жители сочувствуют бедным переселенцам, — без того многие поумирали бы с голоду и нужды». По своему добрососедству содействовала и политика имперских властей, не только демонстрировавших веротерпимость, но старавшихся покровительствовать мусульманам. Были сохранены и не облагались налогом доходы мусульманского духовенства. Из казны неоднократно выделялись крупные средства на удовлетворение религиозных нужд мусульман, восстановление старинных мечетей и медресе. На имперский счет был массовым тиражом издан Коран. В 1888 году личные пожертвования царя Александра III помогли восстановить знаменитую ташкентскую мечеть Джами. Мусульмане щедро платили добром за добро, жертвуя на «русские мечети», как они называли православные храмы.

Вместе мусульмане и христиане Туркестана осуществляли дела благотворительности, создавали приюты для детей-сирот. Помимо средств православного Казанско-Богородичного братства, большую помощь в этом оказал дар Бухарского эмира Саида Алимхана, приславшего десять тысяч червонцев «на доброе дело». В приютах вместе воспитывались сироты разных национальностей: Закон Божий местным детям преподавал мулла, русским — православный священник.

Миссионерской деятельности в Туркестане практически не велось: случаи перехода местных жителей в Православие, как и русских в мусульманство — единичны. Робкая попытка епископа Григория (Полетаева) организовать миссию среди имевшихся в Кыргызстане язычников была пресечена указом генерал-губернатора Вревского о «передаче религиозных дел кара-киргизов в ведение сартского (то есть узбекского) мусульманского духовенства». (Мусульмане остро реагируют на всякие попытки миссионерства в их среде, — так, в наши дни, их настороженность вызывает нездоровая активность протестантских сект. Отношения же между православным и мусульманским духовенством всегда оставались наилучшими).

Даже в Бухарском эмирате, никогда не входившем в состав Российской империи, в то время было построено восемь православных храмов для окормления чиновников российского представительства и русских рабочих, строивших в эмирате железные дороги и фабрики.

СОЗИДАНИЕ ПРАВОСЛАВНЫХ ХРАМОВ

Поначалу большинство сельских, да и некоторые городские храмы были неказисты, часто даже не имели колоколен. Но, по мере умножения и укрепления православного населения, с конца XIX века начали создаваться храмы, не уступающие по красоте российским церквям. Среди них соборы: Ташкентский Свято-Преображенский (построен в 1888 году, взорван большевиками в 1923 году), Верненский Вознесенский (построен в 1907 году, восстановлен в 1995 году), Самаркандский Свято-Алексиевский (построен в 1911 году, ныне вновь открыт и реставрируется).

В создании и украшении туркестанских святынь принимали участие выдающиеся мастера русской культуры. Архитектором В.Щусевым был построен, а художником М.Нестеровым расписан храм в Байрам-Али (Туркменистан). Ныне храм действует, но здание полуразрушено, а средств на полноценную реставрацию нет. По проекту архитектора А.Бенуа был создан храм в городе Чиназе, под Ташкентом ( ныне не существует). Художник М.Микешин написал запрестольный образ Христа в Гефсиманском саду для Спасо-Преображенского собора ( икона, очевидно, погибла при взрыве.). Среди местных талантливых зодчих выделялись верненец А.Зенков и ташкентец В.Гейнцельман. Храмы Туркестана отличались особой красотой лепных украшений, применением в своем убранстве традиционной для местных народов резьбы по ганчу (алебастру). Узбекскими мастерами-ганчкорами были созданы резные иконостасы и киоты для Иосифо-Георгиевского собора в Ташкенте, соборов Андижана, Намангана, Ферганы, Коканда. Увы, ни одно из этих произведений, уникальных для всего мира, до наших дней не сохранилось.

Прекрасный Казанский собор в Коканде можно было считать совместным произведением русского и узбекского искусства. Этот храм, сочетавший традиции русского зодчества XYII века с множеством украшений в восточном стиле, строили узбекские мастера под руководством архитектора О.Васильева. За участие в создании Казанского собора кокандский мастер усто Хуснитдин был награжден серебряной медалью св.Станислава. (Храм уничтожен в 30-х годах). В создании городских храмов мусульманские благотворители участвовали и своими пожертвованиями. Среди средств, собранных на строительство величайшего в Центральной Азии Ташкентского Спасо-Преображенского собора отмечено «подношение депутации ташкентских мусульман». Среди жертвователей на первый храм Самарканда, Свято-Георгиевский, значатся «местные купцы из мусульман Алимбековы».

ПРОБЛЕМА НЕХВАТКИ ДУХОВЕНСТВА

Одной из наиболее болезненных проблем в епархии была нехватка духовенства. Священники ехали из России в Туркестан крайне редко, из-за боязни перед далеким краем, известий о землятресениях, эпидемиях чумы, холеры и оспы. Священническое служение на приходах Туркестана действительно было очень трудным, а какие-то льготы за труд в этом краю имели только священники военного ведомства. В результате многие приходы сиротствовали без пастырей.

Попыткой хоть как-то удовлетворить нужды верующих в Богослужениях и Таинствах стало создание “вагонов-церквей”, курсировавших по железным дорогам Туркестана, со штатом разъездных священников-иеромонахов, посещавших дальние селения. Намерение открыть собственное епархиальное Духовное училище успеха не имело, — в частности потому, что архиереи питали надежды на переезд в Ташкент и не хотели открытвать училище в городе Верном. Проблему духовенства отчасти удалось решить епископу Григорию (Полетаеву), который при вступлении на кафедру в 1883 году привез с собою в Туркестан группу своих воспитанников. Эти ревностные священники, прозванные “григориевцами”, оставили заметный след в истории епархии. Добиться наличия священников на всех приходах удалось только к 1911 году архиепископу Димитрию ( Абашидзе), который уговарил многих выпускников российских семинарий ехать в Туркестан, а также выхлопотал себе право рукополагать благочестивых местных жителей из числа учителей и образованных казаков.

В 1885 году на берегу озера Иссык-Куль был основан Свято-Троицкий мужской монастырь. Поразительно, что избранное место для монастыря оказалось поблизости от затонувшей древней армянской обители, где хранились мощи святого апостола и евангелиста Матфея. Но по-настоящему деятельность Свято-Троицкого монастыря наладилась лишь к 1891 году, когда на Иссык-Куль прибыла группа иноков с острова Валаам. К 1917 году в обители подвизалось более 40 человек братии, велась обширная и разнообразная хозяйственная деятельность. В 1918 году монастырь был разгромлен и разворован большевиками.

В 1893 году под Ташкентом ( ныне это место — в черте города) был основан Свято-Никольский женский монастырь. При обители существовали иконописная и златошвейная мастерские, школа для девочек. Монастырь был закрыт в 1922 году, в его зданиях размещена женская тюрьма. Последняя игуменья этой обители Лидия (Нагорнова) была сослана в Ашхабад, где занималась организацией тайной помощи ссыльному и бежавшему от репрессий духовенству.

В 1910 году был основан Верненский Серафимо-Иверский женский монастырь, просуществовавший до 1918 года. С 1911 по 1920 год имелась также женская иноческая община в Ашхабаде.

Закаспийская область (Туркменистан) поначалу находилась под окормлением грузинского экзархата. Однако церковная ситуация в самой Грузии была настолько сложной, что ни один из ее экзархов не нашел времени для посещения своей закаспийской паствы. Особую ревностность туркменистанских православных к храмоздательству ( в частности в Ашхабаде) нужно счесть и заслугой благочинного приходов Закаспия, протоиерея Алексия Танашевича. В 1900 году Закаспий был переведен под окормление туркестанских архиереев; епархия охватила всю Центральную Азию и сделалась поистине необъятной.

ПЕРВЫЕ ТУРКЕСТАНСКИЕ АРХИЕРЕИ

В течение имперского периода Ташкентскую и Туркестанскую епархию окормляли следующие архиереи:

1872-1876 гг. Архиепископ Софония (Сокольский), прежде епископ Новомиргородский. До вступления на кафедру занимался изучением вопроса об обращении в Православие несториан Персии и Западной Турции ( айсор), выражавших желание присоединиться к Русской Церкви. Это были бедные общины, оставшиеся от той древней еретической церкви, которая некогда теснила православных в Центральной Азии, а затем пала в результате исторических потрясений. Проблеме несторианства архиепископ Софония посвятил книгу, которая стала главным пособием православной миссии среди несториан. (Обращение айсор в Православие состоялось в 1898 году). Архиепископ Софония издал также два тома проповедей и книгу очерков о Туркестанском крае. Скончался и был погребен в г. Верном.

1877-1883 гг. Епископ Александр (Кульчицкий), прежде в сане архимандрита состоял при русской миссии в Риме. По свидетельству современников, он был “муж высокого ума с неистощимым запасом энергии, с намерением зажечь здесь, на окраине, путеводную звезду. Но бился один-одинешенек, без сотрудников, без сочувствующих, без исполнителей его предначертаний”. Епископ Александр лично выбрал и освятил место для создания Иссык-кульского Свято-Троицкого монастыря, но приступить к строительству монастырских зданий ему не удалось. Потерпел он неудачу и в попытках создания кафедрального собора в городе Верном.

1883-1892 гг. Епископ Неофит (Неводчиков), прежде викарий Херсонской епархии. Часто посещал еще немноголюдный монастырь на Иссык-Куле, подолгу там жил и занимался благоустройством. Во время его пребывания на кафедре произошло сильное землятресение, разрушившее большинство храмов Семиречья, в том числе все храмы Верного, а также архиерейский дом. Он мужественно встретил бедствие, сумел ободрить паству и с успехом занимался восстановлением разрушенного. Без помощи от казны построил в городе Верном так называемый “временный кафедральный собор”.

1892-1895 гг. Епископ Григорий (Полетаев), прежде викарий Литовский. Укреплял ряды духовенства епархии группой энергичных молодых священников, своих воспитанников. Это он пригласил в Свято-Троицкий Иссык-кульский монастырь Валаамских монахов; начал в обители капитальное строительство, а в Ташкенте основал Свято-Никольский женский монастырь.

1895-1897 гг. Епископ Никон (Богоявленский), прежде викарий Ярославской епархии. Настойчиво пытался перенести кафедру в Ташкент, выдвигал проект создания там Духовной семинарии с особой программой, включающей изучение языков. Скончался и погребен в Верном.

1897-1902 гг. Епископ Аркадий (Карпинский), прежде викарий Нижегородской епархии. Особое внимание уделял благоустройству сельских приходов. Продолжил переписку об утверждении архиерейской кафедры в Ташкенте.

1902-1906 гг. Епископ Паисий (Виноградов), прежде епископ Владимиро-Волынский. Принимал строгие меры по укреплению дисциплины духовенства. По вопросу о переносе кафедры в Ташкент вошел в острый конфликт с местными имперскими властями, что вызвало реакцию — большинство городских храмов ( в том числе и окормлявших гражданское население и созданных на его средства) были изъяты из епархиального ведения и переданы в ведомство Санкт-петербургского протопресвитера военного и морского духовенства. Это вызвало церковные нестроения во всей епархии. Добиться возвращения храмов удалось только преемнику епископа Паисия, Преосвященному Димитрию ( Абашидзе) .

1906-1912 гг. Епископ Димитрий (Абашидзе), прежде епископ Балтский. Один из выдающихся архиереев Русской Православной Церкви; явился устроителем жизни Туркестанской епархии. Завершил тянувшееся десятилетиями строительство Вознесенского кафедрального собора в городе Верном, создание монастырских комплексов Иссык-Кульской Свято-Троицкой мужской и Ташкентской Свято-Никольской женской обителей. Основал Иверско-Серафимовский женский монастырь в городе Верном, для его первоначального размещения предоставил архиерейскую резиденцию и свою домовую церковь. Добился возвращения городских храмов из военного ведомства в епархиальное. Созвал Первый съезд духовенства епархии. Учредил ежемесячный журнал “Туркестанские епархиальные ведомости”. Основал Казанско-Богородичное православное братство, привлек к участию в нем образованных мирян, занимавшихся широкой просветительской и благотворительной деятельностью. Доставлял в епархию частицы святых мощей и другие святыни из России и с Афона. Несколько раз объехал все приходы епархии, что по трудности тогдашних дорог казалось почти невозможным. При его возглавлении число приходов епархии увеличилось более чем вдвое: их стало 162, причем на всех имелись священники. Не увенчалось успехом лишь одно начинание епископа Димитрия: попытка учредить епархиальное Духовное училище. Впоследствии, по возведении в сан архиепископа, был перемещен на Таврическую кафедру. Участвовал в работе Собора Русской Церкви 1917-1918гг., его имя было включено в список кандидатов на Патриаршество. В 1919 году потерял зрение, принял схиму с именем Антоний и подвизался в Киево-Печерской Лавре вплоть до своей кончины в 1945 году.

1912-1923 гг. Архиепископ Иннокентий (Пустынский), прежде архиепископ Северо-Американский. Считался видным богословом, имел авторитет в Святейшем Синоде. В городе Верном занимался благоустройством Иверско-Серафимовского женского монастыря. Организовал сбор благотворительных пожертвований для раненых русских солдат, сражавшихся на фронтах Первой мировой войны. При нем новых приходов не открывалось, храмы не строились: это мотивировалось необходимостью отдавать все средства на военные нужды. В 1916 году, пользуясь своими санкт-петербургскими связями, архиепископ Иннокентий добился, наконец, указа о переносе резиденции Туркестанских архиереев в Ташкент, после чего немедленно переехал туда. Одновременно было учреждено викариатство в г. Верном, с титулом викарного архиерея “Верненский и Семиреченский”.

РАЗГУЛ БОГОБОРЧЕСТВА

Вскоре началась революционная смута, за которой последовал разгул богоборчества. В 1918 году большевики расстреляли викарного епископа Верненского Пимена (Белоликова) (прежде — одного из видных деятелей православной миссии среди несториан-айсор). Жертвами красного террора стал ряд священников и иночествующих, среди них — иеромонахи Иссык-кульского Свято-Троицкого монастыря Серафим и Феогност, местно-прославленные в Алмаатинской епархии в лике преподобномучеников. С 1920 года началось закрытие и уничтожение храмов; большинство же оставшихся захватывалось обновленцами.

“Живоцерковники” действовали при поддержке большевистских властей, занимались доносительством в ЧК на православных, обвиняя “тихоновцев” в контрреволюции.

Пытаясь сохранить епархию, архиепископ Иннокентий с 1917 года ежегодно проводил епархиальные съезды духовенства. Используя предоставленное ему Святейшим Патриархом Тихоном право самоуправления, в 1918 году он учредил дополнительные викариатства в Аулиэ-Ате (Джамбуле) и Ашхабаде. Однако, не выдержав организованной большевиками травли его в печати, постоянных обысков и угрозы ареста, архиепископ Иннокентий проявил растерянность. В 1923 году он покинул епархию и выехал в Москву. Впоследствии перешел в обновленчество, а дни свои кончил в 1940-х годах простым звонарем Верненского Покровского храма.

Для борьбы с обновленцами местные православные создали в 1923 году “Союз церковных приходов”, который возглавляли находившийся в туркестанской ссылке епископ Уфимский Андрей ( Ухтомский), протоиереи Валентин Войно-Ясенецкий и Михаил Андреев. Протоиерей Валентин был известен не только как священнослужитель и проповедник, но и как выдающийся врач и ученый; он пользовался в Ташкенте огромным авторитетом. По настоянию епископа Андрея он, будучи вдовцом, принял монашество с именем Лука, а затем сосланными в Туркестан архиереями был посвящен в епископский сан и занял Ташкентскую кафедру. Однако в качестве правящего архиерея епископ Лука смог совершить только одно Богослужение: сразу после этого все руководство “Союза церковных приходов” было арестовано. И до 1925 года кафедра опустела.

Источник.