О «Пахтакоре», других интересных встречах — с любовью. Часть 7 История Ташкентцы
Михаил Зальцберг
«КАК ПРЕКРАСЕН ЭТОТ МИР «
Из любимых песен эта — моя самая любимая. С ней очень много связано, и прежде всего- память о моем друге, брате Володе Журавлеве. Да, 20 сентября исполнится 5 лет как его не стало, после двух инсультов. Но почему он? Разве не Володя оставался в Ташкенте, отвергая выгодные предложения московских изданий: «не могу оставить маму». Разве не Володя ранним утром в любое время года вставал под ледяной душ (эту привычку он сохранил после занятий прыжками в воду), не он в начале 90-х, будучи собкором «Медицинской газеты» (до этого он трудился в»Пионере Востока», собкором «Советской торговли») делал все, чтобы я хоть как -то мог бороться с»моим» Паркинсоном.. Скажите, ну почему он?
Вместе мы учились на журфаке, ездили на двухмесячные офицерские сборы командиров мотострелковых взводов в Термез. Казалось бы, этого достаточно, чтобы помнить друг друга и периодически собираться за одним столом. Так судьба нам уготовила особые связующие нити. Дело в том, что завершение учебы для нас означало тогда одно: а теперь отдай долг Родине. Комиссии никакие болезни родителей в расчет не принимали.
Большинство отправили служить в ГДР, а шесть человек получили предписание явиться 12 августа 1972 г. в часть на окраине Хабаровска, откуда нас двоих (третьим –»лишним» оказался Альберт Кузмицкий, он к этому времени успел жениться, медовый месяц — понятное дело) направили в Биробиджан. Я, как порядочный еврей, даже разволновался — думал, что в советский Иерусалим въезжаем…
Увы и ах, как говорит Леонид Аркадьевич. Столица ЕАО оказалась обычным российским городком, но без архитектуры. В центре несколько главных улиц застроенных 4-5-этажными домами, а так — одноэтажные деревянные строения. Только на здании обкома КПСС мы увидели табличку с переводом на идиш. Но был и ободряющий момент — в городе очень развита швейная и чулочно-носочная промышленность, которая держится на многочисленных хрупких женских плечах. Не вопрос, поможем!
Словом, пока доехали до Сопки, где был расположен штаб, мы с Вовиком (а так его звали все), согласились «тянуть лямку» в этом городишке. «Как бы не так, — сказали нам в штабе, — на китайской границе неспокойно, езжайте-ка в Биджан, это около пяти часов на автобусе и в 12-ти километрах от границы. » И тут же пообещали, что в срок до двух месяцев прибудут выпускники военных училищ, а нас вернут в Биробиджан. Мы было совсем приуныли. В этот момент из одного кабинета выходит покурить красивый мужчина, майор. Вовик мне говорит: Мишаня, спроси у этого симпатичного еврея, можно ли им верить? «Евреем» оказался Юрий Иванович Скиба, начальник отдела кадров, который заверил нас, что так оно и будет. Так оно и случилось! Правда, 26 августа я получил сильнейший удар — пришла телеграмма, что 25 августа умер папа. Оставив Вовику записку с парой слов (он сам незадолго до этого потерял отца), я умчался в Ташкент. Мне дали 10 дней.
Знаете, есть очень много того, что я мог бы рассказать о моем брате Володе Журавлеве, о том, как мы служили в одном батальоне и жили в общежитии в одной комнате. О том, что здесь мы встретили еще одного брата — Урала Рысаева (будущего доктора технических наук) , который потом много раз гостил у нас в Ташкенте и разумеется был на нашей с Аней свадьбе. А что стоит только упоминание наших должностей. Владимир Журавлев -заместитель командира танковый роты по технической части, Михаил Зальцберг -командир танкового взвода. Вэйзмир, откуда взялись эти танки, вы же «командиры МСВ»? На подобные вопросы мы отвечали: не волнуйтесь, танки наши быстры. А по сути ведь ясно, что где-то не хватало младших офицеров –танкистов, а вот пехоты было с избытком. «Что, лейтенант, не знаешь танка? Вот тебе 600-страничная книга — изучай!» Не могу сказать, что от нас всерьез ждали каких-то успехов по части техники. Главное было не это. Гораздо важнее были наряды: караул с гаптвахтой — патруль по городу — и так до бесконечности, умение проводить занятия по стрелковому оружию, хим. защите, строевой подготовке. А этому, слава Богу, нас хоть и с горем пополам, но научили.
Не понаслышке знали мы с Володей, что такое 35-ти градусный мороз или 30-ти градусная жара в тайге с мошкарой, держали в руках гранату Ф-1, «живую», выдергивали чеку, бросали в цель и мгновенно закрывали люк танка, в котором уже находился командир роты. Между нами говоря, и танк мы водили, но это уже с разрешения солдат, метров 100 по прямой, и старшие офицеры об этом не знали….
Что-то я все о серьезном, хотите смешной эпизод?
Итак, мы готовимся к строевому смотру, который проводит сам начальник гарнизона, генерал Анисимов. Утюжимся, укрепляем пуговицы, но не подумайте, что хоть как-то пополняем запас знаний или штудируем Уставы. Почему? Да потому, что все знают: для Анисимова главное-прическа, вернее ее отсутствие (ох, как бы я сейчас блистал на любом смотре) . Мы с Вовиком стрижем друг друга (по очереди, а вы что подумали? ) . Трудность в том, что зима, мы в шинелях и любой длины волосы все равно упираются в ворот шинели. Но Вовик не хочет этого понимать, он все время от меня требует: ровняй выше, еще выше. Короче, ползатылка я у него убрал…
Начинается смотр. Из-за своего роста я стою первым, и почти весь свой пыл генерал с кайфом тратит на меня: тут и прическа, тут и сионистские пейсы. Я пробую пролепетать, мол, надо учитывать — не всем идет стрижка на лысину. На что следует движение указательным пальцем — «Вон!»Такой же чести удостаиваются почти все, остаются,. наверно, плешивые от рождения (не забывайте какое это было время, все футболисты -патлатые, «Песняры»…) . Вот так генерал добирается до маленького Вовика. Спереди вроде ничего и он командует: кру-гом! Вовик поворачивается и генерал сочувствующим голосом говорит, всплескивая руками: «Сынок, кто тебя так постриг? »
И еще. Даже находясь где-то на краю света, мы были в курсе всех дел родной республики. Что бы ни говорили про те времена, а в те годы мы четко получали «Правду Востока» (мой любимый «Физкультурник Узбекистана» не был еще включен во всесоюзный каталог) .
Я начал с песни и закончу ею. Что нам нравилось, так это радио. В военном городке висели громкоговорители и в общем-то ненавязчиво звучали новости, а затем и музыка. А какие тогда песни звучали чаще всего? «Как прекрасен этот мир. » «Для меня нет тебя прекрасней», «Песня, моя песня», «Лесной олень», «У той горы, где синяя прохлада»и др. , а во всех трех ресторанах города (не считая еще привокзального) , гремели поистине хиты — «Есть только миг», «Москва златоглавая», «Поспели вишни в саду у дяди Вани». Мы посмеивались над этими провинциалами, а оказалось, что, эти песни, наряду с десятками других, прошли испытание временем и стали нашими любимыми.
Комментариев пока нет, вы можете стать первым комментатором.
Не отправляйте один и тот же комментарий более одного раза, даже если вы его не видите на сайте сразу после отправки. Комментарии автоматически (не в ручном режиме!) проверяются на антиспам. Множественные одинаковые комментарии могут быть приняты за спам-атаку, что сильно затрудняет модерацию.
Комментарии, содержащие ссылки и вложения, автоматически помещаются в очередь на модерацию.