Ольга Володина: “Настоящее богатство – это общение…” Искусство Ташкентцы

Я тщательно готовилась к этому интервью и, честно говоря, волновалась. Потому что побеседовать со мной согласилась ведущая актриса Академического Русского драматического театра Узбекистана, заслуженная артистка республики – Ольга Викторовна Володина – личность неординарная, щедро наделенная талантом, про таких говорят: «с божьей искрой». Не знаю, удалось ли мне снять «защитный слой» с такой тонкой субстанции, каковой является эта яркая актриса и раскрыть тайну ее творческой индивидуальности, но хочется верить, что, прочитав о нашей беседе, читатель хоть на шаг приблизился к пониманию того, чем же «театральные люди» отличаются от нас – простых обывателей.

– Есть ли у вас хрустальная мечта, которую вы намерены воплотить в этом году?
– Конкретно нет, я воспринимаю жизнь, как праздник, и все, чем она меня награждает – как подарок. Ко всему отношусь с известной долей юмора и самоиронии. Живу по простой формуле: если лето, то закручивай варенье, а если зима – то пей с ним чай. Я по натуре – наблюдатель. Стараюсь оставаться самой собой при любых обстоятельствах, не терять своего лица, хотя от этого никто не застрахован, жизнь по-разному складывается.

– Говорят, вас постоянно приглашают играть в российские театры. Почему вы отказываетесь?
– Мен ватанпарварман! Я в таких случаях всегда думаю: как же я брошу своих, тех, кто не может уехать, тех, кто стал мне родным. Часто себе говорю: где родился, там и пригодился. Я человек восточный, менталитет и мироощущение формировались здесь. Узбекская земля меня родила, взрастила, дала все, что я имею сегодня – надо отдавать долги. Я часто бывала за границей: и в Германии, и во Франции, и в США, и в Японии – там не ощущаешь себя своим, а здесь – другое дело. Возможно, у кого-то играют амбиции, хочется кому-то что-то доказывать, но я, видимо, лишена тщеславия. А еще в Узбекистане есть такие уникальные островки настоящего творчества, как, например, театр «Ильхом». Ну куда я денусь!

– Не знаю, может быть, я выдумала все это себе в оправдание? Мы с театром часто ездим на гастроли по узбекским селам и весям. Бывает, едешь в автобусе где-то в самом отдаленном уголке нашей станы, смотришь в окно, кругом бескрайняя степь и ни души… настоящая медитация. Вдруг видишь – женщина идет, улыбается и машет тебе – совершенно незнакомому человеку, для нее это
целое событие, я ее понимаю и она стала мне ближе. Или когда попадаешь в горы… они стоят веками и величественно смотрят на нас, страдающих от надуманных проблем, вечно суетящихся и таких смешных, наверное. Вот тогда приходит осознание того, что все преходяще, человек существует в этом мире какие-то мгновения, и часто тратит их на всякую ерунду.

– Слышала, что вы позиционируете себя «ильхомовцем», почему же остаетесь в Русском драмтеатре?
– Я ильхомовская и горьковская одновременно, а еще я… трусиха, скорее всего, таким образом, охраняю свою свободу. Ведь нет большей свободы, чем свобода от людей. Я кошка, которая гуляет сама по себе, чтобы никого не обременять. Хочу быть сразу и нужной, и независимой.

–Вы верите в магию?
– Безусловно, в этом что-то есть. Из Москвы привезла руны и тибетскиеМо. Так интересно, там
надо что-то вырезать, потом раскладывать или производить определенные манипуляции – такая психологическая беседа с самим собой. Новое, необычное и непонятное всегда привлекает. Все мы в чем-то дилетанты, но верьте дилетантам, ибо они построили Ноев ковчег, а профи построили «Титаник».

– Читать любите?
– Да, очень. Мне интереснее общаться с книгами, чем с людьми. Книга не обижается, когда
ты ее забрасываешь на самую дальнюю полку и забываешь о ее существовании, она не высказывает претензий, что ты ей не звонил и не интересовался ее делами. То же самое с хорошими фильмами и
медитацией.

– Значит, вы все свое свободное время посвящаете чтению?
– К сожалению, редко удается предаваться желанному занятию, время бежит, как вода, и 24 часов не всегда хватает. Я еще и сон люблю, куда-то улетаешь, с кем-то общаешься. Бывает, читаешь и вдруг обожжет мысль чужая. Недавнонашла любопытные вещи у философа Вовинарио и у Гарсиана Больтасара. Часто хочется остановиться, закрыться и устать от безделья, чтобы соскучиться по жизни.

–Вы уверенный в себе человек?
– Скорее застенчивый, мучаюсь всегда, когда надо делать выбор, даже банальный карандаш для губ купить – целая история. Жаль, не принято у нас к психоаналитику ходить, я бы пошла. На это мне Женя Дмитриев (актер театра «Ильхом», трагически погибший в 2006 году – ред.) говорил: «Йе, а друзья на что?» Женя меня этим привлекал, всегда мог успокоить, поддержать, развеселить. На последних гастролях в Москве перед спектаклем «Бесплотные усилия любви» (Шекспир) мы с ним прогуливались по улице, я вся извелась от волнения – то не могу, это не получается и т.д. Женя подбадривал и хохмил, перекидывался «эсэмэсками» с Ирой Бхарат (зам. директора театра «Ильхом»), которая осталась в Ташкенте. В какой-то момент, в ответ на мои страданияЖеня воскликнул: «Ира передает, что Оля Викторовна – о-го-го! Только она одна об этом не догадывается!» у меня сразу настроение изменилось. Женя тогда еще сказал: «Хочу домой, вернемся в Ташкент – плова наемся»…

–На сцене вас отличает мощная харизма…
– В образе ты понимаешь, что это совсем не ты, а кто-то другой. Я, как Эйфель, который проводил время на своей знаменитой башне, чтобы ее не видеть. Сцена – это единственное место, где я могу себя не видеть. Конечно, я ежедневно сижу в гримуборной перед зеркалом, рисую лицо, пытаюсь убедить себя, что красавица и умница, но понимаю, что на 10 лет старше партнера… Да, душа молодая, но физика уже не та…

-Сегодня всем известны и доступны чудеса косметической хирургии.
– У меня свое средство Макропулоса: медитация, тибетский состав с березовыми почками, тысячелистником и медом, а еще живой кефир. Вообще, человек молод, пока учится, я – ученица по жизни.

– Когда вы впервые осознали, что рождены для сцены?
– «Бациллу» эту еще в детстве подхватила. Мне лет пять было, мама привезла меня в Ташкент (тогда мы жили в Янгиюле) в старый Кукольный театр. Перед представлением ведущий, как водится, спросил: «Ребята, кто хочет прочесть стих?» Я почему-то подняла руку, вышла и прочла. Причем так отдалась этому процессу и так переволновалась, что у меня температура повысилась, а сердце прямо выскакивало из груди. Вернувшись на место, еле дыша, положила голову к маме на колении…крепко заснула. Так и не увидела сказку.

– Как вы к своим поклонникам относитесь?
– Не испытываю давления с их стороны, они интеллигентные люди. Кто-то любит, кто-то не воспринимает – благодарна и тем, и другим. Они заставляют двигаться, преодолевать, значит, учат жить. Раньше, когда я пользовалась общественным транспортом, меня узнавали, улыбались, здоровались, просили автографы. Как-то иду под дождем, натянула капюшон до бровей, голову опустила, а навстречу молодой симпатичный мужчина, мы, не останавливаясь, вступаем в беседу: Вы мне нравитесь! Вы мне тоже. Вы Володина? Да. До свидания! Пока.

–Вы любите людей?
– И да, и нет. Иногда бывает идешь по улице, так грустно, что плакать хочется в одиночестве, а порой бабочка пролетела или листик упал и хочется разделить свое счастье с окружающими. Недавно еду на работу на машине, а рядом дедушка пешком идет – мне стало перед ним так неловко, пытаюсь его объехать, а он растерялся и застыл на месте. Тогда я ему поклонилась и извинилась. Надо помнить, что в каждом из нас Бог, каждый человек – это целая Вселенная.

– У вас есть любимая роль, или та, в которой комфортно существовать?
– В дневниках Олега Даля прочитала: если легко играется, то плохо смотрится. Мне бы хотелось иметь свободу и уверенность в том, что я все делаю правильно, заниматься тем, что нравится и хочется. Бывает, роли мучают, не дают покоя, а бывает – раз и все получилось. Иногда сомнения берут – не моя красота, не мой типаж, а с другой стороны, когда я еще сыграю Шекспира, Чехова? Опять-таки, как Даль говорил: артист должен быть многогранным, как стакан и круглым – чем ты круглее, тем многограннее.

– Вы блестяще играли в бенефисе «О, Марианна!» А сейчас согласились бы на моноспектакль?
– Нет, люблю эпизодические роли, потому что я спринтер, а не стайер. Потом, пора и честь знать.

–Вы когда-нибудь пробовали сами писать, сочинять?
– Только если одна строчка: «Я растворилась в пространстве до точки…».

–Дочь ваша театральный человек?
– Валерия пока увлекается танцами, она учится в хореографическом училище. Ей нравится изящество, грация, язык пластики, понятный во всем мире. Валера умнее меня, она хочет танцевать и изучать языки. Театр? Нет, может только в душе…

–Чем бы вы занялись, если бы простились с театром?
– Последнее время мы с Женей плотно занимались сценической речью. Я уже дошла до того момента, когда хочется и интереснее кого-то научить, чтобы получалось не у меня, а у другого.

–Что для вас самое большое богатство?
–Это не материальные блага. Это общение – с природой, музыкой, книгами…

Малика Турсунходжаева

Источник: Сборник «…И сестра с сестрою говорит, или Женщины о женщинах, ПРООН, Ташкент, 2007 год. Скопировано их Женского Блога Узбекистана.