Трижды политзаключённый ГУЛАГа Георгий Акимович Черкасов (1910 – 1973) Искусство Ташкентцы

25 декабря 2009 года Владимир Георгиевич Черкасов-Георгиевский передал Мелихову В.П. в Музей «Антибольшевистского сопротивления» материалы о своем отце Г. А. Черкасове — трижды осужденном советской системой. Среди переданных материалов — картины, написанные Георгием Акимовичем, а также множество фотографий и документов.

Георгий Акимович Черкасов — казачьего рода, его дед-архитектор в XIX веке переехал из Новочеркасска в Тульскую область, где перестраивал колокольни Белевского Спасо-Преображенского мужского монастыря. Отец Георгия, А.М.Черкасов, был изобретателем, известен как специалист по созданию аппаратов для подъёма затонувших судов, о чем написано в повести М.Зощенко «Черный принц» (М., «Вече», «Бета-сервис», 1999. С. 468). В 1912 году он выезжал по приглашению промышленных кругов Франции в ее портовый город Кале для демонстрации там своих морских изобретений. В начале 1900-х годов А.М.Черкасов переехал из Тульской губернии в Москву, а потом с женой и малыми детьми – в Ташкент.

У Георгия Черкасова было два старших брата и сестра, служившая в Великую войну 1914-17 годов сестрой милосердия. Самый старший его брат А.А.Черкасов в 1915 году закончил военное училище прапорщиком и воевал в действующей армии, командуя пулеметчиками пехотного полка. После Октябрьского переворота он уехал в Ташкент, где в это время находились родители и родившийся здесь в 1910 году Георгий.

В красном Ташкенте штабс-капитан А.Черкасов стал членом подпольного «Туркестанского союза борьбы с большевизмом». Он участвовал 7 января 1919 года в ташкентском Осиповском офицерском восстании, где, оставшись на огневой точке колокольни последним живым пулеметчиком, не вышел из боя, пока не кончились патроны. После разгрома восстания А.Черкасов ушел через горы в составе Ташкентского офицерского партизанского отряда ротмистра Лейб-Гвардии Кирасирского Ее Величества полка князя А.Н.Искандера, в котором был сто один офицер. Со многими боями, перестрелками с красными отряд добрался до Ферганской долины. Это описано в воспоминаниях князя А.Искандера «Небесный поход» (книга «Сопротивление большевизму 1917-1918 гг.» М., Центрполиграф, 2001. С. 549-566). Средний брат Георгия В.А.Черкасов был в СССР кавалеристом, участником «Великой Отечественной» войны, закончив ее в чине полковника.

В 1920-х годах семья Черкасовых вернулась в Москву, где после окончания средней школы Георгий Черкасов поступил в Московский химико-технологический институт имени Д.И.Менделеева. В первый раз он был арестован в 1932 году за написание и распространение «ярко выраженного контрреволюционного стихотворения», заголовок которого связывался с 1-м пятилетним планом в СССР:
К ПЯТИЛЕТНЕМУ ТОРЖЕСТВУ

На дурака иль старую, измызганную дуру
Средь торжества кремлевских дикарей
Они нам строят шкурную культуру
В угаре фантастических идей.

Средь хамов, революцией забытых,
В стране российской закавказским дураком
Ведется им в распределителях закрытых
Открытая торговля человеческим трудом.

Тупая голова –– как стиснутая бомба,
Из семинарских стен средневековый пономарь,
Он как дракон в кремлевских катакомбах ––
Маньяк, фанатик и дикарь.

Цари, диктаторы, российские витии ––
Где фантастически плешивый ленинизм.
В рабовладельческой, измученной России
Они построят «феодальный коммунизм».

Охарканный, оплеванный, избитый
Семнадцатый революционный год ––
Как жалкий русский неумытый,
Столетьями обманутый народ.

На рабских спинах, тысячах и сотнях,
Они построили голодные большие города,
На жалких исторических лохмотьях ––
Порабощенье мысли и труда.

С одной из копий этого стихотворения попался в милиции приятель Г.Черкасова, показавший на автора. Написано оно так звонко, что Черкасова заставляли декламировать этот плевок в коммунизм и Ленина-Сталина чекисты в 1932 году. Ночами Георгия вызывали из камеры для сего изобретенного ими садомазохического развлечения после того, как напивались, снимая тошнотворность палаческих трудов. Их свора сидела вокруг стола, заставленного бутылками, и хозяин кабинета приказывал:
–– Читай свои вирши, сволочь!
Георгий читал их с такой страстной ненавистью, что после того, как замирал хлыст последнего слова, слушатели редко могли удержаться:
–– У-у-у, негодяй! –– ревели они. –– Сию же минуту тебя надо к стенке!
Однако же им, сотрудникам тогдашнего председателя ОГПУ Менжинского, и нравилось смаковать, хотя бы на слух, о «дикаре», «маньяке» Сталине, готовившим на распыл и их, выкормышей Ленина и Дзержинского. Возможно, из-за таких же чувств судившая студента-поэта Черкасова «тройка ПП ОГПУ МО» вкатила ему лишь пару лет «исправтрудлагеря», хотя расстреливали и за меньшее. Он отбывал этот срок в Верхнеуральском политизоляторе.
Сидевший с Г.А.Черкасовым уже на его третьей «ходке» в ГУЛаг в 1950-е годы Я.Я.Этингер, сын первого арестованного по «делу врачей» профессора Я.Г.Этингера, замученного 2 марта 1951 года в Лефортовской тюрьме, в своих мемуарах «Это невозможно забыть» (М., «Весь мир», 2001. С. 194 – 195) рассказывает:

«Попав весной 1952 года в один из лагерных пунктов Вятлага «Березовку»… я подружился с инженером-химиком Георгием Акимовичем Черкасовым. Коренной москвич, он в конце 20-х годов, будучи студентом химико-технологического института, вместе с несколькими молодыми людьми распространял листовки, осуждающие Сталина. Сам по себе этот факт говорит о том, что сталинское правление встречало сопротивление в стране».
Следующее дело московского инженера Г.А.Черкасова от 1936 года было в НКВД.
Обвинительное заключение гласило:
«…Сочувствующий анархизму, за контрреволюционную деятельность осуждался ОГПУ на 2 года ИТЛ, обвиняется в том, что –– будучи враждебно настроенным против советской власти, с анархистских позиций вел контрреволюционную агитацию».
На этот раз Г.Черкасова подвел другой приятель, показавший при своем аресте, что давал читать ему труды князя П.А.Кропоткина и других анархистов, которые и обнаружили у Черкасова при обыске дома. Из показаний свидетелей удалось выяснить его анархистско-антисоветские взгляды, которые проглядывали еще раньше в стихах о «столетьями обманутом народе».
Три года был следующий лагерный срок Г.Черкасова, на который он отправился из Бутырской тюрьмы с пометкой на документах: «В распоряжение начальника УХТПЕЧЛАГа НКВД, для направления на Воркуту под усиленным наблюдением, как склонного к побегу». УХТПЕЧЛАГ – это Ухти́нско-Печо́рский исправи́тельно-трудово́й ла́герь.

На этот раз Черкасов попал в знаменитый по упоминанию А.И.Солженицыным воркутинский лагпункт, известный как «Старый кирпичный завод», в так называвшиеся Кашкетинские расстрелы тысяч политзэков по фамилии руководившего ими столичного чекиста. Здесь уничтожали троцкистов и всех, кто пытался политически противостоять Советской власти, как и «анархист» Г.Черкасов. Он ждал своей очереди в палатке смертников у реки Усы с осени 1937 года до марта 1938, когда капитана Кашкетина внезапно отозвали в Москву, и Черкасов остался жив среди чудом уцелевшей горсти обреченных.

Этому «самому предсмертному» периоду своей ГУЛаговской судьбы Г.А.Черкасов посвятил в 1960-е годы свои основные мемуарные работы, среди которых воспоминания «Воркута», много стихов и живописные картины из лагерной жизни.

Литературные мемуары Г.А.Черкасова частично изложены в произведениях его сына, московского писателя В.Г.Черкасова-Георгиевского: рассказ «Конвейер ”на кирпичики“» (альманах «Азъ». Выпуск 2. М., «Обновление», 1991. С. 13-25) и роман «Чем черт не шутит». (Часть III «Колдунология». М.: ТЕРРА — Книжный клуб, 2000. С. 137-197).

Освободившись в 1939 году, по бериевской «оттепели» после ареста наркома Ежова, Г.А.Черкасов затем провоевал всю Вторую мировую войну, сначала лейтенантом Советской армии, потом –– подпоручиком Войска Польского. После того, как дважды контуженный, с орденом и медалями он вернулся домой в Москву, его арестовали в третий раз. В деле уже МГБ СССР от 1949 года в Обвинительном заключении на старшего инженера Черкасова Г.А. значится: «Обвиняется в том, что, будучи враждебно настроен к Советской власти, в 1949 году среди своих знакомых по местожительству проводил антисоветскую агитацию, допускал враждебные выпады в отношении одного из руководителей ВКП (б) и Советского Правительства, восхвалял врагов народа, а также положение трудящихся в капиталистических странах, клеветнически истолковывал советскую действительность».

Тут к Черкасову уже подослали сексота, о чем потом в Заключении по Черкасовской реабилитации сообщалось:
«… К…, как секретный сотрудник органов МГБ, характеризовался крайне отрицательно: неоднократно уличался во лжи, страдал систематическими запоями, за свое сотрудничество с органами МГБ требовал денежных вознаграждений. Кроме того, оперативным путем было установлено, что со своими собеседниками К… вел себя неправильно: провоцировал их на антисоветские разговоры, сам допускал антисоветские высказывания, а в своих сообщениях явно преувеличивал высказывания собеседников. На этом основании органами МГБ связь с К… в 1952 году была прекращена».

Однако в 1949 году провокатор старался во все лопатки. Черкасов раскусил сексота, но так ему, уцелевшему и на войне, не хотелось садиться в третий раз, что он с фронтовой отчаянностью решился поиграть с тем в его же игры. Предложил Георгий Акимович агенту денежное вознаграждение, коли тот будет положительно докладывать о нем начальству. Сначала шло взаимовыгодно: Черкасов беспробудно поил «друга», давая «в долг» любые запрошенные тем суммы, сексот писал на него хорошие рапорты. Да лопнет же когда-то у бывалого политзэка, боевого офицера на такое терпение! Однажды в пивной Черкасов избил негодяя. Вскоре Черкасов, арестованный по «плохому» доносу К., получив 10 лет. Отбыл из них шесть лет в Вятлаге до хрущевской амнистии.

Итого – 11 лет тюрем и лагерей ГУЛага Г.А.Черкасова, которые он всегда «сидел за дело». Черкасов боролся с советской системой с молодости, угробив свои успехи и в научно-техническом творчестве. После него остались философские труды по трансцендентальности, работы по теоретической физике, астрономии, исследованию Бесконечности. Эти рукописи при арестах лишь отягощали «вину» Черкасова, которому на следствии дополнительно приписывали, например, «восхваление буржуазного ученого Эйнштейна».

Этот текст написал сын Георгия Акимовича – писатель В.Г.Черкасов-Георгиевский, которому было 3 года, когда отца последний раз арестовали в 1949 году. В 1955 году отец по реабилитации вернулся домой, а скончался 63-летним в 1973 году. Мой отец имел настоящий казачий, офицерский, православный характер, никогда не унывал и верил, что мы сначала умрем, а потом воскреснем и снова начнем жизнь «без коммунизма», как и писал об этом в своих стихах.

Декабрь 2009 года, Рождественский пост, Москва

Г.А.Черкасов «В последний путь. УХТПЕЧЛАГ, 1938 год». Картина написана в 1960-е годы. Холст, масло, 1 х 1,8 м.

Г.А.Черкасов «На старом кирпичном заводе. УХТПЕЧЛАГ, конец 1930-х годов». Картина написана в 1960-е годы. Картон, масло, 70 х 44 см.

Г.А.Черкасов «Северное сияние. УХТПЕЧЛАГ, конец 1930-х годов». Картина написана в 1960-е годы. Картон, масло, 50 х 35 см.

1916 год, Ташкент. Семья Г.А.Черкасова, слева направо: средний брат, мать, старший брат, Георгий, сестра, отец.

1932 год, Москва. Г.А.Черкасов перед первым арестом

1936 год, Москва. Г.А.Черкасов перед вторым арестом

Фото из следственного дела НКВД СССР 1936 года на Черкасова Г.А.

Г.А.Черкасов в последние годы жизни. Над его головой щит с надписью «Нашего коммунизма строитель», что горькая правда, т.к. отработал в ГУЛаге 11 лет.

Отсюда.