Движение от души – как актёры с инвалидностью творят, меняя наше общество Искусство Ташкентцы

Надежда НАМ
Газета «Леди»

29 апреля – Международный день танца, есть повод заглянуть на репетицию труппы инклюзивного театра движения «Лик». За полчаса до начала репетиции я пришла в здание воскресной школы при Ташкентской и Узбекистанской епархии Русской православной церкви, где творят артисты с инвалидностью.

Девушки и парни с особенностями развития разного возраста занимались своими делами. Со мной разговаривать поначалу стеснялись, но постепенно беседа завязалась. О жизни в движении от души к телу, о том, что дает театральная лаборатория людям с инвалидностью, как творчество помогает артистам с тяжелыми диагнозами преодолевать себя и показывать зрителям, что все люди, несмотря на состояние здоровья, красивы и равны.

34-летняя Зарина РАШИДОВА, невзирая на диагноз ДЦП, с 16-ти лет выступает в этом театре. Девушка говорит, что ей нравится, тут у нее друзья. Репетиции длятся по 2 часа.
– Я играю в спектакле «Предстояние» невесту, – рассказывает Зарина. – Сложно мне было двигаться в хороводе. Через танец я выражаю чувства. Хожу сюда и в общество инвалидов. Для нас самое главное – общение. Ещелюблю гулять в парках и ботаническом саду.

Аббасхану НАКИБОВУ 33 года, он 4 года ходит в театр, его водит мама Ранохан. У Аббасхана инвалидность I группы, но это ему не мешает быть артистом, мама с ним вместе танцует как группа поддержки. Аббасхану нравится музыка, артист улыбается в ответ на дружелюбное отношение. В школу он не ходил из-за диагноза, почти не говорит, читать не умеет, но любит цветные картинки, игрушки из бисера, развивающие моторику.
– Мы часто сталкиваемся с людьми равнодушными, в их взгляде непонимание, в транспорте сыну не уступают место, отворачиваются, шушукаются и подростки, и взрослые. Меня это очень задевает, – с горечью говорит Ранохан. – Родители да и в школе не говорят, что есть люди с инвалидностью, нет воспитания. А они такие же дети, как и все остальные, просто родились с особенностями, они любят праздники, веселиться, хотят ходить в театры. Я не хочу куда-то с сыном ходить из-за взглядов посторонних людей, мне больно. А соседи или в магазине к нему хорошо относятся.

20 лет занимается в театре 35-летний Глеб МАКАРОВ с ментальными особенностями. Он говорит, что любит танцевать на сцене, не стесняется, ему нетрудно, главное спину выпрямить и запоминать движения.
– Мы ездили в Москву, Санкт-Петербург, Екатеринбург, – рассказывает артист. – Мы, когда приходим на репетиции, полы сначала моем, потому что, когда занимаемся, иногда на пол ложимся. Ко мне все хорошо относятся, не обижают. Я люблю гулять на улице, мне нравятся сквер, «Бродвей», люблю по телефону разговаривать. Хожу к тете помогать копать огород, мы цветочки сажаем. Живу я с мамой и сестрой.

Елена ЧЕРКАСОВА, мама 25-летней Насти с диагнозом ДЦП, с детства водит дочь на занятия Лилии Павловны Севастьяновой, основательницы театра, где хореограф сначала учила ребят ходить, расслаблять тело, простым движениям. Вначале наставница создала спектакль-сказку. Затем пошли серьезные постановки. Со временем ребята стали так здорово выступать, что на сцене даже не все зрители замечают, что артисты с инвалидностью.
– Настя стала вдумчивой, ходит в эту творческую лабораторию с удовольствием, – говорит Елена. – У нас тут целая философия танца, все движения идут от души, сердца. Я сначала смотрела, потом стала танцевать вместе с дочкой, чтобы дома с ней прорабатывать движения, так сама втянулась.
Настя говорит, что в новом спектакле танцует ангелочка, а дома любит смотреть на YouTube про котят.

В зал входит Лилия Павловна СЕВАСТЬЯНОВА, руководитель театра движения «Лик». Ее тут же окружают подопечные, она по-матерински, с улыбкой обнимает каждого.

40 лет существует эта театральная лаборатория, из которых последние двадцать – в интегрированном составе, объединяя профессиональных актеров и молодых людей с разными формами инвалидности: незрячих, неслышащих, с ментальными особенностями, а также ребят на колясках с диагнозами ДЦП и миопатия.
А началось все в 1982 году во Дворце авиастроителей, где Лилия Павловна работала хореографом и вместе со своими учениками, старшеклассниками и студентами, вела поиски в области пластической импровизации, воплощая их в экспериментальных спектаклях. Постепенно выработалась авторская методика, по которой впоследствии Лилия Павловна начала работать с людьми с инвалидностью.
Постепенно ансамбль со своим стилем и художественным языком достиг профессионального уровня, у него появилось название «Лик» – образ человеческий в высоком понимании. В интегрированном составе поставлено 15 спектаклей, с которыми театр участвовал во многих международных фестивалях и социокультурных проектах. Так в ноябре прошлого года на международном театральном форуме «Золотой витязь» в Москве труппа показала спектакль «Предстояние», посвященный святой Руси.
– Мы боялись брать эту тему, чтобы не получился лубочный вариант, но смогли показать глубину, – признается хореограф. – Хотя, когда премьера, я всегда уверена, что будет провал. Мы не успеваем доделать, отработать, у нас нет нужной чистоты. Репетируем же в разное время, профессионалы приходят после работы, а ребята с инвалидностью раньше. Порой артисты, задействованные в общих сценах, выходят на сцену все вместе только на самом спектакле. Поездка в Москву большого коллектива театра (30 человек) состоялась при содействии Митрополита Ташкентского и Узбекистанского, Владыки Викентия, финансовой поддержке «Лукойл Узбекистан Оперейтинг Компани» и других благотворителей.
Рассказывая о своих хореографических постановках, Лилия Павловна акцентирует, что здесь важно находить мостик от мысли и чувств к жесту. Хореограф сочиняет некоторые композиции, но все-таки основа спектаклей – движения не сочиненные, а рожденные в процессе импровизации. Актеры не просто повторяют готовые движения, а становятся авторами хореографического текста.

Начинается репетиция. Сначала артисты повторяют за наставницей различные движения, похожие на физкультурную разминку. Звучит красивая классическая музыка. Потом возникают танцевальные парные взаимодействия ребят, они в круговом движении меняются партнерами. Не у всех получается, кто-то сбивается, другие отвлекаются. Лилия Павловна поправляет тех, кто сразу не справляется, объясняет, как правильно сделать движение. Мамы артистов с тяжелыми диагнозами приходят на подмогу.
– Слушаем чувства партнера и вслушиваемся в себя, – говорит мягким голосом, негромко своим артистам хореограф. – Я иду от нее, она от меня, выходим в первую позу, прорастаем в следующую, вместе с партнером рождаем новое движение…

Я присаживаюсь рядом с мамой Артема Сабирова Инной КОЧЕТОВОЙ. Она рассказывает, что у 19-летнего сына расстройство аутистического спектра, юноша 6 лет занимается в театре «Лик». Он уже участвовал в нескольких постановках. Артем пианист. Он частным образом 2 года занимается в школе Успенского, на общих основаниях его не взяли из-за аттестата спецшколы. Артем играет много сложных произведений, ему нравится музыка.
Артем самый юный артист театра. В труппе ребята общаются, двигаются, это элементы ЛФК+ пластика, концентрация. По словам Инны, люди с ограниченными возможностями, несмотря на возраст, инфантильны – они добрые, наивные, беспомощные в социуме. А здесь на репетициях мамы могут спокойно оставить детей, которые будут в безопасности. Им тут помогут, если понадобится, в команде такая взаимовыручка.
– В большом мире людей с инвалидностью в основном обижают. Сын не умеет коммуницировать, как нормотипичные, поэтому у некоторых это вызывает или насмешку, или агрессию. Раньше таких детей прятали. Мне бы не хотелось чувства жалости, меня это унижает, – говорит Инна.
У нас в стране практически нет бесплатных мест, где взрослые люди с особенностями развития могли бы заниматься чем-то творческим или спортивным. Для маленьких есть РЦСАД, частные инклюзивные садики.
– У Артема II группа инвалидности, пособие – 740 000 сумов – смешные деньги. А все вокруг платно. Например, таким детям полезно плавание, мы оплачивали занятия в бассейне. Хорошо, что существует этот театр, где можно заниматься бесплатно. Если бы государство должным образом позаботилось о людях с инвалидностью, которые не могут самостоятельно себя обеспечить, создало бы условия для них, мы бы были рады, – добавляет собеседница.
В центре зала ставят скамейку, и хореограф вызывает к ней артистов для импровизации. Первыми выходят Наргиза с диагнозом ДЦП и Виталик, у него ментальные особенности, ребята двигаются очень красиво и осмысленно. На их лицах меланхолия. По очереди, медленно, в танце другие пары присоединяются к танцующим. Поражает Валера в инвалидной коляске, он делает необычные движения, пытается с помощью рук, опираясь на спинку скамейки, подняться, его мимика выражает сложные чувства.

В финале все на сцене – создается некая хореографическая композиция. Видно, как многим нелегко дается импровизационная пластика, но через преодоления рождается танец, в котором артисты с инвалидностью высказываются о том, что их волнует. По словам наставницы, прогресс в развитии этих ребят произошел и благодаря тому, что они много лет занимаются и выступают вместе с профессиональными актерами, помогающими им подтягиваться до своего уровня.
– Когда мы делаем новый спектакль, то прорабатываем все болевые точки ребят, – объясняет хореограф. – Например, Наргизе я говорю, что пока она не воспримет человека с инвалидностью, который тяжелее ее, на равных, здоровые люди тоже ее не воспримут на равных. Это проблема многих. Даже на репетиции я вижу, как все хотят быть в паре со здоровым партнером.
Артистов без особенностей здоровья сейчас в труппе 15-20%. Оптимально, когда половина на половину, потому что в каждом спектакле есть парный танец, полька или вальс, где артистам с ограниченными возможностями важно опираться и физически, и морально на здорового партнера. Когда в 2014 году из театра ушло несколько артистов без инвалидности, кто-то уехал, обзавелся семьей, то Лилия Павловна думала, что это крах, работать не получится. И вдруг люди с инвалидностью стали замещать в спектаклях здоровых не хуже, а то и лучше. Старенькие участники почувствовали ответственность и сделали все, чтобы театр не распался.

Родилась Лилия Севастьянова в 1959 году. Она вспоминает, что в те годы людей с инвалидностью никто не видел, их прятали дома. В маленьком поселке в Ферганской области, где жила будущий хореограф, был один мальчик с олигофренией, который ходил сам по себе по улицам. Никто с ним не общался и не обращал внимания. Он был как бы за пределами восприятия остальных людей. Тогда уже в юном возрасте Лилия чувствовала, что в этом нет правды, должно быть как-то по-другому. Первый раз она вблизи увидела на улице группу людей в инвалидных колясках во Франции в 1992 году. Один из них заговорил с Лилией Павловной, она ощутила неловкость и даже страх.
– Я радуюсь, что зрители на наших спектаклях за 1,5 часа проходят тот путь, который я шла много лет, чтобы принять людей с инвалидностью как равных, талантливых, способных. Зрители говорят, что первые 15 минут они замечают, что артисты с особенностями развития, а потом это не имеет значения, ведь разговор идет от сердца к сердцу. Зрители, видя, как красиво и профессионально работают на сцене наши актеры, меняют свое отношение к людям с инвалидностью, – улыбается Лилия Павловна.
Она добавляет, что дети с инвалидностью не замечают свой диагноз, а когда взрослеют, то очень трудно переносят огромное расстояние, возникающее между ними и обычными ровесниками. Раньше над людьми с инвалидностью на улице смеялись или бросали в них камни. Сейчас отношение общества постепенно меняется. А в ответ на доброту и ласку ребята с ограниченными возможностями раскрываются.
Ежегодно в Международный день инвалидов театр движения «Лик» показывал свой новый спектакль, который готовился год, на сцене Русского драматического театра. По словам Лилии Павловны, им своя площадка для выступлений не важна, сцена там или здесь найдется, для инклюзивной команды большое значение имеет творческая лаборатория. Практически 20 лет все в театре работали на общественных началах. Вход на спектакли бесплатный. Театр в последние годы поддерживает епархия.
– О чем вы мечтаете для вашего детища? – завершаю я разговор с Лилией Павловной после продолжительной репетиции.
– Ни о чем не мечтаю. Каждая репетиция – это такое счастье и для ребят, и для меня. К нам может прийти любой человек с инвалидностью. Одна зрительница сказала, что наш театр имени любви. А любовь совершает чудеса, когда тебя воспринимают как человека.

Источник.