Почётный гражданин Самарканда, или Главная Мечта смотрителя памятников древностей Василия Лаврентиевича Вяткина История

Александр Галак

В прошлом бытовала такая традиция, когда людям, внесшим особый вклад в судьбу города, давалось звание – Почетный гражданин.
Все, что было сделано до революции в области сохранения исторического наследия Средней Азии и в частности Самарканда, дало немалое наследство Социалистической стране и потом перешло независимому Узбекистану.

Вскоре после произошедшей революции 1917 года новым властям предстояло предпринять меры в вопросе сохранения доставшегося им исторического наследия. Но, в первые годы своего существования перед страной стояли другие первоочередные задачи. Дело же охраны памятников, как и прежде, оказалось вновь в руках тех людей, которые занимались им до революции.

Началось все с того, что осенью 1918 года создалась угроза падения минарета на медресе Улугбека, верхушка которого отклонилась на 1,8 метра. Тогда срочно собралась самостийная комиссия по его спасению. Василий Лаврентиевич Вяткин, считавшийся по старой памяти хранителем памятников, инженер-генерал Борис Николаевич Кастальский и архитектор Михаил Федорович Мауэр собравшись вместе обратились к городским властям с инициативой о принятии мер, предложив свои услуги в этом деле. Городские власти одобрили это предложение и начались срочные работы по спасению минарета. Вскоре на площадке медресе были вкопаны глубоко в землю деревянные якоря и от них натянуты 24 мощных троса, охватившие деревянный корсет вокруг минарета. Эти меры на много лет задержали создавшуюся проблему, не дав минарету упасть.


Невозможно описывать историю сохранения памятников Самарканда не вспомнив В.Л. Вяткина, человека исключительной преданности своему делу. В феврале 1903 года он был назначен на должность смотрителя самаркандских памятников старины. Вяткин В.Л. ученый-самоучка, археолог, нашедший знаменитую Обсерваторию Улугбека, и краевед, много сделавший для познания истории Самарканда. Работая порой в сложных условиях и часто в одиночку, он без сомнения был самым компетентным знатоком в вопросах изучения прошлого еще до революции, и никто лучше него не знал истории города Самарканда.

Был случай, когда в 1908 году Русский комитет предложил осуществить научно-поставленную разборку декоративных украшений с полуразрушенных памятников Самарканда – Биби-Ханым и Ишрат-Хона и перевезти их в Петербург. Мотивируя свое предложение тем, что эти памятники находились на грани полной гибели, спасти которые было невозможно ни ремонтом, ни охраной, считалось лучшим разобрать и сохранить для истории их декоративные части, чем предоставить естественному разрушению и расхищению, со стороны торговцев стариной. К счастью хранитель самаркандской старины В.Л. Вяткин активно выступил против этого проекта и отстоял памятники старины, благодаря чему эти они остались нетронутыми. Помимо упомянутого, было немало других случаев, когда В.Л. Вяткин буквально спасал тот или иной памятник Самарканда от грозившего ему разрушения, и если бы не его волевые качества характера и энергия, то многие памятники Самарканда были бы обречены на гибель.

После землетрясения, случившегося в октябре 1907 года В.Л. Вяткин обследовал все памятники города и обратил особое внимание властей на аварийное состояние мавзолея Рухабад, в стене которого образовались трещины. После этого по разрешению Самаркандского губернатора и с согласия ривоята муфтиев было разрешено взять кирпичи от памятника Биби-Ханым для укрепления стен Рухабада. В 1913 В.Л. Вяткин латает дыру на верхнем куполе мавзолея Гур-Эмир от протекания внутрь осадков, а в следующем занимается укреплением свода в склепе усыпальницы Амир-Тимура.
Трудно определить, когда именно В.Л. Вяткина посетила мысль, которая со временем переросла в мечту – превратить Самарканд в музей-город!
Идея, выдвинутая В.Л. Вяткиным – превратить Самарканд в город-музей, становится отличительной особенностью работы Самаркандской комиссии и ей были подчинены все усилия. В.Л. Вяткин, посвятивший себя более четверти века изучению и сохранению памятников старины, был охвачен этой идеей и старался следовать ей. Для него создание здания музея истории было на втором месте, а на первом было — создать музей-город! Вот почему он, будучи фактически руководителем ряда многих работ с особенной заботой занимался ремонтными и реставрационными делами на памятниках города, не жалея на это ни времени, ни сил. В годы после революции он становится главной фигурой, вокруг которой группируются силы преданных общему делу специалистов единомышленников, чтобы продолжить начатое. Этой идее, как определяющей, были подчинены все дальнейшие виды деятельности Комиссии.
В 1919 году, вновь, правда ненадолго была организована Комиссия по охране памятников старины под руководством художника А.К. Татевосяна и при ней удалось расчистить Регистан от облепивших его мелких лавок торговцев. В 1920 году Самарканд посетили высокопоставленные руководящие чиновники и тогда по предложению М.В. Фрунзе и В.В. Куйбышева учреждается специальная Самаркандская комиссия — Самкомстарис, состоящая из трех секций; технико-строительной, художественной и археологической. Председателем Самкомстариса был единодушно избран В.Л. Вяткин. В археологическую секцию входил будущий патриарх археологии Средней Азии М.Е. Массон. Состав художественной секции, самой большой по численности членов, состоял из целого ряда интересных художников — Степанова Д.К., Николаева А.В. (Усто-Мумина), Казакова И.С., Исупова А.В. и Столярова М.В..
Члены Самкомстариса принялись за работу с большим энтузиазмом и размахом. Они собирались в небольшом юго-восточном помещении медресе Улугбека сидя на досках и кирпичах, у единственного письменного стола, обсуждая сложные вопросы. Тут же, на деревянной входной дверке была прибита плохенькая вывеска. Производимые вскрытия земли у фундамента медресе Улугбека дали настолько много интересных находок, что вскоре помещение Самкомстариса превратилось в своего рода временный музей. Художники были распределены по всем медресе на Регистане, усиленно занимаясь калькированием и притирками, для снятия копий с узоров в натуральную величину.
Помимо проблемы с «падающим минаретом» у комиссии было немало других дел, но, не смотря на целый ряд трудностей и проблем она успешно справлялась с ними. Не имея возможности опереться на опыт предшественников, потому, что такого опыта в мировой практике просто не было, приходилось искать решения самим. В Самкомстарисе были сосредоточены самые лучшие силы из специалистов и народных мастеров-усто, во главе со старейшим из них Абду-Кадыром Абду Бакиевым из потомственной семьи зодчих. Почтенные мастера делились своим ценным опытом и иногда сами принимали участие в производимых работах. Ими было сообщено несколько старинных рецептов алебастровых и известковых растворов.
Но, самым болезненным вопросом, который являлся главным препятствием — был вопрос с финансированием. По этой причине первые три года после революции работы велись вяло, а многие актуальные, большие вопросы отодвигались из года в год. Широкий и явно непосильный размах предполагаемых работ был явно не под силу из за недостатка средств и отсутствия единого мнения по подходам к реставрации, и все сводилось к одним только разговорам и планам.
В 1920 году известный востоковед Академик В.В. Бартольд совершая в рамках своей командировки по Туркестану посетил Самарканд и принял участие в обсуждении планов предстоящих работ. Самаркандская комиссия планировала начать археологические исторические работы с мавзолея Гур-Эмир, но отсутствие денежных субсидий не позволили этого сделать. После Гур-Эмира Комиссия сосредоточила свое внимание на Биби-Ханым, где планировалось провести полные реставрационные работы по сохранению руин, но и здесь кроме несбыточных проектов ничего сделать не получилось.

В 1921 году произошли изменения, когда Декретом Совнаркома Туркреспублики был создан Комитет по делам музеев и охраны памятников старины, искусства и природы Туркомстарис с местопребыванием в Ташкенте, и образованной при нем Самаркандской особой Комиссии. Несмотря на скудость средств летом были начаты работы. Совместными усилиями Глав-музея и Российской Академии Истории материальной культуры в Самарканд была направлена научная экспедиция во главе с архитектором А.П. Удаленковым (учеником П.П. Покрышкина), членом РАИМК, имевшая в своем составе сотрудников, среди которых были известные художники К.С. Петров-Водкин с А. Самохваловым. Экспедиция трудилась в Самарканде в течение 4-х месяцев сосредоточив свои усилия на некрополе Шахи-Зинда. Здесь были впервые поставлены цели по раскрытию секретов технологии изготовления кирпича и древних глазурей, которыми пользовались древние мастера. Помимо этого, она выполняла целый ряд задач, связанных с охраной и ремонтом памятников города. Архитектурные здания возраст которых равнялся 500 лет за прошедшие годы углубились в землю на несколько метров, и чтобы выяснить их историю необходимо было проводить археологические разведочные работы.
Для восстановления утерянных частей декора памятников требовалось найти способ изготовления новых, не уступающих старым по качеству деталей. Лабораторные работы над раскрытием секретов изготовления кирпичей и глазурей велись в присутствии В.Л. Вяткина на протяжение ряда лет с привлечением местных мастеров. Керамической мастерской были начаты экспериментальные разработки с поиска состава черепка. Методом проб был найден подходящий состав сырья – составленного из лесса, взятого в местности Конского базара, смешанного с гильмаей – глиной жирной и пластичной, взятой с Чупан-Ата, при добавлении песка. В зависимости от соотношений, пропорций и температуры обжига удавалось получить добротную продукцию различной прочности и пористости. После этого начался сложный процесс по раскрытию секретов изготовления цветных глазурей, особенно бирюзового оттенка, но, к сожалению, полностью разгадать утерянные секреты так и не удалось. В начале 30-х годов на основе разработанных образцов экспериментального изготовления была произведена облицовка изразцами боковых фасадов медресе Тилля-Кори.

Работы Самаркандской комиссии на памятниках в 1922 году сосредоточились главным образом на группе мавзолеев верхней площадки Шахи-Зинда. На Регистане проводились небольшие ремонтные работы на всех трех медресе, а на мавзолее Гур-Эмир были приостановлены. В течение следующего года работы вновь велись очень слабо, опять по причине недостатка средств.
Только начиная с 1924 года в жизни Самаркандской комиссии, наконец, происходят изменения и оживление ее деятельности, когда она возвращается к работам на мавзолее Гур-Эмир и находящемся поблизости Ак-Сарае. Тогда впервые за годы революции отпускаются довольно значительные средства – 80.000 рублей, давшие возможность, наконец то приступить к капитальным работам. Благодаря проведенным работам купол Ак-Сарая был спасен от провала, а мавзолей вместе с находящейся в нем ценной живописью от гибели. В следующем 1925 году художником Мрачковским И.К. были начаты интересные работы по изучению росписей в мавзолее Ак-Сарай.
К 1923 году по заявлению одного из сотрудников комитета М.Е. Массона, свод склепа основного помещения в Гур-Эмире опять дал существенную осадку и нужно было принимать срочные меры. К следующему году перекрытие свода было надежно укреплено рельсовыми балками. Начатые работы сопровождались раскопками и все этапы фиксировались на фотопленку, заносились в журнал и изучались, что являлось новым шагом в деле реставрационных работ. В результате этого сам ремонт становился способом изучения памятников и одновременно делались выводы по времени и характеру их возведения.
В 1925 году был окончен процесс размежевания Средней Азии, после чего Туркомстарис был переименован в Средазкомстарис, во главе которой был поставлен Д.Н. Нечкин. Главные ремонтно-реставрационные работы 1925 года были перенесены комиссией на медресе Шир-Дор, так как этого требовало катастрофическое положение свода его главного портала, а так же ветхость плоских перекрытий и предельная деформация некоторых сводов, обвалы и разрушения декоративной облицовки и угрожающее состояние северной стены. Помимо этого было решено отремонтировать крыши на всех памятниках города, чтобы приостановить процесс их разрушения и начаты работы на памятнике Чупан-Ата. При выполнении этих работ были вновь привлечены местные мастера, сохранившие некоторые традиционные навыки и ряд строительных приемов своих великих предков. Материалы для реставрационных работ старались подобрать аналогичный памятнику. Сам процесс ремонта становится в это время научной лабораторией, в которой тщательно изучались свойства материалов и особенности строительных приемов старины.
С 1925 года В.Л. Вяткин после долгого перерыва вновь вернулся к археологическим раскопочным работам на городище Афрасиаб, которые с небольшими перерывами продолжались до 1929 года.
В 1926 годы по причине отсутствия финансовых средств темпы деятельности вновь снизились и Самаркандской комиссии пришлось ограничиться лишь обмерами и чертежными работами на Биби-Ханым и Ишрат-Хоне. Предполагавшиеся виды капитальных работ на памятниках решили перенести на следующий год.
Из года в год количество туристов, посещающих Самарканд возрастало и соответственно возникал спрос на проведение экскурсий. Большинство экскурсий и туристов осматривали город будучи предоставлены сами себе, пользуясь при этом сомнительного качества брошюрами о Самарканде, выпущенных в чисто коммерческих целях частными предпринимателями. Часто гости на экскурсии попадали в руки невежественных местных проводников-экскурсоводов, рассказывающих гостям различного рода небылицы.
На основе собранного материала за прошедшие года, познания в области истории архитектуры и искусства Средней Азии существенно выросли.
Средазкомстарис, в обязанности которого входило охрана и изучение памятников старины и искусства, был так же заинтересован в правильной популяризации знаний о памятниках прошлого Средней Азии. По этому было принято решение начать ознакомление с отдельными наиболее значимыми памятниками древности путем издания небольших популярных брошюр, содержащих собранные на тот момент достоверные научные сведения.
Суммируя опыт изучения прошедших 50 лет стало возможным написание научных статей и материалов о прошлом Средней Азии. В 1925 году публикуются очень ценные научные работы Б.Н. Засыпкина «Памятники архитектуры в Средней Азии и их реставрация» и историка А. Якубовского «Образы старого Самарканда». Тогда же была задумана серия брошюр под общим заглавием; «Культурно-исторические экскурсии по Самарканду», которая должна была состоять из 7-ми выпусков. В первую очередь в 1926 году была издана работа сотрудника Средазкомстариса М.Е. Массона, посвященная самой грандиозной постройке Тимура; «Соборная мечеть Тимура, известная под именем Биби-Ханым». Следом за нею были опубликованы еще два выпуска; «Мавзолей Гур-Эмир» и «Регистан и его медресе». В 1927 году вышел долгожданный труд В.Л. Вяткина «Афрасиаб – городище былого Самарканда» в котором автор суммировал свои многолетние познания и в 1929 — «Памятники древностей Самарканда».
Многолетние работы по выпрямлению северо-восточного минарета на медресе Улугбека начатые еще в 1918 году были успешно завершены в 1932 году.
В этом же году Василия Лаврентиевича Вяткина не стало и в знак его особенных заслуг перед городом он был похоронен на Регистане — в центре его любимого Самарканда. Недаром он пользовался уважением и всеобщей любовью горожан. Не все задуманное им удалось воплотить в жизнь, но, он успел сделать для города невообразимо много, для одного человека; настолько много, что и сравнить не с кем. После смерти В.Л. Вяткина и отъезда из Самарканда М.Е. Массона и некоторых других, уровень работ и масштабы снизились, хотя труды по восстановлению памятников города не остановились. Главная Мечта В.Л. Вяткина по созданию музея-города так и не получила своего полного воплощения в жизни, а вместе с его уходом завершился большой и довольно сложный этап в истории сохранения исторических памятников Самарканда.
В дальнейшем, как известно, работы по сохранению исторического наследия города из года в год продолжались и наращивались. Со стороны государства выделялись все более и более крупные субсидии, и школа самаркандской реставрации постепенно совершенствовалась. Пятьдесят лет спустя после описываемых событий в 1982 году произошло знаменательное событие, когда в Самарканде был создан Государственный объединенный историко-архитектурный музей-заповедник, что отчасти и стало воплощением главной мечты Василия Лаврентиевича Вяткина.

4 комментария

  • Фото аватара Джага:

    Очень интересно
    Жаль снесли лавки вокруг Регистана и тогда и при Каримове . Они контрастео полчеркивали масштаб, величие и монументальность Регистана. Без лавок Регистан стал маленький и голенький, без свиты. А короля делает королем свита.

      [Цитировать]

    • Фото аватара J_Silver:

      Да, да — и отреставрировали зря! Проклятые колонизаторы… Надо было оставить все как есть… Фото Прокудина-Горского в помощь

        [Цитировать]

      • Фото аватара AK:

        Джага прав.. а разгоняли торговцев больше всего после большевиков (и рыночная экономика была только при Сталине и до него, сейчас — иммитация)

          [Цитировать]

  • Фото аватара ANV:

    А что на фото с военным похожее на магазин бытовой химии украшенное рогами?

      [Цитировать]

Не отправляйте один и тот же комментарий более одного раза, даже если вы его не видите на сайте сразу после отправки. Комментарии автоматически (не в ручном режиме!) проверяются на антиспам. Множественные одинаковые комментарии могут быть приняты за спам-атаку, что сильно затрудняет модерацию.

Комментарии, содержащие ссылки и вложения, автоматически помещаются в очередь на модерацию.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Разрешенные HTML-тэги: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>

Я, пожалуй, приложу к комменту картинку.