Брискин Игорь Львович – рыцарь Идеи История Старые фото Ташкентцы

Вертелецкий Владимир

Конечно, всё на свете – суета
Под вечным абажуром небосвода,
Но мера человека – пустота
Окрестности после его ухода.

Из всех людей, с которыми я общался долго, самой заметной личностью был, несомненно, Брискин Игорь Львович. Влияние его на формирование меня огромно. Я попал в коллектив его службы именно в тот период, когда окончательно доформировывается человек.

Брискин Игорь Львович (1942-2002 гг.)

У меня не было близких доверительных отношений с ним, поэтому излагаемое далее не претендует на абсолютную истину. Это мое ощущение и мое впечатление о нем. Более или менее точный портрет, наверное, могли дать только его родственники. Брискин вообще близко к себе никого не подпускал, всегда соблюдал дистанцию и давал это почувствовать всем. Я не очень подробно касаюсь его заслуг и работ в ОДУ Средней Азии. Это лучше прочесть в его книге «Сага об АСДУ», которую он написал в Израиле, там подробно освещена его производственная деятельность.

Я же хочу написать о Брискине как о человеке, то есть о том, о чем не написано в его книге явно.

Диспетчерский зал КДЦ «Энергия»

Прежде всего, я хочу для не специалиста кратко рассказать, что такое Автоматизированная Система Диспетчерского Управления Объединенной Энергосистемы (АСДУ ОЭС). Первые мысли при словах АСДУ ОЭС у не специалиста: это нечто, типа диспетчерской подстанции скорой помощи, где девочка на телефоне принимает сообщение, и далее происходят некоторые не сложные действия. В действительности аналог – это Центр Управлении Полетом космических кораблей. Аналог по сложности контролируемых процессов, скорости принятия решений и важности последствий. Диспетчер энергосистемы круглосуточно ведет режим работы сотен важных энергообъектов (подстанций и электростанций) и тысяч единиц оборудования (линий электропередач, высоковольтных выключателей, противоаварийной автоматики и много чего еще). Режим работы не стабильный, потому что потребление электроэнергии все время меняется от утреннего максимума до дневного минимума, далее до вечернего максимума и ночного минимума. И так каждые сутки. Потребление в течение суток меняется на тысячи Мегаватт. Диспетчер должен контролировать частоту в системе (50 герц), которая сигнализирует о балансе потреблении и выработки электроэнергии. Следить за перетоками по высоковольтным линиям электропередач (ВЛ). Их перегруз может привести к их отключению, что приведет к набросу мощности на остальные ВЛ, и дальнейшему каскадному отключению ВЛ. Подобная авария — это отключение огромного количества потребителей энергорайона или даже республики. Вы понимаете последствия этого.

Современный диспетчер не в состоянии вручную вести режим. В помощь ему создан сложный программно-технический комплекс, осуществляющий круглосуточное управление энергетикой Объединенной Энергосистемой Центральной Азии. Работа базируется на циклическом поступлении с энергообъектов телеинформации по кабелям связи (каждые 30 секунд положение выключателей на объектах, величины активной и реактивной мощности, токов, напряжений, частоты – тысячи параметров). Наиболее важные параметры выводятся на диспетчерский щит и на дисплей диспетчера. Постоянно осуществляется математическое моделирование процессов в системе для контроля и предупреждения диспетчера. Служба АСДУ (САСДУ) занимается эксплуатацией этой системы, включающей сотню компьютеров и программ, а также ее развитием. Создателем такой системы в Центральной Азии был энтузиаст, фанатик и профессионал мирового уровня Брискин Игорь Львович.

Организация, в которой он работал, называлась Объединенное Диспетчерское управление Объединенной Энергосистемы Средней Азии и Южного Казахстана (ОДУ Средней Азии). Теперешнее ее название Координационно-Диспетчерский Центр «Энергия» (КДЦ).

Первое его появление в моей жизни было в роли преподавателя. На старшем курсе Ташкентского политехнического института энергетического факультета Брискин преподавал нашей группе как почасовик спецпредмет «Диспетчерское управление». Тогда он работал в Объединенном диспетчерском управлении энергосистем Средней Азии и Южного Казахстана (ОДУ) начальником Службы автоматизированных систем диспетчерского управления (САСДУ). Сразу бросались в глаза уверенная манера держать себя, раскованность и твердость характера. Как преподаватель большого впечатления не произвел, курс не был хорошо проработан. Наверное, и не стоило вкладывать много усилий в курс, который будет преподаваться только одной группе только один семестр. Удивил подход к студентам. Когда Брискин просматривал план лекций (а текст лекций и планировался), то комментировал его так: «Так, это вы обязаны знать. Далее, если этого не знаете, то мне и разговаривать с вами не о чем. Так, вот, рассмотрим эту тему». И далее рассказывал (именно рассказывал, а не объяснял) лекцию, которую мы, по его мнению, еще не знали. Похоже, он относился к нам как взрослым людям, уже имеющим опыт работы. Предмет был не сложным, и мы нормально его сдали. Как впоследствии оказалось, главным для него было присмотреться к студентам и выбрать кандидатуры для последующего трудоустройства в своей службе, предварительно обкатав на дипломе. Надо сказать, что двое из нашей группы отказались распределиться к нему и выбрали другую организацию. Таким образом, он отобрал восьмерых из группы в шестнадцать человек, которые долгие годы проработали там. И только развал Союза разбросал их по всему миру.

Следующим этапом был диплом, который я писал в его службе у Удовиченко Вадима Борисовича. Тема «Расчет установившегося режима с учетом частоты». Тема серьезная, с привлечением сложного математического аппарата, нужная для практического применения в ОДУ. Расчеты велись на ЭВМ БЭМС-4. Впоследствии, уже работая в САСДУ, я продолжал работать над этой темой.

Одним из главных достоинств Брискина был организаторский талант. Будучи прекрасным психологом, он сумел создать в службе атмосферу энтузиазма, сплотить коллектив. Ребята работали не за страх, а за совесть. Оставались допоздна, работали в выходные. Никто не обращал на это внимания, было ощущение творческого подъема и чувство сопричастности к большому, сложному и важному делу. Сотрудникам Брискин давал возможность работать самостоятельно в рамках выделенных ему полномочий и не лез в мелочи. Всегда ценил инициативу сотрудников.

О психологических способностях Брискина говорят меткие краткие характеристики людей в его книге «Сага о АСДУ», а также то, что держал в узде коллектив, на 80% бабский. А вы знаете, что бабский коллектив это страшная сила. Я помню также его разговор с Розинковым, бывшем в тот момент в депрессии: «Никогда не позволяй хандре и депрессии завладеть тобой. Прерывай это в зародыше – напейся, влюбись, развейся, делай что угодно, но ломай это в начале. Можешь подойти ко мне и сказать о твоей депрессии. Я всегда отпущу с работы». Всегда отстаивал интересы своего коллектива, потому что за своих надо бороться, иначе обойдут, растопчут и не получишь даже то, что причитается. Да и коллектив всегда это ценит.

Чтобы возвысить в глазах сотрудников их работу, придать ей ответственность и работнику ощущение своей ценности и значимости, Брискин ввел торжественную сдачу в промышленную эксплуатацию законченной программы. В машинный зал приглашались главный диспетчер и представители и начальник службы, для которой эта программа была написана. Разработчик в накрахмаленном отглаженном белом халате торжественно рассказывал о программе: что она делает, перспективы ее работы и развития, демонстрировал ее работу. Эта демонстрация давала еще один эффект: руководство ОДУ видело и прочувствовало результат работы САСДУ. Хотя, особенно в начальный период, руководство относилось программным разработкам как к блажи, подозревая Брискина и его соратников в стремлении «остепениться»: на работе набрать материал для защиты научных диссертаций. Показательна фраза главного диспетчера: «Народу жрать нечего, а вы тут траханьем занимаетесь». В оригинале вместо траханья было матерное определение. Выручало то, что осуществлялось через Госплан СССР плановое финансирование развития АСУ энергетики, в том числе и ОДУ. И деньги выделялись не малые. Для примера на покупку у венгров ЭВС ЕС-1010 выделено 2 миллиона долларов (правда в рублевом эквиваленте, но тогда это было несущественная разница). Огромные деньги выделялись на покупку программного обеспечения у специализированных проектных институтов. Финансирование штатного расписания САСДУ было нормальным, что позволяло содержать 50 человек, помимо 32 сотрудников службы вычислительной техники (электронщиков). Для примера сегодня штатное расписание САСДУ КДЦ «Энергия», объединяющей функции служб САСДУ и СВТ того времени, составляет 18 человек. И это при несоизмеримо возросшем числе эксплуатируемых программ, баз данных и техники. Это напоминает мне рассуждение о том, чем отличается специалист от дилетанта. Специалист знает многое о немногом. Дилетант немногое о многом. В конце концов, специалист в будущем будет знать все о ничём, а дилетант ничего обо всем. Теперь в энергетике Узбекистана эпоха продвинутых дилетантов.

Начало 80-х. Первый начальник службы АСДУ Брискин И. Л.

Административную работу Брискин не любил, считал тратой времени и сил, но исполнял, потому что иначе было нельзя.

Всегда был на острие прогресса в области АСДУ. Прекрасно знал параметры и возможности техники, используемой в АСДУ, что позволяло выбрать лучшее из предлагаемого и выжать из нее максимум. Был постоянно в курсе всех разработок в области АСДУ, как из непосредственного общения с разработчиками со всего Союза, так и из технических журналов и книг. Старался как можно раньше разработать и внедрить новое у себя: межмашинный обмен, оценку состояния (моделирование режима на базе телеизмерений), экспертные системы и многое другое. Это сейчас они кажутся обыденностью, а тогда это были пионерские направления. Его научной работой на кафедре «Электрические сети и системы» была диакоптика – область науки, занимающейся с точки зрения математики разбиением электрической системы на подсистемы. По этой теме он написал диссертацию и защитил ее. При этом сразу надо сказать, что уровень его научного руководителя и близко не соответствовал уровню исследуемого материала. У руководителя было только высокое научное имя за его давнишние заслуги. Так что это, очевидно, была самостоятельная работа.

Великолепно Брискин знал задачи ОДУ и служб, умел расчленить их на составляющие и в то же время видеть их взаимосвязь, что очень помогало в работе.

Он прекрасно понимал, что в условиях СССР многого можно добиться путем неформального общения, а некоторое только таким путем. Кроме того, от человека, с которым ты находишься в неформальных отношениях, можно получить максимальную отдачу. Поэтому много времени уделял встречам, застольям и развлечениям с разработчиками из различных союзных проектных институтов, руководства (чаще всего «асдушного») ЦДУ и других региональных ОДУ, как в Ташкенте, так и на выезде. Надо сказать, что в подавляющем большинстве это были молодые, талантливые и инициативные люди, так что это общение было не только полезным, но и приятным. Старался быть дипломатом, но только не в ущерб собственному достоинству.

Брискин инициировал ежегодный выпуск стенной «асдушной» стенгазеты «Файл», редакцией которой были Удовиченко, Спирин, Заварин и я. Надо сказать, что это было единственным неформальным проявлением в стенах ОДУ и значительно отличалось от официальной стенгазеты с материалами «О прохождении осенне-зимнего максимума», и все сотрудники толпой читали веселые приколы и рассматривали забавные фотографии и рисунки. Праздники в службе сопровождались также какими-нибудь неформальными «прибамбасами» вроде юмористической пьесы или частушек.

Так же создавалась стенгазета «Файл»

Уровень профессионализма сотрудников САСДУ был различным, в целом очень высоким. Чтобы постоянно повышать его, Брискин много времени уделял учебе персонала, разработал механизм повышения квалификации в службе: лекции, экзамены, стажировка в других службах ОДУ. Посылал на слеты молодых специалистов и на учебные курсы в другие города Союза, при этом считал эти поездки наградой (что в действительности и было – несколько дней в хорошем городе в прекрасной компании при не сильно обременительной учебной нагрузке).

Мое мнение, Брискин во многом относился к людям, как к материалу, необходимому в работе. Все это происходила не рационально, а, возможно, на подсознательном уровне. Как он сам говорил: «Начальник должен быть хоть немного сволочью». И в этой области «начальственный долг» он выполнял. Всех он делил на четыре категории: толковые работящие, толковые неинициативные, бестолковые и женщины (словесная характеристика категорий моя). Он вроде бы явно не демонстрировал этого деления, но это чувствовалось, а зачастую и прорывалось.

Первую категорию он всегда выделял, приближал к себе. Проводил с ними и свое свободное время. Не имея возможности официально выплачивать зарплаты, которые они заслуживали, он привлекал их к интеллектуальным «левакам», в которых участвовал и сам. Кстати «леваки» «строгались» исключительно во внерабочее время – в этом Брискин был принципиален. Эту категорию использовал на прорывных направлениях, где требовался творческий, кропотливый и интенсивный подход.

Вторую категорию использовал как материал для менее ответственных разработок и эксплуатации созданного комплекса.

Третья категория была фоновой.

Женщин в работе использовал в зависимости от способностей, не забывая, что это еще и сексуальный материал. Но, в целом, ни во что их не ставил. Единственная женщина в службе, которую Брискин, можно сказать, уважал, была Варварина. Причина была в личностной исключительности. Она была профессионал высокого уровня в области операционных систем, независимая, с мужской логикой, предсказуемая, порядочная..

Брискин был классическим образцом мачо, то есть всегда первый и всегда сверху. Всю жизнь он старался быть лидером во всем, за что ни брался, и это ему почти всегда удавалось. Проигрыш в любом деле для него был самым болезненным событием.

Последнее время я часто возвращаюсь к мысли, почему Брискин так часто гнобил Заварина, не подпускал близко, чем больно ранил Саню, так высоко ценившего своего начальника. В САСДУ считают, что Брискин видел в нем человека, претендующего на его пост. Вряд ли. В этой области Заварин не был ему равным. Думаю, что соперничество было в другом. Брискин осознавал, что Саня тоньше, изысканнее, артистичнее. Не даром псевдоним Заварина в «Саге от АСДУ», написанной в Израиле Брискиным, был Сахкан, что на иврите Артист.

В одном они были соперники: это в завоевании женщин. И Брискин, наверное, чувствовал, что его победы через женское естество напором, наглостью, как в природе победа самца над самкой. А Саня брал нежностью, тонкостью и интеллектом. Если у Брискина главными были мышцы и нахрап, то у Сани бездонность голубых глаз, теплота нежной улыбки в усы.

Олеся рассказала что Саня проходил институтскую практику в ОДУ. И уровень работы САСДУ потряс его. Его мечтой стала работа в этой службе. Но по окончанию института не удалось устроиться в ОДУ. Помогла ему мать, по своим каналам замолвила слово перед руководством ОДУ. Брискин не терпел, чтобы что-либо в службе происходило без его участия. Поэтому устройство на работу в САСДУ Заварина он считал ударом по его статусу. Может быть, и это повлияло на отношения Брискин – Заварин.

Любил спорт. Во-первых, это было прекрасное поле для лидерства и первенства. Во-вторых, прекрасный способ релаксации. В-третьих, поддержание физической формы – это способ активизации и продления интеллектуальной жизни. В-четвертых, подтянутый спортивный вид – незаменимый способ добиваться женщин. Мотоцикл, виндсерфинг, горные лыжи, большой теннис, вот далеко не полный перечень его спортивных интересов. Уже в зрелом возрасте, зажегшись, освоил парашют и совершил несколько прыжков с самолета.

Брискин был любителем и знатоком современной литературы, как отечественной, так и зарубежной. С его подачи несколько лет в САСДУ в складчину подписывали все советские толстые художественные журналы. Но что-то я не замечал его интереса к поэзии.

Знал современное изобразительное искусство и интересовался им. В его кабинете висел пейзаж современного маститого художника Узбекисана, а не портрет генсека или что-либо подобное.

Никогда не был жлобом, но в то же время соблюдал свои интересы. Старался жить широко, насколько это было возможно. Был компанейским человеком. Тяги к одиночеству, по-моему, не было. В компании всегда старался играть первую роль. Был шумен и весел.

Одним из недостатков Брискина было его чувство юмора. Чувство юмора у него было, но своеобразное: топорно-пошловатое с большим налетом скабрезностей, о чем ярко свидетельствовал сборник анекдотов, который он сам «набил» на ЭВМ.

При всем своем рационализме и эгоизме, он всегда соблюдал кодекс чести в его понимании этого института. А его кодекс чести взят, по-моему, из его подростковой уличной жизни: не стучи, держи слово, не подличай, держи первенство, храни и защищай честь и достоинство и т.п. При этом унизить, походя, кого-то (в том числе и довольно близкого человека) в компании не было для него чем-то особенным.

В советское время КГБ «секло» все. Брискин в командировке в Москве побывал на выставке зарубежной компьютерной фирмы. Разговорившись с гидом, который был рад компетентному интересующемуся собеседнику, он дал свой адрес. И спустя некоторое время ему в Ташкент пришла бандероль с рекламными буклетами. Этого было достаточно для вызова в «органы» и строгого предупреждения о недопустимости контактов с капиталистическими представителями.

Брискин обладал взрывным характером, а с годами у него стали сдавать нервы, и все мы были свидетелями, а иногда и участниками, безобразных сцен с руганью, швырянием стульев и прочими классическими атрибутами. Ко всему прочему стала прогрессировать депрессия.

Нервные перегрузки привели к развитию сахарного диабета. Но лечиться он принципиально не стал. При его демонстративной гордости своим здоровьем и силой признать себя больным было немыслимым. А сахарный диабет – болезнь коварная. Она как кувалдой бьет по всем системам организма. В результате стало сыпаться все.

Таким амбициозным людям трудно жить в любом обществе, тем более в советском, где посредственности скорее достигали результатов. В ОДУ (только не в его службе) Брискина не любили и считали резким, грубым, заносчивым человеком. Хотя отношение Брискина к людям прежде всего базировалось на профессиональной состоятельности визави, его инициативности и готовности брать на себя ответственность и принимать решения. Постоянная стена, о которую он бился все эти годы, по-моему, победила.

Пятая графа, как и всем евреям в СССР, создавала массу препятствий. Он не смог выехать в командировку в Иран, чтоб подзаработать. Единственное, что ему удалось протолкнуть – это не очень продолжительную командировку на Кубу. В нем всегда было ощущение, что он может больше, но ему не дают этого сделать.

Брискин засиживался до поздна на работе. Иногда оставался там на ночь. И однажды из-за бессонницы уснул под утро на столе, одев по причине холодного утра белый рабочий халат. И вот представьте себе такую картину. Рано утром уборщица открывает не запертую дверь в его кабинет и с ужасом видит Брискина, лежащего на столе с закрытыми глазами со скрещенными руками на груди в белом халате… Только чудо уберегло ее от инфаркта.

Вспоминается одуевская столовая. Все ели в большом светлом общем зале на втором этаже, обслуживая себя сами. Но на первом этаже была комната, отделанная фанерованным ДСП в «обкомовском» стиле. Там вкушало начальство, обслуживаемое официанткой. Вкушение с руководством было одним из атрибутов табели о рангах. И только Брискин ел с народом. Было это связано, по-моему, с тремя причинами. Во-первых, еда в кампании старых «пердунов», скрипуче и занудно «перетирающих» одуевские сплетни, вряд ли может вызвать положительные эмоции. Во-вторых, кампания молодых, энергичных, умных и веселых сасдушников – это то, что и любил Брискин. И, в-третьих, нельзя сказать, что Брискин не хотел быть начальником и расти по этой линии. Карьерный рост он воспринимал как признание своих заслуг, и это было одним из способов самоутверждения. Но начальственность он рассматривал не как возможность приблизиться к руководству, почувствовать себя среди «избранных» и поиметь полагающиеся привилегии (совково-бабайский подход), а, прежде всего, как инструмент, позволяющий реализовывать свои идеи. Мне кажется, что он получал «кайф» именно от этого. Сам факт воплощения задуманного, пусть иногда и абсурдного, давал ему чувство удовлетворения.

Американцы совершенно правы, когда утверждают, что человек должен не менее раза в пять лет менять уровень работы – идти на повышение. Только тогда будет гармоничное развитие специалиста. Брискин был лишен этого, более двадцати лет «пропарившись» на должности начальника САСДУ. И, мне кажется, именно это явилось причиной его нервного срыва и сахарного диабета. Червь гордыни и нереализованных амбиций все-таки подточил могучий брискинский организм, и он рухнул буквально на наших глазах. Железное здоровье, дарованное ему предками, среди которых было много долгожителей, и откованное спортом, не выдержало.

Ко всему прочему у Брискина не было мира в душе. Человек должен быть в ладу, прежде всего, с самим собой. Это, по-моему, и было причиной его шараханья: уход из семьи, житье с актрисой театра Горького и потом возврат опять в семью.

В конце концов, ему стало тесно в его должности. Даже перестройка не изменила отношения к нему. Зная, что дальнейшее движение в этом направлении закрыто, а так же почувствовав, что перегорел, ушел вместе с лучшими сотрудниками в только что разрешенный кооперативный программистский бизнес, где неплохо заработал. А потом уехал в Израиль.

Надо сказать, что уход Брискина нанес невосполнимый ущерб САСДУ. Потеря лидера и профессионала такого уровня – это как пробоина ниже ватерлинии для корабля. Дальнейшая история службы – это приход в руководство начальников, качество каждого на ступень ниже предыдущего. Впрочем, эта тенденция в истории всех служб КДЦ.

В Израиле на первых порах Брискин работал на кухне в кафе (даже мыл посуду), чего я себе представить просто не могу. Потом с огромным трудом (помогли знакомые энергетики, выходцы из Союза) устроился на работу, более или менее по специальности в израильскую энергосистему, как я ее назвал «Тельавивэнерго». Конечно, на много рангов ниже – простой инженер в службе режимов. Преградой был его возраст, прежде всего, и его иврит. Взяли его временно, пока не будет внедрена АСДУ. Для энергосистемы Израиля, по-моему, малазийцами за несколько лет и еще большее количество миллионов долларов была создана АСДУ. Но Брискин очень скептически отзывался о ней. Он говорил, что и за меньшую сумму в САСДУ при нем сделали бы в тысячу раз лучше (и я с этим согласен). Здесь, как и почти во всех прикладных проектах, сказалось то, что заказчик не владел в совершенстве знаниями в программировании и базах данных, а исполнитель приблизительно знал область применения проекта. Не было того сплава, которым был силен сам Брискин и его коллектив.

В дальнейшем он планировал уйти в спортивную индустрию – быть инструктором по горным лыжам и виндсерфингу.

Но тут жена выиграла гринкарту в США, и они переехали туда, кажется исключительно для детей. Приютил их давний товарищ Сергей Никитович Хрущев (сын того Хрущева), пересекавшийся с ним в прошлой жизни на ниве программной автоматизации. В Америке на почве сахарного диабета Брискин потерял зрение. Так как ни денег, ни медицинской страховки там он не имел, то вернулся в Израиль, где его ждала ужасная смерть. Амбициозный, энергичный человек с его культом спорта и силы, вел растительную жизнь слепого человека, у которого еще и ампутировали ногу.

Брискин всегда вызывает у меня ассоциации с Волком Ларсеном из «Морского волка» Джека Лондона, хотя бы как вместилище «жизненной закваски». И также как Волку Ларсену я благодарен ему за школу жизни, которую я прошел в САСДУ. Для молодого человека очень важно, чтобы в период формирования личности он попал в подобный высокоинтеллектуальный коллектив, с энтузиазмом работающий над уникальным проектом, в котором сплавлены и передовая вычислительная техника, и новейшая программистская мысль, и сложнейший математический аппарат. Ко всему прочему дружный коллектив с великолепным чувством юмора и широко образованный. Характерной деталью является последующая литературная деятельность сотрудников САСДУ. Сам Брискин написал «Сагу об АСДУ», Спирин стал пописывать, Заварин отметился в драматургии и поэзии, Михневич, Ермолаева и Керри балуются стихами, я «сваял» читаемое вами. Это только те, про чье литературное творчество я знаю. Но наверняка есть и «подпольщики». Еще раз подчеркну, что высокоинтеллектуальный коллектив способствует становлению творческой личности и раскрепощает таланты в человеке.

Единственный «недостаток» того периода – это стабильность. Мы знали, что неплохо, по ташкентским меркам, оплачиваемая работа будет всегда. А ты только работай. Подобное состояние способствует отращиванию «задницы» и выпадению «зубов». А в теперешней жизни нужно рвать на себя и энергично отстаивать свои права, а также лавировать в поисках лучшего места.

Я часто думал (не применительно к Брискину, а к жизни вообще), что лучше – милый, добрый, умный интеллигент, всю жизнь пролежавший на диване, или наглый, грубый, необразованный индивид, внесший через свой реализованный проект положительное в чем-то изменение в жизнь общества (хотя этот проект он осуществлял исключительно для своей выгоды и получил значительные дивиденды)? Я всегда склоняюсь к последнему. Извечная русская проблема Обломова и Штольца. Но, нахлебавшись за свою жизнь «обломовщины» и принадлежа сам к этому болоту, ну так хочется Штольца, который ну хоть что-нибудь изменил в этой жизни. В одесском переполненном трамвае раздается возмущенный женский голос: «Молодой человек, вы уже три остановки на мне лежите. Сделайте хоть что-нибудь». Этот абзац косвенно относится к Брискину (он уж точно не был необразованным и прочее). Здесь для усиления читательского впечатления обострено описание гипотетического индивида.

Брискин – это единственный в моей жизни человек великой породы: человек Идеи. И Идея эта была АВТОМАТИЗАЦИЯ ДИСПЕТЧЕРСКОГО УПРАВЛЕНИЯ. Проникнувшийся ею в молодости он почти всю жизнь верой и правдой служил ей. И главным критерием отбора им людей была степень служения ей. С удивлением Брискин осознал, что мало кто готов этому соответствовать. Подавляющему числу людей это не свойственно, у них своя идейка: срубить бабло, безбедно и не напрягаясь прожить жизнь, получая личное удовольствие. Но были и верные соратники, плечом к плечу воплощавшие эту идею. Удивительно, но, придя к концу жизни к антисоветизму, он, по большому счету, реализовал чисто советский проект. Причем реализовал чисто советскими средствами: голым энтузиазмом, бессеребреничеством и лихим упоением борьбой за ее осуществление. Читая эти строки, у меня в голове звучит музыка Свиридова к фильму «Время вперед». Она блестяще иллюстрирует и это время, и этих людей, и эту Идею.

В конце концов, надорвавшись, он изменил своей Идее, уйдя в бизнес, а потом и вообще попав на дно израильской жизни. Брискин как всадник, выбитый из седла, вдруг оказался на земле, разбившийся, обескураженный, с тоской глядя, как ускакал его любимый конь, оставив его одного. Но осталось воплощение его Идеи, Система Автоматизированного Диспетчерского Управления КДЦ «Энергия», осталась созданная им служба, остались яркие воспоминания его соратников и противников.

Мир праху его.

Начало 80-х. Руководство службы АСДУ. Слева направо: Рожнов Э.П., Удовиченко В.Б., Заварин А.И., Брискин И.Л., Виленчик И.Р., Логинов Н.А.

1985 г. САСДУ в машзале вычислительной техники. Слева направо: Крашевская О.Ю., Мандалака Д.К., Рожнов Э.П., Михневич М.Н., Брискин И.Л., Баталова В.О., Удовиченко В.Б., Кузоватова Л.И., Спирина Г.Н., Мазаева Л.В., Челомбиева Н.И., Рожнова Н.В., Федорова А.А., Заварин А.И., Бадикова Л.М., Берлин Ю.Е., Гармаш Г.А., Вертелецкий В.П.