Сначала была коллекция грампластинок Искусство История

Сначала была Коллекция грампластинок. Не очень большая, но уже достаточная, чтобы проследить, куда идут «Кинг Кримсон», о чем поют «Пинк Флойд» или что нового приготовили для своих поклонников магистры «сатанического рока», великие и неподражаемые «Роллинг Стоунз».

Встречались в Коллекциии диски советской эстрады, но перевешивали не только по количеству, но и по качеству все-таки звезды зарубежные. И поэтому, если и ставилась на диск проигрывателя пластинка с этикеткой фирмы «Мелодия», то звучала обычно музыка классическая.

Коллекция притягивала к себе. Постепенно вокруг нее сплотился тесный дружеский коллек­тив, в котором музыку не только слушали, но и спорили о ней, по пятнадцать раз ставили один и тот же музыкальный отрывок, стремясь ра­зобрать труднопонятные иностранные слова, или переводили с аннотации, если она прилагалась к диску.

Средний возраст у ребят был такой же, как у Коллекционера, — 23 года. И настал момент, когда музыке в дружеской компании стало тесно. Размышления, споры, сомнения, выводы… Появи­лась настоятельная необходимость рассказать о них и убедиться в своей правоте или признать ошибки. Но больше всего хотелось, чтобы другие тоже услышали эту музыку, полюбили ее, а полю­бив, стали друзьями. Пришло время Идеи. И одно­временно в коллектив пришел Президент. Ему уже исполнилось тридцать. Он был интересным челове­ком и не только разбирался в физике, которой занимался на основной работе, но и стремился проявить себя в области художественного твор­чества. Идея сразу пришлась ему по душе. Тем бо­лее, что опыт (правда, неудачный) организации, как их сейчас называют, «неформальных люби­тельских объединений» у него уже был. Бойцов­ских качеств Президенту было не занимать и он энергично взялся за дело.

С чего начать? Куда пойти? Конечно, в горком комсомола!

Президент знал, что к этому времени там уже шла немного суматошная, но в общем деловая и, как казалось, многообещающая работа по созданию Клуба. Руководил ею молодой, инициативный Комсомольский работник…

Впрочем, хватит загадок и заглавных букв. Ком­сомольским работником была член горкома комсо­мола Маргарита Фузулова, Президентом — инже­нер-физик Сергей Коваленко. А Клуб должен был стать творческим клубом молодежи Ташкента, который бы объединил не только профессионалов, но принял бы всех желающих творить. И не вина инициаторов, что идея эта до сих пор практически не реализована.

Сейчас пришли новые времена. В горкоме снова идут разговоры о создании подобного объединения, и остается только пожелать успеха работнику горкома комсомола Наташе Мещеряковой, которая занимается этим непростым делом сейчас.

Наша же ретроспектива уходит в 1976 год.

Итак, в горкоме комсомола появились нео­бычные люди: длинные волосы и голубые джинсы резко диссонировали с комсомольской модой тех лет. Но антагонизма между живописными гостями и серьезными хозяевами не было. И когда в конце концов оказалось, что идея создания дискотеки под эгидой горкома комсомола не осуществится, не было ни лицемерия, ни пустых обещаний. Горком перенес неудачу спокойно и с чувством собственно­го достоинства. Как промежуточный вариант был создан городской совет дискотек, который все же сыграл весьма значительную роль на начальном этапе дискотечного движения. Однако автори­тетным мобилизующим звеном на этом направле­нии работы с молодежью он так и не стал: материальные трудности, отсутствие аппаратуры… Все это привело к тому, что весной 1977 года Сергей Коваленко и его друзья перебрались в клуб творческой молодежи «Ильхом», только что со­зданный при ЦК ЛКСМ Узбекистана. Так образо­вался первый в нашей республика дискоклуб «Ильхом».

К этому времени у ее организаторов накопился определенный творческий опыт. Первое и самое главное — благодаря активной помощи Маргари­ты Фузуловой в октябре 1976 года молодому коллективу посчастливилось представить свою программу на Первом межреспубликанском фести­вале-конкурсе дискотек в Риге. В столицу Латвии из Ташкента вылетели инструктор горкома комсо­мола Наталья Вострецова и энтузиаст дискотеки штурман Ташкентского авиаотряда Вячеслав Костюшко. Буквально за несколько часов до выступ­ления прилетел Коллекционер (раннее одноклассник Вострецовой). Он привез програм­му, работу над которой закончил всего за три дня до отлета. Так что дебют состоялся в Риге. Программа «Оглянись во гневе», темой которой стали рок-музыка и участие зарубежной молодежи в борьбе прогрессивных сил, была удостоена диплома фестиваля за высокое идейно-политическое содер­жание. Первый, неожиданный и оттого тем более радостный успех. Рижан удивила танцевальная часть выступления ташкентских гостей. Тогда уже начиналась музыка диско, которой было легко завести публику. Уже была записана, например, «Love to Love Baby» Донны Саммер. Но Коллекционер пошел своим путем и предложил подборку из песен ритмичного хард-рока типа «Параноид» группы «Блэк Сэббэт» или «Рок-н-ролл» «Лед Зеппелин» в сочетании с красивыми блюзами. И народ врубился.

Слова, прозвучавшие эпиграфом к программе, во многом определили творческое и социальное кредо дискогруппы «Ильхом»:
Ты знаешь, что где-то несчастье и смерть, Дым черных пожарищ в небе, Это горит земля — твой дом. Стой! Оглянись во гневе!

Официальное открытие дискотеки «Ильхом» в Ташкенте состоялось 10 марта 1977 года в кафе Союза художников. Программа — почти полуторачасовой слайдфильм в сопровождении стихов, му­зыки и впервые появившихся тогда цвето-музыкальных эффектов — была посвящена древнерус­скому искусству. Танцев не было. К ним в «Ильхоме» относились с предубеждением. Это потом, когда стало ясно, что дискотека не может ограничиваться так называемыми «тематически­ми» программами, исключающими активное физи­ческое участие зрителей, «Ильхом» обратился и к программам танцевальным. А пока танцевали мало. Больше слушали, смотрели и спорили.

С переходом в подвал Дома молодежи дела пошли на удивление хорошо. Может быть, так кажется сейчас: человеку свойственно забывать плохое. Но — получить в свое распоряжение музыкальный центр «Радиотехника» с акустиче­скими системами 35-АС, магнитофон «Юпитер», 6 диапроекторов, 10 кассет магнитофонной ленты!.. В то время это было настоящим богатством. Кроме того, Сергей Коваленко раздобыл лазерную уста­новку. Не очень мощную, но все-таки — лазер! Фантастика!!!

Немногие из тех, кто бывает сейчас в театре-сту­дии «Ильхом», знают, что в его нынешнем зритель­ном зале когда-то был склад, в котором соседний ресторан хранил свои продовольственные запасы. Это сейчас там прекрасный студийный павильон, заряженный электроникой, современным светом и звуком. А тогда, как только из подвала убрали лук и картошку, в зал пришла дискотека.

Выступали каждую субботу, и всякий раз с новыми программами. О чем они были? Одна из первых — «Мифы и легенды о короле Артуре и рыцарях Круглого стола» на основе альбома англичанина Ричарда Вэйкмана. Музыка этого блестящего пианиста звучала и в других програм­мах. Среди них — «Путешествие к центру Земли» по роману Ж. Верна и «историческая хроника в стиле рок» — «Шесть жен Генриха VIII». Не все, что шло по субботним вечерам в помещении быв­шего склада, было равноценным. Не удалось най­ти верного решения «Картинок с выставки» М. П. Мусоргского (обработка группы «Эмерсон, Лэйк и Палмер»). Неудачной и рыхлой оказалась музыкально-поэтическая композиция «Звучащие картины М. Чюрлениса». Хоте видеоряд был великолепен.

Наиболее запомнились три программы: «Блэк Сэббэт» — группа мистики и социального проте­ста», «По волне моей памяти» — первый концептуальный диск советской рок-музыки» и, конечно, «Пинк Флойд» — группа нон-конформизма». Здесь впервые появились элементы театрализации, на экранах возникали фантастические картины, создаваемые цветохудожниками-энтузиастами — ведь типовых ЦМУ не было. Впрочем, изготовление цветодинамических установок для больших залов наша промышленность не освоила до сих пор. На первом Республиканском конкурсе дискотек программа «Пинк Флойд» — группа нон-конфор­мизма» заняла первое место.

К тому времени уже сложилась структура дисковечеров. Диско-дансингу всегда предшествовала тематическая программа продолжительностью до 30 минут с цветомузыкой и слайдами (а иногда и с любительскими фильмами), посвященная той или иной пластинке.

Между тем контуры будущего павильона театра-студии вырисовывались все яснее, и все реже звучал в этом зале голос диск-жокея. После первых просмотров «Утиной охоты» в апреле 1978 дискоте­ка, не вступая в борьбу, сошла со сцены «Ильхома». Надо сказать, что отношения с молодыми театралами сохранились хорошие. Тем более, что «дискотетчиков» связывала с ними совместная работа над музыкальным оформлением спектаклей «Вестсайдская история» и «Утиная охота».

С утратой стационарной площадки пришла не­обходимость активизировать внутренние резервы. В срочном порядке был изготовлен выездной комплект светоаппаратуры. Значительно пополни­ли слайдотеку.

К тому времени наладились прочные творческие контакты с уже известным вокально-инструмен­тальным ансамблем «Оникс». Дискогруппа и ВИА, объединившись, успешно выступили на республиканском фестивале-конкурсе «Мы — па­триоты-интернационалисты» и стали его лауреата­ми. Музыкально-поэтическая театрализованная композиция, которую объединенный коллектив представил на конкурс, называлась «Дай руку, товарищ!» На ее подготовку было отведено всего три недели. Это время ушло на то, чтобы написать музыку и текст, подобрать стихи, подготовить слайды, расписать световую партитуру, сшить экран размером 4 х 6 метров, изготовить и достать реквизит (нужны были, например, солдатская каска и макет автомата). А кроме того репетиции, репетиции… Катастрофически не хвата­ло времени, и приходилось работать по 12 —15 ча­сов в сутки. Первый прогон в полном оформлении состоялся за двое суток до начала фестиваля. Кульминацией выступления стало последнее обращение президента Альенде к народу Чили по радио во время поднятого против него фашистского путча во главе с генералом-предателем Пиончетом. Был применен прием теневого театра. На экране появился силуэт фигуры президента в каске и с автоматом наперевес. Под суровые музыкальные аккорды, звуки взрывов и автоматных очередей звучали предсмертные слова Альенде павшего во время переворота. «Наверное, радиостанцию «Магальянес» и до меня уже не дойдут твердость и спокойствие моего голоса. Народ должен защищаться, но он не должен приносить себя в жертву. И я уверен, что вновь откроется широкая дорога, по которой вновь пойдет широкая дорога, чтобы строить лучшее общество. Я уверен, моя гибель не будет напрасной, она будет, по крайней мере, моральным уроком вероломству, трусости и предательству!»

Через неделю жюри конкурса объявило «вокально-инструментальное объединение «Оникс» (так было написано в дипломе лауреатов) победителями. Событие это, кроме прочего, помогло решить проблему со звуком: резервный комплект аппара­туры ансамбля «Оникс» оказался в дискотеке.

Между тем подошло время 2-го Республиканско­го фестиваля-конкурса дискотек. И снова 1-е место. На этот раз «Ильхом» (пока еще «Ильхом») разде­лил его с дискоклубом «Граммофон» завода имени Чкалова. Тематика выступления «Ильхома» на фестивале перекликалась с предыдущей работой. И здесь, и там центральным образом, вокруг которого концентрировалась драматургическая ткань действия, был Певец. Боль израненных рук Виктора Хары отдалась во многих сердцах. И поэтому диско-спектакль «Чили будет петь!» стал для «ильхомовцев» не только исполнением своего гражданского долга, но и внутренней душевной потребностью. «Когда народ един — он непобедим!» — скандировал зал вместе с участниками представле­ния в финале.

«Ильхом» преодолел еще один рубеж. Казалось, что надо лишь идти вперед. Но… наступили тяжелые времена. Энергичный организатор и руководитель Сергей Коваленко решил перейти в дискоклуб «Граммофон». Первая трещина появи­лась во время фестиваля «Мы — патриоты-интернационалисты», когда Президент весьма холодно отнесся к идее совместной работы с ансамблем «Оникс». Появились и другие противоречия. К тому же «Граммофон» все уверенней и основа­тельней становился на ноги, в то время как в «Ильхоме» дела у дискогруппы шли все хуже.

Сложные отношения сложились с ответственным секретарем клуба. Амбициозности хватало с обеих сторон, и в результате взаимного непонимания дискогруппа в буквальном смысле оказалась на улице. Понадобилось несколько лет, чтобы одному из «ильхомовцев» Андрею Галямину удалось возродить в клубе «Прогресс» Дома молодежи то, что когда-то было в соседнем подвале. Около года коллектив был не у дел. Аппаратуру развезли по домам. Куда-то исчезли многочисленные «друзья» и уже начавшие было появляться «фаны». Да и члены клуба все реже звонили и справлялись о делах. Казалось, дело идет к концу. Но приближался 3-й Республиканский фестиваль — началась подготовка новой программы. Тему выбрали близкую, о своем городе. Так и назвали новую работу. Коротко и ясно — «Город». По замыслу развитие сюжета начиналось за несколько минут до землетрясения. Лирическая музыка, в которой «утренние сны виденьями туманными бродили», постепенно отступала на задний план, уступая место сначала тихому, а потом все более ясному, нарастающему и тре­вожному уже не звуку, а грозному грохоту идущих часов. И наконец — внезапный удар, который, однако, не означал поражение. Само­отверженный труд-подвиг людей, залечивших раны родного города, стал главной темой програм­мы.

Но еще до выступления коллективу надо было дать новое название, ведь связи с «Ильхомом» были разорваны. Сомнений не было — только «Оникс».

К выступлению готовились очень серьезно. Дискогруппа «Ровесник» городского Дома культу­ры имени Т. Садыкова, куда обратились за помощью, помогла коллегам аппаратурой. Это позволило «Ониксу» (уже «Ониксу») претворить в жизнь одну из своих творческих идей — создать в кульминационный момент выступления глобаль­ный полиэкран из 16-ти кадров, динамическая смена которых обеспечивалась с помощью 32-х диапроекторов. Командовали этой визуальной бата­реей три человека. Фонограмма была записана методом «овердаббинг», т. е. путем многократно­го наложения.

Как всегда, особое внимание уделялось худо­жественной работе со светом. Фантастические цветы склонялись перед траги­ческим изломом рухнувшего дерева, стремитель­ными, змеиными бросками расползались по экрану ослепительные белые трещины. Все новые живо­писные картины возникали одна за другой, чтобы в финале уступить место ярко-зеленым росткам, символизирующим могучую силу обновления.

Восторг! Такое мнение после программы было у многих. Тем удивительней и непонятней было решение жюри. Шестое место…

Кто знает, как бы сложилась дальше судьба кол­лектива, если бы ребятам не предложили перейти на работу в городской Дворец культуры. Именно на работу, потому что как раз тогда из Министер­ства культуры СССР пришло долгожданное пись­мо, разрешившее оплачивать труд энтузиастов дискотек.

Предложение было принято, и «Оникс» взял но­вый старт. Через год газета «Вечерний Ташкент» писала: «Вряд ли сегодня удивишь кого тем, что в Таш­кенте открылось новое кафе. Но дело в том, что кафе «Тюльпан» не совсем обычное. Здесь получи­ла постоянную прописку дискотека. В зале уста­новлена современная звуковая аппаратура. Нео­бычный эффект создает свето-музыкальная уста­новка. В ходе музыкальной программы на специальные экраны проецируются изображения со слайдов…

«Иногда у молодых складывается превратное впечатление, — говорит ведущий дискоте­ки Александр Попов, — они считают, что лучшие образцы эстрадной музыки создаются исключи­тельно за рубежом. Мы же, подбирая музыку для программы, стараемся искать интересные магнитальбомы наших групп. То, что делают в нужном жанре отечественные композиторы и исполнители нам интересно уже потому, что это наше…»

Тогда в начале 80-х годов в советской эстраде уже начали складываться условия, позволяющие строить дископрограммы на отечественном материале. В немалой степени мы обязаны этим прохо­дившему в Москве Всемирному фестивалю моло­дежи и студентов и Олимпиаде-80, культурная программа которых открыла многим советский рок. Ну и, кроме того, состоялся первый фести­валь советской поп-музыки в Тбилиси. Чтобы закрепить успех, понадобилось еще несколько лет. И настал день, когда лицом к рок-музыке повер­нулась фирма «Мелодия». Это было замечательно! Однажды диск-жокей поднял над головой пластин­ку и объявил, что на ней записана песня «Машины времени»…

В «Ониксе» тогда сформировалось два направле­ния. Приверженцы одного видели свою задачу в пропаганде и критическом анализе в первую очередь непосредственно музыки, причем не только эстрадной, но и джаза, фольклора и даже классики. Другое развивало традиции народных театрализо­ванных представлений с веселым балаганом, клоунадой и Петрушкой. Да, был и Петрушка, правда, не очень похожий на традиционного, но жизнерадостный, дерзкий на язык и скорый на острую шутку. Два этих течения сосуществовали, постоянно пересекаясь и взаимно дополняя друг друга. В результате выигрывало качество.

Существенно отличалась от прежней организа­ция дела. В статье «Не только развлечение…» «Ве­черка» отмечала: «Важно подчеркнуть не только отличную оснащенность «Оникса» современной отечественной техникой, важно другое. Здесь дискотека перестает быть самодеятельностью, а поднимается на новую профессиональную ступень. Инженер Алексей Летуновский, слайд-оператор Михаил Затучный, инженер по свету Дмитрий Поцелуев здесь работают уже не на правах «бедных родственников», а как штатные специали­сты…»

Переход на новую работу стабилизировал поло­жение «Оникса». Появились план, смета, важное значение приобретало понятие трудовой дисципли­ны: без нее становилась невозможна активная творческая жизнь, в которой работа на стационаре сочеталась с «пожарными» выездами для выступ­лений в организациях.

В общем, привычная жизнь клубного коллекти­ва.

1983 год. Ташкенту 2000 лет. В городе проходит молодежный фестиваль искусств, посвященный этой дате. «Оникс» представил «Город» — программу, не получившую признания на 3-м Респуб­ликанском конкурсе, — и стал лауреатом фестива­ля.

Но, несмотря на успех, ветераны стали один за другим уходить из группы. Особых конфликтов и обид не было. Видимо, «Оникс» пришел к тому ру­бежу, когда кому-то надо было уходить, а кому-то начинать сначала. Художественным руководите­лем группы стал бывший звукооператор Игорь Кирбятьев, за пульт диск-жокея вместо Коллекционера встал молодой поэт Андрей Кружилин. Им по 25—26 лет — при­мерно столько же было «ильхомовцам» в начале пути. Остальные ребята из нынешнего состава и того моложе. А мы, стоявшие у истоков, — нам всем уже за тридцать.

Новый «Оникс» порой идет по нашему пути (и повторяет наши ошибки), порой вдруг находит неожиданные для нас решения. Уди­вляться не стоит. Просто время другое.

Два года назад я передал микрофон Андрею. Иногда, кажется, что можно было повременить, и хочется снова стать за пульт, но все чаще приходит ощущение, что мы — те, кто начинал в «Ильхоме» — исчерпали свою программу и должны искать себя в других областях. Последнюю программу мы делали вместе с Андреем. Он автор, я режиссер. На городском фестивале дискотек поэтическая музыкальная композиция «Варварст­во», посвященная памяти павших борцов, заняла первое место. Ее творческая идея лежала уже не в музыке, как это было раньше, а в поэзии. Такая изначальная тенденция способствовала переори­ентации с разговора о музыке к разго­вору под музыку. И в этом основное различие двух поколений «Оникса».

Дискотека демократична, и такой подход к ней тоже не заказан. Но вот утверждения Андрея, что нашу эстраду «намертво заклинило на отметке се­редины 60-х годов», принять никак не могу. Твердо убежден: у нас сейчас есть что послушать и под что потанцевать. Не согласен и с тем, что дискотеке не свойственна общественно-политическая тематика. Разглядеть в этом что-то новое, незатертое, отка­заться от набивших оскомину официозных кли­ше — вот что здесь интересно. Возьмем, к примеру, песни группы «Каскад» об Афганистане. Разве не соответствуют они духу, быть может, громкого, но по сути очень верного лозунга «Мы — патриоты-интернационалисты»?..

Танцы в дискотеке.— дело первейшее. Но сво­дить ее суть к танцевальному «забою»? На мой взгляд, это путь бесперспективный. Такие настроения в «Ониксе» вызывают тревогу.

Зато искренне сочувствую проблемам с техни­ческим оснащением, так как знаю: аппаратура в «Ониксе» сейчас безнадежно устарела и по количеству ремонтов, наверное, может претендовать на 1-е место в республике. При таком положении дел недалеко и до отчаяния, а там уже один шаг до гу­бительной позиции «что, мне больше всех надо?!»

Последние несколько лет «Оникс», как перекати-поле, кочует по танцевальным площадкам ташкент­ских парков. А ведь по опыту других театрально-зрелищных предприятий известно, что постоянная работа на выезде ведет к росту только одного показателя — неуклонного снижения качества.

Черты творческой лаборатории изначально при­сущи дискотеке. Поиск, эксперимент — в этом истоки ее творческой энергии, но это в Госконцерте есть рабочие сцены и прочий обслуживающий персонал, а в нашем случае до экспериментов ли дискогруппе, когда перед программой надо перета­скать несколько сотен килограммов аппаратуры, установить ее, смонтировать и с места в карьер, часто не успев смахнуть пот со лба, начать программу! А репетиции?

Проблемы, проблемы, проблемы… Немало накопилось их сейчас. Но разве только в «Ониксе»?

Александр ПОПОВ, он же Коллекционер
Интервью опубликовано в журнале «Молодая смена», Ташкент, 1988 г.