Лютеранская кирха История

Игното Игнотенко:

В Ташкенте компактное заселение немцев-военных и гражданских чинов в основном евангелическо-лютеранского, римско-католического, меннонитского, адвентистского вероучений — шло по мере строительства русской части города по улицам Наманганской и Гоголя. 

Евангелическо-лютеранский проповедник К. Х. Фрюауф посетил Туркестанский край. Лютеране Ташкента на общем собрании 10 октября 1877 года выбирают из своей среды церковный совет для ведения и устройства церковных и хозяйственных дел под председательством А.Вайнберга. Ближайшей задачей совета значилось “изыскание мер и средств к устройству в Ташкенте евангелическо-лютеранской церкви и к назначению в край пастора”.

Церковный совет евангелическо-лютеранского прихода ходатайствовал об отводе участка земли для постройки церкви или молитвенного дома. Благодаря покровительству генерал-губернатора К.П.Кауфмана эти усилия увенчались успехом — по его приказу приходу был отведен в 1878 году участок земли в 1732 сажен близ реки Салар, на углу Мариинского и Махрамского проспектов.
К 1883 году было собрано достаточно денег для покупки участка и его благоустройства.
В 1881 году проект церкви и архитектурный план ее были разработаны А.Л. Бенуа. По принятому плану на постройку церкви требовалась внушительная сумма, но денег таких община не имела. Генеральная евангелическо-лютеранская консистория в 1884 году обратилась к центральному комитету вспомогательной кассы евангелическо-лютеранских приходов в России с просьбой о содействии ташкентской общине и выделении материальной помощи для постройки здания молитвенного дома.
Официальное разрешение министра внутренних дел России было подписано 12 января 1885 года об учреждении в Ташкенте церковного прихода для лютеран, проживающих в Туркестанском генерал-губернаторстве.

Церковный совет возбудил новое ходатайство перед Туркестанским генерал-губернатором о предоставлении евангелическо-лютеранскому приходу в Ташкенте другого участка земли, ближе к центру, так как отведенные ранее земли на ярмарочной площади располагались от него далеко, в базарной, плохо благоустроенной, части города. Сюда по средам и воскресеньям съезжалось большое число покупателей и продавцов, стоял оглушительный шум, который мог бы помешать проведению службы. Центральным комитетом вспомогательной кассы для евангелическо-лютеранских приходов в России был также положительно решен вопрос о выделении ссуды для постройки молитвенного дома в Ташкенте.
12 июня 1887 года церковный совет выходит с ходатайством в Туркестанское генерал-губернаторство об отводе для евангелическо-лютеранского прихода небольшого участка земли на месте, принадлежавшем инженерному ведомству, по Московскому проспекту, вблизи городского сада, где ранее предполагалось основать юнкерское училище или кадетский корпус.
На общем собрании евангелическо-лютеранского прихода 14 июня 1888 года председателем церковного совета был избран действительный статский советник Г.К.Кайзер, и община начала действовать в несколько ином направлении. Она ходатайствовала перед Московской и Санкт-Петербургской консисториями, перед министром внутренних дел империи о позволении приобрести на собственные средства дом отставного полковника В.Н.Меньшикова с разрешением пристроить к нему молитвенный зал, а также получить обещанные деньги от вспомогательной кассы евангелическо-лютеранских церквей России.
Несмотря на долгие бюрократические проволочки, на этот раз министр внутренних дел 13 ноября 1889 года сделал предложение царю, и по его докладу 15 марта 1890 года последовало высочайшее императорское разрешение церковному совету евангелическо-лютеранского прихода купить указанный дом с участком земли для устройства на средства прихожан лютеранской молельни и квартиры для пастора.
2 мая 1890 года составлена купчая между церковным советом и В.Н.Меньшиковым, продавшим свои два участка общей площадью в 1545 саженей с постройками и насаждениями на них, находящиеся в Шейхантаурской части города в районе Дархан
А.Л.Бенуа в сентябре 1891 года составил новую пояснительную записку к проекту молитвенного дома (кирхи) для евангелическо-лютеранского прихода в Ташкенте, рассчитанного, согласно требованиям церковного совета, на 110-120 прихожан, с фасадом в средневековом стиле, и 17 сентября 1891 года этот проект был одобрен техническим советом.
На Наманганском проспекте начались подготовительные строительные работы, но при закладке фундамента церкви инженером В.С.Гейнцельманом был возбужден вопрос о постройке всего здания кирхи из жженого кирпича. С учетом его веских доводов проект здания был изменен и вновь без дополнений и корреляций утвержден 19 ноября 1893 года. Однако строительство по новому плану требовало больше затрат. Строительные работы были приостановлены, продолжен сбор средств. Позднее, в октябре 1895 года, часть земли в количестве 942 сажен с находящимися на ней постройками была продана.
Работа по постройке храма шла долго, с длительными перерывами, вызванными, в основном отсутствием средств и специалистов. Участие в ней принимали не только прихожане Ташкента, но лютеране всего края, привлекались специалисты из других районов России. Так, для оформления крыши и производства плотницких и столярных работ из Саратова на несколько лет приезжал мастер Якоб Затлер с семьей. 
К концу 1896 года здание кирхи было уже настолько готово, что в нем можно было совершать церковную службу. Поэтому 3 октября 1896 года было проведено освящение молитвенного дома евангелических лютеран в Ташкенте прибывшим пять лет тому назад пастором Юлиусом Юргенсеном. Стены и потолок здания еще оставались неотделанными.
Наиболее выдающимся украшением церкви служил запрестольный образ Распятия Христа работы талантливой художницы Салли фон Кюгельген из Рима, подарившей свою картину лютеранскому приходу в Ташкенте.
Так как неоконченная внутренняя отделка не мешала совершению различных треб и церковных служб, то по случаю приезда в Ташкент генерал-суперинтенданта Московского консисториального округа фон Эверта было решено вновь освятить здание 3 октября 1899 года. На церемонию освящения были приглашены генерал-губернатор С.М.Духовской с княгинею Е.И.Голицыной и другие начальствующие лица. Присутствующих несколько удивило, что служба шла в основном на русском языке. Позднее С.М.Духовской обратился с личным письмом к директору Департамента духовных дел иностранных исповеданий с просьбой разрешить лютеранам Ташкента вести богослужения на русском языке, поскольку они не обладают достаточным знанием немецкого языка. Управляющий Министерством внутренних дел империи подписывает разрешение от 26 сентября 1900 года совершать богослужения в Ташкентской кирхе на русском языке.
Между тем, кирха так и осталась недостроенной. В своей пояснительной записке А.Л.Бенуа пишет о том, что в архитектурном плане здания заложен дополнительный запас прочности, чтобы позднее вместо звонницы на нем построить приличную колокольню. В 1905 году пастор ташкентского евангелическо-лютеранского прихода даже обращался с ходатайством в военное ведомство о выделении приходу с артиллерийского склада меди от использованных негодных орудий и снарядов для отливки колокола, но получил отказ. Постепенно этот вопрос был снят сам собой.
Начались репрессии священнослужителей и представителей немецкой интеллигенции. Сменивший умершего 16 декабря 1932 года Ю.Юргенсена пастор евангелическо-лютеранской обшины Г.Г.Берендс, а также его супруга Хедвиг были арестованы осенью 1937 года. Община распалась, кирха была закрыта, с нее был снят крест, исчезли предметы культа и картина — плод труда талантливой кисти итальянской художницы. Школа и дом пастора были конфискованы.
В конце 60-х годов среди лиц немецкой национальности стали вновь возникать группы и общины евангелическо-лютеранского вероисповедания — первоначально в Черняевке, Газалкенте, Ангрене, а затем в Фергане, Самарканде и Ташкенте. В 1984 году в Узбекистане было уже четыре лютеранские общины.
Лютеране Ташкента неоднократно обращались с ходатайством в различные инстанции о возвращении им кирхи для отправления своих духовных потребностей. Первоначально лютеранская община была допущена в кирху для проведения воскресных служб, но в остальные дни недели в ней продолжали проводить репетиили и ста нить спектакли студенты Государственной консерватории имени Мухтара Ашрафи. 3 мая 1993 года распоряжением Кабинета Министров Республики Узбекистан она была передана Немецкому культурному центру для использования по назначению.