Ташкентская осень 48 лет назад История Старые фото Ташкентцы

Tashkent Retrospective:

Вид на куранты в 1970 году. Прекрасное фото от мастера фотографии Георгия Зельмы.

Что мы сегодня помним о человеке, чья камера снимала жизнь узбеков 60 лет подряд?
Родился в Ташкенте в 1906 году в семье Анатолия и Эсфири Зельманович. Назван был Георгием в память о том, что его дед получил Георгиевский крест за храбрость, проявленную во время войны в Туркестане в середине 1870-х гг. Вырос у бабушки с дедушкой.

Частью его воспитания было ежедневное чтение газет с новостями о ходе гражданской войны в России.
К 20-му году с матерью и старшим братом отправился в Москву. Путешествие заняло 35 дней.
В 15 лет увлекся фотографией. Первый фотоаппарат старый Кодак, в котором использовались стеклянные пластины 9х12 см, — подарок друга семьи, писателя Ильи Эренбурга. В благодарность Зельма сделал портрет Эренбурга.

Увлечение фотографией Зельма превратил в профессию. Его первое рабочее место — ученик фотографа в московском агентстве «Руссфото», в чьи обязанности входило закрепление и промывание фотографий. Но вскоре хорошо зарекомендовавший себя начинающий репортер начал работать самостоятельно.

В 1924 году Зельма вернулся в родной Ташкент как собственный корреспондент агентства. Кроме репортерской работы, Зельма выполнял обязанности распространителя снимков агентства в местных газетах «Правда Востока», «Кзыл Узбекистан».

Зельма свободно, как родным владел узбекским языком — сказалось детство, проведенное в Ташкенте. Знание языка и местных обычаев давало ему доступ к сторонам жизни, неизвестным городским студийным фотографам. Зельму хорошо принимали в деревнях. Он часто приходил на базар, покупал лошадь для поездок, и путешествуя верхом по кишлакам, начал снимать фотодокументы об истории и жизни Узбекистана.
«Знание языка и быта узбеков, — вспоминал Зельма, — помогали мне проникнуть туда, куда другие проникнуть не могли. Я снимал все, как одержимый, все, что казалось интересным, чтобы показать жизнь Востока. Снимал и события, связанные с ростками новой жизни, — первые школы, ликбезы, женские клубы, праздники. Часть снимков печаталась в местной газете, а часть я отправлял в Москву, где они публиковались».

Его деревянная камера 13х18 и штатив с широким основанием весили более 18 килограммов. Снимать приходилось, накрываясь черным полотном, изображение на матовом стекле располагалось «вверх ногами», и приходилось воспринимать жизнь в перевернутом виде. За время, пока фотограф вставлял в аппарат кассету, персонаж мог уйти из кадра, и интересный сюжет терял героя.
«Со своей камерой, похожей на гармонь, с тяжелым штативом, с тремя двойными кассетами… выходил ежедневно на съемку в старый город… Возможности у меня были весьма малы и я сделал деревянный вкладыш в кассеты 13х18 для пластинок 9х12. Это было большим успехом… Но, боже мой, как мне приходилось мучиться», — рассказывал Георгий Анатольевич о своей работе спецкора «Руссфото» в Ташкенте.

С 1920-х годов в советской России началось «строительство новой жизни», государству была необходима мощная и доходчивая агитация. Одним из самых красноречивых средств пропаганды считалась фотохроника. Тогда и появляется новая профессия — фотокорреспондент. Зельма, который в эти годы был под влиянием идей русского авангарда, стал одним из первых.
К 1926 году были опубликованы его первые документальные фотографии. Портреты, снятые на крестьянском собрании, были напечатаны на обложке «Семи дней», иллюстрированного приложения к «Правде Востока».

Георгия Зельму, как все первое поколение документалистов, вдохновлял поиск новых возможностей для художественных экспериментов на фоне исторических перемен в Средней Азии. Основной темой репортера была история глобальных перемен: женщины сняли паранджу, религиозным традициям был брошен вызов.

«Работать фоторепортеру в Средней Азии было очень трудно. По законам шариата мусульманин ни в коем случае не смел фотографироваться. Но меня выручали знание узбекского языка и умение… играть на дутаре — национальном струнном инструменте. В любом кишлаке я прежде всего заходил в чайхану, брал в руки дутар и начинал играть. Дехкане с удовольствием слушали музыку, вступали в беседу, а потом я шел с ними на хлопковое поле, в их дома и начинал снимать.

Конечно, далеко не всегда все сходило благополучно. Одна из командировок едва не закончилась трагически. Я получил задание сделать репортаж об одной из первых сельскохозяйственных артелей. Но по дороге наткнулся на банду басмачей, был взят в плен и посажен под замок.
Спасла счастливая случайность. У моего напарника оказался «мандат», подписанный главарем другой, уже разгромленной и уничтоженной, банды. Несмотря на это приключение в стиле детективных фильмов, очерк о сельхозартели был сделан и опубликован на страницах местной печати», — так он сам вспоминал о своей работе.

Мастерство его быстро набирало силу, и с 1928 года на обложках «Советского фото» стали появляться его снимки, и в разных изданиях — репортажи и очерки: аксакал в наушниках, слушающий радио, или повисший вниз головой на турнике мальчишка-физкультурник.

Георгий Зельма был и военным фотокорреспондентом газеты «Известия». Работал на передовых в Молдавии, Одессе и на Украине.

Его самые известные военные фотографии сделаны во время битвы за Сталинград, где фотограф создал хронику боев за город. После войны Георгий Зельма работал в журнале «Огонек», а с 1962 года — в агентстве «Новости».

Фотографии Георгия Зельмы рассказывают о жизни той, советской страны: о ликвидации безграмотности, о первых колхозах, о героических мужчинах и женщинах, веселых счастливых пионерах, стройках мощных промышленных проектов, об изобилии производимой продукции. Но ценность наследия, оставленного Зельмой, заключается именно в правдивости его фотографий. Они помогают нам понять человека того времени.

Источник текста:
https://news.rambler.ru/other/38879298-lyudi-i-vremena-georgiy-zelma-pervyy-fotoletopisets-zhizni-uzbekistana

https://rosphoto.com/best-of-the-best/sovetskie_fotokorrespondenty_voennyh_let-3546