В Нью-Йорке завершены съёмки документального фильма «Последнее лето детства» История Ташкентцы

Фильм рассказывает о важной странице истории Узбекистана, когда в нашей стране в годы Второй Мировой войны нашли приют многие тысячи беженцев. Режиссер картины Наби Разаков на счету которого немало достаточно известных программ, созданных им во время работы на Ташкентском телевидении и фильмов. Сценарий создан одним из авторов идеи документального фильма «Большое сердце Ташкента» Вячеславом Шатохиным. Когда Наби Разаков впервые встретился с Вячеславом Шатохиным Вячеслав узнал в нем восточного человека и поздоровался — «Салям Алейкум». С тех пор они вместе работают над осуществлением своего проекта, безвозмездно, во имя идеи.

Об авторе сценария. Вячеслав Шатохин «болеет» этой идеей с 2010 года. Он родился в Ташкенте после войны. Там же окончил юридический факультет Ташкентского университета. Его мама и бабушка часто вспоминали город Полтаву, где они жили до эвакуации. И переезд под бомбежками. И голод. И военные невзгоды. И Узбекистан, который их, обездоленных, вшивых, грязных, приютил, согрел, дал крышу над головой и сохранил им жизнь. Слава стал искать свидетелей тех событий, чтоб записать их рассказы и создать о них документальный фильм. Пока они живы. Пока их память еще не стерлась. И чтоб остались они в истории. Он тоже очень занятый человек. Работает семь дней в неделю. Но его пытливая душа, неиссякаемое человеколюбие, исследовательская жилка не дают ему покоя. Он дает объявление в газету, в одну, другую. Те выставляют его на свои веб сайты. А Интернет-это Всемирная Информационная система распространяет просьбу Шатохина отозваться во все уголки мира. Он выступает по радио. Дает интервью телевизионному Нью-Йоркскому каналу RTN и запись передачи выкладывает в Фейсбук. Ведь все меньше и меньше остается живых свидетелей Катастрофы.

И его услышали. Во многих штатах Америки, в Израиле, в России, в Австралии, в Германии. И стали присылать письма, открытки, бандероли, авторские издания на эту тему, линки по Интернету. Люди, старые, уже немощные просили приехать. Но времени и денег на дальние поездки у него не было. Они и так, вместе с Наби Разаковым, деньги на аппаратуру, на бензин для машины и билеты на проезд тратили из своих сбережений. В конце съемок Слава и Наби собрали нас в Бруклинском парке. Каждая женщина получила в подарок розу. Мы познакомились друг с другом.

Мина Мазо, тоненькая, красивая, нарядно одетая. взахлеб рассказывала, как она училась в узбекской школе читать и писать. А потом через много лет приехали к ним в Белоруссию из Узбекистана их знакомые, те, которые привечали их в годы войны. Дедушка привез с собой и внука, которому очень понадобился мотоцикл. И они вместе поехали в Минск добывать его. Шатохин постоянно слышит своих героев: «Я Кремер Фаня,1930 года рождения. эвакуировалась из Харькова в Наманган.» «Я, Клейман Ефим вместе с мамой находились в эвакуации с 1941 по 1944 — мне было 6 лет- в Узбекистане, город Карши.» «Либус Израиль Аронович, родился 22 марта 1926г, в городе Гайсин, Винницкой области. Прибыли в Ташкент 30 июля 1941года. По дороге во время бомбардировок мы с братом выпрыгивали с теплушек и прятались среди колосьев хлеба. И однажды потерялись. Мы отстали от поезда. А родители уехали. И только через 6 месяцев, шляясь по ташкентским улицам, мы встретились с ними. Потом брат уехал на фронт, а меня приняли на авиационный завод, где выучился работать клепальщиком фибровых бензобаков.» «Чупрун Соня, год рождения — 1января 1926 г. Одесса: «Эвакуировалась в Ташкент в 1941 г. Мне было 3 года. Жили в кишлаке. Там я дружила с тремя девочками — Фарида,Манзура и Мукейба.» Я, Клара Баумштейн, в девичестве — Вейцман, 1927 года рождения, из Одессы: «В Ташкенте папа работал на военном заводе №307. Когда мне исполнилось 15 лет, я тоже стала работать на нем. От завода нам дали жилье площадью «1/2 комнаты». За фанерной перегородкой жила другая семья.»Садогурская Ася Семеновна, дата рождения- 21 июня 1934 г.: «Эвакуировались из Киева в июле 1941 г. в Узбекистан, в поселок, недалеко от Бухары. Закончила два класса школы. Все ученики нашего класса (местные и прибывшие) были дружны.»

А вот абзац из присланного стихотворения: «Узбекистанцы, казахстанцы, и грузины, Хочу Вам поклониться до земли за то, что в страшные военные годины нам гостеприимством жизнь спасли.»

Мое имя Иосиф Черняк: «На днях мне позвонила Наталья Марковна Ростопчина — одна из тех самых детей, спасенных в Ташкенте. Когда началась война, ей было 8 лет, и она училась в Детской музыкальной школе при Ленинградской консерватории. Вместе со школой она была эвакуирована в Ташкент. Она сообщит интересные факты и сведения и события того времени, свидетелем и участником которого она была. «Я, Иосиф Васерман, родился в Молдове 17 сентября 1934 г. в г. Флорешти. В июне 1941 я с мамой и младшим братом эвакуировались сначала в Украину, а затем в Наманган. Я и моя семья очень благодарны Узбекистану. Всегда помним дорогой узбекский народ. Без него вряд ли мы бы выжили. Спасибо! Спасибо! Рахмат!» «Я, Фира Борисовна Чечельницкая, девичья — Гринберг, родилась в 1938 г., в Запорожье. Папа, Борис Фроймович, погиб 27 января 1942 г. под Сталинградом, старшим политруком. 18 августа 1941 мама со мной и братом эвакуировались в колхоз «Кызыл Аскар», Комсомольского района, Самаркандской области. Я работала пом. фельдшера. Закончила курсы бухгалтеров. Стала зам.главбуха колхоза. В 1945 г. мы вернулись в Запорожье». Меня зовут Яков: «Я родился в Кременчуге. Когда началась война, мама с двумя детьми бежала в Узбекистан. Мне было 10 лет, а брату — 4 года. Жили сначала в Янгиюле, потом — в Ташкенте. Время было очень тяжелое. Хлеб выдавали по карточкам. Люди умирали с голода. Все работали для фронта. Коренные жители Узбекистана принимали беженцев с любовью, с добротой. Старались, чтобы у людей была крыша над головой, работа. Беженцы отвечали им тем же — добротой, вниманием. Мама работала швеей на фабрике. Она обучила многих девушек-узбечек шить.»

А вот другой рассказ. «Перед войной я жил с родителями в Минске. В июне 1941 маму, студентку мединститута, направили на практику в Могилев. Она взяла меня с собой. Там нас застала война. Из Могилева мы пешком добрались до г.Кричев, где нам удалось сесть в последний эшелон, идущий на Восток. Ехали в Ташкент, так как туда эвакуировался Минский мединститут. Мама продолжила учебу в нем. Жили мы в однокомнатной квартире вместе семьями двух маминых сестер. Двор был большой. на улице Широкой, возле Алайского рынка. Там жило несколько десятков семей разных национальностей. Случались ссоры, конфликты. Но, когда приходила беда, все дружно откликались и приходили на помощь. Мы сильно голодали. Из-за цинги расшатывались зубы. И вдруг нас с мамой несколько раз приглашала узбекская семья. Кормили нас обедом и давали продукты с собой. Это нас сильно выручало. Отец участвовал в боях под Москвой в качестве командира отдельной автороты. С сентября 1941 г. числился пропавшим без вести. «Елена Жилинская-Чудновская (проект» Сохрани мои письма») знакомит В.Шатохина с Л.А. Терушкиным. Он — заведующий архива Московского отделения фонда «Холокост». У них налаживается деловая связь. Александр Барон- Глава Еврейской общины Казахстана. Член Совета Ассамблеи народов Казахстана. Член Президиума Евроазиатского Еврейского Конгресса. Председатель Совета Ассоциации «Мицва». Награжден казахским орденом почета — «Курмет». И самое главное! А. Барон организует в 2018 г. международную конференцию, посвященную беженцам и эвакуированным в Центральную Азию и Западную Сибирь, во время Великой Отечественной Войны. Вячеслав Шатохин получил приглашение на эту конференцию.

Из документов, присланных и найденных в ходе поиска.

Мария Вишневецкая, Нью-Йорк: «Немцы перед своим отступлением расстреляли половину узников гетто. Мне повезло убежать с 7-месячным сыном на руках и спрятаться. Моих двоюродных сестер — Маню, 18-ти лет, и Бетю, 21 год, Клейнштейн, вначале изнасиловали, а затем убили». «Менахем Бегин, премьер-министр Израиля: «Маму немцы вывели из больницы и расстреляли. Отца утопили в реке вместе с еще 500 евреями. «Алла Иошпе, народная артистка России, Москва: «У нас, у эвакуированных детей, был постоянный тупой страх, что нас не найдут и, что мы навсегда останемся одинокими. Сестру Фанечку, она на 7 лет старше меня, ей было тогда 10 лет, отправляли вместе со школой. А меня- вместе с детским садиком. Мама бегала от одного вокзала к другому и умоляла: «Ну возьмите вместе с маленькой» Рахиль Левиева: Нью-Йорк «Наша семья выехала из Одессы 18 сентября 1941 г. в составе 4-х человек: мама, Шлима Ицковна, 1905 года рождения. Дети — я, 1927 г., Клара — 1938 г., Исаак — 1939 г. Направили нас в деревню Михайловка, Михайловского района, Сталинградской области. Отец, Роменик Абрам Горохович, добровольно остался на защите Одессы, хотя у него был белый военный билет и освобожден от военной службы по болезни. Папа погиб на баррикадах. В Ташкент мы приехали в марте 1942 г. после наступления немцев на Сталинград. Нас приютила местная семья. Их домик находился в старом городе, в районе Урды. Недалеко протекала река Самар. Однажды, в январе 1943 г., мама пошла туда набрать воду, поскользнулась и упала в ледяную реку. Плавать она не умела. И утонула. Мы, дети, остались одни. Мне — 16. Кларе — 5 лет. Исааку – 4 года. Я училась тогда в Ремесленном училище и работала на авиационном заводе №84 фрезеровщицей. Люди местные-узбеки, русские — помогли устроить детей в детский дом. Так что благодаря Узбекистану, Ташкенту мы не пропали, выросли, получили специальность и стали полезными и порядочными людьми».

«Шимонов Манаше, Нью-Йорк: «Эвакуированная к нам, в Коканд, семья Капуста прибыла из Киева в 1942 г. в составе 11 человек. Отец-Капуста Арон-Мордухай, три сына — Хаим, Эли и Миша, дочери — Вера, Аня, Рая. Имена остальных не помню. Родители поместили их в нашем доме. Была оказана нами помощь в постельной принадлежности. Дали стол и стулья. Мама наша всячески помогала им продуктами питания. Даже давала хлеб, которые семья получала по карточкам. Оба сына, Хаим и Миша устроились работать на сахарном заводе — один бухгалтером, второй рабочим. Чтобы как-то прожить, они начали изготовлять кустарным способом хозяйственное мыло — они были специалистами в этом деле. Мыло продавали на рынке. Но кто-то из соседей сообщил в милицию, что они занимаются незаконным делом. Отца посадили. Наша мама пошла в милицейский участок и просила за него. Рассказала об их семейном положении. И плакала там. Через трое суток Арона-Мордухая выпустили. В 1944 году отец семьи, Арон-Мордехай 1880 г. рождения скончался. Он похоронен на еврейском кладбище. В 1967 г. из Киева приезжал в Коканд его сын, Хаим и установил отцу памятник. Этот памятник можно увидеть на веб-сайте Kokand chp.uz за номером 11-15. В 1968 г. мы, с супругой Тамарой, ездили по туристической путевке в Киев. Мы были у них дома, на Подоле, где проживают много евреев. Нас принимала большая семья, дети, внуки, родственники. О многом вспоминали, плакали и смеялись. После этого мы еще долго поддерживали связь.»

Гарий Горелик, Нью-Йорк: «Когда 22 июня 1941 г. Фашистская Германия напала на СССР, мне было 9 лет, я только перешел во второй класс. Жили вместе с родителями в Ростове-на-Дону. В этом городе и родился. Отец работал на крупной на Северном Кавказе обувной фабрике. Ее эвакуировали в Ташкент. И нас тоже. Наш эшелон бомбили на станции Кавказская около г. Минеральные воды. Над нами низко пролетел вражеский самолет и сбросил несколько бомб. Не обошлось без жертв. Были убитые и раненые. Отца контузило взрывной волной. Потом — Баку, на пассажирском пароме — Красноводск. В Ташкенте нас встречали представители местной обувной фабрики. Поместили в фабричном Доме культуры. Из актового зала убрали стулья, а на их место расставили металлические кровати с железной сеткой. Мест не хватало в зале, ставили кровати на сцене, и в оркестровой яме. Выдали чистое постельное белье. Отвезли в баню. Когда мы уезжали домой, то соседки-узбечки сами вышили и подарили нам на прощанье красочные узбекские тюбетейки, которые я долго хранил. А фотография Дома культуры и сейчас в сохранности. Ян Карский, польский офицер, рискуя жизнью, доставил информацию правительствам Великобритании и США о массовом истреблении евреев немцами в Европе. Но никто не прислушался к нему. В июле 1943 его принял президент США Франклин Рузвельт. Карский рассказал президенту о судьбе жертв Холокоста и умолял об оказании помощи гибнущим. Рузвельт продемонстрировал недоверие и равнодушие. Карский понял, что к евреям никто не придет на помощь. В 2012 г. президент Барак Обама наградил Яна Карского Президентской медалью Свободы посмертно. Илья Эренбург: «Гитлеровцы убили шесть миллионов евреев, граждан двадцати государств, богатых и нищих, знаменитых и неизвестных. Шесть миллионов были удушены в газовых камерах, расстреляны в ярах или на фортах, обречены на медленную смерть от голода.» (Из предисловия к «Дневнику Анны Франк»).

«Моё дитя! Моя несметная родня! Как из каждой Ямы Вы окликаете меня.» («Бабий Яр»).

Анатолий Шапиро. Стрелковый батальон, которым он командовал, одним из первых вошел в Освенцим. Майор лично открывал ворота лагеря Аушвиц-1, освободив 500 узников. Его воспоминания: «Лагерь представлял собой целый город из сотен длинных бараков и двухэтажных блоков. В этой фабрике смерти мы видели горы тюков с волосами, много трупов, живых, еле двигающихся узников-скелетов, руины четырех взорванных крематориев и газовых камер, горы пепла. Стоял трупный запах».

Муса Джалиль, татарский поэт: «Их расстреляли на рассвете, когда еще белела мгла. Там были женщины и дети. И эта девочка была. Сперва велели им раздеться. Затем к обрыву стать спиной. И вдруг раздался голос детский, Наивный, чистый, и живой: — Чулочки тоже снять мне, дядя? -…Чулочки тоже?… («Чулочки»).

Д-р Филипп Фридман. «Гибель львовских евреев.» 1945 г. Лодзь. «Гибель львовского еврейства — это не только чудовищный акт физического уничтожения 130.000-150.000 человек, но одновременно и удар в сердце человеческой цивилизации. В гекатомбах жертв, понесенных львовским еврейством, немало имен, вписанных золотыми буквами в историю человеческой культуры. В списке убитых немцами во Львове еврейских представителей искусства и науки, выдающиеся ученые с мировым именем, литераторы и журналисты, деятели искусства, раввины (ученые-иудаисты). (Список печатается. В нем 104 фамилии). Пусть сохранится на века светлая память о жертвах геноцида.» Р. А. Руденко, главный обвинитель от Советского Союза, действительный Государственный советник юстиции, выступая на Нюрнбергском процессе, сказал о верхушке гитлеровской Германии: » Преступники, завладевшие целым государством и превратившие государство в орудие своих чудовищных преступлений». Двенадцать томов собранных показаний подтвердили, что бывшие руководители нацистской Германии участвовали в массовых преступлениях. Главным итогом процесса стало 12 смертных приговоров для военных преступников. 16-го октября 1946 в спортзале Нюрнбергской тюрьмы смертные приговоры привели в исполнение.

Биньямин Нетаниягу, премьер-министр Израиля: «Я хотел бы поделиться с вами и членами Кнессета удивительной историей, которая глубоко поразила меня. Это рассказ об одной итальянской женщине во время второй мировой войны. На поезде, по пути на свою работу эта женщина заметила немецкого полицейского, который собрался арестовать еврейскую девочку. Эта итальянская женщина, которая была на восьмом месяце беременности, приблизилась к немецкому полицейскому и встала между ним и еврейкой. Не испытывая никакого страха, она повернулась к немецкому полицейскому и сказала ему: — Вы можете убить меня, но посмотрите на лица пассажиров в поезде. Уверяю вас, они не позволят вам уйти отсюда живым. — Благодаря этим решительным словам итальянская женщина спасла жизнь еврейской девочки. Тем самым она зажгла, пусть на секунду, маяк человеколюбия и мужества в полном мраке, который покрывал всю землю Европы в то время. Эту мужественную женщину звали Роза, и одним из ее детей является Сильвио Берлускони, бывший итальянский премьер-министр. София Шатохина: «Моя мама, Мария Наумовна Хотимлянская, выбралась из Полтавы под бомбежками, с двумя детьми. Все брошено, оставлено и перечеркнуто. С собою два баула и ручная кладь. После тяжких дорожных мытарств прибыли в Ташкент. Отец ушел в ополчение, защищая Полтаву. Погиб. Похоронен в братской могиле. Над ним стоит памятник-стела. Мама часто вспоминала родные места. Пела по-украински: — Уже куры насидали/ Пивень на порози/Уси мужья сидять дома/ А мий у дорози. — Осталась вдовой в 41 год. Больше замуж не вышла. Сохранила верность отцу и память о нем до конца своих дней. Тяжело работала. Не сломалась. Вырастила дочерей. Помогла им получить высшее образование и дала путевку в жизнь.

Алексей Шатохин: «1942 г. Мне 14 лет. Я — курсант военно-воздушной спецшколы, г. Пенджикент Таджикской ССР. Эвакуировалась школа из Одессы, второпях, под бомбежками. Устраивалась на новом месте тоже на скорую руку- нужны летчики. Учебное заведение укомплектовывалась мальчишками, в основном, из Средней Азии, но также из Одессы, многие из которых потеряли родителей. Мы спали на полу. Электрического света не было. Как и отопления. Заедали вши. Мы не роптали, ведь многим было хуже. Мы понимали — война. В банный день нам давали кусок мыла на 10 человек. Мы ниткой разрезали его на 10 частей. Одним все мылись. Остальные меняли на рынке на лепешки, пирожки или кусок сладкой тутовой халвы — делали себе праздник. Все тяготы старались превозмочь. Человек все может. Вячеслав Шатохин: «Мне рассказывала свою необычную историю Богомила Сидоятова. Они с мамой дважды эвакуировались в Узбекистан. Жили они в Харькове. Папа работал на тракторном заводе. В 1941 году предприятие перебазировалось в Сталинград и перешло на выпуск танков. А семьи отправили в глубокий тыл. Отцу удалось приехать к ним на несколько дней. Мама устроила истерику, не захотела оставаться на чужбине. И отец забрал их с собой, в Сталинград. Но война пришла и туда. Они вместе пережили жесточайшие бомбардировки, артиллерийские обстрелы, пожары. Тогда их вывезли за Волгу, где они жили прямо в поле 2 месяца. И оттуда, обмороженных, голодных, привезли их снова в Ташкент».

Светлана Сомова, об Анне Ахматовой: «И в этой ночи, по белой от пыли ташкентской улице Жуковского шла высокая женщина, ленинградская беженка, в стоптанных башмаках и ветхой шали. Над ней как будто еще было другое небо, то, что, за тысячи километров отсюда. Она потеряла все, пережила полное сиротство, не было у нее ни дома, ни своего угла, ни пропитания. «Анна Ахматова, о Ташкенте 1941года: «Война, тревога, смерть, голод и холод, предзимняя слякоть на улицах города, куда съехались беженцы со всех земель, занятых оккупантами и из осажденного Ленинграда; тут звучали разные языки, метались измученные люди.» «Именно в Ташкенте я впервые узнала, что такое палящий жар, древесная тень и звук воды. А еще я узнала, что такое человеческая доброта.»(Май 1944г. гор. Ленинград). И годы спустя об Узбекистане: » Он прочен мой азийский дом, и беспокоиться не надо. Еще приду. Цвети, ограда. Будь полон, чистый водоем.»

Татьяна Перцева прислала книгу «Очерки о старом Ташкенте», которые нельзя читать без волнения. Вот некоторые выдержки. «Вспоминаю родную фабрику «Уртак» на улице Малясова, там, где она перетекает в Урицкого. И там, где протекал бурный Ак-Курганский канал. По всей улице разливался аромат карамельного теста. Мы проходили на этой фабрике школьную практику. По конвейеру шел поток шоколадных конфет. Выпускали «Кара-Кум», «Белочку», «Мишку»… А в мармеладном цеху жидкую массу разливали в белые маленькие формы. Каждая на 6 фигурок-зайчики, сердечки, цветы. Мармелад без сахарной обсыпки- вкуснее не ела. Когда мармелад свежий и сахаринки не царапают язык. Аромат нашего детства и юности! И еще. «Я буду помнить наш ташкентский СКВЕР вечно. Потому что он был мне близким человеком и другом. Сквер нашей молодости. Его больше нет. Для меня — никогда незаживающая рана. И я, как христианка, прошу воздать заказчикам убийства по делам их… Аллея сквера выходила на Куранты- замечательная данность Ташкента. Мы так привыкли, что это- символ нашей столицы. Нечто вроде Лондонского Биг Бена или Парижской Эйфелевой башни. Откуда взялись Ташкентские куранты? Много лет тому назад, в самом конце войны, один упертый еврей волок механизм разбитых часов ратуши немецкого городка Алленштайн в выпрошенном для него грузовом вагоне. Через много стран. В родной Ташкент. Интересно, сколько месяцев он пробыл в пути, и как уговаривал железнодорожников прицепить вагон к нужным поездам. Когда генералы вагонами тащили трофеи, он привез домой то, что потом станет Курантами. И нужно же было уговорить еще ташкентские власти! А потом еще много лет следить за их исправностью. Я видела его могилу на Боткинском. Вечная Вам память, смешной еврей с опереточной фамилией Айзенштейн Ишия Абрамович… Я помню атмосферу светлого праздника, вечной радости, неиссякаемой доброты, которая отличала наш Ташкент».

Из официальных данных. Ташкентские куранты -главные столичные часы — представляют собой уникальную башню высотой в 30 метров, внутри которых установлен часовой механизм, привезенный И. А. Айзенштейном. Построены в 1947 г. Архитектор А.А. Мухамедшин. Главный инженер строительства В.Левченко. В отделке здания принимал участие художник-орнаменталист Усто Ширин Мурадов. Колокол часов бьет каждые 15 минут. Айзенштейн, часовщик по профессии, всю жизнь обслуживал механизм ташкентских курантов. Принимал активное участие в восстановлении их работы после землетрясения 1966 года.

Нью-Йорк. Исак Мошеев: «Я думаю, что нет более гуманной цели, чем прославлять человеческую доброту и тепло, особенно если это было в самые тяжёлые военные годы. Тогда Узбекистан принял тысячи беженцев из оккупированных нацистами районов, среди которых было немало стариков, женщин и детей. Узбекистанцы делились своим кровом и хлебом, которого так не хватало в то время. Среди эвакуированных были и тысячи евреев, которые особо преследовались немецко-фашистскими захватчиками. Мои родители, имея небольшой дом в старо-городской части Ташкента и семью из 6 человек, приютили две еврейские семьи из Одессы, в которой было 7 человек. Это были семьи Майденберг и Шпитальные. Они прожили в нашем доме с начала 1942 года по 1946 год. Это были очень благодарные люди. Я помню даже их адрес в Одессе: улица Пушкинская, 42, кв. 16. Это я к тому, что добро, к счастью, иногда возвращается.

В конце пятидесятых годов тяжело заболела, почти неизлечимо, моя мать. Семья Майденберг настояла на приезде моих родителей в Одессу. Более полугода мои родители жили в их доме, лечились в лучшей больнице города. Высокая квалификация врачей, большое тепло всей семьи Майденберг и их искреннее желание помочь моей матери сделали свое дело. Мать была спасена. Прожила после лечения почти 30 лет, с 1958 по 1988 год. Помню, что среди тысяч эвакуированных нашла приют в Узбекистане и мать известного действующего сегодня общественного деятеля Натана Щаранского. В конце 90-х годов он был в Узбекистане, где ему оказали очень тёплый приём. Он трепетно, с огромной благодарностью говорил об Узбекистане, об огромном вкладе узбекистанцев в спасении тысяч и тысяч беженцев, эвакуированных с западных районов страны.»

Леонид Броневой: » Нас, оборванцев, голодных, вшивых, сирых и убогих в военные годы в республиках Средней Азии приютили. Узбеки, казахи, таджики пускали эвакуированных под крыши своих домов, последней лепешкой с ними делились.» (Журнал «Эхо России», 8 января 2017 г.)

Узбекистан — страна Праведник мира

Когда, в Москве, на совещании первых лиц Среднеазиатских республик и Западной Сибири распределяли квоты эвакуированных и беженцев, Усман Юсупов, первый секретарь ЦК КП УзССР, сказал: «Мы примем сколько прибудут.» И так оно было в действительности. Узбекистан принял 1,5 млн. человек. Среди них — 300 тысяч детей. В том числе — около 250 тысяч евреев. Русские, украинцы, белорусы, представители других национальностей бежали из оккупированных областей Украины, Белоруссии и России от унижений, насилия, физических и моральных страданий, которые несла с собой фашистская нечисть. Евреи бежали от неминуемой смерти. Гитлер и его приспешники хотели уничтожить весь еврейский народ. Узбекистан стал второй родиной для них. Он согрел замерзших. Накормил голодных. Дал им кров. Отнесся к ним с состраданием. Дал работу. Спас от гибели. Узбекистанцы — узбеки, таджики, русские, все коренные жители республики приняли участие в спасении обездоленных в годы Великой Отечественной войны. Я, который подростком лично пережил тяжелые годы войны и эвакуации и внимательно прислушиваясь к голосам моих сверстников, спасенных народом Узбекистана, могу сделать такой вывод: Узбекистан — страна Праведник мира.

…А фильм будет и пожелаем ему большой удачи!

МИХАИЛ РУЖАНСКИЙ, Нью-Йорк.

Источник.

6 комментариев

  • Фото аватара Наима Курбанова:

    Спасибо! Невольно вспомнила фильм «Ленинградцы — дети мои!»

      [Цитировать]

  • Фото аватара Джамиля Ниязова:

    Никто не забыт, ничто не забыто. Спасибо за фильм. Не надо забывать и бежавших от голодомора русских, украинцев, татар, казахов, нашедших приют и кусок лепешки в Узбекистане в 20 и 30 годы.

      [Цитировать]

  • Фото аватара Клавдий:

    «Последнее лето детства»-это фильм уже был в СССР по сценарию Н.Рыбак.
    …негоже так называть свой фильм!

      [Цитировать]

  • Фото аватара Zelina Iskanderova:

    Клавдий:
    23/01/2019 в 10:31

    «Последнее лето детства»-это фильм уже был в СССР по сценарию Н.Рыбак.
    …негоже так называть свой фильм!
    ———————————————————————————

    Полностью согласна, эта мысль моментально приходит в голову! — нехорошо повторять ЧУЖОЕ НАЗВАНИЕ, даже если писать при этом обязательно «Документальный фильм»

    Название этого фильма должно быть «Спасение» или «Спасенные в войну» — как-то так…,то и по сути больше подходило бы!
    Авторам надо хорошо подумать и изменить название!

      [Цитировать]

  • Фото аватара Nellya:

    А мне нравится название и, судя по содержанию фильма, оно очень правильное!!! И совсем неважно, что такое название было. Назывался художественный фильм, это во-первых, а во-вторых — сколько одинаковых названий сейчас у фильмов, даже художественных и все равно каждый несет свою суть и интересен по своему.
    Буду с нетерпением ждать выхода фильма…

      [Цитировать]

Не отправляйте один и тот же комментарий более одного раза, даже если вы его не видите на сайте сразу после отправки. Комментарии автоматически (не в ручном режиме!) проверяются на антиспам. Множественные одинаковые комментарии могут быть приняты за спам-атаку, что сильно затрудняет модерацию.

Комментарии, содержащие ссылки и вложения, автоматически помещаются в очередь на модерацию.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Разрешенные HTML-тэги: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>

Я, пожалуй, приложу к комменту картинку.