Из истории хлопководства на Херсонщине История

В конце 1920-х годов в стране Советов стал остро ощущаться дефицит простых хлопчатобумажных тканей: ситца, сатина, бязи.
В своей поэме «Хорошо» (1927 год) этот факт поэт Владимир Маяковский отметил стихами:

«Пыши, машина, шибче-ка,
вовек чтоб не смолкла, —
побольше ситчика моим комсомолкам».

Но хлопок — это не только ситчик, это еще и важный компонент производства взрывчатых веществ. В бывших регионах Средней Азии, поставлявших хлопок Российской империи, Советская власть была установлена пока еще формально. Потому поступление сырья из Узбекской ССР (вошла в состав СССР в 1925 году) или Туркменской (1929 год) ожидалось не скоро. В стенах Совнаркома СССР была высказана мысль о строительстве мощного современного завода, способного обеспечить всю страну дешевыми хлопчатобумажными тканями. Иосиф Сталин не возражал, но при этом заметил: «Обеспечьте сырьевую базу, а завод построим потом».

Специалисты из наркомата земледелия быстро вычислили регион аналогичный узбекскому по почвенно-климатическим условиям. Им оказался юг Херсонщины. В сравнение входили такие элементы: численность солнечных дней в году, уровень осадков, химический состав почвы. И уже 10 января 1930 года в Херсоне был организован «Хлопководческий сектор Всеукраинского союза сельхозколлективов «Укрсель-колхозцентра»». За последующие четверть века таких секторов, отделов, управлений было создано более десяти. Колхозы и совхозы, специализирующиеся на выращивании хлопчатника, были организованы в Каховском, Новомаячковском, Сивашском. Скадовском и Чаплинском-районах. В Каховке, Скадовске и Херсоне строили базы накопления хлопчатника и хлопкоочистительные заводы. На четвертый год хлопководства херсонские земледельцы достигли определенных результатов в выращивании этой культуры. Но получить среднеазиатскую производительность и кондицию хлопка им не удалось. Это не помешало правительству принять решение о строительстве в Херсоне (по проекту с 1935 года) крупнейшего в СССР хлопчатобумажного комбината. И хотя по неизвестным причинам его строительство отодвинулось на 16 лет, выращивание хлопчатника на Херсонщине продолжалось до начала Второй мировой войны.

Нацисты, оккупировавшие Херсонщину, продолжали производство хлопка и даже создали научно-исследовательский институт по улучшению его выращивания. Он располагался в здании, где нынче находится школа-интернат № 2 (улица Полтавская, 89). Выращиванию этой культуры немцы придавали первостепенное значение. Этому свидетельствовал тот факт, что только хлопководов премировали оккупационные войска. В январе 1943 года херсонская газета «Голос Днiпра» писала: «Принимая во внимание большое значение выращивания хлопка, особенно в военное время, очень желательно, чтобы все хозяйства, выращивающие хлопок, внимательно заботились о нем не только за премии, которые и в будущем будут выдаваться, но и как содействие победе над большевизмом, который является врагом крестьян».

В послевоенные годы выращивание хлопчатника чем-то напоминает будущее возделывание кукурузы. Ее сеяли квадратно-гнездовым способом вплоть до Ледовитого океана, невзирая на агроклиматические условия её произрастания, поскольку так решила партия. Хлопчатник стали высевать в северных районах Херсонщины. И это притом что у него длительный период вегетации, созревает он не весь сразу, а сбор урожая производится в несколько сроков. Да и сам урожай доброго слова не стоил: пять центнеров в среднем с гектара, а последний сбор коробочек весил 10-20 килограммов. А земли под него были отведены самые жирные. По директиве использовать их под другие виды растениеводства, пока не будет сорвана последняя коробочка хлопчатника, категорически запрещалось.

Как вдруг сам секретарь Великолепетихского райкома партии Тимофей Барыльник нарушил «святую заповедь» Министерства хлопководства СССР. Он не стал ждать созревания последних коробочек хлопчатника, урожай которых с гектара умещался в крестьянском мешке. По его указанию плантации хлопчатника были перепаханы и засеяны пшеницей. На следующий год вели-колепетихцы собрали по 15-20 центнеров золотого зерна пшеницы. С точки зрения экономики Барыльник поступил правильно. Но молва об «отступнике» достигла ушей советских и партийных чиновников областного аппарата. «Криминального» секретаря вызвали в управление хлопководства Херсонского облисполкома. Там ему объявили выговор по партийной линии (без занесения в учетную карточку) и отпустили. Но «еретик» Барыльник, не вняв наставлениям, данным ему в облисполкоме, осуществляет очередное новшество. После сбора первой (а таких было три за весь сезон) очереди поспевших коробочек хлопчатника (это 30-40% урожая) он отдает распоряжение культивировать междурядья и сеять на них пшеницу. Урожай собрали отменный: до 25 центнеров с гектара. И хотя сдача хлопка превышала план, «своеволие» Барыльника задело госпартчиновников. На этот раз неугомонным «секретаришкой» занялся сам Уполномоченный инспекции по качеству хлопка по Украинской ССР от Министерства хлопководства СССР. Он не топал ногами, не кричал на Барыльника, а только задал иезуитский вопрос:

— Считаете ли вы, что в министерстве директивы составляют некомпетентные специалисты?
— Нет, не считаю. Но уверен, что в процессе их внедрения необходима корректировка.
— Вот об этом и расскажете в ЦК.

Тимофей Барыльник был уверен в своей правоте, но от этой угрозы у него на душе «заскребли кошки». Вскоре ему пришел вызов в ЦК. Ехал он в Киев не только с тревогой, но и с полной уверенностью в правильности своих поступков. Однако разговор пошел не о его «самодеятельности». Барыльнику предложили пост председателя Херсонского облисполкома. Почему? Сегодня можно только предполагать. Возможно, в верхах на примере бунтаря-секретаря райкома пришли к выводу о неперспективности дальнейшего выращивания хлопчатника на Херсонщине. И решили, что главное для этой земли — возделывание самого ценного в мире продукта, то есть хлеба.

Источник.