Юрий Гандельсман: «Ташкент – город моего детства» Искусство Ташкентцы

Если вы не попали на выступления альтиста с мировым именем Юрия Гандельсмана, которые проходили в рамках международного фестиваля искусств «Золотая осень-2016», у вас больше этого шанса не будет, во всяком случае, в этом году. А вот те, кому посчастливилось услышать его в двух концертах: вначале в Органном зале Ташкентской консерватории, а потом и в Большом, были ошеломлены его виртуозной игрой. Гандельсман — перфекционист. У него совершенная интонация и выверенный штрих. Он музыкант, владеющий солидным репертуаром и всеми возможностями своего инструмента, который с первых тактов подчиняет слушателей. Не случайно все билеты на концерты с его участием были проданы. В обоих залах, как говорится, яблоку негде было упасть. Публика была в восторге.

В первом концерте Юрий Гандельсман солировал с лауреатом Международных конкурсов Динарой Сабитовой в Концертной симфонии для альта и скрипки с оркестром Es-dur К. 364 Вольфганга Амадея Моцарта. Ташкентцы стали свидетелями редкой ансамблевой слаженности, основанной на общности художественного намерения музыкантов. Органичное чередование реплик солистов, пластичность каденций, великолепное искусство аккомпанемента, продемонстрированное камерным оркестром «Туркистон» под управлением заслуженного деятеля искусств Узбекистана Эльдара Азимова, доставили слушателям истинное наслаждение.

Во втором фестивальном вечере музыкант успешно выступил с Концертом для альта Белы Бартока – сочинение редко звучащее сегодня на концертной эстраде. Солисту аккомпанировал заслуженный коллектив Национального симфонического оркестра Узбекистана под управлением лауреата Международных конкурсов, обладателя докторской степени Тиграна Шиганяна. Выступление Гандельсмана стало продолжением общественного восторга. Слушателей привлекло в игре солиста благородство звука, аристократизм и вкус в отделке деталей, необычайное богатство колористических оттенков. Он играл несуетливо и неспешно, тщательно выигрывая каждую фразу сольной партии, как бы любуясь ею. Нельзя не отметить и полное взаимопонимание, сложившееся между Гандельсманом, Шиганяном и оркестром — результат полного доверия концепции солиста со стороны дирижера и оркестра.

Несколько фактов из творческой биографии Юрия Гандельсмана. Он — лауреат международных конкурсов, солист, дирижер, профессор музыкального колледжа Мичиганского Государственного университета. Родился в 1951 году в Узбекистане, вырос в Ташкенте, в семье инженеров. В семь лет начал учиться в специальной музыкальной школе имени В.А.Успенского при Ташкентской консерватории. Вначале играл на скрипке, а в 8 классе перешел на альт. Ташкентское землетрясение коренным образом изменило его жизнь: родители переехали на Украину, в город Сумы, где жили родственники отца, а пятнадцатилетнего Юрия оставили в Москве у тети. Там он успешно поступил в Гнесинское училище в класс профессора Генриха Семеновича Талаляна — великолепного альтиста квартета Комитаса, прекрасного педагога и замечательного человека, которому преданный ученик и сегодня благодарен за все, чему он его научил. По окончании училища последовало поступление в институт Гнесиных.

Известность к нашему земляку пришла после победы на Всесоюзном конкурсе альтистов, в котором он участвовал в 1980 году. Будучи студентом института, он прошел по конкурсу в оркестр Московской филармонии, которым в то время руководил легендарный Кирилл Кондрашин – тот самый, который дирижировал в 1958 на I Международном конкурсе имени Чайковского, выступив, в частности, с Вэном Клайберном, после чего получил приглашение на гастроли в США и Великобританию. Он был первым исполнителем в России многих произведений русских и зарубежных композиторов; под его управлением состоялись премьеры Четвертой и Тринадцатой симфоний, «Казни Степана Разина» Д.Шостаковича, ряда сочинений А.Хачатуряна, Г.Свиридова, Р.Щедрина. Кондрашин был известен и как превосходный аккомпаниатор, выступал с Д.Ойстрахом, Э.Гилельсом, М.Ростроповичем.

«Все, что делал Кирилл Петрович, вызывало беспрецедентный интерес. Его дирижерская работа была скрупулезной, детальной, все было продумано, выверено и подготовлено. Таким образом, сидя на репетициях или играя концерты, я получил у Кондрашина колоссальное образование.

— А потом была встреча с Владимиром Спиваковым и оркестром «Виртуозы Москвы», в который вас приняли солистом и концертмейстером группы альтов?
— Это был первый звездный состав, в котором работали лучшие музыканты Москвы и России. И это были очередные мои музыкальные университеты. Оркестр исполнял разнообразную музыку: это музыка Средневековья, и Возрождения, строгая классика и современная авангардная классическая музыка Шнитке. И потом мы постоянно гастролировали по всему миру, выступая на самых престижных площадках.

— И на концертах всегда были аншлаги, и не было свободных мест. Впрочем, как и сейчас, ведь коллектив «Виртуозов Москвы» на слуху не только у профессионалов-музыкантов, но и у любителей классической музыки во всем мире. А как так получилось, что вы – успешный российский музыкант — впоследствии оказались в Израиле?
— Наступили лихие 90-е годы, когда жизнь в бывшем Союзе стала быстро меняться. Люди перестали ходить на концерты, в театры, кино, думая только о выживании. Наступили хаос, анархия и страшная неразбериха… Многие в ту пору начали уезжать, в том числе и «Виртуозы». Побывав еще в 1988 году на гастролях в Израиле, я влюбился в эту страну. Поэтому для нашей семьи даже вопроса не возникало куда переезжать. Если уезжать, то только в Израиль!

— И вы выдерживаете конкурс на место концертмейстера группы альтов в Израильский филармонический оркестр под управлением выдающегося дирижера современности Зубина Меты.
— Мне опять повезло. Я проработал в этом коллективе десять лет. А знакомство и общение с Зубиным Метой оказали на меня огромное влияние. Каждая репетиция и каждый концерт с ним были для меня уроками и источниками вдохновения. В Израиле я вел активный образ жизни: играл сольные концерты, участвовал в фестивалях, преподавал в Музыкальной академии Рубина, давал мастер-классы по всему миру. Сегодня мои ученики занимают прекрасные места в оркестрах и камерных ансамблях разных стран.

— Но ведь педагогическая работа отнимает много сил, времени и внимания, не так ли?
— Однако она не ослабляет желания играть и выступать самому, а также приносит ни с чем несравнимое удовлетворение. Кстати, помимо этого, я с 1999 года много сотрудничал с одним из старейших американских квартетов Fine Arts Quartet, а в 2001-м получил предложение присоединиться к квартету в качестве постоянного альтиста и профессора университета в Милуоки, штат Висконсин. Понятно, предложение было весьма заманчивым, поэтому я с радостью согласился. Мы с коллегами были востребованы: сделали много записей, играли концерты во многих странах мира.

— Казалось бы, все сложилось так, как мечталось. Однако в 2008 году вам поступило еще более интересное предложение: место профессора альта и камерной музыки в Государственном университете Мичигана.
— И я его принял, переехав в Лансинг — столицу штата Мичиган.

— Сегодня вы, по-прежнему, востребованы: преподаете, сидите в жюри международных конкурсов, много выступаете с концертами — причем и как исполнитель, и как дирижер. В Ташкент вы приехали со своим старинным альтом, с которым, как мне известно, не расстаетесь ни на секунду. Расскажите о нем поподробнее.
— Через тридцать два года ему исполнится 300 лет, но он по-прежнему прекрасен. Мне его предложил Владимир Спиваков, когда я работал в его «Виртуозах». Кто-то из его друзей имел глупость выставить этот альт -Тестор 1748 года — на продажу. Ну, я его и купил. С тех пор это мой личный инструмент, который составляет со мной единое целое. Сколько программ мы с ним сделали, сколько концертов сыграли – всего не перечислить! Я живу с ним в ладу. Он в отличном состоянии. Главное – не мешать ему играть (улыбается).

– Насколько мне известно, у вас семья музыкальная?
— Так точно. На первом курсе института я встретил стройную девочку с большими красивыми глазами. Звали ее Жанна. Училась она на фортепианном отделении. Я ее сразу отметил для себя (улыбается). И вот уже 44 года мы вместе как в семейном, так и творческом дуэте. Наши дети пошли по стопам родителей, став великолепными музыкантами и нашей гордостью. Дочь – Наталья – концертмейстер лучшего израильского камерного оркестра «Иерусалимская Камерата». А сын Женя, уехав учиться в Америку, так там и остался. Он с друзьями основал струнный квартет Brooklyn Rider, с которым очень успешно гастролирует по всему миру и занимается целым рядом интересных проектов. Кроме того, Женя (в Америке Johnatan), уже много лет является участником известного ансамбля Silk Road, вместе с Йо-Йо Ма и остальными музыкантами. Так что наши дети живут полной жизнью и занимаются тем, что они любят. У Натальи трое детей (два сына и дочь), а у Жени – двое (сын и дочь), а мы с женой богатые бабушка с дедушкой.

— Однако вернемся к городу вашего детства. Вы помните свой первый приезд в Ташкент после отъезда?
– Конечно. Это случилось через 10 лет после моего отъезда, когда в составе оркестра Московской филармонии я приехал в Ташкент на гастроли. Потом были гастроли 1982 года, но с «Виртуозами Москвы». Коллектив тогда выступал с концертами в красивом концертном зале «Бахор», который отличался прекрасной акустикой. Нас замечательно принимала ташкентская публика. Зал практически после каждого исполнения концертного номера взрывался бурными овациями и криками браво. А вот прежний город своего детства я тогда, к сожалению, не узнал. Все дорогие, знакомые и близкие моему сердцу места изменились, построили много новых, красивых, больших домов…

— А каким вам запомнился город вашего детства?
— До землетрясения Ташкент был очень уютным, можно сказать, «семейным» городом. Я учился в центральной музыкальной школе имени Успенского (ныне лицей), куда ребята приезжали со всего города. Мне, например, до школы нужно было ехать много остановок на троллейбусе, а по окончании занятий мы с одноклассниками гурьбой шли в кино или в зоопарк, который находился недалеко от нашей школы, где мы замечательно и проводили свой досуг. А так как родители были на работе, то никто нами не управлял и не подгонял типа домой, ребята, заниматься!

Какое это было счастливое время! А если удавалось сохранить 20 копеек, то по дороге можно было съесть палочку шашлыка. В то время шашлычники стояли практически на каждом углу, либо через каждую вторую улицу. Казалось, весь город пах жареным мясом. Этот запах очень долго не давал мне покоя, особенно в голодные годы учебы в Москве. Я долго ностальгировал по городу моего детства.

— А с каким чувством вы теперь приехали в Ташкент?
– Я не был здесь очень давно, с того самого гастрольного визита с «Виртуозами»… Не скрою, волновался. Но, оказавшись в городе моего детства, я испытал непередаваемый восторг, радость и счастье. Ташкент стал невероятно красивым. Он ухоженный, чистый. Здесь, по-прежнему, вкусно и тепло. Здесь остались и живут мои одноклассники. К сожалению, их уже не много, но они есть – добрые, родные, теплые, хлебосольные. Все эти годы мы продолжаем поддерживать нашу школьную дружбу. Они помогли мне найти два моих дома, в которых я жил с родителями и старшим братом. К счастью, эти дома сохранились, правда, в наших квартирах теперь живут другие люди… В первой наша семья обитала до 1957 года, а из второй мы в 1966-м навсегда уехали из Ташкента. Сегодня трудно объяснить всю решительность и смелость такого поступка моих родителей, ведь они практически бросали все, что было нажито, а что всех нас ждало впереди, никто, естественно, предугадать не мог. К тому же квартира у нас была прекрасная, в чудесном зеленом районе, и что очень важно — отдельная. Мне было очень хорошо в Ташкенте, поэтому жаль было уезжать неизвестно куда. Помню, как только поезд тронулся, и я, увидев из окна вагона мою любимую школу, стоя около него, обливался слезами…

— Мне думается, вы испытали те же чувства, когда на втором концерте сыграли на бис Сарабанду великого Баха, посвятив ее памяти ушедших. Согласитесь, в зале, в течение всего исполнения этого опуса, стояла какая-то особая глубокая тишина, и аплодисменты после его завершения раздались далеко не сразу: публика еще некоторое время продолжала «держать паузу», в которой медленно растворялась исполненная вами Музыка…
— Это ощущение и сейчас во мне (держит паузу). Вернувшись в город своего детства, в котором судьба подарила мне немало прекрасных мгновений, я, к сожалению, уже не застал тех, с кем я их разделил. И именно им — моим педагогам и друзьям — было посвящено исполнение Сарабанды. Поэтому что для музыканта может быть дороже оцепенения слушателей, не решающих нарушить тишину?!

— Юрий, а где вы еще побывали и что увидели нового в Ташкенте?
— Друзья показали мне центр города, который я до этого успел разглядеть из окна своего номера в красивом отеле «Сити Палас», где меня разместили организаторы фестиваля. Меня потрясло обилие аккуратно подстриженных газонов, цветов, за которыми с раннего утра ухаживают работники озеленительных служб. Однако меня невероятно тянуло в старую часть города, по которой я испытывал все эти годы ностальгию, о чем и признался своим одноклассникам. В результате мы посетили знаменитый рынок Чорсу, осмотрели медресе Кукельдаш, мечеть Джами (эти два сооружения находятся прямо у базара), а также ансамбль Хаст-Имам. Здесь я услышал до боли знакомые обращения «сестра», «брат» — перевод узбекских слов апа и ака, — использующихся в повседневной речи для обращения к старшим, к уважаемым людям. Побывали мы и в сувенирных лавках, которые заполнены, начиная от маленьких недорогих статуэток и заканчивая грандиозными творениями искусных мастеров, воплощенными в сюзане и коврах. Не мог я устоять и перед искушением, поесть восточную еду.

— И какую узбекскую еду вы предпочитаете?
— Обожаю плов, шурпу, лагман, тандыр-гушт! А еще лепешки и самсу. Какое счастье было посидеть с друзьями в настоящей чайхоне и отведать шедевры узбекской кухни, которыми они ежедневно угощали меня между репетициями, мастер-классами и концертами.

— С каким чувством вы теперь уезжаете из родного Узбекистана?
— Меня переполняют положительные эмоции, восторг и горячее желание еще раз сюда приехать. Узбекистан — удивительный край, где большую часть года светит солнце, стоит теплая погода, живут радушные, жизнерадостные и щедрые люди, являющиеся его достоянием и моим самым ярким впечатлением.

Беседовала Инесса Гульзарова, музыковед.
Источник.