К 50-летию землетрясения. Конкурс продолжается История

Прислал А. Бедер

Вечер и большая часть ночи с 25 на 26 апреля 1966 года ни чем не отличались от всех предыдущих.

В нашей квартире на 8-м квартале Чиланзара было трое – я, жена и полуторагодовалая дочь Татьяна. Где-то под утро (это позднее мы узнали, что было 5 часов 23 минуты). Сильный гул, ощутимый толчок и грохот упавшей металлической ванночки, в которой обычно купали ребёнка, разбудили нас. То, что произошло землетрясение, нам было понятно (жителям Ташкента не внове это явление, разве что более сильное, чем обычно). Никаких серьёзных повреждений не было, разве что с горки посыпались мелкие предметы. Как был в трусах, так и вышел на лестничную площадку, где уже были наши соседи – Эдик Корчевский и Гена Завьялов. Обменявшись впечатлениями, покурили и спокойно пошли досыпать.

Только задремал, раздался сильный стук во входную дверь. Открыл не спрашивая. На пороге стоит мой отец, вид которого не мог не удивить меня. Голова перевязана бинтом, при этом он очень сильно взволнован. Он спрашивает:

-Как вы?

Отвечаю:

— Спим.

— Как спите? В городе как после бомбежки.

После чего поворачивается и уходит, говоря, что его ждет такси и мама одна дома.

Честно говоря, я не очень поверил сказанному. Лишь немного позднее всё понял.

Утром, как обычно, я уехал на автобусе на работу. Маршрут проходил через сквер до остановки Рисовая, где наша геологическая партия готовилась к выезду на полевые работы. У меня не возникло впечатления, что город серьёзно пострадал от произошедшего землетрясения. Лишь кое-где я увидел, что разрушились глинобитные заборы.

На работу проехали практически все сотрудники, за исключением Люды Игнатьевой, которая жила почти в центре на улице Демьяна Бедного.

До 10 часов мы по центральному радио слушали, что в Ташкенте произошло сильное землетрясение, которое никто из нас не воспринял как что-то критическое. Мы прекратили работу и поехали посмотреть, как же обстоит дело на самом деле. Первое что мы увидели, когда приехали к Люде были вывалы частей стены (ранее заложенные кирпичом при перестройке — старые проёмы окон и дверей). Обломки, к счастью, обрушились между двумя кроватками и дети, спавшие на них, не пострадали.

Мои родители жили на улице Лахути 53, почти на пересечении её с Шахризябской, то есть практически в эпицентре землетрясения. Мама проснулась от жуткого подземного гула и разбудила отца. В момент, когда они выбегали из крохотной спальни, на них обрушились обломки потолка. Один из обломков зацепил голову отца, после чего потребовалось медицинское вмешательство. Стена, которая выходила на улицу, накренилась наружу примерно на полметра, но почему-то не упала. Подобные повреждения получили все 13 квартир во дворе их дома. Но главное, что все были живы.

Великое счастье, что удар при толчке был вертикальным без горизонтальных подвижек, чем объясняется то, что подавляющее большинство зданий на относительно небольшой части северо-востока центральной части города получили значительные повреждения, но не развалились полностью. Этим же объясняется относительно небольшое количество жертв.

Восхищает поведение жителей города. Практически не было массовой паники (за исключением момента после первого толчка).

Вызывает глубокое уважение огромная организаторская работа руководства города, республики и государства в целом по ликвидации последствий стихийного бедствия. В первые же часы после произошедшего землетрясения, по тревоге были подняты службы пожарной охраны, МВД, армии и медицины. Великое всем им спасибо.

Но советские люди, в том числе жители Ташкента, непобедимы. Несмотря на бедствие, вечером 26 апреля в городе состоялся очередной календарный матч по футболу с участием «Пахтакора». Не помню, кто был соперником (кажется минское «Динамо»). Стадион был полон. Во время матча произошел очередной толчок, сопровождавшийся сильным гулом, но, ни кто не покинул стадион. В течение нескольких последующих месяцев в Ташкенте произошло бесконечное множество подземных толчков различной интенсивности, но люди быстро к ним привыкли и уже не особо обращали внимание.

Ну а далее началась жизнь в палатках. Строительство всей страной практически нового города. Постепенное расселение жителей, потерявших постоянное жильё.

Жизнь продолжалась…