Макулатурный Карлсон. Книги за макулатуру История
Сначала нужно было собрать 20 килограмм макулатуры. Сдать в специальный пункт. Получить талончик. Зарегистрироваться в магазине «Подписные издания». И ждать очереди. И только после этого можно было прижать к груди заветную книгу – мечту всех советских детей: салатовую «толстушку», в которой под одной обложкой и Маугли, и Винни-Пух, и, конечно, Карлсон.
Бумага серая, тонкая, иллюстрации черно-белые и весьма скудные, но разве дело в них! Зато теперь можно читать и перечитывать любимые книжки. Среди тех, кому этой роскоши не досталось, встречались уникальные личности, которые за несколько недель переписывали «Карлсона».
Покупать дефицитные книги, сдав макулатуру, — обычная практика советского интеллигента 70-х-80-х. Поэтому и газеты не выбрасывали – копили на антресолях. Зато потом можно было поставить на полку томик Дюма или Ахматовой, «Проклятых королей» или «Унесенных ветром». Или порадовать детей «Карлсоном».
Кампания по сбору макулатуры в обмен на редкие книги началась в стране в 1974. Всякий, кто крутился в этой сфере, как «Отче наш», знал, что из одной тонны макулатуры можно получить 0,7 бумаги среднего качества или картона. Сбор макулатуры стал, таким образом, важным государственным делом.
Н. Зеленецкая. Источник.
Зачем путать два разных направления получения книг?
За макулатуру это одно, а подписные издания — совсем другое! Вот в пунктах макулатуры была проблема взять талончик — надо было караулить, стоять в очереди, зато потом надо было просто ждать, когда книга поступит в продажу…
А подписные издания — отдельная песня, вот там надо было магазине подписных изданий регистрироваться, оставлять открытку, чтоб предупредили о поступлении очередного тома…
J_Silver[Цитировать]
Я возила макулатуру от метро Горького на 19 квартал Чиланзара, где моя сотрудница записывала загодя меня в очередь на сдачу
акулина[Цитировать]
Комуняки как всегда все хорошие идеи запороли. Вокруг всего этого устроили искусственный дефицит и спекуляции. Абонементами торговали, марками. Надо было хорошие подписки на хорошей бумаге пускать по макулатуре, снизить абонемент до 10 кг. Они заведомо ширпотреб издавали: Дж.Лондон — 4 т. на плохой бумаге, «1000 и 1 ночь» — 4 т. на плохой бумаге. Хотя заведомо было известно, что Дж.Лондон накатал на 13 тт., а «1000 и 1 ночь» до этого выходила в 8 тт. отличным изданием. Удивительно, что издали по макулатуре «Друзья Пушкина» в 2 тт., до сих пор можно читать, а остальное только опять в макулатуру сдавать. На самом деле из бытовой макулатуры в УзССР делали не бумагу, а кровельные материалы, в Намангане, кажется, завод был. Хищений вокруг этого «бизнеса» была масса, ОБХСС отдыхает вообще. Народ-то сообразительный, завсегда знает, что кипа влажной макулатуры тяжелее сухой.
Рабинович[Цитировать]
Слушайте, а тема-то классная! Талончик на сдачу 20 кг макулатуры в пункте приёма возле площадки для продажи собак на Тезиковке, стоил 3 (!!!) рубля. Любая книжка — 3 рубля ! Помню, к нам в Дом быта, всегда приходил приёмщик из этого пункта и предлагал талоны, а мы нехотя протягивали ему трёшки! Он потом долго и благодарно кланялся :))! А сколько тонн макулатуры ежемесячно теперь идёт просто на помойку с моей работы…. А книги, на русском языке, стоившие 25 полновесных советских рублей, теперь в Узбекистане идут по весу макулатуры(((
Анна[Цитировать]
Должна сказать, что никто и ничего не запарывал. Здесь на абонементы выдавали не просто книги, но и всякий дефицит: японские зонтики, индийские полотенца, кроссовки, хрусталь… много чего. Правда, у моей знакомой был опять же знакомый макулатурщик, торговля талонами шла оживленная. так что мы с ней были в шоколаде, в смысле в дефиците и книгах… признаюсь честно, но деньги я тоже платила честно. А книги продавались во всех книжных города…
tanita[Цитировать]
…Моя мамуля в Ташкенте доставала книги без всяких талончиков.Да и где бы она набрала столько макулатуры.!А вот моя тетка собирала бумагу ,газеты,потом носила куда то ..Но книг у нее было -всего ничего!
OL[Цитировать]
Помню свою первую книгу, приобретённую на макулатуру — «Три мушкетёра» А. Дюма — насколько же вожделенной она была ! И зачитана до дыр. Это было, по-моему, в 1975 г. Тогда же и начался мушкетёрный бум — во всех дворах фехтовались, были свои Д’Артаньяны, Портосы, Бонасье. На этой же волне в 1977-1979 гг. был снят фильм «Д’Артаньян и три мушкетёра». Позже появились «Графиня Монсоро» и «Граф Монте-Кристо» А. Дюма, книги М.Дрюона и Э. По.
Анатолий[Цитировать]
Вообще моя мама работала в газете и поэтому с подписными изданиями у нас было хорошо. НО не нужно забывать, что ташкентское издательство всегда издавало прекрасные книги на русском яхыке. Которые вполне свободно продавались в магазинах в 60-70 годы.
tanita[Цитировать]
Хорошие книги свободно в Ташкенте уже в конце 70-х трудно было достать. Родители отстаивали у Академкниги, что у Цума, в очередях с перекличками, чтобы потом выкупать подписные издания. Много хороших книг можно было купить в областях.
«Знакомый макулатурщик»(так мы звали одного дядю) обитал на «книжном рынке» у Фархадского базара, вот там можно было приобрести многое ….на день рождения в 1983 родители мне сделали подарок-за 40 руб.!!!! 2 -х томник Дюма «Граф Монте-Кристо»-))который не был по макулатуре, по макулатурным талончикам шли- «Три мушкетера», «20 лет спустя», «10 лет спустя»(«Виконт де Бражелон»), «Монсоро», «45»и т.д. у них и оформление было в одном стиле…
в начале 80-х был еще 4-х томник Дж Лондона, сборники рассказов Ж.Сименона, М. Зощенко,И. Бунина, С.Цвейга,Э.Золя
Art68[Цитировать]
Добавлю к перечисленному ещё одну книгу — «Зарубежная повесть», кажется. Это сборник из ранее напечатанного в «Иностранной литературе». В ней я впервые прочитал «Над пропастью во ржи».
Gangut[Цитировать]
Торговля книгами – всё-таки в первую очередь торговля, поэтому на неё распространялись все законы и правила «советской» торговли. В нашем доме книжный магазин. До конца 80-х, т.е. до появления в нем букинистического отдела, я смог купить в в нем буквально всего лишь несколько книг. Ну, не считая «макулатурных», конечно. Хотя часто видел приезжающий с книжной базы автобус с пачками новых книг. Привозили за один раз не менее тонны. Меня всегда удивляло – а кто покупает эти книги? Покупателей в магазине всегда было мало. Покупали не часто. Школьники, в основном, забегали в канцелярский отдел – за ручками, стержнями, открытками к 8 марта и пр. Художественная литература была такая, что и даром не нужна – не забыть прекрасно изданные книги с произведениями прогрессивных африканских, латиноамериканских и других подобных писателей. Зато, как мне позже рассказала соседка, а её невестка работала на почте, — много книг в частных посылках сотрудницами магазина отправлялось куда-то в Сибирь. Межрегиональные деловые связи были налажены уже тогда. Ну и, конечно, книги распределялись среди «своих».
Gangut[Цитировать]
Наши первые книги за макулатуру — 4 книжки М.Дрюона из серии «Проклятые короли». Было же время… самая читающая страна в мире была… А какие книжные магазинчики были в провинциальных поселках Узбекистана и Киргизии, чего там только не было — из каждой командировки привозили книги и альбомы по искусству коробками.
Ольга[Цитировать]
А мы с родителями ездили за книгами практически каждое воскресенье в СарыАгач и Копланбек — всего полчаса езды от Ташкента, но это уже Южный Казахстан, и дефицитные книги достать было намного проще, чем в Ташкенте.
Анатолий[Цитировать]
Там, не только книги были. Там были очень хорошее пиво и коньяки. :-)
Константин ташкентский[Цитировать]
Отвечаю г-ну Абрамовичу. Уже надоело всю вину за все наши прошлые грехи валить на комуняков — и марками , и макулатурными изданиями ОНИ спекулировали. Если вы ( с маленькой буквы -не опечатка) имеете в виду тех комуняков, от которых что-то зависело, так они подписку и марки могли достать без макулатуры, а остальные простые комуняки не имели возможности и доступа спекулировать, а спекулировали в основном, такие книголюбы, которые были в первых рядах сдатчиков макулатуры или алкаши, которые перепродавали талоны и зарабатывали на поллитра, и к комунякам они имели весьма далекое отношение. А тем комунякам даже в радужных снах не снилась та роскошь, в которой живут нынешние демократы, которые ( не все,разумеется) книжки подбирают под цвет итальянских и испанских обоев.А читать хорошую литературу можно даже и напечатанную на плохой бумаге.
Семен[Цитировать]
Отрывок из рассказа Ю.Нагибина «Постоянный подписчик. Зарисовка с натуры». Автор, отдыхая в подмосковном санатории, знакомится с пчеловодом Артемьичем. Во время велосипедной прогулки они падают и возвращаются к себе в комнату, где и происходит разговор.
«В номере Артемьич пошел в ванную, промыл свои раны, расчесал бороду, а граммулю спирта попросил разрешения принять как внутреннее. Я, разумеется, не возражал. Нашлась и закуска — курага.
Он выпил и подарил меня благодарным взглядом.
— Джордж Ноэль Гордон Карп, — произнес он тихо, внятно и значительно, как пароль.
— Как? — переспросил я, думая, что ослышался.
— Джордж Ноэль Гордон Карп, — повторил он с глубоким чувством.
— Что за симбиоз Байрона с Поэлем Карпом?
— Люблю обоих.
— A-а!.. Ну, Байрона вы, понятно, читали…
— Не пришлось. О нем — читал. Мне книжка Моруа попалась. Какой человек был! Богач, красавец, гений, член палаты лордов, спортсмен — живи и радуйся, а он поехал за греческую свободу сражаться и помер в расцвете лет. Я его как личность обожаю, а Поэля Карпа как писателя.
— Но ведь он печатается все больше в «Книжном обозрении», специальном издании.
— Постоянный подписчик! — Артемьич ткнул себя пальцем в грудь. — Жена «Работницу» выписывает для выкроек, а я «КО» для работы мозга и жизни души.
Так он еще и книгочей! Вот почему бросал он на меня заговорщицкие и намекающие на общую тайну взгляды: я член редколлегии его любимого печатного органа, дающего пищу уму и сердцу.
— У вас хороший книжный магазин? — спросил я.
— В смысле помещения — лучше не бывает. Кремлевский дворец. А на полках пусто, как в гастрономе.
— Ну уж сравнили!
— Нет, конечно, они заполнены, но пустые. Всегда навалом было классиков марксизма: Суслова, Романова, Гришина, Лигачева. Из беллетристики: брежневская трилогия и «Перестройка» Горбачева. Полно брошюр: «Как оборудовать избирательный участок», «Структура первичной партийной ячейки Корейской коммунистической партии», решения последних пленумов. Бывает, связки «Роман-газеты» забросят — неликвиды, берут на завертку. Раз Честертона подмоченного завезли. «Человек, который был четвергом» мне, конечно, не достался. Прошел слух, Карелина давать будут, а вдруг «Змеелов»! — люди с ночи встали, оказалось, перепутали — Капралова. Господи! — сказал он на слезе. — Какие книги выходят: Музиль, Марсель Пруст, Камю, Андрей Белый, Мандельштам, Цветаева, Пастернак, Бердяев, Набоков, спаси и помилуй, и Ремизов, и Бунин, и Шмелев, и южноамериканцы, отцы родные, весь Ключевский, Карамзин, Булгаков!..
— Где же вы все эти книги достаете?
— Нигде. Где же их достать? — Он вынул из внутреннего кармана пиджака сложенную вчетверо газету, залоснившуюся на сгибах. Бережно развернул, и я увидел родное «КО» — номер, который вышел уже после моего отъезда в санаторий.
— Жена прислала. Знает, что я без моей газеты не могу. С нею ложусь, с нею встаю. Утром более получасика не выкроишь, зато уж вечером — до упора. К ящику меня силком не загнать, в кино не пойдешь — опасно. Я читаю.
— Что же вам больше по душе?
— В газете? Все по делу — от корки до корки. Но, конечно, самое любимое вот… — Он отделил тетрадь со списком сигнальных экземпляров. — Как стихи, наизусть заучиваю: Гумилев Н. «Стихи. Письма о русской поэзии», Дюма А. «Асканио», Клюев Н. «Песнеслов», Лондон Д. «Путешествие на „Спарке“», Ремарк Э. «Ночь в Лиссабоне. Тени в раю»…
— У вас большая библиотека?
Он ошалело глянул на меня.
— Какая библиотека?
— Ну, вы же собираете книги?
— Какие еще книги? Где их взять? Названия я собираю.
Теперь ошалел я.
— Зачем же вам это надо?
— Как зачем? Я этим живу. — Короткое его раздражение прошло, он опять стал мил и трогательно доверчив. — Я лежу и воображаю. К примеру: Д’Эрвильи. «Приключения доисторического мальчика». Я начинаю придумывать. Сперва самого мальчика, как он выглядит, чем питается, какие у него привычки. Потом придумываю ему друзей и врагов, всякие приключения, схватки с допотопными чудовищами. Иной раз так разойдусь — до утра заснуть не могу. А думаете, неинтересно: Карпухина и Кузнецова «Консервы в домашнем питании»? Еще как интересно-то! Сколько я разных консервов напридумывал — вкуснотища, язык проглотишь! Или книжка Шангина «Восстановление лакокрасочного покрытия легкового автомобиля»! Какие я лаки изобрел — ни гвоздем не поцарапать, ни кислотой не взять. Люблю очень медицинские издания. Бывает, так раскочегарюсь — все проблемы решаю. СПИД излечиваю, можете себе представить? А то стихи сочиняю: за Батюшкова, Вяземского, Кюхельбекера — аж до слез.
— А не пробовали записывать?
— Разве это можно записать? Мечтания. Там небось ни складу ни ладу, поцелуй кошку в заду. Это все равно что лак по моему рецепту варить или больных пользовать. Все только для себя. Безобидный эгоизм. Никому не вредит, а мне душу сохраняет. Ладно, не буду вам мешать. Отдыхайте. Пойду штанину пришивать.
Он сложил газету и сунул в карман. Вздохнула входная дверь…
Я лежал на койке, старый «вовик», родившийся в голодные годы и вскормленный голодным молоком военного коммунизма, плевавший цинготной кровью голодного Ленинградского фронта и собирающийся закончить бал и погасить свечи в новом витке всенародного голодания, лежал и думал о себе, о прожитом дне, о своем недавнем посетителе. Пока мы так празднуем и так читаем, надеяться не на что. Это даже не то наисмиреннейшее смирение, каким лесковский старец Памва смутил самого Сатану, это полная капитуляция.
— Родари Д. «Джельсомино в стране лжецов», Габорио Э. «Дело вдовы Леруж», Г. Леру. «Духи Дамы в черном», М. Леблан. «Арсен Люпен — джентльмен-грабитель»… Матушка, спаси своего бедного сына! Урони слезинку на его больную головушку. Посмотри, как они мучат его! Прижми ко груди своей бедную сиротку…
От редакции. Поскольку подписка на еженедельник уже прошла и провалилась, рассказ-быль печатается совершенно бескорыстно, им никого не соблазнишь. Артемьич, конечно, остался верен «КО» и заявил: если даже заботами Минфина и других культуртрегеров стоимость подписки превысит заработок, он все равно от нее не откажется. Но пойдет на сделку с совестью и наводнит рынок негодным сахарным медом.»
Gangut[Цитировать]