Мир, населённый чудесами Искусство История

19 декабря поэт и писатель Николай Красильников отметил своё 65-летие. Поздравляем нашего автора с юбилеем! Предлагаем читателям эссе Зои Тумановой о Николае Красильникове.

Зоя ТУМАНОВА

Литературные воспоминания

Как неожиданно раскрываются иногда скрещения людских судеб! Николай Красильников стал мне знаком тогда, когда литература стала делом жизни, профессией, когда и он уже прочно включился в заботы литературного цеха: встречались, в основном, на собраниях, худсоветах, всякого рода обсуждениях, разговоры вели сугубо деловые, и казалось, что у нас, людей разных возрастов, хотя и живущих в одном городе, тропинки жизни никогда прежде не пересекались. Ан, нет! Как-то разговорились «за жизнь», и захотелось узнать. А с чего у моего младшего товарища по перу всё это начиналось… «С литературного кружка, а точнее — с рисовального… Во Дворце — знаете?» Ещё бы не знать! Не я ли — восторженным подростком хаживала по тропинкам в парке бывшего великокняжеского Дворца, отданного в середине тридцатых годов в распоряжение детворы, и на мои наивные строчки падали бронзовые листки его великанов-дубов, застывших в осенней онемелости! Оказывается, мы птенцы из одного гнезда! О своём пребывании под сводами великолепных палат, разукрашенных в своё время узбекскими народными мастерами, мне уже приходилось рассказывать, а как оно было у тех, кто сменил нас, у «племени младого, незнакомого»? А вот как…

Жил в Ташкенте мальчик, любил рисовать, собирал открытки — репродукции знаменитых картин, любил книги… Тянуло к единомышленникам — и пошло: художественный кружок, потом литературный, которым руководила Анна Григорьевна Нисенбойм. А ещё — бывали в те годы в скверах города стихийные сборища книголюбов, филателистов, нумизматов. Тут и обмен, и торг, и общение… Конечно, и мне случалось туда похаживать, приобретать по случаю желанные книги, встречать знакомых: скажем, Сергея Петровича Бородина… Раскланивались, обменивались новостями. Вот и мальчику Коле кто-то показал: «Смотри, живой классик!» Подростки — народ противоречивый, тут и застенчивость, тут и безоглядная смелость. Решился-таки семиклассник Коля Красильников предложить свои начинанья на суд известнейшему историческому романисту Сергею Бородину! И тот не отказался, обещал через две недели дать ответ, и не обманул, не забыл… А совет его был таков: «Учитесь! У Баруздина, например, что-то у вас есть близкое… Учитесь у всех!»

… Та весна была особая — даже не в масштабах страны, в планетарных масштабах: человечество прорвалось в космос! Полёт Гагарина — газеты, радио, кино, телевидение! А у мальчика Коли — свой взлёт: его рассказ опубликовали в газете «Пионер Востока». Тут уж, сами понимаете, не до школы! Шатанье по улицам среди восторженных толп. Кто-то нёс плакатик — «Все в космос!» А не написать ли юному автору что-нибудь похожее, скажем, «Все в литературу!»

Но… жизнь идёт своим чередом. Окончание школы, армия. В какую дивизию посчастливилось попасть — в ней воевал сам Василий Субботин, прекрасный русский поэт, знаменитость! И традиции не умирают: в своей «дивизионке» — свои поэты: Красильников, Зайцев…

После армии — надо думать о дорогах жизни. Вернуться на завод, где успел поработать токарем? Ну уж если кого-то тянет — не только увидеть, удивиться, но и поведать об этом… Туда — где ближе к литературе!

Николай Красильников — корреспондент газеты «Фрунзевец», работник издательства, где выпускают книги, где писатели так и шныряют по коридорам, заседают и спорят о своих писательских делах… Среди них есть знакомые лица. Вот, например, — Зоя Туманова. Когда-то школьником участвовал в читательской конференции по её книге «Травы голубые», собирал вырезки из газет с её трудами… (А я о том узнала спустя много-много лет!). Есть и другие — соратники, наставники, а то и оппоненты. Но вот с чем не поспоришь: нужен начинающему свой голос, своя тема, свой читатель…

Где же её найти, свою тему?

Вот она, вокруг раскинулась — щедрая земля Узбекистана, издревле, уютно и прочно обжитая человеком-трудолюбцем — и сохранившая первозданность, ревниво оберегающая тайны свои в провалах ущелий и на вершинах гор, в сумраке пещер и на выжженных просторах степей. Увидеть и узнать, начать и продолжить бесконечную повесть жизни — вот она, тема!

Николай Красильников не из тех, кто созерцает окружающий мир лишь на пятачке городского двора или в оконце торопливого транспорта. Рюкзак за спину, сапоги на ноги — и в путь! Не по наезженным дорогам — по нехоженым тропам, по горбатой стремнине неукротимой реки, по осыпям камней, по рёбрам скал… Охотник, рыбак? Да, но из тех, кому дороже не ягдташ с добычей, а живой голос незнакомой птицы, не кукан с рыбой, а бронзовые рыбины, резвящиеся в тёмной воде… Сколько хожено по нелёгким путям, сколько измерено расстояний! Вот и найдено главное для писателя — своя тема, основная и неизменная, на всю оставшуюся жизнь: человек и природа. А свой читатель? Да вон он — пройди по улице, загляни в любую школу… Сам, кажется, совсем недавно был таким — с глазами, широко распахнутыми на чудеса земные, с неуёмным стремлением «пойду, посмотрю, расскажу!» И вот — начало семидесятых годов — в республике, да и за её пределами — становится известным имя детского поэта Николая Красильникова. Книга выходит за книгой, и какие названия — словно окунаешься в мир безмятежный и светлый. Утраченный, но не забытый мир детства: «Тополь-тополёк», «Доброе утро», «Два солнышка», «Тропинка-торопинка», «Весёлый велосипед», «Перо синей птицы» — уже позднее, в восьмидесятые, снова, снова: «Разноцветные дни», «Есть на свете чудеса!», «Заводной петушок»…

Книги для детей, стихи для детей — что это? Известны сила и неизгладимость именно детских, первых жизненных впечатлений. С этих тоненьких ярко-цветных книжечек, бывает, начинается читатель. Иногда достаточно испить из ручейка, чтобы устремиться к морю поэзии. Это они, простенькие детские книжки, призваны поведать самым маленьким об основах бытия, да так, чтобы было не скучно, понятно и памятно. А для этого нужно умение автора — увидеть мир незамутненным детским взором, глазами, всегда готовыми удивиться и радостно засиять. По страницам этих книг мы словно идём, ведя за руку ребёнка, и видим его глазами, что «грач под солнцем загорел», что в траве разбросаны — после дождя — «светлые горошины», что луна и звёзды в небе напоминают «хохлатку с цыплятами»… Вместе с ребёнком мы узнаём, что работа — не только обязанность, в ней есть азарт, есть увлечённость: польём грядку и готовы воскликнуть:

Прочь с пути, чертополох,
Вырастай скорей, горох!

Заодно с маленьким читателем мы готовы задать сто тысяч почему и дать на них неожиданные, своеобразно догадливые ответы. В самом деле, отчего вода в море солёная?

От плаксивых рыб, наверно,
И от их солёных слёз!

Да, это детство — когда каждое утро бывает по-настоящему добрым и все встречные готовы тебе улыбнуться, когда кажется, что назначение осени — раздавать подарки, когда так хочется побегать босиком по траве и всё-всё на свете делать самостоятельно — будь что будет:

Сам я с горки покатился,
Сам я — хлоп! — в сугроб свалился.

Да, это детство, когда вся жизнь — игра, а это и развлечение, и радость, и школа взаимоотношений, и подготовка к большой жизни… Да, в ребячьих боях получен синяк, но ведь это — «воинской доблести знак»! В игре примеряют себе будущие социальные роли, воплощают мечты о профессии:

Руки в стороны — и вот
Получился самолёт.

В стихах Николая Красильникова подмечены особенности детского юмора, способность и к себе — к собственным душевным качествам подходить реально… У бегемота, например, пасть похожа на ворота. Но «в гости к нему заходить неохота!» — поёжится маленький герой… И это он подметит, что «мячом катилась по небу луна…» И это ему весёлая путаница-перевёртыш помогает утвердиться в познании мировых закономерностей:

Зонтик жаловался Лене:
— Есть ли солнце,
В самом деле?
Только выйду из подъезда
Погулять по мостовой —
Дождик хлещет повсеместно
Над моею
Головой!

Как говорится, у всех свои заботы: зонтик жаловался на дождь, а начинающий писатель — на непонимание… Был такой случай. Николай Красильников, по роду службы своей, должен был весьма часто встречаться с начинающими авторами и давать оценку их начинательным трудам. Однажды стала я невольной свидетельницей такого разговора: автор, сочинивший немало страниц «о природе», явно сникал под градом вопросов прочитавшего его опус Красильникова: «А чем кабаны лечатся, если в схватке друг с другом получат раны? А как спугнуть волков, если они оленя в воду загнали и готовы наброситься? Кто такой змееголов? Какая из птиц умеет варежки вязать?»

Призадумаешься! Но мне повезло — вскоре узнала я ответы на эти и многие другие вопросы, взяв в руки новую книжку Красильникова, на этот раз прозаическую — «Здравствуй, Колумб!» В ней — одной из многих — отразились странствия автора по солнечному краю, с пристальным вниманием ко всему, произрастающему и живущему на ней, с добрым и умудрённым взглядом человека той эпохи, когда проблемы отношения к природе становились всё более широко охватными и затрагивающими интересы всего людского общества на планете Земля.

В книге воссоздан своеобычный облик многих обжитых и необжитых мест Средней Азии, бесконечно разнообразной, богатой и, увы, теснимой нами, людьми! Автор как будто услышал и передал нам её призыв: «Пусть жизнь природы течёт своим руслом». Он познал мудрость природы, в которой всё живое нераздельно, взаимосвязано и необходимо для свершения извечных законов бытия. И естественно звучит нравственный вывод, сделанный автором: «… Человек должен беречь всё живое на земле… Если мы это не станем делать, кто сделает за нас?»

Шли годы, выходили книги — «Друзьям натуралистам», «Олений родник», «Тропой полосатого зверя», — подборки стихов, рассказы Красильникова всё чаще появлялись на страницах широко распространённых, популярных детских журналов, и наши взаимоотношения — старшинства и ученичества тоже изменились: то я его рецензирую, то он с редакторским карандашом в руке берётся за мой очередной сборник. А ещё встречались за длинным редакционным столом, среди шкафов, ломящихся от рукописей. Вместе изучали стопы будущих книг — если пойдёт или, как говорится, в корзину?

А ещё бывали встречи и вовсе непредвиденные и потому особенно памятные…

Середина восьмидесятых, я в Москве — в гостях у родни, город взбудоражен начавшейся перестройкой, торговля ещё бойчей, чем прежде, кроме импортных, поблёскивают повсюду и ново-кооперативные роскошества. Магазины оживлены, особенно здесь, на Сретенке — одной из центральных улиц исконной Москвы, где тротуары узки, витрины сплошняком, а допотопные названия переулочков ласкают слух любителей старины. Как и само название «сретенка» — место, где встречаются?

Вот и мы и встретились — в многомиллионной, широко раскинувшейся Москве — три ташкентских литератора, я, по женской суетности, в поисках чего-нибудь такого, столичного, чтобы дома все ахнули, а они — со связками новокупленных книг в обеих руках. Николай, Павел Шуф — зачем охотились, с удачей ли? У обоих молодцов есть чем похвастать. Особенно горд Николай:

— Вот, поглядите! «Путь в страну смысла!» Чудесная вещь!

Имя автора мне незнакомо. Николай Зарудин… Оказывается — писатель тридцатых годов, как и многие, унесённый шквалом репрессий. И вот — возврат к читателям, радость открытия большого таланта. Впоследствии узнаем — у Зарудина учился мастерству, живописности русского слова Евгений Евтушенко — это о чём-то говорит?

Да, молодцы ташкентские книголюбы, надо бы и мне по книжным пройтись!..

Идут года по крутизне, всё меняется, на новые высоты восходит жизнь… Но стоит ли отказываться от старых, которые когда-то одолели?

Жёстки законы рынка, выходит на первый план сиюминутная выгода, неотложный дивиденд… Как говорили классики:

Нужны врачи и фельдшера, —
Так объявляют все газеты, —
Нужны портные-мастера,
А вот кому нужны поэты?

Похоже, что никому, — исчезли постепенно и, похоже, невозвратимо, с книжных прилавков тонкие книжечки с названиями, уносящими воображение вдаль, воцарились на их месте колдуны и маги, детективщики и знатоки кулинарии, пособия по бухгалтерии и вязанию свитеров, да мало ли что — лишь бы схватили, с пылу, с жару, лишь бы навар, да погуще, да поскорее… А как же поэзия, эта музыка души, этот «двух соловьёв поединок»? Изредка прорвётся в газетный уголок, чтобы напомнить: есть же на свете таинственная и прекрасная пора новогодья или ещё более манящий и светлый праздник обновления природы, её весеннего половодья, тот, что издревле зовётся Навруз… Или в ночную пору вдруг раздастся звонок: «Вот, послушай, что у меня получилось…» И звучат в хрипловатой трубке слова серебряной, росистой свежести… Только это и осталось?

Знакомая улица, знакомое лицо с необычным сиянием в глазах. Да, поэт. И у него новая книга выходит — поэтическая… Как будет называться?

«Аистиный снег». Пояснений не надо?

Зачем пояснения старожилице Ташкента? За этими словами — целый мир: старогородские переулки с верблюжьими горбами дувалов, с толпами гомонящих мальчишек и девчонок: «Ляйляк-кор! Ляйляк-кор!» Да, это он нынче — подарок небес, аистиный снег, ляйляк-кор, неожиданные, почти уже в разгар весны, огромные белые хлопья, кружащие плавно и неспешно, и поучения стариков: «За таким снегом вслед аисты прилетают, весна воцаряется полновластно!»

И вот она у меня в руках — новая книга Николая Красильникова «Аистиный снег», итог двадцати пяти лет поэтических трудов, и в ней — знакомый голос песни — а песня, непокорная законам чистогана, из жизни никогда не уйдёт!

Снова мы вместе с поэтом навещаем «милые равнины и предгорья», упиваемся благодатью ночного апрельского ливня, видим жар-птицами полное утреннее небо. Старые ташкентцы, мы любовно повторяем вслед за автором родные названия — Вторая Сарыкульская, Лабзак, Шейхантаур, Анхор — словно из детства доносящийся переклик глиняных свистулек и жестяных дудочек. Мы шагаем по-над Саларом, катящим по весне жёлтые, насыщенные размытым лёссом, обильные воды. Поэт знакомит нас с прекрасными людьми, старожилами нашего города, и мы вместе с ним удивляемся неодолимой во всех трагедиях эпохи силе добра и человечности. И ещё одной тропинкой, с замирающим от волнения сердцем, шагаем мы вслед за Николаем Красильниковым — она ведёт в далёкое прошлое, к тайнам древней цивилизации, расцветавшей на этой прокалённой солнцем земле. И мы видим воочию, как, с наскального рисунка «через эпохи и века /Летит божественно газель…»

В книге порадовало зрелое мастерство, совершенное владение возможностями художественного слова — особенно в детских стихах. Не удержаться от примера:

Бежит река,
А жернова
Бредут за ней
Едва-едва…

Вздыхают тяжко
Жернова:
— Пока я, мельница,
Жива,

Бег, река,
Теки мука —
Как снег бела,
Как пух легка,

Чтоб завтра
Вышли из печи
Лепёшки,
Пышки,

Калачи,
Песочные пирожные
И сласти всевозможные!
И снова — вздох,

И вновь — слова:
Пока я, мельница, жива…

Много очаровывает в этой книге — хороши мгновенные портреты животных, птиц, рыб, зверей домашних и диких, данные со знанием их повадок, движений, освещённые юмором, поэтичные…

Прошла лисица под кустом
И обожгла листву хвостом.
Огонь по веточкам полез
И — запылал осенний лес!

Поэт всегда остаётся поэтом, землепроходец — вечным путником. Но не сводится к себе, единственному, жизнь человека среди людей. Николай Красильников немало проработал в книжных издательствах, был восприемником многих новорожденных талантов. Однако, рассказ о поэте не хотелось бы закончить на такой сугубо деловой ноте. Лучше ещё раз развернём «Аистиный снег» и прочтём-пропоём:

А над Долматовом,
А над Долматовом,
Небо в июне — ситца светлей.
Над колоколенкой

Солнце лохматое
Водит по Волге
Косяк голавлей…

У автора этих строк ещё много поэтического пороха в пороховнице, и с читателем прощаться он не собирается. Скоро должен появиться его новый поэтический сборник «Небесный странник». Собрана и новая прозаическая книга — «Золотая удочка» — сборник рассказов и миниатюр, точных и любовных наблюдений природы. Надеемся встретиться…

1993 г. Газета «Правда Востока»
Из сайта «Писатели Мурзилки»

БИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА

Красильников Николай Николаевич родился 19 декабря 1948 г. в Ташкенте в семье советских служащих. Часть детства и отрочества прошли в старинном волжском городке Кинешме на родине родителей. С юности работал на заводе, затем служил в армии — в группе Советских войск в ГДР. Закончил РПИРЯиЛ (республиканский педагогический институт русского языка и литературы).

Первые стихи и рассказы двенадцатилетнего школьника Коли Красильникова были опубликованы в газете «Пионер Востока».

Литературные опыты юноши тепло поддержали знаменитый исторический романист С. П. Бородин, автор «Дмитрия Донского», известные писатели М. И. Шевердин, писатель-натуралист М. Д. Зверев, поэты А. М. Иванов, Н. П. Бурова, литературовед П. И. Тартаковский.

Первый сборник стихов для детей молодого поэта «Тополь-тополёк» увидел свет в республиканском издательстве «Молодая гвардия» в 1971 г., а в 1976-м году он был принят в Союз писателей СССР.

Литературную деятельность Николай Красильников неизменно совмещал со службой, работая в газете ТурКВО «Фрунзевец» в должности корреспондента. В издательстве «Молодая гвардия» был главным редактором ежеквартального альманаха «Молодость», заведовал редакцией русской литературы в издательстве им. Гафура Гуляма. Был собкором газеты МСПС «Литературная Евразия» (г. Москва), главным редактором журнала Союза писателей Узбекистана «Звезда Востока», одновременно являясь председателем секции русскоязычных писателей.

Николай Красильников — поэт, прозаик, эссеист, переводчик, критик.

Автор более 60 книг стихов, рассказов, повестей для детей и взрослых, общий тираж которых составляет более четырёх миллионов экземпляров. Среди них наиболее известны читателям книги — «Перо синей птицы», «Друзьям натуралистам», «Олений родник», «Здравствуй, Колумб!», «Тропой полосатого зверя», «Тайна охотничьего домика», «Аистиный снег», и другие.

Произведения Н. Красильникова не плод кабинетных раздумий. Они рождались в путешествиях по солнечному краю, в пустынях и горах, на берегах легендарных среднеазиатских рек — Сырдарьи и Амударьи, вынашивались у охотничьих и рыбацких костров.

За последние десять лет в ведущих издательствах Москвы у Николая Красильникова вышли сборники стихов, рассказов и повестей — «Небесный странник», «Лисица-озорница», «Про тех, кто летает», «Уточка Устинья», «Хвостатая азбука», «Чего не увидел Мюнхгаузен», «Сел на берёзу тетерев», «500 загадок», «Волшебная верёвочка», «Охотничья избушка» и другие. Некоторые из них регулярно переиздаются.

Перу Н. Красильникова принадлежат многочисленные воспоминания, эссе, предисловия… О классиках — И. Бабеле, М. Булгакове, С. Айни, Г. Гуляме, Ч. Айтматове и других. О наших современниках — Н. Рубцове, а также А. Передрееве, В. Приходько, А. Файнберге, с которыми долгие годы находился в тесной дружбе.

Свободно владея тюркскими языками, Николай Красильников перевёл на русский язык книги рассказов, повестей, романов узбекских писателей: Тулкуна «В гостях», С. Абдуллаевой «Фантастика», М. Кошчанова «Записки снайпера», Т. Каипбергенова «Письма на тот свет, дедушке», а также стихи четырёх десятков каракалпакских, казахских, крымско-татарских, корейских поэтов, увидевших свет в разные годы в издательствах Ташкента, Москвы, Санкт-Петербурга. Среди них сборники стихов: А. Абдурразака «Девочка и тюльпан», К. Мухаммади «Крылатые друзья», Х. Сапарова «Жеребёнок и ветер»…

Николай Красильников также является автором, составителем и редактором антологий детских книг стихов «Солнце детства моего», «Солнышко на листьях», сборников сказок «Как хорошо дарить подарки», «Узбекские народные сказки», «Как дехканин счастье искал» и других.

Отдельные произведения Н. Красильникова переводились на иностранные языки — греческий, немецкий, польский, а также на многие языки народов нашего Содружества. Его стихи, рассказы и повести активно включаются в различные антологии, входят во многие школьные учебники, продолжают публиковаться в альманахах «День поэзии», «Поэзия», «Академия поэзии», «Мужи и музы», «Охотничьи просторы», «Рыболов-спортсмен», в журналах: «Арион», «Берегиня», «Молодая гвардия», «Наш современник», «Природа и человек», «Воин России», «Пограничник», «Литературные незнакомцы», «Московский Парнас», «Крокодил», «Охота и охотничье хозяйство», «Охота», «Охотник», «Рыболов», в газетах: «Московский литератор», «Российский писатель», «Патриот», «Литературная газета», «Российкая охотничья газета», «Рыбак рыбака» и других. В детской периодике: «Мурзилка», «Юный натуралист», «Пионер», «Семья и школа», «Дошкольное воспитание», «Детская роман-газета», «Кукумбер», «Тотоша», «Филя», газете «Пионерская правда» и многих других.

О творчестве Н. Красильникова в разные годы тепло писали известный литературовед А. Вулис, доктор филологических наук В. Ларцев, критики Н. Ровенский, Ю. Мориц, писатели Я. Ильясов, Б. Тихомолов, З. Туманова, Р. Фархади, Л. Мезинов, Л. Сергеев…

Ряд произведений поэта и писателя были отмечены литературными премиями, правительственными грамотами, медалью республики Узбекистан «Шухрат». А совсем недавно Николай Красильников за серию детских книг стал лауреатом престижной премии МСПС им. С. Михалкова «Облака».

После переезда в Москву (2001г.) Николай Красильников возглавлял журнал всероссийского Военно-охотничьего общества «Охотник», был заместителем главного редактора «Газеты охотника и рыболова», Федеральной просветительской газеты «Татарский мир». Несколько лет является бессменным членом редколлегии журнала «Юный следопыт», членом редакционного совета «Кто есть кто в общественном охотничьем движении в России».

Николай Красильников член Союза писателей и Союза журналистов России.

Живёт и работает в Москве.