Аталиев. Юбилейное Ташкентцы
1.
Альберт Ервандович Аталиев рассказал историю про армянина, который много лет работал учителем английского языка в далеком памирском кишлаке. Хорошо преподавал, ученики его делали успехи.
Случайная комиссия, заехавшая в кишлак, обнаружила, что он преподает армянский.
Он – звезда.
Это такой талант – превращать все, чем занимаешься: оперируешь, пьешь растворимый кофе из расписного электрического самовара, паришься в бане, ведешь машину, читаешь лекции – любое занятие превращать в захватывающее, интересное, важное и элегантное.
Мы, студенты, ходили за ним хвостом и влюбленно записывали его шуточки, словечки, хлесткие и меткие определения.
Я до сих пор могу сказать помощнику, который слишком тщательно моется на слишком срочную операцию: Это не баня.
Когда субординатура подходила к концу, мы с Геной Нариянцем сладили из своих записей рассказ «Один день Альберта Ервандовича». Аллюзия была прозрачна и рискованна. Персонаж и прототип в одном лице сопровождал чтение хохотом и довольными возгласами. «Засранцы!» был из них самый мягкий.
Аталиев тогда еще был доцентом. «Доцент, – объяснял он, – это сокращенно «до центнера».
– Ну как? – спросил я пару лет назад профессора, доктора медицинских наук, заведующего кафедрой ТашМИ Альберта Ервандовича Аталиева. – Вы все еще доцент?
-–Что ты? – воскликул он и взмахнул руками, — уже давно «после».
Важно, что не переспросил. Реакция и память его не подводят.
2.
Аталиев, профессор-хирург, разглядывает традиционный мединститутский плакат: «Если больному после разговора с врачом не стало легче, это не врач» – и говорит:
– Если больному после разговора с врачом стало легче, это – не больной.
В моей палате лежал даун, звали дауна Толиком. Он был немолод и жаловался на боли в животе. В какой-то из дней я установил Толику диагноз и понесся к Аталиеву. АЕ был погружен в бумаги, за его спиной кипел расписной электрический самовар.
– У Толика аппендицит! – выпалил я с порога.
– Оперируй, – невозмутимо сказал Аталиев.
– Как!?
– Бери и оперируй.
Выдержав паузу, добавил:
– Но учти, что аппендикс я ему удалил семь лет назад.
Когда я оправился от воодушевления, смущения и смеха, АЕ сказал.
– Ты знаешь тетю Розу?
– Толика маму? Да, знаю.
Сухонькая старушка навещала его каждый день.
– Нет, ты не знаешь тетю Розу. Она уже лет 40 живет на Пролетарской, в доме, где молочный магазин. У тети Розы были две дочери-красавицы и Толик. Обе дочки умерли, а он остался. Она из последних сил ухаживает за ним, кормит, заботится, и все – на их пенсии, сам понимаешь какие. Вот мы пару раз в год кладем его к нам дней на 10. Чтобы тетя Роза дух перевела.
Ты не расстраивайся, у Толика всегда живот болит. Дауны, они как? Когда ты ешь, они тоже едят. Но когда ты книжку читаешь, они продолжают есть.
Альберт Ервандович учил нас не только хирургии. Он учил жалеть и понимать людей. Внимательно и пристрастно он рассматривает окружающую жизнь.
Тезиковка, привокзальные типажи, Первушка, истории любовей, крушений, триумфов вставали в его рассказах. Он остался верен улицам своего детства. Персонажи были такими яркими и запоминающимися, что и через 25 лет я с легкостью воспроизвел ему Варсеник-тетю, вопрошающую:
— Люся, наша блядушка не у вас?
Блюдце искала. Изумление А. было мне наградой.
3.
Мой учитель, профессор Альберт Ервандович Аталиев, рассказывал, что Ю.Ю. Дженелидзе, известный хирург, директор ленинградского института неотложной помощи, ревниво и пристрастно относился к своему московскому коллеге, великому Сергею Сергеевичу Юдину. Злоупотребляя грузинским акцентом, он произносил фамилию своего соперника так:
– Иудин.
Но при этом говорил:
– Когда я приезжаю в Москву, я должен посетить три обители высокого искусства: Третьяковку, Большой и операционную Сергея Сергеевича… Иудина.
Хирургия – дело рукодельное. Ее по книжкам не выучишь. Тут из рук в руки передается. Поэтому учителей принято помнить и чтить, как нигде. Профессор Садык Алиевич Масумов поминается Аталиевым с большим почтением.
Действие этой истории, как, впрочем, и всех предыдущих, происходит в старейшей Жуковской больнице, носившей на своем веку разные названия, а в мою пору именуемой медсанчастью Главташкентстроя. Были еще целы старинные корпуса, знающие люди показывали нишу в операционной второй хирургии, где стояла икона Войно-Ясенецкого. При мне там уже была централизованная канализация и водопровод, а когда студентом был Аталиев, рядом с корпусами существовали выгребные ямы, которые часто засорялись. И тогда студентам вручалась лопата, и они отправлялись устранять засор.
Альберт Ервандович рассказывает:
– Вылезаю по уши в говне, а на крыльце стоит профессор Масумов, качает головой и говорит: «А мама надеялась, что сын врачом станет».
«Садык Алиевич, мы в этом мире просто работники», – отвечаю. Очень ему это понравилось, он несколько раз повторял при случае.
4.
Аталиев говорит:
– Почему я, пользуясь успехом у женщин, совершенно им не пользуюсь?
Лукавит профессор. И успехом у дам он пользуется. И семья у него замечательно теплая. И дружбой не обделен.
О дружбе Аталиева с Александром Файнбергом я писал в очерке, посвященном памяти поэта.
Не помню по какой медицинской надобности познакомил я его (А.Ф.) с моим учителем, знаменитым ташкентским хирургом профессором Аталиевым, не предполагая, что знакомство продлится дальше этой самой медицинской надобности. По опыту знаю, что при всём взаимном интересе эти два мира стыкуются не слишком. Но вышло иначе. Уж не знаю, что тут сыграло роль – общее ли ташкентское пацанство, любовь ли Альберта Ервандовича к поэзии, но они подружились, и как-то ужасно трогательно каждый из них гордился дружбой с другим.
Когда в августе (в последнем для поэта, 2009-м) я сидел у Файнберга на балконе, он сказал не то что бы с улыбкой, но посветлев лицом: «Недавно Аталиев приходил с женой, так хорошо посидели». А дня через два Альберт Ервандович: «Мы со Светой были у Файнберга». И с фирменной самоиронией добавил: «Самое смешное, что его не смущают мои познания в поэзии».
Поэзию, кстати, он знает очень даже хорошо.
5.
А еще он говорит:
– Почему «похудел и возмужал» – это хорошо, а «похужал и возмудел» – плохо?
Несколько лет назад Аталиев оставил заведование кафедрой и перешел на должность профессора-консультанта.
– Как же так!? – сокрушалась знакомая дама. — Что же теперь будет?
– Все будет в порядке. Фамилию мне оставили.
Господи, ведь это про того самого Толика, который работал грузчиком в молочке на Пролетарской. Воспоминание детства. И мама его старенькая. Как сейчас помню. Где теперь они все…
Валентин Богданов[Цитировать]
Ах, Валентин Богданов! Проняло? А я в ТашМи училась, для меня в «Записной книге» воскресли «они все». Ведь хорошо, правда?
VTA[Цитировать]
Вот Таня… нам не дано узнать, как наше слово отзовется…. Я тут задумалась. Какие там перепевы? Вот Фаим Ильясов и Николай Красильников росли в Старом городе. Разве можно их перепутать или хотя бы сравнить? Проза обоих — чистое наслаждение. открывающее совершенно иной мир, которого я и не знала, но бесконечно интересный и разнообразный. А Александр Колмогоров открывает мир Шумиловского городка. Владимир Фетисов и я — ностальгируем по центру города, но у кого повернется язык назвать нас плагиаторами? Или утверждать, что мы перепеваем друг друга? У нас у всех общее одно — Любовь к давно ушедшему Ташкенту и ностальгия. А это не перепев и не плагиат. Это родство душ, если хотите. Хотя мы такие разные….
tanita[Цитировать]
Простите — «предугадать».
tanita[Цитировать]
Толик был таким же постоянным, как и вывеска на магазине
акулина[Цитировать]
Кто тут что говорил о перепевке? Пардонне муа, это проза человека, занимающего именно свое место, и отличается его творчество от довлатовского, как день от ночи. Это не в порицание и не в похвалу. Это констатация факта. Самобытность есть самобытность, в любом жанре, который никогда и никто до конца не исчерпает. разве что на землю придут инопланетяне и отменят все жанры…
Проглочено даже слишком быстро. Щас спокойно почитаю еще раз. Ма-Да- Дэц!!!!!!!
tanita[Цитировать]
ах как славно, как легко и интересно читать. хорошо!!! но мало. требуем продолжения (банкета:)
tamtam[Цитировать]
очень хорошие зарисовки-воспоминания. очень совместно вышло: автор+герой. и оба молодцы)))
александр махнёв[Цитировать]
Да, врачи — писатели… У меня такой ряд получается (только те, кого сам читал и по алфавиту) — Аксёнов — Арканов — Булгаков — Вересаев — Горин — Книжник — Розенбаум — Чехов … И никого лишнего!
Yultash[Цитировать]
Достойный ряд!!
tanita[Цитировать]
Можно я дополню, только тех, кого еще знаю? Там не только наши, но удивительные писатели:
Луи Буссенар, Арчибальд Кронин, Сергей Лукьяненко, Януш Корчак, Оливер Голдсмит, Джон Китс, Станислав Лем, Сомерсет Моэм, Альберт Швейцер, Фридрих Шиллер, Альфред Мюссе, и, конечно, Авиценна.
tanita[Цитировать]
Алик Аталиев — так, и никак иначе зовут его все учителя и очень многие выпускники моей родний Жел-Дор Школы № 37, которую он закончил лет на шесть раньше меня, и как же все его там помнят и любят!
Он, по словам наших старейших учителей, которым не раз помогал и просто спасал, сам оперируя, делит всех знакомых на тех, кого резал, и тех, кого…ещё не резал!
А Миша Книжник — Молодец!!!
С любовью Зелина Искандерова(Мачевская)
Zelina Iskanderova[Цитировать]
Альберта Ервандовича я знал еще будучи студентом.Когда он был доцентом на кафедре Файн Семена Иосифовича,который тяжело пережил «объединение» двух кафедр,в результате которого он уже стал не зав кафедрой и эмигрировал.И новый шеф всегда давал ему понять,кто теперь хозяин в МСЧ ГТС.Кафедра Файна,где работал Аталиев,была очень демократичной,не издевалась над студентами,как на параллельной кафедре.Никто не может сказать дурного слова сказать об А.Е.Аталиеве,вот какую надо иметь репутацию каждому!Огромный Вам поклон и респект,Альберт Ервандович!
швейцарец[Цитировать]
Уважаемый Альберт Ервандович!Поздравляю Вас с Юбилеем!75 летием!Желаю крепкого здоровья,благополучия в семье и в работе.Долгие Вам лета!С благодарностью Александр Волошин.
Alexandr Voloshin[Цитировать]
Ох, просчиталась не в свою пользу — Алик Аталиев закончил нашу школу №37 лет на 9-10 раньше меня!
Соответственно, успел Доктор Аталиев больше добрых дел совершить, замечательных статей опубликовать, прекрасных операций проделать!
Интересно, читает ли он этот сайт? Может, Книжник или ЕС ему сообщат об этой публикации?
А Профессор Файн Семен Иосифович — просто потрясающая личность! Столкнувшись с ним даже один раз, не забудешь на всю жизнь — мне довелось у него лечиться.
Кто знает, жив ли он? Возможно, кто-то держит с ним связь?
Всего наилучшего Зелина Искандерова (Мачевская)
Zelina Iskanderova[Цитировать]
Был изумлен и обрадован прочитав ваше воспоминания о моем отце ,С.И. Папа жив-здоров, пишет книги
Сколько людей было спасено им , не перечесть. А как он выхаживал больных после операций.жаль что в стране этого не хотят помнить.
Вам повезло,что вы лечились именно у него
Ответьте если будет желание
Александр[Цитировать]
Семен Иосифович в числе моих самых добрых учителей, а как он поет. Самые добрые пожелание.
Анвар Карачурин[Цитировать]
Дорогой Александр!
Очень рада слышать Вас, но чему же здесь изумляться? Ваш дорогой папа полностью оправдывал свою фамилию — «Fine» на английском и «Finer» на идиш значит одно и то же — «хороший, прекрасный, превосходный»! И это все о нем, и ещё больше может быть сказано хорошего о нем как о человеке и специалисте — за всю жизнь таких людей вряд ли ещё встретишь.
Я помню его талант врача, его бесподобно обаятельную внешность и манеры, его переживания по поводу Вашего и, как он предвидел, в дальнейшем и его отьезда из родного города… Абсолютно светлая личность!
Где и как живет сейчас (в США?) Ваша семья? Какие книги Семен Иосифович написал, есть ли уже напечатанные? — Пожалуйста, ответьте — так хотелось бы их купить, и думаю, не мне одной!
С беспредельным уважением Др. Зелина Искандерова (Мачевская), Канада, Торонто
Zelina Iskanderova[Цитировать]
Замечательные заметки! Получил массу удовольствия. Хотя я его не знал и не не учился у него( стом. фак всё же) желаю здоровья и долгих лет жизни этому замечательному человеку и хирургру!
PS Если кто нибудь работал или учился у Осипова Владимира Петровича( ЛОР ТашМИ)- врача от Бога- просьба напишите о нём- я благодарен судьбе за возможность быть его студентом на 1 семестр!
BlackFox[Цитировать]
Помню Осипова, он был другом светлой памяти Иосифа Петровича Фудима,,, По просьбе Фудима удалял гланды моей племяннице, которую для этой цели специально привезли из Ленинграда…
Лилия С[Цитировать]
В 70—80=х отоларинголог ОсиповВП был на пике своей популярности ,конечно,заслуженной.Все стремились попасть на лечение к нему.Его жена Людмила Алексеевна работала врачом-лаборантом в Инст-те Гематологии,а потом ассистентом в новом ТашМИ.Большая умница и прекрасный специалист.Интересно их сыновья продолжили семейную традицию?
лиля[Цитировать]
Однажды,когда деревья были большими,обратился к Альберту Ервандовичу по поводу абсцесса от неудачного укола.Положив меня на стол,АЕ говорит молоденькой медсестре:»Что ты отвернулась,cмотри какая симпатичная армянская задница».Общение с профессором лечит не хуже его скальпеля.Горжусь нашим армянским доктором,счастлив что когда-то жизнь свела меня с ним,кстати не по поводу болезни.Дай бог ему здоровья и долголетия
Володя Цатурьян[Цитировать]
К 80-летию Альберта Ервандовича Аталиева вышла книга «Хирург от бога, философ по жизни».
http://guarik.blogspot.ru/2017/12/80.html
виолав[Цитировать]