Норд-Бад как модель мира Разное

София Вишневская

В Мюнхене страстно хочется бросить курить.
Чистый воздух и безумно дорогие сигареты.

В Мюнхене хочется немедленно купить себе велосипед, ролики, спортивные палки для ходьбы. Завести собаку и каждое утро бегать с ней в Английском парке.

В Мюнхене возникает чувство, что жизнь прекрасна —  и ее по возможности нужно длить. Может быть, поэтому, приезжая в Мюнхен из Москвы, мы несемся не в музеи и не за пивом, а в бассейн. Для этого похода ничего, кроме желания,  и не нужно: мучительно добытых справок, заключений врачей и унизительных письменных заверений, что грибка у тебя нет.   Взял купальник, плавки  – и наслаждайся на радость себе и людям. В доступной близости от дома.

Как выглядит Норд-Бад (Nordbad)? Обыкновенный спортивно-оздоровительный комплекс, каких в  Мюнхене очень много, чистый и комфортный. Просторный, без всяких изысков:  уютный  холл – на рождество  нарядная  елка,  весной и осенью – ваза с цветами и красивыми листьями, удобные кресла,  касса и  магазинчик купальных принадлежностей. Есть все, чего у вас вдруг не оказалось. Или никогда не было. От  перчаток для плавания, купальников для беременных до  очков и детских нарукавников. Карточка (билет) на три часа  стоит 3 евро 60 центов.

Получаешь пластиковую карточку, которая и пропуск, и ключ. На ней фиксируется время. Заходишь —  сотни гардеробов и сотни раздевалок.   Просто не бывает так, чтобы не было для тебя места. Говоря высоким стилем, ты желанен.

Вход не воспрещен никому: грудным  младенцам,  старикам, инвалидам, беременным, школьникам, студентам, психически неполноценным, толстым, худым, местным и приезжим. Для младенцев имеются специальные комнатки, где можно сменить памперсы и подмыть попу,  а для инвалидов  —  платформы и стульчики, с помощью которых они погружаются в воду (или их погружают). Любителям лечебной гимнастики и аэробики  полагается тренер и музыкальное сопровождение. Правда, это по специальным абонементам, цена которых доступна любому пенсионеру.
Идешь в душ – правила гигиены соблюдаются всеми неукоснительно  и добросовестно. Мыться нужно дважды – перед бассейном и после. В результате,  все чисты, как перед Богом, и равны, как голые в бане.

Минутка на размышление:  с чего начать – 30-метровый спортивный бассейн со стойками для прыжков в воду, малый спортивный бассейн, уличный – с течением, массажными струями и ночной – с подсветкой,  «лягушатник» —  с горками и фонтанчиками для самых  маленьких, джакузи, турецкая  парная, ледяные души-водопады, всевозможные шланги с водой под давлением. Все продумано до миллиметра: кафе для  проголодавшихся и желающих выпить чашечку горячего кофе, раньше там можно было курить и заказать кружку пива; пиво осталось, а пепельницы исчезли.

Для экономных (обычно это многодетные семьи) приготовлены столы и кресла в доступной близости от бассейна, там они трапезничают и пьют все, что прихватили  из дома, и их никто не гоняет с криками, что в бассейне есть нельзя. А потом отдыхают в шезлонгах — играют в карты, носятся по клавишам  лэптопов, читают, дремлют.

Обнаженность делает людей  доступными для рассмотрения. Юные турчанки изящны, как статуэтки. От филиппинок глаз отвести невозможно – цветущие орхидеи. Вьетнамцы – такие же, как везде, только не испуганные. Чадолюбивые итальянские матроны всегда в окружении многочисленных шумных, темноволосых (еще некрашеных) девчушек.  Возвышаются над всеми белотелые немецкие женщины. Они почти всегда  заняты:  сначала методично и терпеливо учат своих малышей плавать, после купания  наряжая их в смешные  своей взрослостью халаты с капюшонами и поясами. Потом, спокойно оставив их одних, плавают сами, как на тренировке – на спине, кролем, брассом. Брассом, кролем, на спине. Диву даешься такому упорству. Кстати, пап с детьми гораздо больше, чем мам.

Темнокожие отцы  держатся с большим достоинством. Гордость – многочисленное потомство. Красиво, когда с атлетических плеч летят в воду   кудрявые ребятишки, восторженно захлебывающиеся  на «чисто» немецком.

По ногам, даже со спины,  легко  узнаются немецкие юноши и взрослые мужчины – среди нет ни одного кривоногого. Сильно развитые икроножные мышцы заставляют думать о преимуществе велосипедного спорта. Крути педали  с детства  —  будешь твердо стоять на ногах – прямой  и сильный. Даже на  стариков – жилистых и мускулистых (обычно  загорелых)  смотреть приятно.  Пивное «пузо»  встречается, но не часто. Мы все-таки в бассейне Мюнхена – города славного и богатого. Физическое совершенство и респектабельность здесь в чести, если хотите — залог жизненного успеха.
Легко вычисляются «наши», даже, если они молчат. И непонятно почему – может быть, выражением озабоченности на лице и желанием «слиться» с толпой. А иногда желанием противопоставить себя – другим. В конце концов, я познакомилась с молодым человеком  из Москвы в алых плавках, на которого с любопытством посматривали привычные ко всему граждане великой Германии. Поводом  для внимания явились плавки  с надписью на попе — СССР, на чреслах — раздувшийся от гордости  и возбуждения, золотился вышитый герб  — серп и молот. «Узнавать русских все еще так же легко, как и прежде. Давно отмеченные зоологические признаки не совсем стерлись при сильном увеличении путешественников. Русские говорят громко там, где другие говорят тихо, и совсем не говорят там, где другие говорят громко. Они смеются вслух и рассказывают шепотом смешные вещи: они скоро знакомятся с гарсонами и туго – с соседями, они едят с ножа, дамы поражают костюмом на железных дорогах и пароходах».

Александр Герцен писал это почти сто пятьдесят лет назад. Мы не интегрируемся ни в какое общество, включая свое собственное.
Почему?

Каждый час сотрудник бассейна набирает в пробирки воду для анализа  из бассейнов и джакузи  и замеряет ее температуру (кстати, замечу, что обслуживающего персонала очень мало, но на качестве услуг это никак не отражается). Когда  погружаешься в чистую воду,  не только плаваешь и получаешь удовольствие, но и невольно знакомишься с простой жизнью и нравами обыкновенных людей.

Никто не писает в бассейн (стопроцентной гарантии, конечно, дать не могу). Даже крохи выскакивают из воды и летят в туалет. Никто никому не делает замечаний. Нет споров, криков и раздражения. Ухмылок и гримас. Пожимания плечами и обсуждения купальников – этих прозрачных тряпочек, не прикрывающих ничего. И что самое поразительное – все улыбаются и готовы к диалогу.
Только наши люди, включая и меня, нетерпимы –  по ногам выделяют «арийцев»,  по поведению —  «белую кость», по цвету, кожи и разрезу глаз определяют национальность. И,  наверное, задушили бы собственными руками  ватагу турецких отроков с вызывающим шумом, визгом и даже неким эпатажем  — нам все можно! — бросающихся в воду. Причем, с такой силой, что вода выливалась за кромку бассейна, а брызги попадали на мирно дремлющих в  шезлонгах немецких подданных всех цветов и оттенков. Что ж… турки — полноправные граждане страны, живущие там не одно поколение. Для многих  из них – немецкий язык родной. В Мюнхене они по численности (после  немцев) на  втором  месте.

Сидя в джакузи,  обязательно бы  сделали замечание  подросткам  (ноги положить некуда), слившимся в  откровенных объятиях. Татуировка и пирсинг в самых неподходящих местах – на пупке,  языке и ягодицах. Белые, черные, коричневые, желтые —  целуются, смеются. И никого это не напрягает – во всяком случае, внешне. Трудно представить ход мыслей старой фрау пристально наблюдающей за происходящим. Наверное, она против этого Вавилона на водах, представляя, что через какие — то  50 или 100 лет  немцы растворятся в чужом окружении. И это еще одна долгосрочная плата за  две мировые войны, проигранные в одно столетие, за глобализацию, за перевернутый мир, за желание искупить вину.

Как-то мы с сестрой катались по Мюнхену на трамвае. Зашел старый немец – и, услышав русскую речь, стал плакать и кричать: как меня били в плену, за   что? Мне было 18 лет, я был голодный, несчастный, меня призвали в  43 году.  При бомбежке убили   моих родителей. Я всю жизнь калека. Мы вышли на первой же остановке.

Страшен  роман «Бойня номер пять, или крестовый поход детей» Курта Вонегутта. Читая новеллу Гюнтера Грасса* «Траектория краб» — я однажды поняла, что выпало простым « фрицам», —  их  тоже убивали на  войне и бомбили их города, это они были «кормом для пороха», военнопленными и  несли позор  чужих преступлений.

« Кто-то опирался на самодельные костыли, у кого-то рука  висела на перевязи, в грязных бинтах. Кто-то босиком. Почерневшие, исхудавшие до костей лица, впалые щеки, тяжелые, ужасные взгляды. Тащились с трудом, одни еще пытались как-то держаться, другие, без сил, сгибались пополам от холода и боли. … И тут я увидела то, что поразило меня больше всего. Какие-то старушки, сухонькие бабки, похожие на черных мотыльков, подходили к колонне пленных и протягивали им куски хлеба».*
Вот эти милосердные наши старушки понимали, что все страны прекрасны, а государства ужасны, а  народ –  жертва, всегда жертва, достойная сострадания и милости.

Я  до уровня черных мотыльков так и не доросла.
Я непременно восстала бы против неустанного щебетания вьетнамских  крошек. Но даже если представить, что я могла бы это себе позволить —  была бы в полном одиночестве. Хотя буянить и восставать  у немцев больше оснований, чем у меня. Они уже предвидят последствия: 23% населения Мюнхена – иностранцы. Но у нас разные менталитеты и разное воспитание.

Поразительная картина была увидена мной однажды:  по одной из дорожек   небольшого бассейна ходил (не плавал) душевнобольной —  не буйный, не опасный,   по-своему даже миролюбивый и улыбчивый. Диагноз  не вызывал сомненья. Перекошенный, он,  судорожно взмахивая руками, падал, пугался, тонул. Минут тридцать продолжалось его безумное действо. И ни один человек не выказал своего недовольства, ни один человек не потребовал, чтобы больного удалили из бассейна. Дети и взрослые его осторожно оплывали, сотрудники спрашивали, чем они могут быть ему полезны. Он что-то мычал в ответ, и этот ответ пытались понять. А, когда он стал выходить – несколько мужчин – немцы, албанцы, турки  и индусы – стали протягивать ему руки, чтобы помочь подняться по ступенькам. Помочь больному и ущербному – нормально. Не подвиг – жизнь! Не исключение (по поводу моего приезда), а правило.

Я просто на минутку представила, что было бы в нашем бассейне, появись там такой персонаж.

Модель поведения в Германии совсем иная — все открыты для общения, не для любви – это лишнее – для контактов и взаимодействия, понимания и сочувствия. В конце концов, все говорят  на одном немецком языке. Все равны перед законом и Богом. Закон гарантирует свободу мировоззрения, совести и вероисповедания. Бог обещает: «каждому воздастся по делам его».
Когда я впервые (уже много лет назад) оказалась в Стокгольме, мои довольно близкие друзья  сообщили, что все шведы – жутко тупые, малокультурные, недуховные и  сильно пьющие. Происходил этот разговор под водку «Абсолют».

Помню свое страшное удивление. В  России была  мрачная и голодная  пора, а на меня обрушилась  райская красота шведского социализма. Этот  почти забытый разговор  вспоминается часто, особенно, когда общаюсь  по скайпу*  со  своими уже состарившимися в Швеции друзьями юности.

Со временем оказалось, что не одни шведы с французами и итальянцами такие несовершенные, еще и израильтяне «попались»   —  на весь мир трубят о своих гениальных еврейских мозгах, а сами палестинцев бедных обижают. Американцы  наивные, как дикари, жутко невежественные, хоть и в джинсах с ноутбуками в обнимку. С сушеными мозгами 26% мирового ВВП не построить…

Немцы… О, немцы! Тут и говорить не о чем – крохоборы, жмоты,  и тоже глупые.  Почему же к ним ездят лечиться, учиться, одеваться, перенимать опыт, работать в университетах*,  отдыхать? И не  возвращаются…

Какой же  загадочный симбиоз  образовался – тупые, но преуспевающие, глупые, но образованные, креативные, но бесполетные, наивные, но дальновидные,  проигравшие, но не погибшие, а  умные, щедрые, с невероятной интеллектуальной потенцией — постоянно бегут вдогонку… и жутко при этом величаются.

Ответ есть у Андрея Битова: « В нашем унижении есть самая жуткая вещь – мания величия».

Почему мы, не любя никого, хотим, чтобы нас любили и уважали? Почему мы туда едем? Возвращайтесь, господа! Вас здесь никто  не ждет! Почти по Цветаевой: «Здесь я не нужна, там я невозможна».

Наплававшись вдоволь,  и переместившись во внутренний дворик,  стала смотреть  на то, что происходило в открытом бассейне. Собственно, там всегда одно и то же, но смотреть приятно. Радостное безумие, когда включаются волны, и быстрое течение несет и кружит, как в вальсе,  и спокойная нега на спокойной воде, когда все отключается. Пожилые люди, как и дети, очень любят эту круговерть и  с нетерпением ждут новой волны. Не сам плаваешь, тебя «плавают». Интервалы десять минут. Отчаянные смельчаки выскакивают из воды,  бегают по снегу. Потом  ныряют с головой (кстати, плавать можно в шапочке и без оной, как хочется), потом с мокрыми волосами становятся под ледяной душ. Даже смотреть холодно. А весной взор ласкает прохладная обнаженность тел. Даже при игре богатого воображения,  прозрачные лоскутки или  трусики, сплетенные из искусственных жемчужин,  назвать  купальниками, даже при большом желании,  невозможно.
Все получают удовольствие от работы над собой, все запасаются энергией, жить трудно. «Удовольствие, — основная функция жизни,- доказал  известный австрийский и американский психолог и биофизик Вильгельм Райх.  — Биологический смысл удовольствия — заряжать организм энергией».

Среди плавательных бассейнов Мюнхена славится Мюллерская народная баня (Mulllersches Volksbad)   с красивым бассейном  и мраморной сауной, считавшаяся самой лучшей  (и самой большой) в Европе в начале ХХ века. Я даже не буду писать о том, что там когда-то было специальное отделение для собак, которых мыли, чистили, подстригали, пока их владельцы плавали и парились —  и тоже уникальное в довоенной Европе.

Автор проекта — австрийский  архитектор Карл Хохедер решил это здание в стиле «арт-деко» с  изысканными элементами  – трилистниками балюстрад, рельефами, часами, знаками зодиака, бронзовыми  фигурами и светильниками на расписных потолках. Так красиво, что хочется плавать в прохладных водах под звуки  воображаемого камерного оркестра, расположившегося  в одной из арок.  И чтобы обязательно звучал Моцарт.
Напротив Mulllersches Volksbad знаменитый Немецкий Музей*.  Выбор, как всегда и во всем,  индивидуален. Но можно совместить…

*Гюнтер Грасс (нем. Gunter Grass или Gra?) — немецкий писатель, скульптор, художник, график, лауреат Нобелевской премии по литературе 1999
* Подстрочник: Жизнь Лилианны Лунгиной, рассказанная ею в фильме Олега Дормана. Астрель, 2010, стр.
*Швед  Николас Зеннстроме и датчанин Янус Фриик —  гуру Р2Р технологии
*Гейдельбергский университет имени Рупрехта-Карла (нем. Ruprecht-Karls-Universitat Heidelberg) — старейший университет на территории современной Германии. Основан в 1386 году.
*Немецкий музей (нем. Deutsches Museum) в Мюнхене — самый крупный музей естествознания и техники в мире. В нём собрано около 28 000 экспонатов, представляющих более 50 отраслей науки.