Мой Город Хлебный. К 65 годовщине Победы История Разное
Пишет Лия Мишкина.
В первый день войны — народ выплеснулся на улицы Ташкента бурной многоголосой рекой, вытек на проспекты и затопил город. Все куда–то бежали, бурно жестикулируя, обсуждали потрясающую новость. Она свалилась, на далёкий от войны и Москвы древний город, как отчаянный град в июне.
Посреди пустыни, как оазис в восточной сказке, город утопал в зелени, благоухал роскошными цветами, вдоль улиц журчали арыки и теснились деревья, с раскидистыми кронами, усыпанными взбалмошными ватагами птиц, стремящихся перепеть, перещебетать друг друга. Удивительно переливались на ослепительном солнце фонтаны, поражал хрустальным ореолом и красочными радугами посреди дня! Всюду чайханы, где с 6 утра, ни свет, ни заря, после молитвы правоверные мужчины полулёжа на тахте, пили чай с горячими лепёшками и восточными сладостями, наслаждаясь пением перепёлок, так как женщинам в мечетях и в чайхане по Корану быть не положено.
Стремительно прошумели 65 лет с окончания войны. Закончился ХХ век коммунистических утопий и его разновидности – нацизма. Остались два социалистических заповедника – Куба и Северная Корея. Нагрянул Новый Век. Наступило третье тысячелетие. Исчезла самая огромная в мире страна — Советский Союз, с разницей времени от Восточных до Западных границ в 11 часов! Почило правление коммунистов. Настало время Свободной России! Поколение внуков нынче не знает кто такие Ленин и Сталин. О Марксе и Энгельсе любознательные московские мальчишки могут вспомнить. Энгельс — это памятник на Кропоткинской площади, который назидательно взирает на Храм Христа — Спасителя, а Маркс — памятник, в виде огромной головы, на Театральной площади, прежде — Площади Революции, у которого собираются в праздники возбуждённые старики-коммунисты с красными знамёнами, портретами Ленина и Сталина, с архаичными лозунгами. И всё!
Детская память Гули отчётливо сохранила лишь ОТРЫВКИ жестоких военных лет, отчаяние соседей, получивших с войны похоронки, множество эвакуированных и раненых в городе, забитом приезжими.
Безжалостное время превратило семилетнюю отчаянную девчушку ныне в солидную пенсионерку, но оставило оптимисткой, с звонким голосом, явными признаками былой красоты, молодым задором и любовью к жизни и поэзии.
В то незабываемое утро 22 июня 41 года, Гуля, маленькая непоседа, подвижная, как крутящийся волчок, мчалась за родителями, на ходу натягивая платье и сандалии, и отчаянно ревела от страха, что её оставят навсегда одну. Мама, с незнакомо–суровым лицом, стремительно поспевала за отцом на призывной пункт, дробно стуча каблуками, как барабанными палочками.
С этого дня жизнь города резко изменилась. Жители послушно сдали приёмники, давно ставшие родными, радовавшие чувственной национальной музыкой, и индийскими песнями. Взамен им на столбах из чёрного зева репродукторов дни напролёт гудел, бросавший в дрожь, суровый голос Левитана. Как эхо, круглосуточно из репродукторов в каждой доме повторялось: — ВСЁ ДЛЯ ФРОНТА — ВСЁ ДЛЯ ПОБЕДЫ!
Новости сменялись патриотическими песнями, стихами, спектаклями, для воспитания патриотического духа граждан. Среди призывников всех возрастов, бросалось в глаза множество мальчишек и девчонок, с горящими счастливыми глазами, рвущихся на фронт защищать Родину.
На вокзал прибывали бесконечные вереницы перегруженных составов, везущих госпитали с ранеными, заводы-с оборудованием и персоналом, Творческие Союзы, институты, и ещё бог весть кого. Казалось, будто все жители и предприятия европейской части Советского Союза двинулись с хозяйством и пожитками на Восток!
В Узбекистане находились — Мосфильм, Союз Писателей, Художников, Ученых. В Ташкенте пережили войну Анна Ахматова, Раневская, Надежда Мандельштам, Чуковская, Фаворский, дочь Есенина, сын Марины Цветаевой, Мариета Чудакова, юный Валентин Берестов и ещё бесчисленное множество ныне известных личностей.
В городе ютились и простые смертные – детские дома, эвакуированные граждане, переселенцы-греки, немцы, корейцы, крымские татары и ещё многие… Они обосновались стабильно, со своими культурными центрами, театрами, издавали на родном языке газеты и книги, отмечали национальные праздники. Жизнь в городе бурлила. Наступил некий творческий ренессанс. Не смотря на жёсткую цензуру, именно в те годы создавались шедевры: прекрасные книги, фильмы, спектакли, картины, стихи и песни, любимые доныне.
Поначалу многое поражало приезжих — древние мечети, восточные базары, невозмутимые верблюды и упрямые ослики, везущие поклажу по дорогам, виноградники и фруктовые сады во дворах, щедрость и гостеприимство местных жителей.
Город извилисто пересекала своенравная говорливая речка Чорсу, в которой плавали отчаянные мальчишки, имелся обширный городской парк с озером, в центре города. Всё это сочеталось с ужасающими проблемами военных лет, гибелью близких на фронтах, голодом и нищетой. Дедушка и бабушка Гульнары, родители мамы, умерли в Казани от голода и похоронены в неизвестной общей могиле!
Население катастрофически увеличивалось. Сирот любых национальностей по несколько человек кряду, разбирали уже на вокзале узбекские семьи, имевшие не менее десятка своих детей. «Город – Хлебный» задыхался, не в силах прокормить, напоить, обеспечить кровом всех граждан. По трудовым карточкам, которые были далеко ни у всех, отпускали по 300 граммов хлеба на человека, продукты, даже воду, за которой вечно стояла с вёдрами молчаливая бесконечная очередь.
Появилось множество бездомных. Они ютились, где придётся, даже в землянках. Люди умирали от голода. Каждое утро по улицам катились скорбные телеги, на которые складывали трупы, а из-под брезента жутко торчали голые ноги почивших. Народ жил впроголодь. Люди всего боялись. Город полнился страшными слухами. Говорили, что воруют детей и делают из них пирожки. На улицах продавали «лакомство» — застывшую манную кашу, разрезанную на 4 дольки, и смазанную патокой, похожей на мазут.
Школьники получали по маленькому пончику, с дыркой посредине, которые после уроков продавали. Теснота в классах была невообразимая. Учились в две смены. Портфелей не было ни у кого вовсе. Гуля, как многие, ходила в школу с матерчатой сумкой, сшитой мамой. В трамваях и троллейбусах плата была за каждую остановку. На уроки Гуля добираралась без денег на подножке трамвая, лихо спрыгивая на ходу у школы.
От отца с фронта приходили редкие письма, в виде треугольников, без марок, которые читались вслух. Школьники шефствовали над госпиталями, ежедневно выступали, писали под диктовку раненых письма, дарили им рисунки и полевые цветы. А покалеченных войной молодых парней всё везли и везли в госпитали!
Мест всем давно не хватало. Раненые лежали всюду — в проходах, в коридорах, летом и во дворе. Все они мечтали об одном–поскорее вернуться на фронт и бить врага до Победы. Вез рук, без ног, сплошь перебинтованные солдаты, почти мальчишки, радовались жизни, выступлениям детей, смеялись, когда карапуз наяривал на гармошке частушки, а девчушка писклявым голоском исполняла песни о любви. Всех детей они знали по именам, и с нетерпением ждали. Некоторые влюблялись в сестричек и даже женились.
Мама Гульнары получала 300 рублей, когда буханка хлеба стоила с рук 200! Чтобы прокормить троих детей, она работала без отдыха и отпусков целые дни напролёт, а вечерами допоздна преподавала в Пединституте. По средствам ей пришлось снимать в Старом городе в узбекской семье подобие жилища из необожжённого кирпича, состоящего из одной комнаты и прихожей, с плитой, под глиняной крышей, на которой весной буйно разрасталась трава, цвели огненные маки, а дети пускали змейки. Вода и удобства находились в переулке. На плите готовили еду, кипятили чай и зимой обогревали жилище. Уголь покупали вёдрами у хозяев. Игрушек не было вовсе, зато для детей завели под столом в ящике шуструю белую черноглазую крысу. Летом готовили и обедали во дворе на «летней кухне» из камыша, с фанерной крышей. Мыться в баню выходили по воскресеньям затемно со своими тазами и полдня безропотно сидели в бесконечной очереди.
Мама окончила дошкольный факультет Пединститута, и посему отрабатывала по направлению в Районо инспектором по детским садам. Младшего сына ей удалось устроить в ясли, среднего в детсад, а старшую – Гулю в первый класс на год раньше, потому как оставлять её дома было решительно не с кем. От непосильной нагрузки, стрессов, бытовых проблем, недосыпания и недоедания, мама окончательно подорвала здоровье и умерла после войны в возрасте 41 год. Тогда Гуле едва исполнилось 15, и началась её суровая самостоятельная жизнь.
В военные годы, предоставленная самой себе, бесстрашная и отчаянная, как мальчишка, Гуля лазила по деревьям, крышам, пожарным лестницам, и однажды обнаружила на чердаке выброшенные тетради. Вырвав чистые листы, она сшила из них тетради, на зависть одноклассникам, которых хватило до конца войны.
Главной кормилицей хозяев была корова. Всегда голодных детей в переулке обреталось множество. Гуля, вместе с ними, таскала у коровы «лакомство» — жмых, и рвала зелёный кислый урюк, при помощи, сооруженного на конце длинного камыша, фонарика. Поспевающие фрукты и виноград хозяева сторожили.
Местные жители содержали землю в идеальном порядке. Культ бесценной священной ЗЕМЛИ, посреди пустыни, был у всех в крови. Посему, когда ночью к хозяевам через крышу залезли воры, отрезали у овцы курдюк сала, от невозможности утащить её целиком, а от злости нагадили посреди двора, возмущению хозяев и окрестных жителей надругательством над землёй, не было предела.
— Конечно,- решили все единогласно,-это были цыгане! Мусульманин не мог так надругаться над священной Землёй!
Гуля давно уже живёт в Москве, и не перестаёт поражаться отношению россиян к земле–заброшенным, замусоренным и заросшим сорняками, бесхозным участкам бесценной московской земли, чего никогда не могло быть на её Родине!
Обучение в школах начиналось с 8-ми лет, шесть дней в неделю. Учёба делилось на три ступени-до 5-го, 7-го, и 10-го класса. После 5-го ребята шли работать учениками на завод, после 7-го можно было поступить в ремесленное училище, где кормили и платили стипендию. До института доучивалось меньшинство. Институтов и техникумов в Ташкенте имелось множество, и любых!
Дело в том, что ещё в 20-е годы прошлого столетия по приказу Ленина, в Ташкент прибыли составы с учёными, артистами, всевозможными специалистами, для открытия в Узбекской столице институтов, театров, музеев, клубов, библиотек. С тех давних пор Ташкент стал политическим и культурным центром азиатской части СССР.
В городе гастролировали столичные театры. Бывала Таганка с «Гамлетом» – Высоцким. Когда в Ташкенте гастролировал Большой Театр – с Улановой, Дудинской и Лепешинской — мама на всю месячную зарплату повела Гулю на балет–как на величайшее событие века. В своё время, в городе выступали божественная Комиссаржевская, Сергей Есенин. В результате у Вольпин родился сын Есенина Вольпин-Есенин, который подвергся репрессиям. Первый сын Есенина от гражданского брака в Москве с Изрядновой – был расстрелян, «как враг народа» В Ташкенте обретались в прошлом и другие знаменитости.
В городе функционировала уникальная библиотека, печатались миллионными тиражами книги, все советские журналы и газеты, имелся мраморный музей и мавзолей Ленина на Красной площади, как в Москве, где проходили парады.
Мальчишки изучали военное дело в школе, шли со школьной скамьи в суворовское училище и призывались в армию. Служили 3, во флоте 4 года. Службой в армии гордились, считали почётным долгом перед Родиной!
Большинство жителей работало на военных заводах, особенно на трёх огромных филиалах авиационного, где, после 7 класса, из-за ранней смерти матери, работала затем Гуля, одновременно доучиваясь в вечерней школе рабочей молодёжи.
Учащихся и служащих ежегодно вывозили на 2-3 месяца на хлопок — тяжёлый изнурительный труд, до тех пор, пока не выпадет снег. Кормили плохо. Спали на полу в клубах, в хлеву на соломе. Денег не платили, но никто не роптал, не отлынивал! С каждым годом повышался план сбора хлопка, после выполнения которого груди руководителей украшались новыми орденами
С 5-го класса обучение было раздельным. Лишь на совместных вечерах и в кружках Дворца пионеров состоялось общение ребят, завязывалась дружба мальчиков и девочек.
С незапамятных времён, Гуля сочиняла стихотворения и посещала во Дворце пионеров «Литературные Четверги». Ведущая их учительница литературы тайно давала Гуле читать стихи запрещённых поэтов – Блока, Есенина, Цветаевой, Ахматовой, Мандельштама, Пастернака и других «изгоев литературы», за что вполне могла поплатиться 10 годами заключения, «без права переписки», т.е. расстреляна!
С тех пор Гуля поняла, и запомнила навсегда, как велика, значительна и опасна роль писателей и литературы, если за стихи ссылали и даже расстреливали. Ещё Гуля посещала драмкружок, где выступал юный Владимир Рецептер, ныне известный питерский артист и поэт.
Кончилась война. Отец Гули вернулся цел и невредим, увешанный орденами и медалями, дойдя с боями солдатом до Берлина, получил в Ташкенте большую комнату с прихожей в Старом городе. Без отопления, с водопроводом и общей летней уборной на улице, в многонациональном дворе семья впервые зажила под своей крышей, в весёлой дружной компании с соседями, и даже со временем завела козу, курицу и двух котят. Позже с ними поселились дедушка и бабушка, возвратившиеся из 10- летней ссылки на остров Муйнак.
В каждой махалле имелась мечеть, на макушке которой в большом гнезде, как скульптура, неподвижно красовался на одной ноге аист, а спозаранку будил с высоты минарета пронзительный голос муэдзина, созывая правоверных мужчин на молитву. Ещё непременно существовал хауз, окружённый деревьями водоём, с вечно холодной зелёной водой, в котором вечерами заливались лягушки и выделывали немыслимые рулады.
Особенно я потрясена абзацем, начинающимся со слов «В городе гастролировали…»
Aida[Цитировать]
Противно даже читать эту ложь.
Рэм[Цитировать]
Ну, это не то чтобы ложь, а по форме продолжает глубинную связь бузины с дядькой и Киева с огородом
Aida[Цитировать]
Люди, будьте снисходительны!
Прочитал сначала комменты возмущенные, потом текст — никакой лжи нет, просто автор эмоционально изложил события прошлой жизни, это же явно не литератор, но автор вполне искренен, видимо, немолод — какие-то хронологические вехи сдвинулись. Это открытое, искреннее описание жизни, полное любви к Ташкенту.
Артем[Цитировать]
Согласен. Но вот как эту фразу из текста понимать о 1941 г.: «В городе ютились и простые смертные – детские дома, эвакуированные граждане, переселенцы-греки, немцы, корейцы, крымские татары и ещё многие…» Корейцы появились в Узбекистане в 1937 г., и их никогда не было в Ташкенте, их переселили на целинные земли в Ташкентской области, они отмечались в спецкомендатуре и могли быть в Ташкенте, если поступали в вузы. Немцев, согласен, переселили в 1941 г., но их тоже не было в Ташкенте и Узбекистане, они были в южном Казахстане и Киргизии. Крымских татар переселили в 1944 г., и их тоже не было в Ташкенте! Только те, кто поступил на учебу. Греки-политэмигранты прибыли в 1949 г. Причерноморские греки прибыли в 1944 г., и их не было в Узбекистане, их поселили в Пахтааральском районе, который тогда входил в состав Казахстана. А еще многие — это кто? Чеченцы? Их не было в Узбекистане. Ну, и т.д.
Рэм[Цитировать]
Все смешалось в доме Облонских! Согласен.
Это ведь написано без исторической базы — на эмоциональном остатке, просто представлена картина мира, отложившаяся в памяти. Может, человек вообще не обремен историческим сознанием.
Артем[Цитировать]
Может быть, если уж не «беременеешь историческим сознанием» (с) Артем), то тогда указывать какой-нибудь вымышленный изумрудный город?
Рэм[Цитировать]
Да…. А ведь кто-то коментарии и не читает.
Николай[Цитировать]
А помните памятник Комиссаржевской в маленьком круглом скверике возле маленького домика на углу Ленина и Узбекистанской?
Акулина[Цитировать]
А вот того,что я знаю о военном Ташкенте на эссе не хватит…а у молодого поколения и вовсе нечего вспомнить…А этого забывать нельзя!
Мой отец пошел работать в 11 лет-это 1942 год и получал полноценную рабочую карточку,на которую получал продукты и кормил и себя,и свою мать,которая в то время тяжело болела…
Особенно он любил американский лендлизовский джем,который смешивал с довоенными сухарями(их он нашел на шкафу-в Ташкенте хлеб никогда не выбрасывали)—их он размалывал и смешивал с джемом—это были его пирожные…
А еще…в 1943 умерла тетка отца-выпускница института благородных девиц—от голода-карточки потеряла…
alla[Цитировать]
Просто бред !
Gereh[Цитировать]
Давайте будем добрее! Конечно, тут много путаницы, искажения фактов. Но ведь автор пишет не историческую статью, а, как я понимаю, собственные воспоминания. Воспоминания человека, который был в те годы ребёнком, многое воспринимал по-детски, а потом историю Ташкента, как и большинство из нас, не изучал.
Я считаю, что этот текст может иметь определённую ценность за счёт описанных в нём мелких бытовых деталей и общего эмоционального настроя.
Практически все мы тогда и не родились, потому любое живое свидетельство стоит сохранить, отчётливо понимая, что в нём есть ( и не может не быть) множество исторической путаницы.
А в комментариях можно внести фактические поправки.
НаталиМ[Цитировать]
Что то совсем запутали ;-) Рэм — это как так не было корейцев в Ташкенте, а Куйлюк, а Циолковская ? Греки — греческий городок между Циолковской и площадью Горького, район Тизиковки, Болгарские огороды ? Крымские татары — 9; 10; 11 кварталы Чиланзара ?
Анатолий[Цитировать]
Анатолий, Рэм не говорит, что людей этих национальностей в Ташкенте не было, он просто уточняет время их массового прибытия.
НаталиМ[Цитировать]
Натали, судя по посту Рэма понятно, что даже после переселения люди этих национальностей могли появиться в городе только для учебы, либо посетить комендатуру — «Корейцы появились в Узбекистане в 1937 г., и их никогда не было в Ташкенте, их переселили на целинные земли в Ташкентской области, они отмечались в спецкомендатуре и могли быть в Ташкенте, если поступали в вузы. Немцев, согласен, переселили в 1941 г., но их тоже не было в Ташкенте и Узбекистане, они были в южном Казахстане и Киргизии. Крымских татар переселили в 1944 г., и их тоже не было в Ташкенте! Только те, кто поступил на учебу. Греки-политэмигранты прибыли в 1949 г. Причерноморские греки прибыли в 1944 г., и их не было в Узбекистане, их поселили в Пахтааральском районе…». Я и написал опровержение ;-) сам учился с крымскими татарами в 184 школе. Жил возле греческого городка на Циолковской.
Анатолий[Цитировать]
Я сначала прочитала комментарии, вставила свои 3 копейки, а уж потом ВНИМАТЕЛЬНО прочитала статью. В связм с этим хочу сказать, что у каждого из нкас свой жизненный опыт (возможно, на генетическом уравне) и своя точка оценки одних и тех же фактов.
1. Крымские татары отмечают день депортации 19 мая 1944 года. В том же 1944 году из Крыма вывезли армян, греков, болгар. Греки, которые жили в городках выли эвакуированы из Греции, появились позже и греками-понтийцами не дружили, а то и прямо враждовали.
2. В Ташкенте живет Виктор Петрович Каминский, который вспоминал военные годы (он родился в 1929 году, поэтому его воспоминания вполне внятны). Он рассказывал, как в школе выдавали маленькие булочки (бесплатно).Чтобы булочка стала побольше, на нее на пару уроков садились и она расплющенная «становилась побольше». В школу приходили с концертами эвакуированные артисты разных жанров и за выступления им нужно было платить этими самыми булочками, которых было ужасно жалко.Так, что В.П.говаривал, что у него стойкое неприятие всех видов искусств
Акулина[Цитировать]
прошу прощения за очепятки
Акулина[Цитировать]
Мне кажется, что такие публикации не делают чести данному сайту. Также, как и стихотворение»Детское». Для подобного самовыражения , я считаю, достаточно и комментариев.
tatjana[Цитировать]
нда… И с каких это пор Блок, Ахматова и Есенин были запрещенными? Точно знаю, что официально Есенина не запрещали, не рекомендовали — это да, а Маяковский вобще считался пролетарским поэтом. И Ахматова — если б её не печатали, то за что тогда ее исключили из Союза советских писателей в 1946 году?.. Я очень бережно отношусь к любым воспоминаниям о любимом Ташкенте, но все-таки нужно как-то редактировать, указывать на ошибки… Особенно раздражает, когда нацизм или фашизм приравнивают к коммунизму — это абсолютное отсутствие логики и здравого смысла, да еще и элементарных знаний…
Ольга[Цитировать]
А по моему, очень хороший очерк ! Просто мало кто любит услышать или прочитать ПРАВДУ. Все больше и больше начинаем жить, как в Европе — завуалированная информация и белозубая улыбка встречного со словами «Хау а ю», которому абсолютно наплевать кто ты и какие у тебя проблемы!
Анатолий[Цитировать]
да, справедливости ради хочу дополнить и про корейцев — Первое организованное переселение отмечено в 1925 году, когда 25 корейцев, прибывших из России, создали близ Ташкента рисоводческую артель «Ирсим» («Единомыслие»). Его первым председателем был Ким Николай. Артель занималась рисосеянием. Среди членов артели был и Пак Кен Дё, давший свое имя и поныне знаменитому сорту риса «кендё». В 1931 году несколько небольших хозяйств, в т. ч. «Ирсим», объединились в один колхоз, названный «Октябрем». Через два года он получил свое знаменитое имя — «Политотдел». Так что и до 1937 года корейцы жили и работали в Ташкенте…
Ольга[Цитировать]
Уважаемый Анатолий!Интересно где и какую правду вы нашли? Обо всех событиях, описанных в статье и перепутанных донельзя, было на страницах сайта много серьезных с проверенными данными публикаций. Егений Семенович, может стоит иногда возвращаться к старому, например , к статье Семена Новопрудского* О Ташкенте с любовью*…
Лилия С[Цитировать]
Лилия, у меня бабушка в Ташкенте жила с 29 года. И все, что написано в статье Лии Мишкиной я услышал из уст человека, который все это видел воочию. Согласен, статья написана эмоционально, но лжи в ней нет !
Анатолий[Цитировать]
Интересное обсуждение, два вывода.
1. Наверное все равно стоит публиковать воспоминания и рассуждения субъективные, вызывающее споры, мы же не академический журнал. Каждый может написать с чем он не согласен и добавить свои воспоминания, получится как копилка воспоминаний.
2. Лилия Яковлевна права в том что подметила некоторое противоречие сайта: обсуждаются только свежие публикации, а отличные материалы двух-трехлетней давности многие и не читали. Возможно нужен механизм ротации материала или напоминания. Что думаете по этому поводу?
Скляревский Е.[Цитировать]
Анатолий, слава Богу, Вы не учились в 1941-ом году с крымскими татарами в 184-ой школе.Вы бы первоисточник внимательно прочитали, где речь идет именно о 41-ом годе, прежде чем ссылаться на греков, корейцев и татар с Чиланзара.
Рэм[Цитировать]
;-) Крайне тронут Рэм такой заботой обо мне. Действительно, Слава Богу, что не довелось учиться в 41 году. А что Вы имеете в виду под словом «первоисточник» ? Свой пост ? Очерк Лии Мишкиной ? Семена Новопрудского ?
Анатолий[Цитировать]
ДЛЯ ЛИИ М,
Мы детскими глазами
Войне смотрели в тыл:-
мы видели как кто-то
На подвиг уходил.
Мы видели как кто-то
В своём углу дрожал,
Мы виденли как кто-то
Кого-то проважал.
Мы видели мальчишек
Нырявших в эшалон,
Что б защитиь от гадов
Свой мир,свой кров,свой дом.
Мы видели как кто-то
С плеча рубаху снял,
За тем, что б кто-то рядом
От ран не умирал.
Мы видели ,как в ярком
Совсем ином краю
Родними стали люди,
Слились в одну семью.
Мы видели как те кто
Врагу сломал хребет
Вдруг оказались»некто»
Н о принял всех ТАШКЕНТ
Он принял тех,като ранен
И тех кто был здоров.
Всем место предоставил
Еду и труд и кров.
Может быть это корявое изложение,но
оно-изложение очевидца.
Ваше ЭССЭ всколихнуло воспоминания
давно прошедшего. НО -МИР ВХОДЯЩЕМУ!-
с ув. Глафира
glaf3ira[Цитировать]
Чушь ! Полная белиберда! Бред сумасшедшей!Какие крымские татары в 41-м году?!
Греки, корейцы, немцы со своими культурными центрами ?
«В своё время, в городе выступали божественная Комиссаржевская, Сергей Есенин. В результате у Вольпин родился сын Есенина , который подвергся репрессиям.» В результате выступления Комиссаржевской у Есенина родился сын ? Как это ?
Какой » мраморный мавзолей Ленина » в Ташкенте?!
Театр на Таганке гастролировал в Ташкенте в конце 60-х, Большой — в начале 70-х.
На какой балет гулина мама водила её в конце войны ?!
И не по » приказу», А по Декрету Ленина был организован САГУ, а про артистов можно поподробней? Кого из них прислали ?
» Мосфильм» был эвакуирован не в Ташкент, а в Алма-Ату.
Чердак под глиняной крышей — это как ?
Голодные школьники торговавшие булочками, которые им выдавали, корейский рис, туалет в Старом городе » в конце улицы» , перепёлки, учительница, дававшая семикласснице » запрещённые» стихи, голова К. Маркса на театральной площади в Москве — всё смешалось в доме Облонских, т.е. в голове экзальтированной мемуаристки.
Советскую Власть пнуть — это обязательно для таких историков. И всех расстреляли и репрессировали… И КНДР тут и Куба…
Противно читать этот бред !
Евгений, может надо как-то фильтровать сообщения на Вашем сайте ?
Чтобы было хоть подобие правды в сообщении ?
geolog18[Цитировать]
Не добрая статья… смесь воспоминаний, политики и ненависти….жутко
Eugen[Цитировать]
Что и неприятно читать, так это грубость в отзывах людей, которые, видимо, полагают, что сайт — это издательский ресурс академического института, но сами, к сожалению. не владеют академической манерой изложения своего несогласия с автором.
Ирина[Цитировать]
А 1000 сом- на гривны-? Это сколько? Или только
через доллары-Помогите перевести-кио знает.
Спасибо!
glaf3ira[Цитировать]
Дорогие русскоязычные читатели!
Факт, что данное эссе Лии Мишкиной читается с интересом. Но если уж мы хотим на страницах этого журнала читать правду об истории любимого Таша, то попросим уважаемого Евгения Скляревского тщательее редактировать изложенное.
Хочется что б к написанию подобных статей привлекали коренных местных жителей, уж они-то получше знают историю родного города.
ташкент-воронеж
Виолетта[Цитировать]
Субъективно (равно как и всё в этом мире), но от этого пост не становится хуже, а даже наоборот — очень интересно было почитать… Кто-то увидел здесь что-то политичное, а мне увиделось совсем позитивное…
А всем, кто написал в комментах, что это чушь — берите перо (ну или клавиатуру) в руки и пишите… пишите свои посты, может и напишите что-нибудь интересное… А пока вы — как грабители — нагадили посреи огорода и рады…
Фаррух[Цитировать]
Я родилась после войны. Военный Ташкент знаю по рассказам мамы. Было много пережито тяжелого, страшного… Но, когда мама рассказывает про военный Ташкент, какая-то неведомая сила наполняет ее. И я понимаю- да, было тогда отчаянно тяжелое время, когда все с волнением слушали сообщения с фронта, читали письма фронтовиков. Все были собраны в один крепкий живой кулак- все для Победы. У моей мамы до сих пор осталось это ощущение кулака.
Были, конечно, отрицательные моменты, но они ушли на второй план, а на первом осталось ощущение огромного единения людей, противостоящих войне.
Ну, конечно, в статье много неточностей. Я когда читала, просто размещала эти неточности на свои временнЫе места.
Мне кажется, дело не в неточностях, а в акцентах. Вот в стихотворении Глафиры акценты во многом совпадают с акцентами моей мамы- там есть ощущение крепкого кулака, действующего по высоким духовным законам.
Вспомните описание военного Ташкента у Рубиной- как много там положительного! Как много любви в каждой строчке романа «На солнечной стороне улицы» к Ташкенту, к людям!
От статьи такого ощущения нет. И совсем не из-за неточностей, и не потому что автор статьи -не Д. Рубина.
Галина[Цитировать]
Уже 33 комментария к статье. Несколько раз пытался прочитать эту статью, но почему то не получалось. Сегодня потратил много времени и внимательно прочитал и статью и комментарии. Что могу сказать? Почему кинорежиссер может иметь право на свое собственное видение мира, и за это он может получать всевозможные награды, а простого человека за такое же должна накрывать волна возмущения и негодования? Не понимаю!
Уважаемые дамы и господа, про 41 год говорится «В то незабываемое утро 22 июня 41 года» и всё. Далее текст не привязан к 1941 году. Следующий абзац заканчивается предложением «Как эхо, круглосуточно из репродукторов в каждой доме повторялось: – ВСЁ ДЛЯ ФРОНТА – ВСЁ ДЛЯ ПОБЕДЫ!». Это было лозунгом всей войны – до 1945 года. Следующий абзац так же относится к всему периоду войны: «… с горящими счастливыми глазами, рвущихся на фронт защищать Родину.». И это еще можно долго продолжать.
Теперь отдельно про крымских татар. Ташкентский инструментальный завод – это полностью их детище вместе со всем городком вокруг этого завода. Институт селекции имени Шредера, то же их вотчина. В Ташкенте, с тех пор как они уехали больше нет сорта помидор «Яблочные». Именно крымские татары у нас его культивировали.
А теперь про чеченцев. Джохар Дудаев – закончил среднюю школу с золотой медалью в Газалкенте, расположенную рядом со стекольным заводом.
Наконец и я то же учился в Ташкенте, в средней школе и среди моих друзей были, и чеченцы, и крымские татары, и грек македонец, и дети греков политэмигрантов. У всех у них действительно были свои национальные культурные центры, куда я вместе с ними ходил.
Вообщем постарайтесь не говорить людям грубых, хлестких слов. Жизнь развивается по спирали и когда нибудь тот поток негатива, который вы когда то на кого то обрушили может обрушиться и на вас. («Обратка сработает»).
Vic_Tor[Цитировать]
Vik_Tor, откуда сведения Дудаев и Газалкент?
Я всегда знала, что чеченцев сослали в Казахстан.
вот что в инете http://crynews.ru/persprint/535.html
» Джохар Дудаев родился 15 апреля 1944 года. В том же году его семья была депортирована в Казахстан. »
Виолетта[Цитировать]
У кинорежиссеров со своим видением, кроме наград, бывает еще и волна критики. Когда эта статья Лии получит награду, адекватную режиссерской, готова буду пересмотреть свой взгляд
aida[Цитировать]
Бывает пространственный кретинизм (это когда человек лево-право путает), а у автора статьи видать временной кретинизм: все в одну кучу запихала — и войну, и Есенина, и Высоцкого, и культурные центры.
Фарида[Цитировать]
Галине. Хорошо бы пообщаться с вашей мамой.
По вашим сообщениям у меня сложилось впечатление,что многие события прошлого
мы не только помним похоже,но и чувствуем
сходно. Единомыслие-великая сила!…(шучу)
с ув. Глафира
glaf3ira[Цитировать]
Фарида, нет, автор прекрасно ориентируется во времени, просто композиция текста настолько рыхлая и беспомощная , что читателю очень трудно понять, что хочет сказать автор и о каком времени идёт речь.
Я заглянула в её ЖЖ. В профиле автор пишет, что она литератор и журналист. Конечно, в таком случае предъявляются особые требования…
Но не будем так строги. Негатива я там не увидела, вот тут зря её ругают, по-моему.
НаталиМ[Цитировать]
Виолетта, моя информация не из интернета. Эту школу закончил мой друг и тоже с золотой медалью. Его мама преподавала математику в этой школе. А стенд с фотографиями выпускников медалистов висел в вестибюле, он только стал президентом Чечни. В тот момент этим они гордились. А вот как он попал в Газалкент я не знаю.
На счет тех, кто самостоятельно покидал места ссылки, так их было не мало. Нашему авиационному заводу были нужны специалисты как воздух. Своя сеть ПТУ, свой техникум, институт. Мы жили в жилом доме авиазавода и в соседнем подъезде жила семья крымских татар. С одним из сыновей я учился в одном классе. Вот, что от него узнал. Отец был директором ПТУ в Крыму еще до войны. После их депортации в наши края есть было нечего, умерли жена ребенок. Он пошел на авиационный завод, пообещал организовать ПТУ с обучением рабочих работе на металлорежущих станках. Как говориться: «Сказал – сделал». Сначала он жил один в общежитии. Позже женился на одной из таких же депортированных, как он. Мало того, что ему помогли и ее легализовать в Ташкенте, так они еще получили однокомнатную квартиру. В нашем доме они жили уже в очень хорошей, по тем временам, трехкомнатной квартире. Но даже в 60-е годы они очень боялись лишиться легализации. После смерти отца один из сыновей встал на его место, а ПТУ стало одним из первых в республике обучать рабочих работе на станках с числовым программным управлением. Это был яркий пример. А сколько на заводе было мотористов, механиков и других технических специалистов, из числа депортированных, так это даже не измерить.
Vic_Tor[Цитировать]
Vic_Tor,
про Дудаева понятно, что ничего не понятно. ладно.
а про крымских татар в Таше я ничего не писала. это не ко мне.
а вообще-то спасибо за комменты.
С уважением, виолетта, ташкент-воронеж.
Виолетта[Цитировать]
Глафира,
моей маме будет скоро 86 лет. Она чувствует себя соответственно возрасту. Лет 30 назад она меня приводила в общежитие на Лабзаке, где жили студенты во время войны. Именно там были прожиты самые тяжелые и отчаянные годы, когда казалось все висит на тоненьком волоске. Но как все за этот волосок держались! Мама много и взволнованно рассказывала о том, как и чем тогда жили студенты.
Когда я несколько лет назад принесла маме книгу «На солнечной стороне улицы», она в нее вцепилась и попросила ее оставить у себя. Так ей пришлась книга по душе. Ведь там описывается именно то самое общежитие.
Недавно я решила сама сходить на Лабзак (мама уже не в состоянии). Конечно, я понимала, что этого здания уже нет, но почему то надеялась на чудо. Я долго ходила и стояла на том самом месте, уточняла у мамы по телефону, исходила весь перекресток вдоль и поперек… Чуда не случилось. А мне так хотелось прикоснуться к этому месту душой, запечатлеть его на фото. Так и ушла с чувством невосполнимой потери. Все в этой жизни надо делать вовремя- это так просто. И так непросто осуществить.
Поколение мамы прошло через войну, сталинизм. Но в душе остались не только ужас лишений, страха, несправедливости, унижений от властьпридержащих, но и оптимизм и чувство несгибаемой внутренней свободы. Господи! Дай Бог нам всем сохранить это в неприкосновенности.
Я всего лишь хочу сказать, что у меня внутри нет такого резонанса со статьей, вот и все. Если кто-то думает иначе- конечно же, это право каждого.
Галина[Цитировать]
Галина
По поводу «На солнечной стороне…» — а как насчёт этих строчек —
«…Не помню названия улиц. Впрочем, их все равно переименовали. И не люблю, никогда не любила глинобитных этих заборов, саманных переулков Старого города, ханского великолепия новых мраморных дворцов, имперского размаха проспектов. Моя юность проплутала этими переулками, просвистела этими проспектами и — сгинула…»
Я всю жизнь провёл именно среди «глинобитных этих заборов, саманных переулков Старого города» и для меня они намного дороже, нежели бетонные клетки Нового города… Так что же с первых строчек книги возникла антипатия к этой книге, думал, что с прочтением пройдёт, но… к сожалению после прочтения негатив остался в душе… уж лучше буду дальше читать Пелевина и Лукьяненко…
Фаррух[Цитировать]
Фаррух!
Давайте отбросим экивоки и назовем вещи своими именами.
Книга Рубиной предназначалась не Вам. Она для тех, кому дОроги переулки между Урицкого и Каблукова, или между Шота Руставели и Педагогической, для тех, кто твердо знает, что в Сквере могут сменяться памятники, но чинары остаются неизменнными, для тех, кто убежден, что от Сквера в сторону гор идет улица Пушкинская.
Понимаете, Фаррух, всё это вопрос выбора. Сколько личной свободы человек готов уступить.
Сколько изменений окружающей жизни должно произойти, что бы человек почуствовал себя чужим там, где родился. Какие книги читать, наконец.
Eva[Цитировать]
Знаете, сравнение данного текста с творчеством Рубиной просто некорекктно и неуместно, простите за грубую откровенность.
А Ташкент Рубиной — это ЕЁ Ташкент. Мой Ташкент другой, хотя мы с ней совпали по времени. Но я знаю, что и её Ташкент был, и глинобитный тоже был. Я его не то что не любила… Мне стыдно было, когда я через него из новенькой квартирки на Ц-4 ехала в новенькое здание Университета. Я и тогда, и сейчас уверена, что человек должен жить в нормальных условиях, а не в мазанках. И всем этого желаю!
НаталиМ[Цитировать]
Простите за ошибку. Имелось в виду «некорректно». От жары одурела.
НаталиМ[Цитировать]
Так, к слову, не в противовес, а в продолжение темы. Глинобитная «мазанка» климатически куда более оправдана, нежели панельные строения. Основной Ташкент всегда был такой, и сейчас во многом такой. Жизнь на земле экологичнее жизни на этаже. Только и в мазанке должны быть воды электричество, отопление и канализация. В махаллях чуть дальше от центра, много домов-усадебок с основным домом, летними кухнями, ухоженными двориками, надворными «флигелями». Их стоимость обычно не по карману обитателям панельных тараканных трущоб. И еще в тему. Неделю назад была в Кронштадте. Как во всяком российском городе, там много переименованных улиц. На каждой переименованной улице висят таблички с названиями. Сверху новое название улицы, ниже — прежнее название. И удобно, и приятно, и в памяти горожан прежние названия не стираются.
aida[Цитировать]
Фаррух!
Я прошла мимо этой нелюбви Рубиной к саманным постройкам, потому что в романе есть вещи гораздо более важные. Рубина уносит читателя в такие глубины и на такие высоты, что эта ее нелюбовь кажется пустяком. Примерно так, как влюбленный не замечает недостатков. Я с ностальгией вспоминаю саманный Старый город, хотя никогда там не жила.
Вы знаете, оказывается, не все читатели могут простить Рубиной, что многие ее герои- евреи. Сама читала в отзывах на Имхонете и даже вступила в полемику по этому поводу.
Не удивляйтесь, но мне кажется, ваша реплика по поводу романа и критика по поводу героев-евреев — имеют одни и те же корни. Дело в том, что роман Рубиной гораздо глубже, чем саманные постройки и национальность героев.
Я бы провела параллель между «На солнечной стороне улицы» и рассказом «Любка».
Вспомните В. Гроссмана: «Время любит лишь тех, кого оно породило. Самое трудное- быть пасынком времени». Это сказано как будто специально для всяких «бывших», которыми был наводнен Ташкент в романе «На солнечной стороне улицы», и это же можно сказать о героях «Любки». И те и другие пережили тяжелое время, оставшись при этом людьми, они стремились к доброму, высокому и прекрасному, и нет ничего важнее этого в жизни.
Да простите вы Рубиной нелюбовь к саманным постройкам! Попробуйте посмотреть на Ташкент с исторической стороны. Мы ведь сами уже прожили эту историю. И можем судить, права ли Рубина. По моему- права.
Галина[Цитировать]
aida, ты общалась с ольгой калининой&?
если да, то мы знакомы.
ответь мне на майл:
lvioleta@list.ru
спасибо
Виолетта[Цитировать]