«Хлопковое дело» в Узбекистане История

Нечто вроде стихийного бедствия постигло Узбекистан 25 лет назад, когда в республику нагрянула “следственная группа” Генеральной прокуратуры СССР во главе со следователями по особо важным делам Т. Гдляном и Н. Ивановым с предписанием расследовать дела, связанные с коррупцией в высших эшелонах партийного и государственного руководства республики. Их деятельность привела к появлению так называемого “хлопкового дела” в Узбекистане.

ХЛОПКОВАЯ ПОЛИТИКА СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА

В 1990 г. хлопок занимал 65% всех орошаемых земель Узбекистана. В республике утвердилась хлопковая монокультура или, как называют на западе, коттонизация экономики, когда хлопок становится королем политики и экономики. Такая система требует утверждения капитанов производства, командующих людьми, современных надсмотрщиков и безоговорочно исполняющих приказы сверху. С этой целью была создана новая социальная прослойка в обществе — управленцев и администраторов.
Сюда входили председатели колхозов, директора совхозов, управляющие трестами по заготовке хлопка, директора хлопкоочистительных заводов, секретари партийных комитетов, бухгалтеры, заведующие складами. Они распределяли должности, определяли заработки, устанавливали премиальные и т. д.
Стало нормой делать подношения партийным руководителям, чтобы заслужить их поддержки. Председатели колхозов тащили секретарям райкомов, а те, в свою очередь, секретарям обкомов, те в Ташкент и Москву. Обман, приписки, рапорты о несобранном хлопке, бумажные отчеты о “трудовых подвигах” стали обычным явлением и все знали, что за ними стоит ложь и обман. Знали об этом и в Москве, но ведь и там были партийные и государственные чиновники, кормившиеся за счет этого обмана, Поэтому правительственные награды и звания “героев социалистического труда” лились из Москвы как из рога изобилия.

КРЕМЛЕВСКИЙ СЛЕД “ХЛОПКОВОГО ДЕЛА”

После смерти Леонида Брежнева, 12 ноября 1982 г. Генеральным секретарем КПСС был избран Председатель КГБ Юрий Андропов.
За 15 лет пребывания в должности председателя КГБ он получал самую достоверную информацию о действительном положении в стране. Она катилась к гибели. В зарубежной печати открыто писали о скором развале Советского Союза, и его информация подтверждала эти прогнозы. Он все более убеждался, что стране нужны не имитация реформ, а глубокие системные и структурные преобразования, которые могли бы за определенный срок вывести её на современный уровень технического и социального прогресса. У него созрело твердое убеждение о необходимости начать эти преобразования с ликвидации всевластия партийной верхушки, которая судорожно цеплялась за власть и свои привилегии. Она превратилась в реакционно-консервативную силу, стоявшую на пути перемен.
Но знал Ю.Андропов и другое — с партийной элитой шутки плохи. Он сам участвовал в заговоре против Н.Хрущева в 1964г. и хорошо уяснил себе, что всякая попытка нанести ущерб её интересам или лишить их привилегий в советском обществе приводит к заговору и отставке диссидента в собственных рядах “по состоянию здоровья”. Вся партийная система КПСС напоминала волчью стаю, готовую растерзать своего вожака, при первом его промахе.
Андропов решил превратить партийно-политическую борьбу в уголовное дело по расследованию коррупции в партии и государственном аппарате. У него для этого было достаточно информации, документально подтвержденных фактов. Первым делом он убрал двух своих заклятых врагов — министра внутренних дел СССР М.Щелокова, близкого друга и соратника Л. Брежнева, и могущественного партийного босса, первого секретаря Краснодарского крайкома партии С.Медунова. В Политбюро никто не выступил в их защиту, оба были слишком известны своими злоупотреблениями и наглым поведением, которое им прощалось при Брежневе. Затем Андропов решил разгромить кремлевскую крепость и партийную номенклатуру организацией громких уголовных дел в одной из национальных республик, которая могла бы вывести на центральный аппарат партии и союзных правительственных чиновников. Посоветовавшись с некоторыми членами Политбюро, он решил провести такую операцию в Узбекистане.
Выбор на Узбекистан пал не случайно. У Ю. Андропова сложились неприязненные отношения с 1-м секретарем ЦК КП УзССР Шарафом Рашидовым. В республике у него была сильная сеть заслуживающих доверия осведомителей на всех этажах партийной иерархии, а также на местах, которые информировали о злоупотреблениях, связанных с хлопком: обмане, приписках, взяточничестве и разложении партийной верхушки, полном пренебрежении к законам и партийной этике. В его распоряжении оказались фотографии жилищных условий первых секретарей обкомов Хорезмского (М.Худайберганов), Бухарского (А.Каримов), Каракалпакского (К.Камалов, сват Рашидова) и Кашкадарьинского (Р.Гаипов).
Их дома были похожи на помещичьи усадьбы со слугами, крытыми бассейнами, теннисными кортами, саунами, гаражами, складами, винными погребами. Усадьба Худайберганова напоминала дворец хивинских ханов. И все на глазах народа, у которого была регламентированная норма жилья в 8 м кв. Они жили как местные царьки, не опасаясь ни партийного, ни государственного контроля, ни уголовного кодекса.
Наживаясь на бедствиях своего народа, новые господа не забывали и своих московских покровителей. Они “честно” делились плодами своего положения с ними, щедро одаривая их крупными суммами наличными и богатыми подарками. Узбекистан выделялся особо крупными масштабами хищений и злоупотреблений и невиданной коррупцией партийного руководства. Здесь господствовала партийная мафия, всесильная и самодержавная.
Андропов хорошо знал об этом. Но ему нужны были конкретные убедительные факты, уличающие в коррупции и злоупотреблениях высшее московское партийное и государственное чиновничество и основания для санкций, которые не вызвали бы ни тени сомнения в их обоснованности. А Узбекистан мог дать более чем убедительные факты, он был богаче других азиатских республик и злоупотребления здесь отличались своими масштабами.
В начале января 1983 г. после заседания Политбюро Ю.Андропов пригласил в свой кабинет на Старой площади Ш.Рашидова и сделал ему устный выговор, но отложил освобождение от должности на конец года. Это было предупреждение Рашидову, практически означавшее предложение о добровольной отставке. Но, видимо, ему показалось, что еще не все потеряно и он еще может продлить свое пребывание на посту партийного руководителя республики. Выполнение плана и обязательств по хлопку могло бы положительно сказаться на судьбе его политической карьеры и укрепить его позиции. Кроме того, уже тогда было известно, что Андропов безнадежно болен и долго не протянет. А вдруг… тогда нечего было бы бояться.
Уход Ш.Рашидова со своего поста верховного руководителя республики был бы для него гибельным. На нем сходилась вся мафиозная хлопковая паутина, и он был носителем всех тайн узбекской хлопковой алхимии. В живых его не оставили бы…
В феврале 1983 г. Политбюро ЦК КПСС приняло постановление о расследовании злоупотреблений в хлопководстве Узбекистана и поручило Генеральной прокуратуре СССР создать следственную комиссию. Ю. Андропов добился важного решения. Следственная комиссия получала полномочия от Политбюро с широкими функциями, никто не смел ей препятствовать, и она могла вызывать кого угодно на допросы.
В начале апреля 1983 г. такая комиссия была создана во главе с Тельманом Гдляном и Николаем Ивановым. 25 апреля она прибыла в Ташкент в полном составе и начала широкомасштабную работу по расследованию уголовных дел, которая получила название “хлопковое дело”. Попытка Ш.Рашидова взять работу комиссии под свой контроль успеха не имела. Гдлян ответил через председателя республиканского КГБ Л.Мелкумова, что комиссия работает на основании решения Политбюро, и все материалы он может получить только там. Узбекская клептократия занервничала, впервые их босс получил отказ в знакомстве с материалами такого рода дела. В воздухе запахло грозой. Вожак промахнулся, ему не доверяли.

СЛЕДСТВЕННАЯ ГРУППА НКВД

«Хлопковое дело» в УзбекистанеСледственная группа работала в Узбекистане шесть лет вплоть до 1989 г. За это время было допрошено 20 тыс. человек. Её работа нарастала как снежный ком. Было открыто 800 уголовных дел, по которым было осуждено на различные сроки свыше 4 тыс. человек, обвиняемых в приписках, взятках и хищениях. Из них 600 руководящих работников, десять Героев Социалистического труда. У осужденных, говорится в докладе комиссии Верховного Совета СССР по проверке работы следственной группы, изъято на 100 млн рублей денег и ценностей, нажитых преступным путем. По обвинению в получении взяток было арестовано и осуждено 29 руководящих работников МВД Узбекистана и СССР, четыре секретаря ЦК КП УзССР, восемь секретарей обкомов партии.
Следственная комиссия работала как группа ЧК, не считаясь с законами, процессуальными нормами. Добиваясь восстановления законности, она сама грубо нарушала законы. Использовались все методы сталинского НКВД, чтобы выбить из подозреваемых необходимые признания. Основные вопросы решались Т.Гдляном и Н.Ивановым. Партийные боссы, министры, секретари ЦК с готовностью шли на сделку с ними, с охотой выдавали своих друзей и покровителей.
Каждый день в кабинеты на втором этаже здания республиканского КГБ привозили десятки людей в наручниках, потерявших человеческий облик от страха. Людей забирали из домов, с улицы, с работы, из служебных кабинетов. Об адвокатах не могло быть и речи. Некоторых задержанных держали в следственном изоляторе КГБ по 10-12 часов, а затем измученных допрашивали еще несколько часов по ночам. С некоторыми случались обмороки. Ряд арестованных содержались в изоляторах сверх установленного срока, зачастую сроки содержания под стражей продлевались годами. Некоторые арестованные, не выдержав моральных пыток, кончали жизнь самоубийством.

ИЩЕЙКИ БЕРУТ СЛЕД

Прибыв в Ташкент, ищейки следственной группы сразу же взяли след и 26 апреля 1983 г. отправились в Бухару. Ничто не предвещало беды. Местные руководители слишком надеялись на непоколебимый авторитет Рашидова и были уверены, что все пройдет как обычно. Ведь раньше также были “проверки”. Приезжали инспектора ЦК КПСС, ревизоры союзного масштаба, следователи генеральной прокуратуры, но все расследования кончались подготовкой согласованной справки, королевской охотой, сауной, роскошным банкетом на обкомовской даче, вручением подарков, наличными и ценностями (супруге на день рождения) и торжественными проводами. На прощание говорили “рахмат”, приезжайте еще, ждем-с!
Но в этот раз все выглядело по-иному. Новые гости не стали представляться в обкоме партии, а направились прямо в гостиницу, где республиканские кэгэбэшники заранее приготовили им места. Они не стали никому разъяснять целей своего приезда, но план действий у них имелся. И здесь их ждала первая удача.
27 апреля при получении взятки в крупном размере был арестован с поличным в собственном кабинете начальник ОБХСС области А.Музафаров. Санкций на обыск и арест им не требовалось – у них было решение Политбюро и санкции, предоставленные генеральным прокурором СССР. В доме Музафарова был произведен обыск. Все произошло неожиданно и молниеносно, и в семье не ждали гостей. Припрятать ничего не успели. При обыске было изъято ювелирных изделий и золотых монет царской чеканки на 1,5 млн рублей, а в домашнем сейфе изъят еще 1 млн рублей. А.Музафаров был доставлен в Ташкент и содержался в следственном изоляторе КГБ.
Следственная группа была разделена на две части. Одна работала на местах, проверяла хлопкоочистительные заводы, колхозы и совхозы, заготконторы хлопка. Им помогали местные подразделения КГБ. Гдлян и Иванов работали с верхушкой айсберга, т. е. наиболее крупными представителями подозреваемых партийных и государственных деятелей.
В июне 1983 г. по показаниям Музафарова был арестован начальник УВД Бухарской области М.Дустов. Он дал показания, что дал взятку министру внутренних дел К.Эргашеву и первому секретарю Бухарского обкома А.Каримову за свою должность. Причем дополнительные регулярные подношения наличными и золотыми монетами были оговорены заранее. Все договоренности выполнялись аккуратно.
Все это время следователи собирали компромат на Ш.Рашидова. Видимо, это входило в их задание особым пунктом. Его имя всплывало много раз, но прямых улик о получении взяток не было. Но вскоре и здесь им повезло. В сентябре 1983 г. в Ташкент на допрос был доставлен первый секретарь Хорезмского обкома партии М.Худайберганов. Ветеран Великой отечественной войны, кавалер боевых орденов “за мужество и отвагу”, опытный руководитель, верный соратник Рашидова дрожал как осиновый лист на допросе, но раскололся чистосердечно и все рассказал как есть. Как приписывают хлопок, кому и сколько положено “за выполнение плана и обязательств”, кто особенно нечист на руку. Но одно его признание было особенно важным и выделено особо. Он заявил, что в 1982 г. дал Ш.Рашидову 1,5 млн рублей за присвоение ему звания Героя Социалистического труда. По договоренности он должен был в 1983 г. рапортовать о выполнении плана хлопкозаготовок и обязательств и после этого получить звание. Решения обычно принимались самим Ш.Рашидовым, а председатель Президиума Верховного Совета только подписывал уже подготовленный документ.
Гдлян незамедлительно доложил об этом Рекункову, а тот, естественно, сообщил Андропову. Решено было отпустить М.Худайберганова и ждать новых подтверждений. Он был слишком стар (за семьдесят лет), контуженный, вечно тряс головой, с низким интеллектом, жадный до денег и драгоценностей. Он выдал главное — взятка Ш.Рашидову. Его отпустили, чтобы не вспугнуть главного, след на него был взят. Остальное было делом техники. Худайберганов не рассказал главному о своих признаниях, и игра на хлопковом поле продолжалась. Как и было условлено.

СМЕРТЬ РАШИДОВА

29 октября 1983 г. М.Худайберганов рапортовал об очередной победе хлопкоробов Хорезмской области, собравших 300 тыс. тонн белого золота. Днем 30 октября Рашидов сообщил об этом Андропову из своего вагона, находившегося поблизости от Бухары. В ответ вместо радостного поздравления послышалось что-то невнятное и обещание проверить и этот факт. Ш.Рашидову внезапно стало плохо и пока из Ташкента доставили его личного врача, он скончался. До сих пор истинная причина его кончины окружена тайной. Недавно появилась любопытная информация. 29 октября 1983 г. проездом в Индию в Ташкенте остановился первый зампредседателя Совета Министров СССР, член Политбюро ЦК КПСС Гейдар Алиев. Он был в близких отношениях с Ю.Андроповым и знал многое из тайных акций КГБ и Политбюро ЦК КПСС. Г.Алиев имел длительную беседу с Ш.Рашидовым и, видимо, кое-что рассказал ему. Возможно, эта беседа и сыграла роковую роль.
Хоронили Шарафа Рашидова торжественно, с высшими государственными почестями. Над его гробом клялись быть верными его памяти и его делам, продолжать его дело по развитию и процветанию Узбекистана. А председатель Совета Министров Н.Худайбердиев произнес со слезами на глазах: ”Клянемся, дорогой Шараф Рашидович, выполнить ваше обещание дать стране шесть миллионов тонн хлопка!” Похоронили Рашидова в самом центре Ташкента, недалеко от Дворца пионеров. Был разработан проект строительства мемориального комплекса, который мог бы стать местом паломничества трудящихся.
Но все круто поменялось. Летом 1984 г. в Ташкент внезапно прибывает группа сотрудников ЦК КПСС во главе с секретарем ЦК КПСС Е.Лигачевым для проведения ХVI пленума ЦК КП УзССР по избранию нового первого секретаря вместо Ш.Рашидова. Видно, у Е.Лигачева было особое поручение превратить пленум в сборище антирашидовского содержания, нечто вроде ХХ съезда КПСС. От начала до конца все выступавшие, которые еще недавно клялись в верности его памяти, чернили его, разоблачая его как деспота, коррупционера, взяточника, нанесшего непоправимый ущерб узбекскому народу. Его обвиняли в преследовании честных людей, осмелившихся говорить ему правду, создании в республике обстановки раболепия и лизоблюдства, кумовства. Речи ораторам готовили спичрайтеры из Москвы. Спектакль удался. Рашидов был свергнут с пьедестала героя и вождя, бескорыстного и неподкупного, а заодно и следственной группе дали в руки мощное моральное оружие борцов против “рашидовщины”. Теперь всякое противодействие работе следственной группы могло расцениваться как бунт против решений ХVI пленума ЦК КП УзССР.
1-м секретарем ЦК КП УзССР был избран никому неизвестный и ничем не отличавшийся от других Б.Усманходжаев. Правда, у следственной группы и на него имелась информация о взяточничестве, но Е.Лигачев стал за него горой.
По решению пленума прах Рашидова эксгумировали и перезахоронили на чагатайском кладбище, где покоятся видные деятели культуры и науки, общественно-политические деятели республики.

СОКРОВИЩА ХЛОПКОВЫХ КОРОЛЕЙ

«Хлопковое дело» в УзбекистанеМежду тем следственная группа продолжала работу, и чем глубже она проникала в тайны рашидовской системы, тем больше поражали масштабы коррупции в высших эшелонах власти в республике. Все высшие должности, ордена, звания Героя Социалистического труда покупались и продавались. Определенного тарифа не было, но все должно было быть по чину.
В конце 1983 г. А. Каримов был снят с должности первого секретаря Бухарского обкома партии и назначен заместителем министра ирригации и водного хозяйства. Это дало возможность следственной группе арестовать его без санкции Политбюро, но на всякий случай Т.Гдлян заручился согласием К.Черненко, который заменил в июле 1984 г. скончавшегося Ю.Андропова. 11 августа 1984 г. он был арестован в Карши, специальным самолетом доставлен в Москву и помещен в Лефортовскую тюрьму, где просидел до суда, до 1987 г., который осудил его на 20 лет. Он дал убедительные показания о даче взяток Ш. Рашидову в особо крупных размерах.
В тот же день был арестован генеральный директор Папского агропромышленного объединения Наманганской области Герой Социалистического труда Ахмаджон Адылов, считавшийся крестным отцом агропромышленной мафии и являвшийся некоронованным «королем» Наманганской области. Он имел прямой выход на Рашидова и многими должностями в высших эшелонах власти распоряжался он. Рашидов знал, что у него непосредственные связи с высшим кремлевским руководством и побаивался его. И до сих пор не раскрыто, как этот малограмотный человек, который до сих пор отбывает срок в Бухарской тюрьме, мог иметь такое влияние в республике.
Между тем все арестованные начальники УВД начали давать показания о даче взяток министру внутренних дел генерал-лейтенанту К.Эргашеву, и многие нераскрытые уголовные дела вели к нему. Но по каким-то каналам ему стало известно о принятом решении, и он застрелился перед самым приходом наряда для его ареста. При обыске в его доме и тайниках было найдено 10 млн рублей наличными, принадлежавшие лично ему. При дальнейшем расследовании было выявлено, что практически все руководство республиканского МВД было коррумпированным и состояло на содержании крупных организованных воровских групп. Практически был сформирован преступный альянс из воров, разбойных групп и бандитов и аппарата МВД — неслучайно 70-80-е годы были наивысшим пиком грабежей квартир, угонов автомобилей, разбойных нападений, убийства людей. Узбекистан стал первой республикой в Советском Союзе, где преступники стали захватывать в заложники детей, требуя выкупа. Покончил жизнь самоубийство и первый заместитель К. Эргашева Г.Давыдов. Его самоубийство также представляет тайну, покрытую мраком. Он выстрелил три раза в голову — и каждый выстрел был смертельным.
После недолгих поисков следственная группа при сотрудничестве с сотрудниками республиканского КГБ установила, наконец, места хранения сокровищ А.Каримова. Случайно была найдена тетрадь, в которой его рукой подробно были описаны места его “сокровищ”. Они были разбросаны по разным местам в кишлаке Севаз, недалеко от Шахризябса. Только в одном из них было изъято 1820 золотых колец, 30 пар сережек с бриллиантами, 20 золотых цепочек и 10 золотых браслетов. В этом кишлаке наличными и драгоценными вещами было обнаружено ценностей на 10 млн рублей.
Найдя в Кашкадарье “золото Каримова”, следственная группа вышла на след другой мафиозной группы, которую возглавляли первый секретарь Кашкадарьинского обкома партии Р.Гаипов и начальник УВД области Х.Норбутаев. О деятельности этой группы рассказал арестованный секретарь одного из райкомов партии Н.Мелеев, в доме которого был обнаружен один миллион рублей. У следователей уже были факты взяток, полученных Р.Гаиповым от председателей колхозов, секретарей райкомов, председателей райисполкомов и руководителей различных торговых организаций. При расследовании дела МВД К.Эргашева стало известно, что его продвигал Р.Гаипов, у которого тот ранее работал начальником УВД области. В течение двух лет малограмотный милиционер получает звание генерал-лейтенанта и становится главой ведомства внутренних дел республики.
В апреле 1985 г. следственная группа получает от нового генерального секретаря ЦК КПСС М.Горбачева разрешение на арест Гаипова. Несмотря на полную секретность готовившейся операции по его аресту, Р.Гаипова предупредили о необходимости принять “мужественное решение”, означавшее на партийном языке — кончай самоубийством. Видимо, до последнего момента он не верил в возможность ареста, но, увидев дом окруженным машинами и людьми в штатском, он решился. Когда сотрудники КГБ вошли в его комнату, он уже был мертв. Он нанес себе семь ножевых ран и трудно поверить, что харакири совершал он сам.
Изъятые у Р.Гаипова документы дали основание для ареста ряда других руководящих деятелей МВД. Были арестованы начальник Бухарского УВД М.Норов, заместитель министра внутренних дел Т.Кахраманов и сын Гаипова Арслан Рузметов, ставший в 30 лет начальником ташкентского аэропорта, и многие другие. Допросы арестованных сотрудников МВД показали всю глубину разложения правоохранительных органов республики. Все руководство МВД погрязло во взяточничестве и злоупотреблениях. Они не боролись с преступностью, а сотрудничали с преступными группировками. Для сотрудников МВД стало престижным иметь дружеские и деловые связи с этими преступными группами. Резиденция Салим-байваччи на ипподроме в бухарском кафе “Бега” превратилось в центр связи с сотрудниками МВД. Здесь постоянно обедали и ужинали высшие чины милиции, начальники управлений, руководители районных подразделений ГАИ и др.

УДАР ПО КРЕМЛЮ

Гдлян и Иванов пришли к заключению о существовании организованного сообщества партийного руководства, МВД и преступных организаций и доложили об этом Генеральному прокурору. Тот поставил в известность М.Горбачева, который к тому времени стал Генеральным секретарем ЦК КПСС. Факты, представленные следственной группой, были ужасающими, и решено было послать в Ташкент Б.Ельцина, только что избранного секретарем ЦК КПСС, бывшего первого секретаря Свердловского обкома партии. Он пробыл в Ташкенте неделю в сентябре 1985 г. и провел тщательное расследование соответствия выводов следственной комиссии реальному положению в республике. В докладе Горбачеву Ельцин утверждал о массовой коррупции в высших эшелонах власти в Узбекистане, о дискредитации ими советского государства и поддержал предложение следователей о смещении Усманходжаева и его аресте. Но Горбачев и слышать об этом не хотел. Он честный коммунист, утверждал Горбачев, за него ручается сам Егор Кузьмич! (Лигачев, который проталкивал его на ХVI пленуме.)
Однако под тяжестью неопровержимых улик о преступной деятельности Усманходжаева М.Горбачев все же согласился на его отстранение от должности 1-го секретаря ЦК КП УзССР. В январе 1988 г. он был смещен и его место занял Р.Нишанов, уже бывший в 60-х годах в этой должности. Событиям в Узбекистане надо было дать оценку, этого требовала политика гласности и очищения партии. 23 января 1988 г. в органе ЦК КПСС газете “Правда” была опубликована статья В.Овчаренко «Кобры над золотом», в которой были представлены материалы следственной группы и раскрыта вся омерзительная картина преступной деятельности руководства Узбекистана. Причем речь шла не о простых хлопкоробах, а о высшей элите партийного и государственного руководства, руководителях центрального аппарата и областных комитетов. Коррупция поглотила партийную совесть и сознательность, карьеризм убил честь и достоинства, надо очищать партию – таковы были главные идеи статьи.
Статья в “Правде” стала сигналом для других органов СМИ и началом кампании по развенчанию деятельности партийных деятелей и партийных органов. Практически не осталось ни одного органа СМИ, как в центре, так и на местах, которые не выступили бы с разоблачительными статьями темных дел партийного руководства. Центральное телевидение организовало серию передач о коррупции в партийных органах. Были подняты материалы сталинских репрессий тридцатых годов, увидели свет подлинные документы партийного террора после войны.
Ослабление власти Кремля развязало руки следственной группе. В Узбекистане началась новая волна арестов. 19 октября 1988 г. в один день были арестованы бывший секретарь ЦК КП УзССР А.Салимов, ставший к тому времени ректором Ташкентского ирригационного института, Б.Усманходжаев и бывший секретарь ЦК Р.Абдуллаева. На следующий день был арестован первый секретарь Ташкентского обкома партии Мусаханов. Маховик следствия раскручивался все сильнее. В 1989 г. были арестованы второй секретарь ЦК Осетров, первые секретари обкомов: ферганского – Умаров, наманганского – Раджабов. Затем последовали аресты первого секретаря Каракалпакского обкома партии К.Камалова (свата Ш.Рашидова) и бывшего председателя Совета Министров Н.Худайбердиева. Последний честно во всем признался и добровольно отдал 514 тыс. рублей, полученных в виде взяток. Камалов утверждал, что систематически давал взятки Рашидову за продвижение “своих людей” на высокие должности.
В Москве забили тревогу, цепочка преступлений вела прямо в Кремль и на Старую площадь в кабинеты высшего партийного руководства. В докладах следственной группы замелькали фамилии секретаря ЦК КПСС по кадрам Разумовского, заведующего отделом ЦК по сельскому хозяйству Истомина, наиболее часто звучали имена членов Политбюро Лигачева и Соломенцева, а также заведующих отделами Смирнова и Ишкова. Наконец, всплыла и фамилия председателя ВЦСПС, члена Политбюро Гришина. Все они брали взятки у руководителей Узбекистана за различные услуги.
Следственной группе удалось установить, что лишь в 1983 г. в Узбекистане была приписана 981 тыс. тонн несобранного, т. е. несуществующего хлопка, за что республике было уплачено 757 млн рублей, из которых 286 млн исчезли в неизвестном направлении, а, попросту говоря, были похищены всей этой “авторитетной” ташкентско-московской номенклатурой. А ведь в тот год М.Горбачев был секретарем ЦК КПСС по сельскому хозяйству. Неужели он не знал об этих хищениях? Дело вырастало из хлопкового в общесоюзное политическое. Деятельность следственной группы решено было пресечь.
Как обычно, было принято решение ЦК КПСС о приостановке её деятельности и организации другой. Но ситуация круто изменилась и решение ЦК лишь усугубило положение. 19 января 1989 г. Гдлян и Иванов собрали в Москве пресс-конференцию, на которой рассказали обо всех преступных делах партийного руководства страны, которые им удалось собрать. Это вызвало в стране бурю. Попытка административными мерами сместить их потерпела полный провал. Демократы провели следователей в народные депутаты, и первый съезд народных депутатов СССР отказался лишать их депутатской неприкосновенности и увольнять с работы. Выступление Т.Гдляна прозвучало как обвинительное заключение в адрес КПСС. Он открыто заявил о преступниках в Кремле, о том, что страной управляют взяточники и карьеристы, безнравственные и беспринципные интриганы. Власть КПСС уже трещала по всем швам.
«Совесть и Фемида»
(Печатается в сокращении)

Источник