Русский язык Ташкента: фольклорно-мифологическая повседневность Разное
Элеонора Шафранская
Ташкент – многоязычная окраина Российской империи со второй половины XIX и в ХХ вв. – говорил, тем не менее, на русском языке. Языковое поле города породило разные грани русского языка. Это и правильный, книжный, русский язык, не обремененный ни интонационными, ни диалектными традициями – на лекциях филфака ТашГУ нам говорили, что русская речь ни Москвы, ни Питера не является «чистой», будучи отягощенной фонетическими/интонацтонными и прочими традициями, а вот привнесенная в Ташкент в конце XIX в. русскими аристократами и позже – книгами и медийным вещанием, она сформировала своего рода «лабораторный», очищенный русский язык.
«Пообкатавшись», русский язык Ташкента, конечно, с течением времени тоже получил свою специфику, смешавшись с маргинальной иноязычной традицией: вот как об этом пишет Дина Рубина в своем «ташкентском» романе: «Она… перенимала манеру говорить в нос, презрительно растягивая гласные, – неистребимый говорок ташкентской шпаны».
«Русское ухо» ташкентца четко улавливает узбекскую речь, отличает от нее казахскую, киргизскую, татарскую – родственные тюркские языки (причем человек может не владеть ни одним из этих языков, кроме русского, – таков феномен), в отличие, например, от русского человека Москвы или средней полосы России, для которого «черный» и инакоговорящий – «лицо кавказской национальности». Узбекские слова порой удобно устраивались в ташкентской русской речи: например, базар в центре города, официально названный Воскресенским, в народе назывался «Пьян-базар»: то ли от узбекского «пиён» (пьяный), то ли от «пиёда» (пеший), т. е. «пешеходный», но в сознание старожилов города вошел как «Пьян-базар». А вот как обыгрывается русско-узбекский языковой симбиоз в анекдотах Ташкента: «Шукурыч спрашивает: – Знаешь, как по-узбекски будет “безбилетный пассажир”? Нет? – Заяц-адам», – пишет Михаил Книжник в своей «Записной книге» (одам/адам – по-узбекски «человек»).
Русская речь ташкентских узбеков также неоднородна:
– это была «правильная» речь коренных ташкентцев: «Ты, говорят, человек грамотный, в русской школе в райцентре учился и четыре года у русской библиотекарши по ночам гостил, рассуди…» (из повести Сухбата Афлатуни «Глиняные буквы, плывущие яблоки»); «На кухне в фартуке колдовал над большим казаном Мирза… < …> …он говорил по-русски правильно, пожалуй, слишком правильно, с лекционными интонациями» (из повести Дины Рубиной «Камера наезжает!..»);
– это особый русско-узбекский жаргон «пришлых», которых сами узбеки называют харыпами. Слово «харып», происходит, возможно, от узбекского слова «хароб» – разорившийся, нищий, влачащий жалкое существование. На вопрос, кто такие «харыпы», информант ответил: «Во-первых, все ТэШэвые (номера на областных машинах в советское время сопровождались буквами ТШ, а на городских – ТН), во-вторых, все самаркандские, ферганские и прочие» [Инф.: Алевтина Ш.]; другой информант дал «энциклопедическую справку»: «Жлоб, деревенщина, венец бескультурья, приезжий из кишлака люмпен с манерами Маугли. Известная писательница Виктория Платова однажды написала, вспоминая свой Восток: “Харып – больше, чем жлоб. Это жлоб в квадрате, он наливает ирландский ликер в граненые стаканы…”» [Инф.: Павел Ш.].
В повести Дины Рубиной «Камера наезжает!..» есть фрагмент о преподавании героиней «аккомпанемента» в Институте культуры, куда ежегодно по плану, спущенному «сверху», рекрутировали способных «пастухов», на местном жаргоне – «харыпов». В языковом поле этого фрагмента воспроизведена особая русская речь, мифологизируемая в повседневности как русских, так и узбеков, владеющих русским языком: «– Что я вам задавала на дом? < …> – Шуман. Сифилисска пессн… < …> Он суетливо доставал из холщовой, неуловимо пастушеской сумки ноты “Сицилийской песенки”. – Читайте! …он старательно прочитывал: “Си-си-лисска песс…”». О таком уровне владения русским языком в Ташкенте говорили фразой: «твоя-моя». Когда героиня Рубиной сама попадает в пространство чужого языка, то вспоминает ту давнюю «сифилисску пессн»: «Я полагаю, что человек за все должен ответить. < …> Я с трудом читаю заголовки ивритских газет, и моя собственная дочь стесняется меня перед одноклассниками. Это мне предъявлен к оплате вексель под названием “сифилисска пессн”».
Русская речь ташкентцев в определенных ситуациях, чаще для придания комизма, порой намеренно ломает язык, имитируя русскую речь узбеков – вот распространенный среди школьников 70-х узбекско-русский «ремейк» басни Крылова:
«Один несчастный, мокрый стрекозешка Ползет к трудолюбивой муравьешка: – Муравьешка, Муравьешка, Бир менга кусок ляпешка!.. Муравьешка отвечал: – Ты все лето пел? – Пел. – Танцевал? – Танцевал. – Чайхана сидел? – Сидел. – Ляпешка кушал? – Кушал. – Тамар-Ханум слушал? – Слушал. Так теперь иди – Ансамбль Моисеева пляши!»
[Инф.: Zimmermann].
В русском фольклоре Ташкента родились комические номинации сказочных/обрядовых образов – аналогов русских персонажей: «Кошмар-апа – Баба Яга; Автоген-ака – Змей Горыныч; Саксаул-бола – Буратино; Джаляб-кыз – Снегурочка; Колотун-бобо – Дед Мороз» [Инф.: Алексей Л.].
Бабай, или бобой, – частое слово в русском языке Ташкента, так называют мужчину-узбека, чаще в ироническом контексте. Из бытового рассказа: «Когда я была маленькая, у нас в детсаду разучивали узбекскую песенку про Ленина, и там был припев: “Ленин-бободжоним, Ленин-бободжон!”» [Инф.: Медора Б.].
«Коктейлем» русско-узбекско-еврейского фольклора можно считать и такой бытовой анекдот: «Захожу в одно знатное учреждение в Ташкенте. В вестибюле огромный стенд с шапкой: “Мен – демократман!” (Я – демократ!) Передовая статья называется: “Мен – депутатман!” (Я – депутат!). Конечно, я поневоле начал искать глазами подпись “Мен – Зильберман”…» [Инф.: Алексей Л.].
Комична нестыковка возвышенного пафоса известных литературных фраз и их перевода – этот «казус» тут же приобретает фольклорную жизнь: в Ташкенте ходил анекдот о том, что Чацкий из «Горя от ума» – пьесы, шедшей в ташкентском драматическом театре им. Хамзы на узбекском языке, – финальные слова произносил так: «Арба менга, арба!» / «Карету мне, карету!» [Инф.: Нора А.].
Русскоговорящие ташкентцы живут в пространстве слов и понятий, называемых в научных текстах этнографизмами: русские так сживаются с ними, что, попадая в российское языковое поле, встречают недоумевающие взгляды собеседников. Среди таких этнографизмов наиболее частые:
– махалля (что синонимично русской «деревне» или русско-еврейской «мишпухе»; хотя махалля – это жилой квартал частных застроек (таково было наполнение слова в прежние времена); в «доперестроечное» время о ком-либо говорили: он живет в махалле – это значило, что человек из «одноэтажного» района с узбекским населением); дувал; каса/коса –ташкентские русские часто говорят касушка (узбекский корень и русский суффикс); курпача; курт (если российский любитель пива купит на «закусь» воблу, то житель Ташкента –– это «маленькое белое соленое яблочко» (из повести Сухбата Афлатуни «Глиняные буквы, плывущие яблоки) – местный русский фольклор содержит по этому поводу «крамолу»: якобы изготовители курта «катают его под мышками»; а вот из частного рассказа бывшего ташкентца: «Мне в Германию привезли из Ташкента 10 шариков курта. Случилась оказия в Америку, и решила я передать половину своей подруге в Майями. “Курьер” беспокоится: что он скажет, если спросят на таможне? Говорю ему: положи в багаж. Он не успокаивается: а если проверят в багаже? Говорю: скажи, что это узбекский пармезан» [Инф.: Zimmermann]; ляган/лаган; пиала – в связи с этой посудой для чая надо отметить, что у каждого «чаепьющего» народа свой ритуал заваривания чая: узбеки заваривают его в заварочный чайник и из него же разливают чай по пиалам, заканчивается – заваривают новый (в отличие, например, от русского ритуала, где напиток «чай» создается из двух жидкостей: немного заварки из чайника разбавляется в чашке кипятком). «Потом хозяин дома стал заваривать зеленый чай, и все примолкли, наблюдая, как он отливает немного в пиалу, заливает обратно в чайник и ждет, положив салфетку на крышку чайника… Никто не поинтересовался – к чему эти сложные манипуляции: за столом сидели одни ташкентцы…» (из романа Дины Рубиной «На солнечной стороне улицы»). Недоумевающая по поводу «странного» ритуала заваривания чая неташкентская публика подвигла на рождение в фольклоре Ташкента анекдота: «Брежнева, прибывшего с официальным визитом в свою вотчину, Узбекистан, Рашидов угощает чаем: налив полпиалы и сделав круговое движение горячей жидкостью, вылил ее назад, в чайник. Спустя минуту налил в ту же пиалу. Собирался налить во вторую, для Брежнева, тот же нетерпеливо успел заметить: “Шараф, и мне помой тоже”» [Инф.: Нора А.]. Такой ритуал заваривания чая в русском языке Ташкента называют кайтарыш – от глагола қайтармоқ, или қайтаришмоқ – возвращать.
К чаю покупают/подают не карамель, а парварду – конфетки белого цвета, в виде «подушечек», продаваемые на вес, без обертки, изготовленные из карамельной массы: мука и сахар. Ташкентцы чаще едят не пирожки, а самсу/сомсу, выпеченную в тандыре или в духовке: с мясом, с тыквой, с зеленью: треугольные, четырехугольные; на базарах торговцы выкрикивают: «Закяз-самса, закяз-самса», что значит – заказная самса, то есть изготовленная по спецзаказу, отменная. Из приватного рассказа: «Когда мы собрались уехать из Ташкента, то, как и все, по воскресеньям выезжали на блошиный рынок в казахский Сары-Агач (недалеко от города), чтобы распродать домашнюю утварь. Накануне мне звонит мама и спрашивает, едем завтра или нет, говорит, что она уже самсу испекла. Я (не поняв, что целый день на базаре – есть-то что-то надо) удивился – что, продавать? – представив себе, как буду выкрикивать: “Закяз-самса! Закяз-самса!”».
Высшее лакомство и в будни и в праздники на столах ташкентцев – юсуповские помидоры – в повседневности так называют большие, крупные помидоры розового и красного цвета неправильной формы, сладкие на вкус: «По поводу юсуповских помидоров… Этот сорт культивировали в колхозе Усмана Юсупова, кстати, личного друга Хрущева» [Инф.: Володя Ч.].
Если спят, едят русские с учетом узбекского «сюжетного пространства», то что они носят? В официальной жизни – европейскую одежду, как и большинство узбеков, но в частной – чапан/чопон – стеганый на вате халат без воротника: его можно носить зимой – от холода, летом – от жары; чапан бывает обыденным, бывает праздничным – расшитым золотой нитью или стеганным по парче. Когда 1960–80-е гг. студенты проводили на хлопковых полях по два месяца, это была очень удобная, ни к чему не обязывающая одежда. Вот как описал «оппозицию» между европейской одеждой и чапаном писатель Андрей Волос (рисуя, правда, не узбекские, а таджикские реалии): «Почему пиджак?! – брызгая слюной, заорал вдруг один из них, упираясь в Камола сумасшедшим взглядом белых глаз. – Костю-ю-ю-юм!! Почему-у-у-у!! Его обступили здесь же – словно сжался кулак и всеми пятью пальцами обхватил вожделенный предмет. – Ты не таджи-и-и-ик! – кричал белоглазый, содрогаясь. – Таджик должен носить чапа-а-а-ан! Русская сволочь!..» (из романа Андрея Волоса «Хуррамабад»).
В речи ташкентцев – и русских, и узбеков – часто мелькает странное словечко – стовосьмой, или стовосьмая (написание порядкового числительного, конечно, «сто восьмой», в семантике же Ташкентского текста это слово выглядит именно так – стовосьмой). Так называли и называют до сих пор маргиналов-экстремалов: бомжей, пьяниц, проституток; также этот эпитет употребляется в качестве негативного в любом другом контексте – значит, плохой: стовосьмое кафе, стовосьмые туфли, стовосьмой дом и пр. «Вот это ташкентское словечко неизвестного происхождения… Хотя как-то в юности мне объяснили, что статья сто восьмая уголовного кодекса Узбекской ССР и была, кажется, предусмотрена за бродяжничество и проституцию… – неважно! В детстве оно означало у нас беспутную глупость, шалавую безалаберность и особенную дикую волю в поступках…» (из романа Дины Рубиной «На солнечной стороне улицы»).
Удивительную жизнь проживают некоторые слова. Стовосьмой – из этого ряда: опрошенные информанты (от 30 лет и старше) – все знают его фольклорную семантику, правда, «ташкентские москвичи», или «московские ташкентцы», удивляются, узнавая, что слово это, его ташкентская коннотация в России неизвестны. А семантический «кульбит» слова стовосьмой имеет следующий генезис: в Уголовном кодексе Узбекской ССР (в течение 1946–1954 гг., более ранние публикации в хранилищах библиотек отсутствуют – списаны за «ненадобностью», поэтому год рождения этой статьи УК автору неизвестен) была статья 108′, она гласила: «Повторное нарушение правил прописки паспортов и заменяющих их документов влечет за собою принудительные работы на срок до шести месяцев или штраф до пятисот рублей. Проживание в местностях, где введена паспортная система, лиц, не имеющих паспорта или временного удостоверения и подвергшихся уже административному взысканию за указанное нарушение, влечет за собой лишение свободы на срок до двух лет».
«Классическая» логика между статьей и семантикой слова стовосьмой в Ташкентском тексте отсутствует, налицо – иная, фольклорная логика: «Он рухнул рядом на диван, сграбастал ее, стиснул. < …> – Дура стовосьмая!», – это говорит, с долей иронии, влюбленный мужчина своей избраннице (из романа Дины Рубиной «На солнечной стороне улицы»). В публикациях УК УзССР после 1954 г. такой статьи уже нет, а слово продолжает жить.
В Ташкенте часто каламбурят, рифмуют слова вне логической семантики, например: «танцы-шманцы», плов-млов, «Феллини-меллини… Чаплин-маплин…»; «Норвегий-Марвегий…», «Карабах-марабах»; «…лук-пук, масло-шмасло, мясо-размясо!»; «Опять непорядки? Опять реактив-шмеактив?»; «колбаса-малбаса, помидор-мамидор» (примеры взяты из художественных произведений Д. Рубиной, А. Волоса); на эту тему есть ташкентский анекдот: «Брежнев (Рашидову): Шараф, почему у вас в Ташкенте так странно разговаривают: чай-пай, базар-мазар?
Рашидов: Культур-мультур такой!» [Инф.: Нора А.].
Иной вариант концовки: «Э, что с харыпов взять – культур-мультур не понимают!» [Инф.: Медора Б.].
Энергией каламбура, идущего из глубин узбекского языка в симбиозе с русским, спроецирован и такой анекдот:
«Прилетает Брежнев в Ташкент. Навстречу идут люди:
– Ассалому алайкум!
Помощники подсказывают Брежневу, как ответить:
– Ва алайкум ассалом!
Через кордон прорывается единственный ташкентский диссидент и с вызовом кричит:
– «Архипелаг ГУЛАГ»!
Брежнев с понимающим видом:
– Гулаг архипелаг!» [Инф.: Алевтина Ш.].
Вот как описывает эту особенность русско-узбекского языка Михаил Книжник («Записная книга»): «В конце 80-х модно было присылать в Узбекистан врачебные бригады из России, якобы для помощи в летние месяцы. Называлось – врачебный десант. Доктор-реаниматор из Хорезма жаловался:
– Э-э-э… Какой десант?! Днем он не может работать, он попал в Африку, ему жарко, он умирает. Вечером он оживает, кушает дыню, утром у него понос, он умирает. Я его реанимирую. Какой десант-месант?!».
У узбеков большие праздники называются той/тўй – событие из области семейно-обрядовых практик, например, бешик тўйи – празднество по случаю укладывания младенца в колыбель; никоҳ тўйи – свадьба. В русской речи чаще со словом той ассоциируется обрезание, а также ироническое замечание по поводу грандиозной праздничной сходки.
На смену советским праздникам – «майским» и «октябрьским» – в Узбекистан 1990-х пришел Навруз/наврўз – мусульманский обрядовый праздник – день весеннего равноденствия; таким образом, и русские Ташкента стали отдыхать 21 марта и постепенно входить в органику этого действа: наводить в доме порядок, участвовать вместе со всеми, вскладчину, в сотворении сумаляка (сумаляк/сумалак – ритуальное яство: каша из пшеничного солода и муки), который начинают готовить накануне праздника Навруз: женщины всю ночь «колдуют» над котлами, готовя его по рецептам, передающимся из поколения в поколение. Старые люди говорят, что только женщина с чистой душой способна сотворить это ритуальное блюдо; многие женщины стремились помешать шумовкой (капгиром) это коллективно создаваемое блюдо: по поверью, если она это сделает, то обязательно забеременеет. «…Я обожала надеть платье с карманами и в праздник Навруз ходить с узбечатами по домам – песни петь, получая за это что-нибудь сладкое» (из романа Дины Рубиной «На солнечной стороне улицы»).
Наврузка
Как прекрасен сумаляк На Навруз да под арак, Как шкворчит самса-тандыр, Рифмой к «шашлыку» – «патыр», Как нацелен вдаль Темур, Непреклонен, хром и хмур, Как поет весной арык – Все напомнит исырык. Охранит в любой беде Вздох Ташкента о тебе... [Инф.: Медора Б.].
(Исырык/исириқ – «…это наша национальная чудодейственная травка, которую узбеки всегда жгут и дома, и в людных местах, на базарах и т. д., чтобы отгонять злых духов» [Инф.: Медора Б.]; в ботанике трава носит название гармала, ею окуривают помещение или открытое пространство, чтобы предотвратить сглаз.).
Лето дети проводили на тутовнике (тут) или у арыка; тутовник – тутовое дерево, шелковица, плоды – белые, красные, черные ягоды. Из рассказа бывшей жительницы Ташкентской области: «На рубеже 1950–60-х гг. в конце учебного года мы проходили трудовую практику: на лето домой нам выдавали спичечный коробок с червями шелкопряда, черви были длиной где-то в сантиметр; мы их складывали в большую коробку, устелив дно ватой и листьями тутовника – наша задача, учеников 4–7-х классов на каникулах, состояла в откармливании червей. Каждый день листья тутовника надо было обновлять – черви питались свежими, благо, тутовые деревья росли по периметру дома. Через месяц (или больше?) черви увеличивались сантиметров до 7–8 (могу ошибиться, это было так давно!). В какой-то момент они скручивались и наутро (никогда не могла зафиксировать этот самый волшебный миг) червей уже не было – на их месте были коконы, белые коробочки, легкие, казалось, пустые, чем-то напоминающие арахисовую скорлупу. (Иногда их надо было успеть обдать кипятком, чтобы червь изнутри не проел стенку – а вот когда, не помню.) Коконы мы относили на сборный пункт – принимали на вес – практика заканчивалась. Знать бы тогда, что мы наблюдали уникальное явление природы – рождение шелковой нити без вмешательства человека! Все воспринималось обыденно и заземленно» [Инф.: Неля З.].
Развлечение вокруг арыка – «экшен» ташкентского детства (об арыке я уже писала в статье «Ташкент Мелетинского» на сайте «Письма о Ташкенте»).
Что можно было делать «у арыка»? Мальчишки играли в лянгу и в ашички. Лянга, видимо, происходит от узбекского слова ланг – хромой, это фольклорный артефакт для мальчишечьей игры: кусочек меха с прикрепленным к кожаной стороне свинцовым слитком; лянга, подброшенная вверх рукой, как мячик, подталкивается удар за ударом ребром стопы – кто дольше «продержит» лянгу в «прыгающем» состоянии – тот побеждает. Фольклорный дискурс: «Учителя и родители гоняли мальчишек, играющих в лянгу, предупреждая и угрожая, что будет грыжа. У нас во дворе и девчонки играли» [Инф.: Zimmermann]. А ашички (от ошиқ) – это косточка из коленного сустава задней ноги барана, теленка. Заметьте, что российская публика не знает ни лянгу, ни ашички (!). Гордись, Ташкент, это твои артефакты!
Девочки играли иначе – прихорашивались: подводили брови усьмой; усьма/ўсма – краска растительного происхождения. «Целыми днями деятельно наводили красоту: выдавливали на донышко пиалы сок из листьев усьмы, макали в него спичку с накрученной ваткой и рисовали брови “чайкой”. Брови были зелеными, прекрасными, заползали на виски…» (из романа Дины Рубиной «На солнечной стороне улицы».
Все русскоговорящие в обязательном порядке изучали (изучают) в средней школе узбекский язык. Предмет «узбекский язык» – обязательная учебная дисциплина. В советское время в русских школах преподавали его по образу и подобию литературных персонажей XVIII – XIX вв. – учителей-иностранцев: фонвизинского Вральмана, пушкинского мосье Бопре и проч. Из бытового рассказа, который можно назвать фольклорным, т. к. такой текст узнаваем и довольно распространен: «Мне неизвестен ни один ученик той советской поры, который бы выучил узбекский язык по окончании школы – собственно, никакой методики преподавания не существовало, да и учителями этого предмета были случайные люди. Знали узбекский язык те немногие не-узбеки, которые с детства жили внутри махалли среди носителей языка. А вот ташкентские узбеки в большинстве своем говорили по-русски правильно – в советской повседневности существовал такой дидактический стереотип для узбеков: “Хочешь выйти в люди, иди в русскую школу”» [Инф.: Нора А.].
Узбекских школ, тем не менее, в Ташкенте было не меньше русских. Все изменилось после обретения Узбекистаном самостоятельности: русские школы стали постепенно сворачиваться, русский язык – уходить из официального поля, из торговых ярлыков и пр. А вот узбеки, когда говорят не только по-русски, но и по-узбекски, свой катык (простоквашу) называют кислым молоком, универсальным «многопрофильным» продуктом: из кислого молока приготовляют не только множество блюд, но и употребляют в бытовых целях. Из фольклорного рассказа: «Во времена, когда не было шампуней (думаю, что и сейчас), узбекские женщины мыли свои длинные косы кислым молоком – вместо шампуня, это было питательно, возможно, оказывало эффект современных кондиционеров для волос, однако при частом употреблении давало и не совсем приятный, специфический запах» [Инф.: Нора А.]; «Перед многими городскими банями-хаммомами когда-то (в моем детстве) сидели на земле узбечки и продавали катык для мытья волос. Шел бойко» [Инф.: Медора Б.]; узбечки шли из предместий в город и, подходя к домам, в 6–7 часов утра зычно, растянуто выкрикивали: «Кислое молоко!». Фонетически точно это передала Дина Рубина: «Моль-лё-коу! Кислий-пресний мол-лё-ко-у!… Кисляймляка! Кисляймляка» (из романа «На солнечной стороне улицы»).
В условиях би- и полилингвизма неотъемлемым качеством языка повседневности становится интерференция – ошибки в чужом языке (русском в нашем случае), спровоцированные органикой родного языка: «Издрасти…», «Молчи, блад! < …> Погода, блад, опять плохой. Опять, блад, погода нелетный…», «Пилять!» (из романа Андрея Волоса «Хуррамабад»). А Сухбат Афлатуни намеренно создает абсурдистский перифраз русской поговорки, сталкивая две разные нестыкующиеся ментальности: «Пусть на твоей дороге скатерть валяется» (из повести Сухбата Афлатуни «Глиняные буквы, плывущие яблоки»), что в русском языке соответствует поговорке – «Скатертью дорога».
Анекдот: «Встречаются русский и узбек. Один грустный, голову повесил.
Русский: Что с тобой?
Узбек: Мой жена гуляет.
Русский: не мой, а моя.
Узбек: Ну что твоя – это все знают, я говорю про мой» [Инф.: Валентина Л.].
На базарах Ташкента в 1990-е гг. «по-черному» конвертировалась валюта. Менялы, полувыкрикивая-полушепча, произносили: «Меняем доллар, расиськи!», то есть российские рубли.
Обсценная лексика приживалась особенно хорошо – как в русском – узбекский мат, так и в узбекском – русские ругательства: «Наконец старшая женщина закончила долгую тюркскую речь русским “сволочь” и замолчала…» (из повести Сухбата Афлатуни «Ташкентский роман»). Из бытового рассказа: «Идет “пулеметная” очередь узбекского мата и последнее слово – “тэварр!” (тварь)» [Инф.: Валерий А.].
Для русского ташкентского языка характерно употребление эндемиков и ойкотипов. Эндемики – слова, характерные для данной местности, отдельного этноса (для «внутреннего пользования»), не имеющие широкого хождения. Ойкотипы – прецедентные тексты, характеризующие речь определенного ареала. Языковое поле Ташкента много шире конкретной географии города. Русский язык Ташкента – это, по сути, русский язык Средней Азии. Такой язык воссоздан, например, А. Волосом на литературном примере города Хуррамабад – это условный среднеазиатский город, хотя с явными реалиями и аллюзиями на Душанбе («хуррам» – по-таджикски – веселый, жизнерадостный, цветущий; «абад» – город). Восточный текст таджикского Хуррамабада сродни ташкентскому, так как то административно-географическое деление на республики, которое было проведено в 1920-е гг., искусственно: достаточно взглянуть на карту, где границы проводили будто линейкой. О том же говорят и рассказы старожилов этих регионов, которые помнят, как им заполняли «пятую графу» – не по происхождению, а по тому месту, в котором оказывался получатель паспорта, особенно это касается жителей Бухары, Самарканда, где проживало много и поровну таджиков и узбеков. «Граница нужна для того, чтобы не перепутать нации», – иронично заметил ерофеевский Веничка («Москва – Петушки»).
В ташкентской, или среднеазиатской, русской речи обильно представлены тюркизмы – этот феномен воспроизведен в современной литературе (Диной Рубиной, Андреем Волосом, Сухбатом Афлатуни). Наличие тюркизмов в литературе не может маркироваться как ориентальный экзотизм, этнографические «штучки», это одна из составляющих русского языка данного региона.
В узбекской речи проявляются характерные для местной ментальности гостеприимство и доброжелательность. Но истинные свойства превратились на повседневном уровне в стереотипное, а потому несколько «обездушенное» поведение, с выраженными фатическими, неинформативными, признаками. Фатические маркеры обеспечивают успешность коммуникации: «Синяя женщина вскочила обниматься… закружила ее в приветственном танце объятий… под ритмичное яхши-мы-сиз, тузук-мы-сыз (как-поживаете-как-ваше-здоровье), тра-та-та-та-та-та-мы-сыз…» (из повести Сухбата Афлатуни «Ташкентский роман»).
В 1990-е гг. ташкентский официоз перешел на латиницу, приведшую к полному хаосу, неразберихе: помню, останавливает меня старик узбек: «Дочка, прочитай, что здесь написано, ищу аптеку». Дорихона, аптека, – слово, ставшее в виде привычной вывески графическим атрибутом Ташкента. Из бытовых рассказов: «Когда в середине 1990-х Узбекистан перешел на латиницу, появились странные надписи-гибриды – дело в том, что некоторые буквы из кириллицы были оставлены: DORIXONA – иностранцы читали: дориКСона, и были правы!» [Инф.: Нора А.]; «Я так долго не могла привыкнуть к этим надписям на аптеках, первое время то и дело вздрагивала: понимаете, у меня фамилия – Дорохина…» [Инф.: Вероника Д.].
С середины 1960-х до вступления Узбекистана в рамки самостоятельного государства в Ташкенте была «кузница» кадров по подготовке учителей русского языка и русской литературы – УзРПИРЯиЛ (Узбекский республиканский педагогический институт русского языка и литературы); к сожалению, мощный поток «ковки» плодил в большом количестве и «горе-специалистов». В институте была «специализация» по этническому принципу: для будущих учителей в казахской школе («нацфак», или просто «Н»), в узбекской школе («узфак», или «У») и факультет широкого профиля, где учились выпускники русских школ (студенты называли факультет «ширпыр»). В 1980-е гг. на главном корпусе (где находился ректорат) висел большой плакат, извещающий о том, что «в нашем институте говорить можно/нужно только по-русски» за подписью ректора (доктора филологических наук, профессора Щегловой Галины Николаевны). Раз я наблюдала такую сцену: вышедшая из «ректоромобиля» Г.Н. Щеглова шла по аллее ко входу в здание, на ее пути стояли студенты, что-то шумно обсуждавшие по-узбекски; остановившись, ректор сделала им внушение: в нашем институте говорить можно только по-русски, если еще раз замечу …
А говорили по-русски «специфически» – так, был прецедент, думаю, не один, когда полуграмотные «филологи» двигались по карьерной педагогически-административной лестнице: один из них повар из институтской столовой, получивший диплом alma mater «заочно» – не отходя от котла – и начавший «учить» падежи вместе со студентами, правда, последние преуспели явно больше, так как от них довелось услышать негодующе-комические реплики, мол, преподаватель (повар) сказал, что вопросы творительного падежа звучат так: кеми – чеми! Такую же карьеру проделал бывший водитель ректора, учившийся по схеме: «солдат спит – служба идет», или: крутишь баранку, а зачетка заполняется сама собой. Ныне занимает одну из руководящих должностей в вузе, пишет учебники (!).
А однажды профессор Р.М. Вайнтрауб, принимавший выпускной экзамен у студентов «широкого профиля» (!), с ужасом и растерянностью показал мне отнятую им у студента шпаргалку: на листке были написаны падежи и вопросы к ним; я не сразу поняла, в чем «криминал», так как написано было все правильно. «Но ведь это же выпускники! Они проучились 5 лет!», – сказал Р.М.
Судьба русского языка, в зависимости от пространства обитания, как видим, совершает неожиданные кульбиты – почти по логике «хотели как лучше, получилось как всегда»: в 2007 г., приехав в Ташкент после десятилетней отлучки, я с удивлением обнаружила, что нынешняя молодежь (надеюсь, не вся!) не говорит и не понимает по-русски. Я искала на базаре в Старом городе всевозможные узбекские артефакты и «носителей» ментефактов – каландаров, или дервишей, помню, не так давно окуривавших от сглаза лавки торговцев при помощи специальной «сковородки» с вожженным исырыком. Обращаясь к молодежи, я столкнулась с «немцами» – меня не понимали, одна девушка, сердобольная, пошла и привела старого узбека, который и разрешил все мои проблемы. Видимо, старые ташкентцы-узбеки – это последние «могикане» в городе. Проезжая на такси по прежней улице Шота Руставели, я заинтересованно искала указатель: осталось название или нет? Спрашиваю у молодого водителя: это улица Шота Руставели? Ответ: бельмайман, не понимаю. Потом вижу вывеску: «Шота Руставели кўчаси», правда, латиницей, – успокоилась; спрашиваю водителя, а Вы что, приезжий? Говорит, что нет, местный, ташкентский. Я выразила удивление: как же так, не знать название центральных улиц? Спрашиваю, а знаете ли кто такой Шота Руставели? Ответ: нет. Веду просветительскую деятельность в «полевых условиях». Спрашиваю, а каких русских писателей знаете? Ответ: Пушкин (поистине, не только «наше», «всеобщее все»!). Я: а где памятник, знаете? Ответ: там где «горький майдони» (площадь Горького; этого топонима в официальной топонимике Ташкента уже нет). (Памятник Горькому давно вывезен на задворки «Литературного» института, когда водитель лежал в люльке/бешике, но «дело» его – Горького – живет.) Спрашиваю: а кто такой Горький? Ответ: бельмайман. Тем не менее, рекламные щиты выполнены посредством русско-узбекского слэнга – запомнился такой: русскоязычная реклама пива – «Гламурный “Гап”», где обыграно узбекское слово гап (разговор, беседа), активно употребляемое в русском языке.
Я уезжала из Ташкента в середине 1990-х гг., когда не только русские, но и узбеки ничего не понимали в тех процессах, которые творились в рамках языковой и графической реформы (переход на латиницу): вместо принятого во всем мире нерусского слова «экспресс» вдруг появились автобусы с надписью «тез юрар» – быстро бежит, вместо «аэропорт» – странное метафорическое сочетание (поди разгадай загадку!) – «хаво йуллари». В связи с последним ходила байка (может, у нее были реальные «ноги»): якобы официальное название вначале имело такой порядок слов: Хаво Узбекистон Йуллари, но, одумавшись и увидев, как звучит аббревиатура, «творцы» реформы поменяли порядок слов на: Узбекистон Хаво Йуллари. (На самом деле полный бред, такого никогда не было.)
Хотя мороженое по-прежнему и в речи узбеков называется «морож’еный», на упаковках пишут «музқаймоқ» – «ледяные сливки»; в период перестройки, когда вдруг в магазинах появились экзотические товары, увидела над специальной раковиной ярлык с надписью: «БД», так отозвалось непонятное «биде». Воистину «велик и могуч» «русский языка».
А вот уникальный постмодернистский языковой срез:
– Fuck you!
– Э! Наезжать киласанми?» (форум: Фергана. ру).
Список информантов
Zimmermann Elena, 1959 г., живет в Германии, по образованию журналист.
Алевтина Ш., 1965 г., живет в Москве, по образованию филолог.
Алексей Л., 1973 г., живет в Ростовской области, фермер.
Валентина Л., 1939 г., живет в Ростовской области, по образованию филолог.
Валерий А., 1973 г., живет в Москве, по образованию журналист.
Вероника Д., 1972 г., живет в Ташкенте, по образованию музыкант.
Володя Ч., 1952 г., живет в Ташкенте, по образованию филолог.
Медора Б., 1950 г., живет в Ташкенте, по образованию филолог.
Неля З., 1948 г., живет в Томской области, военнослужащая.
Нора А., 1948 г., живет в Москве, по образованию филолог.
Павел Ш., 1947 г, живет в США, по образованию журналист.
Послесловие от автора: говоря о горе-филологах, взращенных в стенах РПИРЯиЛ, я не имела в виду никого конкретно. Стоит обратить внимание на заглавие очерка – «ФОЛЬКЛОРНО-МИФОЛОГИЧЕСКАЯ ПОВСЕДНЕВНОСТЬ», что включает в себя МОЛВУ, СЛУХИ, СПЛЕТНИ, являющиеся формами и жанрами устного дискурса. А правдивость и фактологичность фольклора, как известно, черты некатегоричные, вариативные, или, как говорится, «хочешь – верь, хочешь – не верь».
Eleonora[Цитировать]
Начало было прикольным, а в концовке автор, к сожалению, продемонстрировал, как сильно отстал от времени и как плохо на самом деле понимает ташкентские и узбекские реалии, включа и особенности языка.. Хотя, по сравнению с подавляющим большинством неузбеков, это конечно прорыв.
Собственно, сразу бросившиеся в глаза ошибки:
1. Навруз — НЕмусульманский и ДОмусульманский праздник, относящийся к еще зороастрийским временам Мавераннахра.. Собственно, это больше общетюркский праздник (известное мне исключение — таджики), мусульмане-арабы и мусульмане-индонезийцы, насколько я знаю, праздник Навруз не отмечают.
2. Сумаляк — употребление с водкой весьма чревато даже в наших палестинах. Не знаю, с какого бодуна такой экстрим можно замутить.
3. Трава «гармала» — помимо стандартных «веников» продается в аптеках по официальной лицензии МинЗдрава в виде спрессованных из ее стружки свечек. Наряду с «от сглаза и порчи» используется в основном для дезинфекции помещений в период эпидемий гриппа — доказанный еще с советских времен научный факт.
4. Национальная компания «Узбекистон Хаво Йуллари» — официальное наименование узбекской авиа-компании, которая в частности является владельцем Ташкентского аэропорта. А «хаво йуллари» переводится как «air-ways», то бишь «воздушные пути». Причем это не новое веяние, а официально по старому узбекско-русско-английскому словарю: хаво-воздух-air, йул-путь-way.
5. Вы очень везучий человек видимо, так как молодежь, не говорящую по-русски в Ташкенте очень трудно сыскать. Несмотря на то, что неузбеков среди «политбюро» трудно встретить, до сих пор порядка 80% нормативных актов сначала пишутся по-русски, и уже потом переводятся на узбекский язык для глубинки, где узбекский язык и раньше был на более сильных позициях. Основной проблемой пока что является как раз плохое знание молодыми людьми нормального узбекского языка.
Вот как-то вот такой базар-шмазар…
Lunatik[Цитировать]
Уважаемый, Lunatik!
С праздниким «Навруз» вы не правы. Это не тюркский праздник.
Навруз — изначально иранский праздник праздник зороастрийцев, для которых Огонь и Солнце были главным в этой религии, соответственно события, связанные с солнцем — праздники. «Нав» с иранского/таджикского — «новый», «Руз» — «День», то есть «Навруз» — «Новый день», что значит «день пошел прибавляться».
Те тюрки, которые прошли через Среднюю Азию соприкоснулись с иранской культурой, переняли праздник «Навруз».
Те тюрки, которые не были в Средней Азии этот праздник не имеют как, например, якуты, тувинцы, хакасы, алтайцы, салары, чуваши, либо, как, казанские татары, называют его по-другому — Эмель.
MichIs[Цитировать]
Уважаемый lunatik!
Позволю себе возразить Вам, тем более, что у каждого в Ташкенте была (есть) своя «махалля», или ниша. Я описала СВОЮ. Вряд ли кто сможет дать объективную характеристику ВСЕМ процессам.
А теперь по Вашим пунктам:
1. Вряд ли официальный Узбекистан коммунистическую идеологию сменил на зороастрийскую. Говоря о мусульманском празднике, я и имела в виду, что это праздник, нынче отправляемый в мусульманском мире, а вовсе не его генезис. Обращаю внимание на название статьи – фольклорно-мифологическая повседневность! В повседневности за этим праздником как раз и тянется «щлейф» мусульманской ментальности.
2. О сумаляке: «Не знаю, с какого бодуна такой экстрим можно замутить» – красиво сказано, только обратите внимание, что «Наврузку» эту сочинил коренной ташкентец, информант по имени Медора. «Сумаляк» рифмуется с «арак», а в поэзии, как известно, своя логика, часто далекая от обыденной…
3. По поводу третьего пункта никто и не спорит. Господин lunatik, как я поняла, развернул «концепт» исырыка в соответствии со своими познаниями.
4. То, что «хаво» – воздух/air, а «йул» – путь/way – тоже спора нет. Но ТАКОЕ название пришло лишь в постсоветское время, собственно, о том и была речь.
5. А вот здесь как раз, уважаемый lunatik, Вы не совсем правы. То, что Вы описываете, – так БЫЛО. А вот то, что описала я, – так СТАЛО. Конечно, не повсеместно – но это тенденция.
В любом случае, уважаемый lunatik, благодарю Вас за внимание и комментарии!
Eleonora[Цитировать]
Название не пришло само по себе. Этокалька с турецкого Türk hava yolları. Названия, которое существовало и до распада СССР, так что никакого Хаво Узбекистон Йуллари не могло бы возникнуть по определению, так как это аграматизм полный и байки. Нет же Хаво Азербайджан Йуллари, к примеру, хотя из аббревиатуры мата не получается. Та же модель. Да и турки по тем временам были лучшие друзья.
Валентин Богданов[Цитировать]
если говорить именно об аэропорте, а не компании, то в период перехода на узбекский, его обозвали таёргох. Что даже на дорожных знаках было написано. И никто не мог толком перевести, даже сами узбеки
Глеб[Цитировать]
1. «Вряд ли официальный Узбекистан коммунистическую идеологию сменил на зороастрийскую. Говоря о мусульманском празднике, я и имела в виду, что это праздник, нынче отправляемый в мусульманском мире, а вовсе не его генезис. Обращаю внимание на название статьи – фольклорно-мифологическая повседневность! В повседневности за этим праздником как раз и тянется «щлейф» мусульманской ментальности.»
— В повседневности Навруз официально НЕ отмечается работниками мусульманских религиозных структур.
— В мечетях ни словом не упоминается о празднике, хотя по всем другим праздникам (включая светские) муллы обязательно поздравляют прихожан.
— На официальных праздничных мероприятиях в честь Навруза Вы НИКОГДА не увидите ни одного мусульманского священнослужителя.
Повторяю, Навруз, не мусульманский, а тюркский праздник, издревле отмечаемый преимущественно тюркоязычными народами, к которым относятся и узбеки. Причем настолько издревле, что в те времена еще Ислама как религии не существовало.
2. «О сумаляке: «Не знаю, с какого бодуна такой экстрим можно замутить» – красиво сказано, только обратите внимание, что «Наврузку» эту сочинил коренной ташкентец, информант по имени Медора. «Сумаляк» рифмуется с «арак», а в поэзии, как известно, своя логика, часто далекая от обыденной…
Ну, касательно поэтического заворота да, с этим спорить не буду — сказануть для красного словца и не такое можно.»
3. «По поводу третьего пункта никто и не спорит. Господин lunatik, как я поняла, развернул «концепт» исырыка в соответствии со своими познаниями.»
Вы в Ташкенте сколько дней в году живете? В аптеках не бывали? Эти «свечки» в аптеках еще с 1987 года и выпускаются в промышленных масштабах и даже экспортируются.
А прятать очевидное сидение в галоше под стебом — ну проходили такое. Неубедительно.
4. Из Вашей статьи: «…вместо «аэропорт» – странное метафорическое сочетание (поди разгадай загадку!) – «хаво йуллари»…»
Вы прямо как тот турист из байки Петросяна: На фасаде отеля Редиссон вывесили огромный плакат с портретом Хемингуэя и надписью «Хемингуэю — 110 лет». На вопрос «А что это за отель?» турист солидно и удивленный очевидным незнанием отвечает «Как какой? Отель «Хемингуэй», конечно!»
Пойнт: «Хаво йуллари» — это НЕ название аэропорта, и оно в постсоветское время пришло НЕ вместо слова «аэропорт», а совершенно параллельно существует в качестве названия АВИАКОМПАНИИ (которой принадлежит аэропорт). То, что на фасаде аэропорта есть надпись «Хаво Йуллари» это не значит, что «аэропорт» в Узбекистане переводится как «хаво йуллари». Это максимум значит, что кто-то мало информирован и высоковероятно, что плохо знает узбекский. Правда комментировать переводы это «кто-те» не мешает. Что удручает в-общем-то.
5. «А вот здесь как раз, уважаемый lunatik, Вы не совсем правы. То, что Вы описываете, – так БЫЛО. А вот то, что описала я, – так СТАЛО. Конечно, не повсеместно – но это тенденция.»
:))) Это Вы ташкентцу рассказываете как было и как стало? :)) Ну-ну.. Постараюсь поверить. В Дед Мороза ж верил когда-то тоже, надеюсь и теперь получится..
З.Ы. Кстати, есть замечательное узбекское выражение «чаламулла». Рекомендую ознакомиться со значением.
Lunatik[Цитировать]
Дискуссия старая, но добавлю.
Вместо слова «аэропорт» появилось слово «таергох», сам видел на дорожном указателе. Кто его сможет перевести? )))
Глеб[Цитировать]
От слов «тайёра» — самолет и «гох» — учреждение, скопление чего-либо. Помню, как одно время его писали на табличках 67 автобусного маршрута, потом вернули «аэропорт»
Михаил[Цитировать]
Спасибо автору, узнал много нового!
Я был уверен, что слова — СТОВОСЬМОЙ, ЛЯНГА (лянка) — совсем не узбекистанские и скорее из россии. Как же эти все виси, люры и др.? Открыли глаза!
Удивило то, что Навруз назван мсульманским праздником. Он скорее, антиисламский. Это ж масленица, которую и церковь пыталась уничтожить, и только лишь сдвинула по времени.
А вот насчет языка.. позволю себе не согласиться. Мне кажется, узбеки раньше больше говорили на узбекском, протестно. А теперь — может,так же протестно — все говорят на русском. ПО крайней мере, все мое — в большинстве узбекское — окружение говорит и пишет на русском, и в каждой организации есть люди, которые официальные документы переводят на официальный «мертвый» бюрократический узбекский новояз. И зачем портить язык, оставили бы юридическим, как в ИНдии английский?
НАсчет перехода на латиницу.. тоже не идет. В ходу все же кириллица.
АЭропорт назвали как-то Тайерахог. Никогда Хаво йуллари не было названием аэропорта, это означает дословно «воздушные дороги» и так называется госкомпания. Конечно, тоже звучит как Глобус Узбекистана.. но никак не аэропорт.
Насчет надписей — я лично наблюдал, как компьютерщики, ребята интернационал — узбеки, русские, корейцы — изгалялись, изготавливая ценники. запомнился САЛАПАН (полиэтиленовая пленка) и НУШТИР (раствор аммиака). Причем хозяин магазина был тоже с ними, и владел русским на уровне лучше носителя, как многие ташкентцы, с врожденной грамотностью. Тут творительным падежом никого не поймаешь!
Tohir[Цитировать]
И ведь точно, не поленился, проверил, россияне не знают стовосьмых и лянку. А ведь сам в Москве столько учился и работал, а внимания не обращал!
Век живи…
Tohir[Цитировать]
А еще — насчет узбекских и русских школ. Много было и смешанных, я вот в такой учился. ПОтом в универе, там было точно так же, и мы, учившиеся в русском классе и группе, вполне дружим со всеми, кто учился и в узбекском классе как с одноклассниками.
Tohir[Цитировать]
Очень интересная статья! В 2003 мне довелось выступать с докладом о роли русского языка в Узбекистане на международной конференции в Ташкенте, где я обосновывал тезис о наличии нескольких специфических этно- и социолектов русского языка в Средней Азии и о том, что лишь некоторая их часть является «собственностью» этнических русских.
Будучи самаркандцем, хочу поделиться парой наблюдений о том, как русский язык здесь отличается от ташкентского. Во-первых, это разговорное «хай», которое во многом (но не во всем) аналогично узбекскому «хоп» и часто сочетается с «ладно». Пример: «Хай, ладно, за тысячу поедем?» «Хай, хотя бы тыщу двести дай, брат?»
Некоторые реалии — «иссырык» (гармала) здесь известен под словом «хазараспан»; а «сузьма» — естественно, «чакка». Наличие таджикского субстрата порождает самые странные трехязыкие химеры, типа «Братан, якта илтимос хаст» (Брат, есть одна просьба). Недавно был свидетелем следующего заказа в ресторане: «Ака-джон, якта пиво, чорта редиска и чорта молотый шашлык» (Брат, одно пиво, четыре редиски и четыре палочки шашлыка).
Ну и наконец эпизод из жизни. Стоим с другом вечером осенью на Джизакской автостанции, ждем машину в Самарканд. Холодно, решили пропустить по одной, подходим к наливатору, и я машинально говорю «Дутта панджо тет», и вижу непонимающие глаза продавца «Ты что», говорит мне друг, «это же Джизак, а ты по-таджикски!» Я собираю воедино свои крохи узбекского и с трудом выдаю: «Бизга… (бир, икки)… иккита.. панджо, нет, эллик!, да — иккита эллик грамм арок… бер!» «А, водка!» — понимающе говорит парень и наливает нам две почти полные пиялушки (а это слово есть в русском?) согревающего напитка…
Алексй Улько[Цитировать]
Кстати, я бы писал «лянга», и в России она и выглядит иначе, и называется, если не ошибаюсь, «жошка».
Алексей Улько[Цитировать]
В России лянгу называют «Жёстка». Исторически лянга родом из Туркестана и по Великому шёлковому пути разъехалась по всему миру. Но чем дальше она уходила от своей прародины, тем причудливее менялись её формы. К примеру, китайцы, вследствие своих относительно более коротких, по сравнению с европейцами ног стали играть в лянгу руками, затем лопаточками, а ещё позднее вместо меха, приспособили к ней куриные перья. Так из узбекской лянги получился китайский бадминтон. Намного позднее лянга пришла в Англию. Но вследствие того, как после адмирала Нельсона в Англии пришла мода на одноглазых, она постоянна терялась на травяных газонах. Поэтому её стали делать намного больше и мехом внутрь. А так как изначально такая большая лянга была одна на всю деревню, а играть в неё хотелось всем, англичане между собой договорились, что играть в неё будет тот, кто либо отберёт её «без рук», либо кто то её уронит. Так из доисторической узбекской лянги, в Англии, родился футбол. Так что все эти современные Олимпийские виды спорта, всего лишь внуки (правнуки) замечательной узбекской игры — «Лянга».
Виктор Арведович[Цитировать]
а может всетки Шёрстка :)
AK[Цитировать]
Нет. «Жёстка». В детстве сам набивал, в четвёртом классе. Школа была семилетняя, а потому в пятом мы уже были «деды» и гонять ногами разные шкурки было не по чину. В пятом мы поджигами занимались. Это самодельное огнестрельное оружие, изготовлявшееся из бытовых кухонных и строительных предметов. А поджигой называлось потому, что в стволе было запальное отверстие, через которое и поджигалось содержимое.
Виктор Арведович[Цитировать]
Нет! И не жЁстка. Виктор Арведович ошибается. По всем правилам правописания — жОстка. А вот это — чистая правдаю. в основном согласна. Даже с поджигами. Потому что мои сверстники занимались еще более опасным делом — пугачами с пробками. Потом пробки запретили, но тогда эта штука была просто оружием террориста!
tanita[Цитировать]
Может и жостка. Откуда я знаю. Я ж честно написал, что семилетнюю школу кончал. К тому же не русский я. Мне простительно. И всё же сомнительно мне. Открыл Ожеговский словарь, а там слово «жёстко», пишется через «Ё». А через «О» пишутся совсем другие слова типа: жом, жопа, жох и ещё несколько таких же иностранных слов. Но только жёстка к ним никакого отношения не имеет, поскольку её не из заднего человечьего места вырезали.
Виктор Арведович[Цитировать]
Я же написала, Вмиктор Арведович, что и так, и атк. И жоска. и зоска. и зоська и сокс, и еще и еще… очень много написаний. очень много названий. Это нам неизвестно, а есть люди, которые этим занимаются. Я чмитала жостка. и это правомерною. Все правомерно.
tanita[Цитировать]
Не факт. В России лянгу называют пушок. Само слово лянга, скорее всего, из Персии. Корень индо-европейский, ленг — нога, напр.: Тимурленг — железная нога. А в Англию слово пришло в форме long — длинный. Можно и так: длинная нога, или — продолжение ноги.
Рабинович[Цитировать]
Факт. Во всех книгах именно жостка. А слово пушок моэет и употребляется где-то я вполне допускаю, но общепринятое — именно жостка.
tanita[Цитировать]
Прошу прощения у всех предыдущих оппонентов, поскольку правы ВСЕ! Пошла я на форум лингвистов, очень кстати, рекомендую, и выяснила потрясающие факты. итак: Жестка. пушок, чеканка — Москва. сокс — тоже Москва, но подбрасывался мешочек с гречкой — сокс — носки.. Жесточка — Харьков. Зоска — местные китайчата .Тебек — Алтай. Жозка., зоська — Урал. Жошка, жостка -Московская область, Тула и все тамошние места. Ну и лянга, конечно Единого написания нет, единого наименования нет. Суть абсолютно одинаковая. Но интересно-то как!
tanita[Цитировать]
«-ланг» в Темурланг означает «хромой».
Моё почтение.
Хасан[Цитировать]
Элеонора Федоровна, вот еще в коллекцию ташкентских изобретений:
«Джаляб-балык» («блядь-рыба») — Русалочка (сестра Вашей «Снегурочки»).
Кое-какие наблюдения приведены в моем эссе «Место»:
http://tashkentpoetry.ferghana.ru/sandjar.html
А также в автобиограф. тексте «Ташкент как зеркало неверного меня», опубликованном в альманахе «Малый шелковый путь» (вып. 2). У Вас ведь он есть?
Спасибо за хорошую статью!
Санджар[Цитировать]
Абсолютно согласна с Тахиром и Лунатиком — никогда в жизни аэропорт не назывался и не переводился как Хаво Йуллари, для слова аэропорт было придумано спецслово тайергох, но оно так и не прижилось, все так и говорят по-прежнему аэропорт, и узбеки и русские.
И насчет русского языка тоже — после развала Союза были пара-тройка лет, когда все ударились в национализмЮ типа все на узбекском и т.д., но слава богу, эти настроения быстро закончились. А сейчас узбеки и вовсе поняли, что без русского языка организовать торговый бизнес с Россией и другими странами СНГ проблематично, поэтому опять все стремятся отдать детей в русские школы и многие узбеки толком и узбекского-то не знают. Ведь Восток — это прежде всего базар, торговля — это и определяет менталитет.
А тот таксист, который автору попался, наверняка областной, сейчас их в Ташкенте валом, едут так же как раньше в Москву, потому что в областях работы нет. Вот они да, русский практически не знают.
Вообще, Элеонора, ваша оторванность от реальной ташкентской жизни чувствуется, но это неизбежно, нормальный процесс и не надо нервничать по этому поводу и продолжать упорствовать. Этот процесс я наблюдаю и у многих своих одноклассников-однокурсников, которые уехали из Ташкента лет 10 и больше назад, и не могут представить теперешний Ташкент абсолютно. Многие спрашивают: «Как вы там, бедненькие, все на узбекском, небось?» и начинают рисовать ужасы всякие…. Не знаю как другие, а я с этими националистическими ужасами за 35 лет в Ташкенте ни разу не сталкивалась.
Вообще, Ташкент — классный город, я его очень люблю! :)
Lapulya[Цитировать]
Интересно было почитать …. а связь все равно не гавно
Связь не гавно[Цитировать]
Очень интересно, 21 год живу в Ташкенте. пусть и не в центре но все же в черте города, и о боже, я все это время жил в деревне (в махалле) =)
Я думал слово харып, произошло от слова хариф (буква) изза искаженного говора приезжих. Поверьте мне Ташкентцы не могли применить слово хароб, это слишком литературно. =)
О том что меньше стали говорить по русски. Не знаю с чем вы сравниваете, но по сравнению с моим детством (89-94) на русском как раз стали болше разговаривать, в т.ч. областные.
Про Навруз было просто смешно…
И про Хаво Йуллари…
Не скажу что все это неверно, т.к. не могу судить о том чего не вдел. Но по тому что видел (после 90х) могу отметить что многое просто неверно.
Но анекдоты классные =)
Cibron Nethis[Цитировать]
А теперь вспомните «Господа Ташкентцы» Салтыкова-Щедрина http://public-library.narod.ru/Saltykov.Mikhail/gospodatashkentzy.html
Видимо, и тогда тоже все худшее и все лучшее с Ташкента начиналось, как и взрывы, потом повторившиеся в России и США, и социально-политические изменения
Tohir[Цитировать]
еще такой прикол есть. Еду по городу а там надпись на воротах — что то по узб., а дальше слово SEX. Я сначала думал что показалось (чисто фрейдистский глюк :), а оказывается, что это означает «цех». Вот так-то!
alik[Цитировать]
Да-да. Когда я работал на предприятии Uzbekistan Airways Technics (бывший авиаремонтный завод 243 ГА) был такой случай: волевым распоряжением руководства все цеха были украшены табличками на латинице (Sex 17, Sex 23 и т.д.). Через неделю после этого распоряжения на завод приехали двое французов для аудита обслуживания иностранных ВС. Таблички вогнали их в ступор, пока я не объяснил, в чем дело)
Михаил[Цитировать]
Элеонора Федоровна, спасибо! Замечательный очерк!
По поводу аэропота, соглашусь с ребятами, действительно слово аэропорт перевели на тайегахох. Вообще, я очень бы хотела найти тот самый проект Закона о языке (90-х годов). Не знаю, возможно ли это сейчас. Но мы в то время покатывались со смеху. Очень много подобных вещей там было и без иронии их не воспринимали и сами узбеки (те, кто не харыпы).
По поводу того, что больше или меньше говорить по-русски стали, нужно договориться все-таки, какие года с какими сравнивать. Ребятам, чье детство было в 89-94 годах, сложно представить, как разговаривал Ташкент во времена того же Рашидова и, ничего удивительного, что очерк кажется им неверным. Они сформировались уже в иных реалиях.
Ну, и попробую Вам, Элеонора Федоровна, подкинуть словечко, которое мы в числе прочих, названных Вами, употребляли, если интересно — кирдык.
Larka[Цитировать]
Дорогая Элеонора, здравствуй!
Случайно прочитал на израильском сайте. Впечатление было ошеломляющим! Смеялся до слез, было мило, узнавал твой голос, представлял твой образ. Затем набрал твое имя и кликнул — посыпалась информация, в том числе и «Мой Ташкент», который стал частенько посещать. Искал твою почту — не нашел, но увидел твой отклик на Гринин «Камнепад» и меня осенило, что встретиться можно прямо здесь, на твоей странице.
Мне нравится все твое творчество. Испытываю радость от чтения.
Пока!
Твой Владик.
Влэд[Цитировать]
Узбекское слово «харип» (харып) происходит от арабского «гариб», что переводится как «чужой», «странный», «незнакомый». В арабском звучании буква «г» произносится мягко (что-то вроде украинского произношения буквы «г») если писать на латинице будет примерно так: «gharib». Это так….. к сведению. :)
Filolog[Цитировать]
Воскресенский базар в середине прошлого века — это длинный ряд торгующих вином в бочках, пройдя который трудно было остаться трезвым. Известно, что на базаре сначала пробуют и лишь потом покупают.
Ruzalia[Цитировать]
Отсюда и новое название Воскресенского базара — «Пьян-базар»!
Ruzalia[Цитировать]
Небольшая справка о празднике Навруз:
Здесь правильно отмечено, что Навруз зороастрийский праздник, сохранившийся вплоть до наших дней и никогда не пользовавшийся успехом у представителей исламского духовенства. А зороастризм, как известно, был религией огнепоклонников, которыми были разные ираноязычные народы на территории Средней Азии, сегодняшнего Ирана, Афганистана и Азербайджана. Кстати, слово Навруз персидское, в его таджикском звучании. Переводится как Новый день. Впоследствии он стал отмечаться и братскими тюркскими народами, населявшими этот регион.
А поскольку в празднике Навруз почти небыло религиозных элементов, а скорее всего это был традиционный бытовой праздник, то его празднование иранскими и тюркскими народами Ирана, Азербайджана, Афганистана и Средней Азии продолжалось и после арабского завоевания и распространения новой религии-ислама.
Смирнов[Цитировать]
Когда человек уезжает из родных краев, его «пуповина» не перерезается,а постепенно пересыхает, истончается и отмирает. Но память о ней живет до тех пор пока человек дышит и с годами эта память становится фантомной болью ампутированных конечностей. С течением лет вспоминаются слова,обычаи,традиции которые органично являлись частью жизни и быта и они затвердевают как мошки в янтаре. Но жизнь идет, появляются новые слова,обряды и традиции, а человек уже не там, не дома и нет возможности плыть в этой реке. А хочется думать, что все еще не прервалась эта тонкая нить, воспоминания приходят в причудливых снах и хочется, хочется писать о том, своем мире с его словечками,шутками и анекдотами, как будто написание этих слов закрепляет их навечно.
Элеонора, Ваш очерк — пример того,что Ваша связь с Ташкентом истончилась до паутинки.Но спасибо Вам за то, что пишете о нем, любите и даете возможность уехавшим ташкентцам заглянуть в то время.
П.С. В Ташкенте практически нет людей не говорящих по-русски, детей пытаются пристроить в русские школы, которых осталось не так много, конкурс в них большой и люди идут на всякие уловки,чтобы отдать ребенка в первый класс русской школы.
Ташкентянка[Цитировать]
Удивительно точно, образно, красиво
Виктор Конев[Цитировать]
Что касается лингвистических новоизобретений в современном узбекском, в том числе и «таёргох», то этим грешат все молодые нации на планете. Вспомните Турцию времен Ататюрка, после языковых новаций которого турецкий стал значительно менее понятен для остальных тюрков-мусульман. Или — хрестоматийный пример Исландии, где все неологизмы должны быть с исландскими корнями. Правда, очень сильно иранизированный узбекский иногда «словотворит» вовсе не по-тюркски, а по-персидски. Ну и на здоровье. Будет, что исследовать нашим потомкам. Вот бы еще, реформируя язык в традициях Турции, страну переустроили в ее же духе. Хороший дух, он — для людей «с моторчиком», которые не порывают с исламскими и общетюркским ценностями.
Виктор Конев[Цитировать]
Простите, пожалуйста, за мои некоторые замечания по поводу Вашего интересного опуса о метаморфозах ташкетского языка. Сам я узбек, уроженец Коканда, и о Ташкенте могу говорить только как «инородец».
По-моему, Вы попытались перенести матрицу прошлого Ташкента на новый Ташкент, что, конечно, обусловило некоторые неточности и ошибки в Ваших выводах. Осенью 2008 года я участвовал в работе конференции, организованной АН РУз и Торговой палатой РУз. Рабочим языком конференции был русский, поскольку все докладчики (в том числе и молодые) с узбекской стороны прекрасно владели этим языком.
На меня Ташкент произвел впечатление русскоговорящего города, включая таксистов и жителей махалли. Чего не скажешь о Намангане, Коканде, где часть молодежи не владеет русским языком, так как из этих городов отток русскоговорящих жителей был массовым. Так, например, в Коканде осталась только одна школа, в которой преподавание полностью ведется на русском языке. 85 % учащихся в этой школе — узбеки. Есть школы со смешанным обучением, то есть существуют классы с русским языком.
Все жители Ташкета называют аэропорт аэропортом, бензин бензином и т.д.
А как похорошел Ташкет за последние годы! Разве можно сравнить его с Ташкентом 50-х или 60 — х годов? Город меняется как и мы. Меняются и традиции, и язык, и общая аура города, включая общую культуру и ментальность. К сожалению, мы стареем и меняемся в худшую сторону, а город Ташкент хорошеет и становится одним из красивейших городов Центральной Азии. От этого никуда не уйдешь.
С пожеланиями Вам всего доброго,
Раманс
Куконлик[Цитировать]
Раманс, какой же Вы инородец — Вы же как раз в гуще языковых процессов!
EC[Цитировать]
Не в противовес, а в дополнение ко всему сказанному.
Название улицы Шота Руставели в 2007 году искать было бесполезно, так как ее еще в 1993 переименовали в улицу имени репрессированного узбекского поэта Усмана Насыра, который сгинул в лагерях на территории России. Помню, что смена табличек с названием улицы длилась не один день, и был момент, когда по одной стороне улицы (Там, где был магазин»Океан», магазин «Цветы», проезд в пединституту) , согласно табличкам, это уже была улица Усмана Насыра. А противоположная сторона (Фрунзенский торговый центр, магазин «Академкнига», магазин «Русский лен») по табличкам оставалась все еще улицей Шота Руставели.
Факультет в РПИРЯиЛ назывался широким профилем не только потому, что в нем учились выпускники русских школ, но и потому, что диплом этого факультета давал право на преподавание русского яз0ыка и литературы как в русских, так и в узбекских, и в казахских школах.
Высказывание Г.Н.Щегловой по поводу русского языка было связано не только с идеологической подоплекой, но и с необходимостью поддержания языкового режима студентами. Хорошо помню декана нацфака Грома а имя-отчество вот уже и забыла, напомните, кто знает), который проходя по этаже к своему кабинету, мягко говорил студенткам, стоящим и болтающим в коридоре: — По-русски, девочки, по-русски говорите, соблюдаем языковый режим.
Aida[Цитировать]
Чего это бесполезно? И сейчас легко отыскать. Насыра от Фрунзенского торгового центра начинается. От бывшей г-цы «Россия» до Фрунзенского- так и осталась Руставели. Дальше Щахрисабз. Даже памятник Руставели есть.
Валентин Богданов[Цитировать]
да, это был очень давний комментарий, связанный с слабым знанием ташкентских реалий — когда я уже не жила в Ташкенте, все менялось. Памятник Руставели давний, а есть ли в Ташкенте памятник Усману Насыру — на одноименной улице или где-то еще?
Aida[Цитировать]
Улица Шота Руставели опять по всей протяженности от гостиницы «Россия» до южного вокзала. Ул. У. Насыра упразднили.
KP[Цитировать]
Этому режиму большое значение придавали и в те годы, когда институтом руководил Виктор Васильевич Решетов.
Этому режиму придавали значение и в те годы, когда институтом руководил Виктор Васильевич Решетов.
Добавлю к словечкам. Помнится говорили «чапать» — в смысле идти, неспешно передвигаться. Наверное от «чапать» — окучивать хлопок, неспешное, даже муторное занятие.
Я много лет не живу в Ташкенте. Скажите, там еще говорят врастяжку: — Ну ты, чувак, в нату-у-у-ре!
Переехав в Россию убедилась, что одна и таже еда называется по-разному там и здесь. В Ташкенте сахар (т.е. сыпучий), комковой, рафинад. На северо-западе России — сахар (сыпучий) называют словом песок, комковой и рафинад — словом сахар. Слово навват из разряда тарабарских, так как наввата в здешней природе не существует. Хлеб в Ташкенте, слова — буханка, батон, белый, черный, ржаной, пшеничный, кирпич, булочка, лепешка. Здесь — черная буханка называется словом хлеб, все остальные виды — булка (это и буханка, и каравай, и батон — только пшеничные, белые). Слово булочка — не отдельное выпечное изделие, а уменьшительно-ласкательное от булка. Слова буханка, белый, черный не употребляются вообще. Любая лепешка обычно называется словом лаваш, хотя в продаже есть и лепешки, и лаваш. Выражение епик нон также из разряда несуществующих в природе.
Когда покупала в здешнем хозяйственном магазине каскан, спросила продавщицу:- Скажите, у вас есть в продаже каскан, мантышница? Это было 15 лет назад, ответ помню до сих пор. Продавщица Туманно повела рукой вдоль унитазов, стоявших рядком вдоль витрины и сказала: -Это все, что осталось.
Aida[Цитировать]
Несмотря на неточности в отдельных параграфах — статья мне понравилась. Нет злостной критики, но текст пронизан теплом и добротой. Много смеялась над тем, что уже подзабылось за годы иммиграции…Было очень приятно вспомнить.
Но в принципе, автору не мешало бы поинтересоваться и проконсультироваться насчет традиций и новых названий. Ведь насчет Навруза, например, много информации в интернете; насчет того, что в Ташкенте не говорят по-русски — это совершенно неверно, не могу сказать в сравнительной степени, но, по-моему, процент говорящих на русском не меньше чем лет 20 назад.
Но в целом — спасибо!
Poluuzbechka[Цитировать]
Спосибо всем :) Получила огромное удовольствие от дискуссии :)
Я живу в Ташкенте и очень люблю этот город и еще больше полюбила прочитав статью и комментарии.
Я приехала в Ташкент в первый раз 6 лет назад(2002г.) из Джиззака чтобы поступить в институт. Первое мое впечатление о Ташкенте было «…такой же город как Джиззак, только побольше…». В Джиззаке я училась в узбекском классе, но мы общались и дружили с учениками русских класс, читали книги и учили стихи на русском языке. Мои родители уроженцы района Заамин и они в совершенстве владеют русским языком. Я это к тому, что люди радившие в советское время, незовисимо где они росли, в городе или в районе, знают русский хорошо.
Помню первый урок русского языка в институте…Наш учитель заметив как я разговариваю на русском языке сказал «хоть она и из Джиззака, говорит хорошо на русском». Меня задели его слова и я сказала «Почему вы говорите- «хоть и из Джиззака»? Джиззак тоже такой же город как Ташкент»….Прошли годы и замечаю что количество русско говорящих в Джиззаке уменьшилось и русские классы укротились, а Ташкент так и остался русскоговорящим, культурным городом. По словам мамы, учительницы школы, областные люди уже начали волноваться что русский язык забывается и пристраивают своих детей в русские классы. Так что, russion language is forever in Uzbekistan!:)
Зульфия[Цитировать]
Анекдот немного по-другому звучит: Приезжает в Ташкент комиссия из Москвы в советские времена с проверкой по линии министерства культуры. Пошли гулять в город, вернулись, беседуют в министром культуры Узбекистана. — Все нам понравилось в Ташкенте, но почему у вас все время так говорят: шашлик-машлик, шампанский-мампанский, зелень-мелень? Министр культуры Узбекистана отвечает: — Не знаю, наверно, у нас культур-мультур такой.
Еще один анекдот вспомнил про преподавание русского языка в узбекской школе. Приезжает комиссия в кишлачную школу и спрашивает: — Хотим на уроке русского языка побывать у узбекском классе. Директор отвечает: — О. идите вот к этой учительнице, она самая лучшая, давно преподает русский язык. Комиссия приходит на урок, учительница ведет урок и спрашивает у детей: — Болалар, кошкым хвостым естым? Дети хором отвечают: — Естым, естым, задним местом.
Про лянгу тоже интересно в комментах. В России эту игру называют «пушок».
Жалко пропала эта субкультура.
Рэм[Цитировать]
Про субкультуру игры. Может, кто-то вспомнит все термины,которые употребляются в лянге? Люры, виси,- они мне всегда казались какими-то иностранными, а, оказывается, их ташкентские пацаны придумали. В ашички в России тоже не играют. В этой игре тоже есть какие-то термины, но я их уже забыл. А пацанами точили боевые ашички, что-то там заливали. Целый процесс был. В игру «куликашки» в России тоже не играют. А в Ташкенте играли. В ножички тоже не играют. В 1970 году я играл около Зеленого базара в игру, которую пацаны называли «парагвай». Игралась она с «корнерами» и без «корнеров». Именно так эти термины и употреблялись: парагвай, корнеры. По сути это был мини-футбол. А позднее и в других районах Ташкента я уже названия этой игры не слышал. Про навруз могу точно сказать, что его возродила в Узбекистане Рано Абдуллаева, была такая секретарь ЦК по идеологии при Усманходжаеве. В узбекском языке интересно оформляются заимствования из русского языка с начальным звуком -ш: штраф, штаны, шкаф. В узбекском они — иштроп, ишкоп, иштон. В узбекском есть слово саримсок (чеснок), но на базаре узбеке почему-то говорили: чесноу. Смешно также было оформлено слово клубника — кулупнай.
Рэм[Цитировать]
Добавление гласного звука связано с тем, что в узбекском языке не встречается употребление нескольких согласных подряд (в отличие, например, от армянского — имя Мкртч, или чешского — фамилия Смрж). Трактор получается как тырактор, а стакан, как истакан. Известное также явление — неразличение звуков «ф» и «п» — фуражка произносится как пуражка.
Aida[Цитировать]
Куконлик
Неразличение звуков Ф и П связано с тем, что до 1940 года в узбекском языке не было букв и звуков Ф и Ц. Узбеки, например, вместо Фергана говорили Парғона, а вместо немецлар (немцы) говорили немеслар. После введения в 1940 году кириллицы появились в узбекском алфавите буквы Ф и Ц, и постепенно узбеки стали использовать и эти звуки.
Куконлик[Цитировать]
В древнерусском языке тоже не было звука «Ф». И даже сейчас в глухих русских, украинских деревнях говорят вместо звука «Ф» сочетание «Хв» — Хвухвайка.
MichIs[Цитировать]
Расскажу я вам грустную и одновременно смешную историю из моей поездки в Узбекистан.
Представьте себе ташкентский аэропорт в 1.00 ночи в середине мая. До отправления рейса в Москву (а мы возвращались в Питер через Москву) еще полтора часа. Рейсы в Москву и в Питер в эту ночь были с разницей в 10 мин. Мы с женой без проблем прошли таможню и границу, не считая того, что заставили нас заполнить вновь таможенную декларацию. Таможенники были очень вежливы: в кошельках и карманах не искали крамолу.
Сидим мы с женой и делимся впечатлениями о своей поездке и о своих заботах, с которыми мы столкнемся по возвращению в Питер. Рядом с нами на скамейку садятся две сестры, которые проходили регистрацию впереди нас. Одной из них было лет 25, другой –лет 28. Их провожал молодой человек с узбекской внешностью и превосходным русским языком. У них возникла проблема с излишним весом килограммов на 20. Молодой человек стал решать эту проблему, но регистраторша (из русских) порекомендовала ему найти старшего по смене и решить эту проблему с ним. Видя, эту задержку, мы перешли к другой стойке и быстро прошли регистрацию, а сестры остались в ожидании решения своих проблем. И вот они подсели рядом с нами.
У меня есть дурная черта: я иногда начинаю ехидно разыгрывать своего незнакомого собеседника. Раньше я обладал б—льшим чувством юмора, которое перешло с годами в сарказм, иногда и нелицеприятный.
Эти две девицы попросили нас посмотреть за их чемоданами, а сами направились в Duty Free Shop. После их возвращения я решил с ними заговорить и спросил, чем пришлось расплачиваться за сверхнормативный груз. Жена меня подтолкнула локтем, но они не поняли моего ехидства и ответили, что расплачивался их провожающий. Спросили нас, а куда мы едем. Я ответил, что в самый бандитский город России – в Питер. Они горячо дружно стали отстаивать честь Питера, говоря, что все это вранье, поскольку они этот город хорошо знают и в нем уже живут 2 года. Я спросил, что же хорошего они нашли в этом городе, где убивают иностранных студентов (по данным СМИ)? гастарбайтеров. Вот мы едем с женой в Питер и трясемся от страха. Они стали нас убеждать в том, что все статьи в газетах об этих случаях – это сплошная ложь. Так у нас завязался разговор.
Я спросил, что у них за образование. Обе закончили вузы в Ташкенте: одна — пединститут, другая – экономический. Жена спросила, а что они делали в Ташкенте? Приезжали к родственникам в отпуск, и полны восторга от своего пребывания в Ташкенте. Одна из них вытащила ноутбук и стала нам демонстрировать фотографии своего пребывания в Ташкенте. Конечно, я прикинулся кишлачником, который первый раз видит это чудо техники. Они стали сочувствовать моей жене, которой, наверное, тяжело было жить в кишлаке. Я отступил на шаг, и сказал, что мы живем не в самом кишлаке, а в Коканде. Но они стали горячо меня уверять, что Коканд – это тоже кишлак, с чем мне пришлось, в конце концов, согласиться. В дальнейшем разговоре я давил на то, что Питер страшный город, погрязший в бандитизме, коррупции и разврате. Они неохотно соглашались, но все равно уверяли меня, что это не идет ни в какое сравнение с коррупцией и бандитизмом в Узбекистане. Тут мне, как аборигену, пришлось неуверенно отрицать эти поклепы на республику.
Я спросил, зачем же вы, видя так много неустроенности в жизни республики, уехали из нее. Эта же республика дала вам бесплатное образование, получив которое вы сразу же уехали в другую страну. После этих моих слов они ударились в такой пафос, которого я и не ожидал. Они стали меня уверять, что хотя они и родились в Ташкенте, но их исторической родиной является Россия, а не Узбекистан. Вот моя родина — Узбекистан, и я должен сидеть здесь, а не ехать за длинным рублем в Питер. Все думают, что Питер резиновый, но он не резиновый. Посмотрите, сколько этих узбеков едет на заработки в Россию, и показывают мне толпу мигрантов. Я сказал, что их гонит голод, а вас, что гнало из Ташкента, о котором вы 20 мин. назад говорили с таким восторгом. Девушки так завелись, что жена попросила меня сходить в Duty Free Shop и сменить тему разговора. Через минут 15 я вернулся на место, но сестры не остыли и вновь стали меня упрекать в том, что хотя у меня жена и русская, но я не объективно оцениваю отношение узбеков к русским. Я спросил, как это отношение отразилось на них? Что их лишили права на образование, отняли их имущество, покушались на их жизнь? Более молодая из них с непосредственностью заявила, что в нее один узбекский мальчишка всегда бросался грязью и кидал кульки с водой, когда она возвращалась из школы. Я заметил, что это может быть не признак неприязни, а наоборот: он таким образом, видимо, объяснялся в своих симпатиях к ней. Тут взвилась старшая сестра, которая заявила, что среди узбеков не может быть тех, кто любит русских. Мои уверения, в том, что я искренне люблю свою жену, их не убедили. Старшая сказала, что я и еду в Питер только потому, что хочу нечестно за счет своей жены приспособиться в их любимом городе. Тут я опешил.
Честно говоря, я уже жалел, что завел все эти разговоры. Но тут я выдал следующий пассаж. А вы знаете, девушки, что между узбеками и русскими практически не было вражды, после окончания кампании по завоеванию Туркестана Россией. Тут они обе просто впали в раж и заявили: я хочу очернить Россию. Завоевания не было! А то, что мне хотелось бы, чтобы эти земли попали к англичанам, говорит о моей пошлой и продажной душонке. И такие заявления их просто оскорбляют. Мои ссылки на походы Кауфмана и Скобелева были отметены как подлое вранье, а я был обвинен в русофобии. После этого мы с женой отсели на другую скамью. Жена стала меня журить за то, что я ввязался в эти разговоры и обидел, может быть, и не плохих людей. А я про себя думал: вот каких горячих и истинных патриотов России вырастил Ташкент, и слава этому городу!
Раманс
Куконлик[Цитировать]
Кстати, девушки ваши были правы — женскому полу, в том числе (или даже в особенности) русским дамам труднее, чем парням. Мне например отлично живётся в Ташкенте, просто класс, но многие мои знакомые из числа женщин отмечают факты отрицательного отношения, которых в русской среде не бывает.
С другой стороны, у нас не бывает дискриминации по нац. признаку, чем Москва или Питер уже прославились на всю вселенную. Всегда есть две стороны медали.
крокодил-мимопроходил[Цитировать]
Спасибо, очень интересная статья!
должна отметить, что «мешпуха» на идиш, или «мишпаха» на иврите, означает семья, родственники (люди), но никак не место, квартал, махалля. Для этого есть слова «штетл» и «шхуна».
larisa[Цитировать]
В поисковике не нашел узбекской классической музыки. Это что: неуважение народа к самому себе?! Почему великий узбекский народ так скромничает? Попсы ташкентской хватает, но она на фиг никому не нужна. А игра на рубабе, классическое пение, дойра — очень даже нужны. Ну, хотя бы, для мировой культуры. Так, где они, гордые узбеки? Поделитесь культурой!
виктор[Цитировать]
Ну, прочитал я Вашу статью!!!
Смею утверждать, что во многом Вы дорогая наша не правы!!!
К примеру Я, не Ташкентский, учился в узбекской школе, вырос в селе Джумашуй, который находиться в Наманганской области. Но по русски говорить моя хорошо однако (шутка). Да есть казусы русского языка в Узбекистане, но в большенстве своем многие знают русский так же хорошо, даже может и лучше чем раньше.
Кстати и русскоязычные товарищи начили изучать узбекский с удовольствием!
Кадрдон[Цитировать]
Когда проезжаешь населенные пункты можно встретить крупные надписи NON SEXI. Гостям приходилось объяснять, что это всего-лишь хлебный цех, махалинская пекарня.
Анвар[Цитировать]
В Узбекистане всё секси и колбаса — тоже! )))
KP[Цитировать]
Анекдот про учителя русского языка: «Сегодня мы будем учить два слова. Слово Сол с мягким знаком и слово Тарелька без мягкого знака.»
Анвар[Цитировать]
У этого анекдота есть другая версия:
Учитель в национальной школе внушает детям:
Запомните: слова сол и мол мишутся с мягким знаком, а вилька и тарелька — без мягкого.
А насчет познаний в русском у нас, миль пардон…
Все грустнее. И русским не мешало бы русским заняться, в том числе и в России. Узбекский как не учить? Государственный. Учат же в США английский (и т.д. по странам). Самое интересное, что некоторые иностранцы — американцы, японцы, корейцы — приезжают со знанием узбекского, а не русского, а потом уже здесь стараются и в узбекском совершенствоваться, и русский освоить немного. Вместо анекдота: волонтер из Японии, на пятиминутке в медклинике, слушая смешанную русско-узбекско-таджикскую речь: «Говорите, пожалуйста, по-узбекски.» А выступающие и не замечали, что говорят на такой фантастической смеси сразу трех языков, которую ни один, кроме живущего в Самарканде (илиБухаре) понять не может!
Чеканное «Я русский бы выучил только за то, что им разговаривал…» Кто? Учат для работы, учебы, идеалогическая мотивация снята. Нуждаются в русском. Подводит система школьного образования. Хоть беги в кишлаки и обучай, да и в городских школах порою не лучше. В вузах — минимум часов по русскому. А зачем их планировать, если абитуриент должен был 12 лет изучать язык в школе? Деньги на это затрачены — результата нет. Не до юмора, хоть и улыбаешься… сквозь слезы, когда твой студент по пять вариантов неправильного написания слова «Здравствуйте » и прочих слов тебе выдает в общении на сайтах. Да и опечатки в Нете — проблема. Сама их боюсь. Не опечаталась, случайно? Текст в минирамке уплывает, в глазах рябит, скоро два ночи. Но тема — больная, смех сквозь слезы… И пост — долгожитель, 30 апреля ему 2 года, а все трогает за живое. Спасибо, Элеонора. Самое забавное, что эти два года уже принесли перемены в языковой ситуации. Да, классика не вянет.
Тамара[Цитировать]
Хотел бы узнать какой такой мудрила пытался навязать нам слово ТАЁРГОХ вместо применяемого людьми всех рас и национальностей английского (а вовсе не русского (плачь националист!)) слова АЭРОПОРТ.Надеюсь эта дурость не приживётся!
Тимур-лемур[Цитировать]
я больше скажу, что за странное слово ТАЁРА — самолет? от какого слова оно образовано, ведь ТАЙЁР — готовый, готово
Бей[Цитировать]
Элеоноре Шафранской: именно я на ф-те русской филологии цитировал своего научрука Виталия Андреевича Редькина относительно идеального русского в Ташкенте. По словам В.А.Р., он, когда его В.В.Решетов уговорил переехать в Т-кент и возглавить кафедру в РПИРЯиЛ, полагал, что услышит в Ташкенте «кавказский вариант» русского языка, однако услышал «тот самый» русский. Его супруга (она, кажется, осетинка была по национальности) это подтверждала.
Уже 21 год живу на Украине, в некотором смысле, в диаспоре. Успел отвыкнуть от «ташкентского русского» и с уверенностью могу заявить, глядя со стороны: он — почти идеальный литературный русский, разве что заударный слог столь же звучен, как и первый предударный (это отмечали и мои студенты-первокурсники в ТашГУ в ходе обучения транскрипции — они не слышали редуцированного заударного Ъ, а я, пожалуй и не мог им его продемонстрировать), а ташкентский «Д» в сильной позиции звучит, как «Дз». Несколько более задними являются г, к, х.
Интонационный же рисунок — ей-ей — старомосковский: я сейчас общаюсь с друзьями из Узбекистана, и это просто прёт, лезет в уши!
Виктор Конев[Цитировать]
Очень понравилась статья, спасибо!
Хотел бы добавить про лянгу (вдруг кому пригодиться :)): удары по мере взрастания сложности назывались 1) простые (одинарный удар) 2) пара (двойной удар), 3) виси (ударная нога не должна коснуться земли), 4) люра (э-ээ… показать смогу, а описать как бить — вряд ли…:) ), 5) джанджа или чжанчжа (тоже сложная штука). А в целом, в бытность активного увлечения данной игрой я всегда считал, что происхождение игры и ее терминов китайское (ну или корейское), уж больно фонетически они похожи… Да и кстати в Китае на самом деле это достаточно популярная игра, я как то целое выступление видел по телевизору.
В ошички не играли, как то они мимо нас прошли… Зато играли в «Чижа» — традиционная русская забава (причем достаточно экстремальная, если играть по всем правилам).
Также, лет 10 тому назад среди «продвинутого» населения ташкента очень популярно было следующее выражение мыслей — начало предложения было на узбекском, а концовка на русском, или наоборот. Или в полностью русское предложение вставлялись одно-два слова на узбекском, и также могло быть наоборот, в зависимости от того, к кому обращался тот продвинутый человек — к русскому или узбеку. Привести пример сейчас к сожалению не смогу, т.к давно было… Причем делалось это намеренно для того, чтобы сакцентировать ключевой смысл всего предложения приемом «чтоб ухо резануло». Выглядело это на самом деле очень необычно, и в некоторых случаях крайне комично…:)
Dmitriy[Цитировать]
«русские так сживаются с ними, что, попадая в российское языковое поле, встречают недоумевающие взгляды собеседников»
Сейчас в каждом уголке огромной России столько узбеков, что даже в самой захолустной деревне повсеместно можно услышать узбекскую речь))) Даже местные русские начали пользоваться узбекскими жаргонами (Байкал, Петрапавловск Камчатский и тд) Я думаю, что «в российском языковом поле неудомевающих взглядов» все меньше и меньше.
99[Цитировать]
«Махалля» нисколько не созвучна русской деревне. Скорее созвучна «слободе». Самый близкий лексический аналог- neighborhood в английском.
Валентин Богданов[Цитировать]
еще одно забытое слово : «ташкентская вода» — минералка по нынешнему, в стеклянных бутылках со светлой пробкой.
Помнится в России в советские еще годы просил в магазине ташкентской воды у продавщицы ))))
Бей[Цитировать]
Спасибо автору за статью.Как будто в детство окунулась. Только вот по поводу «стовосьмой», бабушка рассказывала, что раньше под номером 108 был трамвай, и его конечная была «психбольница».От сюда и негативное восприятие этой цифры.Но бабули уже нет давно, и спросить некого, так что не могу ручаться за истину.
Маруся[Цитировать]
трамвайного маршрута с таким большим номером не могло быть
aida[Цитировать]
А я слышал не про трамвай, а про поезд № 108. Это был, как сейчас кое-где говорят, «бичевоз». Т.е., товаропассажирский состав из вагонов-теплушек. Ехал еле-еле, стоял на каждом разъезде…
genezone[Цитировать]
это был пятьсот восьмой — пятьсот веселый
aida[Цитировать]
Нет, 108-ой была статья Уголовного кодекса СССР, предусматривающая наказание за тунеядство и бродяжничество, по которой в своё время был осужде поэт Й. Бродский.
Анатолий[Цитировать]
Да, вы правы.Сегодня мужу показала статью, и он подтвердил про 108 статью.Давно это было…..все как в тумане…
Маруся[Цитировать]
Трамвайных маршрутов с таким номером нет )))
т.к. первая цифра в 3-х значном числе номера маршрута
означал Область и Направление . Например : экспресс №101 — ТТЗ ,
дубль ПЕРВОГО автобусного маршрута до центра Луначарского
.
* На Беш-Агаче была автобусная стоянка » сотых » маршрутов .
За Эркином начало области .
Навсидку > № 131 -УртаАульский МясоКомбинат .
.
В ташкентском сленге было выражение : » Ежай по 5-ому трамваю »
( который проезжал мимо ПсихБольницы ) в смысле :
» Сумаcшедший , Безумный или Глупый »
Удивлён был этой фразой когда её сказал ( к месту ! )
парень с города Ош , где трамвая № 5 вообще НИКОГДА не было
.
Говорили , была уголовная статья «Бродяжничество»
за нУмером 108 … Может быть ещё и то , что
«неблагонадёжный персонал» высылали за 100 километр ..
.
Кстати , была НУЖНАЯ статья , в простонародье » Чердак «=
если не работаешь /где нибудь/ 3 месяца ( 100 дней ) = тунеядец .
Типа : » Что ешь ??? На что живёшь ? »
Денег нет — значит ВОР ( Вождь Октябрьской Революции ) .
* Оправданно сурово контролировалась ( с посадками ! )
и /cправедливо !!!/преследовалась органами милиции
.
P.S. «… — Вещь-то вы взяли у жены английского дипломата .
И по действующим соглашениям , стоимость норковой шубки
тысчонок под сто — всего-то навсего — должен был бы им выплатить
Большой театр , то есть государственное учреждение .
Ты , Ручечник , усекаешь , про что я толкую ?
— Указ «семь — восемь» мне шьешь … — ни на миг не задумался Ручечник .
Жеглов выскочил из своего роскошного кресла и воздел руки вверх ,
совсем как недавно это делал здесь администратор :
— Я шью ? При чем здесь я ? Поглядел бы ты на себя со стороны —
ты бы увидел , что Указ от седьмого августа ,
то , что ты «семь — восемь» называешь , уже у тебя на лбу напечатан !
— Сделал паузу и грустно добавил :
— И у подруги твоей Волокушиной тем паче !
По десятке на жало ! По десятке !..» (c)
ЛеНиН[Цитировать]
Там, в песне про Ленина звучало «…… Ленин бобомиз.» Ленин наш дедушка.
Алишер Ташбаев[Цитировать]